Loe raamatut: «Узел судьбы, или Не отрекаются любя»

Пролог

– Ты только не плачь, всего одна неделя и мы опять вместе. – Он прижал ее к себе, погладил по волосам, затем, взяв в ладони лицо, поцеловал долгим нежным поцелуем, как будто прощаясь не на неделю, а навсегда.

Хлоя долго стояла, глядя вслед удалявшемуся автомобилю. Она никак не могла отделаться от ощущения, что этот день последний счастливый из тех, которые они могли бы провести вместе. Уже через неделю станет понятно, что её предчувствие оправдалось.

Слезы высохли, но на сердце было так тяжело, как будто кто-то положил на плечи огромный камень. Несколько раз, глубоко вздохнув, девушка повернулась и вошла в дом, не заметив человека, наблюдавшего за ней из-за кустов жасмина.

Как только Хлоя скрылась за дверью, тот, кто следил за ней достал из кармана мобильный и, набрав номер, тихо произнес:

– Он уехал. Будет через неделю.

Глава 1

Дождь. Третий день он лил как из ведра, как будто выплескивал на землю влагу, накопившуюся за все предыдущее время. Все близлежащие дороги в округе были залиты и представляли собой сплошную водную гладь. Хотя глубина была не большой, но передвигаться было опасно. Ощущение, словно плывешь в лодке, а не передвигаешься на автомобиле. По данным национальной службы погоды, с вечера пятницы в районе Хьюстона появилось около трех торнадо. Людей предупредили, что нынешнее наводнение может стать беспрецедентным и катастрофическим для населения города.

Рой любил дождь, но этот, без конца и края, уже не вызывал в нем восхищение и порядком надоел. Если потоки воды не прекратят падать с неба в ближайшее время, то те дома, которые находятся в низине, будет не спасти. А это чревато большими убытками. Жаль, что запланированную в Нью- Йорк поездку из-за непогоды придется отложить.

Он вышел на веранду, расположенную с подветренной стороны, сюда дождь почти не попадал, ему препятствовала специально спроектированная крыша. На улице уже стемнело, и окрестности плохо просматривались. Единственным светлым пятном был его двор, который в этот момент полностью освещался. Через пару минут со стороны ворот послышался какой-то шум и громкий спор. Рой догадался, что охранники не пускают на территорию непрошеных гостей.

Он зашел за угол, чтобы видеть, что там происходит.

Ворота были открыты, похоже, кто-то из своих вернулся из города. Один из охранников вышел со двора и находился возле калитки со стороны улицы. Рядом с ним, чуть пониже ростом, стояли два подростка лет по восемнадцать, может, чуть младше, между ними опирался на палку полураздетый бородатый мужик. Не нужно было напрягать зрение и нюх, чтобы понять, что все трое пьяны. А таким, как правило, ни то что дождь, им и море по колено.

Рой наблюдал за их неудачными попытками попасть на его территорию. Он уже хотел подать голос, но в это время из-за розового куста со стороны автостоянки к спорящим подошел начальник охраны Дик Тернер. Это он только что вернулся из города.

– Что здесь происходит? – подал он зычный голос.

Дик был высок ростом и широк в плечах. Одним своим видом он нагонял страх на окружающих. Подростки резво отступили от охранника и в испуге вжали головы в плечи, было видно, что никому из них не хотелось связываться с человеком старше себя, да еще таких внушительных размеров. Казалось, он одним взглядом мог порвать любого, кто нарушит здесь покой.

– Так в чем дело? Что застыли? – Перекрывая шум дождя, вновь раздался голос Тернера.

– Эй, вы не шумите на нас, – подал голос мужик. Его язык сильно заплетался.

– Мы не так просто, мы дочку ищем, вот их сестру. – Все еще опираясь на палку, он указал грязным пальцем на подростков.

– Она сбежала, сучка, понимаешь, сбежала. Кроме вашего дома, других домов поблизости нет. Значит, она у вас. Отдайте ее немедленно.

– Эй, ты, дрянь, выходи. Мне за тебя деньги заплатили. – Мужик рыгнул, выплескивая на волю запах спиртного.

– Фу, гадость, какая. Пошли отсюда. Здесь нет никакой девки.

– Я сказал, никуда не пойду, пока ты ее не отдашь.

– Ты, что мужик, ошалел от пьянки? У нас не публичный дом и не приют, чтобы девок содержать. Пошли вон отсюда.

– Мы уйдем когда эта сука появится. Мы что, зря по такой воде ехали?

Мне за нее деньги заплатили. – Вновь отрыгнул мужик.

– Я сказал, пошли вон, пока вас не вышвырнули.

– Ты как со мной разговариваешь? Кто ты такой, чтобы мне указывать? – взъерепенился мужик, он явно был не в себе.

На этом терпение Дика закончилось. Он махнул рукой и в тоже мгновение рядом оказались несколько человек такого же роста, как и их начальник.

– Выкиньте их, чтобы этой мразью здесь не пахло.

Напуганные подростки быстро метнулись, к стоящему рядом грузовичку, забравшись в кабину, они ждали, чем все закончится. Как только охранники погрузили, упиравшегося мужика в кузов, развалюха рванула с места и с удивительной прытью скрылась из вида.

Глава 2

Это была элитная школа. Частных школ в Хьюстоне было много, но таких как эта, единицы. Здесь учились только избранные. Образование велось с начальной школы до старшей включительно. В каждом классе училось от десяти до пятнадцати человек. Простому американцу попасть сюда было просто невозможно, и не только из-за платежеспособности, но и по многим другим причинам, которые открыто, не афишировались.

На протяжении всего учебного года в пансионате постоянно проживало около ста пятидесяти человек, остальные обучались по дневному формату.

Как попала в элитную школу эта девочка, для многих, а может быть даже для всех, оставалось загадкой. По тому, как она была одета и что носила на ногах, сразу можно было догадаться, к какому сословию она принадлежит.

Девочку звали Хлоя, она училась во втором классе начальной школы, была маленькой, но необыкновенно складной. Ее фигурка обещала приобрести красивые женские формы уже сейчас, была заметна тонкая талия и упругие бедра. У нее были густые волосы цвета спелой вишни, поднятые скулы, нежная фарфоровая кожа, но самыми удивительными и невероятными были ее глаза, немного раскосые, с приподнятыми вверх наружными уголками. Поражала не только их миндалевидная форма, но и цвет, ярко зеленый, словно подсвеченный изнутри, с выраженной радужной оболочкой.

Она напоминала грациозную кошечку и обладала невероятной способностью вызывать трепет во всем теле не только у неискушенных мальчиков, но и у повидавших виды зрелых мужчин. Любой, кто оказывался вблизи этой девочки, обязательно останавливал на ней взгляд и никак не мог отвести, а потом еще некоторое время не в состоянии был забыть этот удивительно манящий образ.

Ощущение чувственности и некой порочности, присутствующие в ней, долго не покидали воображение.

То же произошло и с Роем. Впервые увидев ее, он был удивлен, сражен и впечатлен необыкновенной внешностью этого дикого ангела. Уже позже, анализируя свои ощущения, его встревожило то, как тело отреагировало на ребенка. Этой ночью ему не удалось заснуть.

Он лежал, ни о чем не думая, просто глядя в потолок, считая до ста потом до тысячи. Все было бесполезно. Ее образ вытеснил все мысли. К утру, он хотел знать о ней как можно больше.

Рой не мог не заметить, как плохо она одета, это значило, что ее семья нуждается и скорее всего, живет на пособие. Непонятно, как девочка очутилась среди неравных себе?

На следующий день он сделал все, чтобы увидеть ее вновь. Они учились в разных корпусах, посещали разные столовые, но на большой перемене ему никто не мешал выйти во двор, он был общим.

Он увидел ее почти сразу же. Она стояла возле какого-то красиво цветущего куста, притворяясь, что любуется цветами. Рядом небольшой группкой толпились мальчишки постарше, они шумели, пытаясь привлечь ее внимание. Но девочка всем своим видом показывала, что они ей не интересны.

Рядом играли дети ее возраста, но ее никто к себе не звал.

–Быть тебе, девочка, изгоем. Трудно жить с такой необыкновенной внешностью. Интересно, какой ты станешь, когда вырастешь и войдёшь в зрелую пору? Как отразится на твоей жизни внешняя чувственность и порочность. Жаль, я этого не узнаю, – с грустью подумал Рой, наблюдая за маленькой феей.

Для Роя этот год был последним в школе. Оставалось всего несколько месяцев до конца учебного года. После школы его ждала учеба в Стенфордском университете. Он был уверен, что уедет и забудет эту удивительную девочку.

Хлое было все равно, как она попала в эту школу. Ей суждено было родиться в плохой семье, но это была не ее вина. Ее отец работал подсобным рабочим на стройке, работа была тяжелая и мало оплачиваемая, но он ничего не умел делать, кроме подай, принеси, вернее умел раньше, когда работал сварщиком, но потом он пристрастился к спиртному и постепенно потерял все навыки и способности. Те крохи, которые зарабатывал, не попадали семье, они тут же им пропивались.

Нельзя сказать, что семья голодала, так как всю нагрузку по обеспечению взяла на себя мать Хлои. Она работала официанткой в ресторане и кроме зарплаты и чаевых приносила домой продукты.

Хлоя была слишком маленькой, чтобы понимать, почему маме разрешали брать домой немного еды. Она иногда слышала, как старшие братья обсуждали маму, но многое для нее было не ясно, например, она не понимала, что может мама давать всем, если у них самих ничего не было. Она спрашивала у братьев, но они только смеялись, называя ее глупой.

В пять лет Хлоя пошла в начальную школу. Ее счастью не было конца, она была старательной и легко обучаемой. Она мечтала о том, что когда вырастет и получит образование, обязательно найдет работу в хорошей компании и будет зарабатывать много денег.

Через два года она приблизилась на шаг к своей мечте. Когда ей исполнилось семь, мама отвезла ее в очень крутую частную школу. По дороге Николь, так звали маму, долго объясняла девочке, как нужно себя вести с другими детьми. Она сказала, что у нее пока нет денег, чтобы купить для нее форму, поэтому вряд ли эти дети примут ее как равную. Но ей и не зачем, главное учиться в хорошей школе и получить хорошее образование, тогда все дороги для нее будут открыты.

Мама знала, что говорила. Приняли Хлою как чужую, особенно девочки. На их лицах читалась пренебрежение и брезгливость.

Мама все же купила Хлое форму, но почти неделю она ходила в своей старой юбочке и стоптанных ботинках. Этих нескольких дней хватило, чтобы в школе определили ее статус. Она была не их круга.

Хлоя быстро поняла, что стала изгоем, она плакала втихаря от обиды и, наверное, уговорила бы мать забрать ее из этой школы, но неожиданно девочка увидела юношу, который внешностью превосходил все ее мечты и ожидания. Он был взрослым и походил на принца из ее сказок, которые она украдкой читала по ночам. Книги ей давала соседка, миссис Кроуф, жившая в доме напротив, она работала в библиотеке и непонятно по какой причине была расположена к Хлое. Во многом благодаря ей девочка пристрастилась к книгам и в дальнейшем это сыграло большую роль в ее жизни.

Хлоя была совсем маленькой, ей неведомы были взрослые чувства, но при виде юноши у нее замирало сердце, а затем начинало бешено колотиться, словно пыталось сломать ее хрупкие ребра, чтобы вырваться на свободу. Это чувство нельзя было назвать любовью, скорее трепетное благоговение и, может быть, еще что-то, что заставляло маленького ребенка думать о взрослом юноше.

С тех пор каждый день на большой перемене, вместо того, чтобы идти в столовую или кафе бар, на которые у нее все равно не было денег, Хлоя выходила во двор и, спрятавшись за одним из кустов, которых здесь росло множество, ждала появления своего принца.

Он приходил в компании таких же, как и он, взрослых юношей и девушек, они усаживались на скамейки, стоящие друг против друга, и весело проводили время отдыха. В руках у них, были остатки еды из кафе-бара и что-то еще в бумажных стаканчиках, накрытых крышкой с торчащей трубочкой.

В очередной раз, когда она, спрятавшись за цветущим кустом, подглядывала за своим героем, он неожиданно встал и направился к ней. Хлоя, испугавшись, что будет поймана за таким неприглядным занятием, сорвалась с места и со скоростью спринтера убежала, вызвав улыбку своего кумира и громкий смех его друзей.

Ночью, лежа в постели, девочка мечтала о том, как станет взрослой, окончит институт, будет работать в хорошей компании, и будет носить такие же красивые платья, как у подружки Роя, и также красиво подстрижет свои непокорные волосы и обязательно покрасит их в другой благородный цвет.

Несколько дней она наблюдала за Роем и его компанией издалека, боясь подойти ближе. Она совсем не хотела стать посмешищем в глазах своего кумира и его друзей.

Хлоя ни с кем не дружила, вернее, никто не хотел с ней дружить, и наблюдение за Роем и его друзьями стали для нее единственным приятным времяпровождением на больших переменах. Примерно через пару месяцев после того, как девочка стала посещать частную школу, случился инцидент, который впоследствии помог ей войти в круг школьной детской элиты.

Как обычно, на большой перемене она побежала во двор, чтобы очутиться возле своего наблюдательного пункта раньше, чем появится Рой с друзьями. Но там ее ждал сюрприз, место было занято группой подростков из пятого класса. Они часто цепляли Хлою, не давая ей проходу, делая грязные намеки, но она всегда умудрялась убежать от них.

Сегодня, неожиданно для себя она оказалась в их толпе. Пользуясь тем, что во дворе никого из учителей не было, они окружили Хлою и стали толкать ее от одного мальчика к другому. Она старалась вырваться, но ей никак не удавалась справиться с

подростками.

Они были старше и сильнее. Хлоя закричала в надежде, что кто- то придет на помощь, но один из мальчишек зажал ей рот, в то время как другой пытался стащить с нее трусики. Рой с друзьями уже подходили к скамейкам, на которых обычно во время перемены проводили время. Он по привычке повернул голову в сторону куста, чтобы встретиться взглядом с Хлоей, но ее там не оказалось. Он сел на свое обычное место, рядом тут же примостилась Одри. Одной рукой Рой обнял ее, Одри была его девушкой, а другой поднес стакан с кофе ко рту.

– Вау, что там происходит? – подала голос Одри, показывая рукой на куст, за которым обычно пряталась Хлоя.

– Рой, там, кажется, обижают твою невесту. – Подал голос кто -то из друзей.

Рой подпрыгнул как на пружине. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы оценить происходящее и, рванувшись вперед, раскидать подростков по сторонам, прихватив при этом зачинщиков за ворот.

– Ах, вы, ублюдки, вы что же творите? – он швырнул их в сторону подбежавшим Дику и Тэду.

– Попридержите их, сейчас отведем этих засранцев к директору. – Опустившись на одно колено, он привлек плачущую девочку к себе.

– Тише, маленькая, не плачь, их накажут, поверь мне, больше тебя никто не обидит. – Он вытирал слезы, бегущие по ее щекам, девочка дрожала и никак не могла успокоиться, слишком большой стресс она испытала, подвергнувшись приставаниям малолетних подонков.

Происшествие вызвало большой скандал. Может быть, дело удалось бы замять, родители подростков были богатыми людьми, но не настолько богатыми и влиятельными, как родители Роя.

Директор попытался намекнуть Рою, что для школы было бы лучше, не поднимая скандал, просто забыть об этом происшествии. Тем более, девочка своим поведением могла сама подтолкнуть мальчиков на такие действия.

– Мистер Гилмор, вы ведь видели, какие у нее глаза? Вы же не будете отрицать, что она одним взглядом может совратить любого? – заискивающе глядя на Роя, убеждал Питер Ньюман.

– Вы в своем уме, мистер Ньюман? Может быть вы не заметили, но она совсем еще ребенок. И не ее в том вина, что она родилась с такими глазами. Она пришла учиться в элитную школу и независимо от внешности, безопасность ей гарантирована законом. – Я не хотел принимать эту девчонку, как чувствовал, что из-за нее могут быть проблемы. Но мне позвонили и намекнули, что для нас будет лучше, если она будет учиться в этой школе, – директор в сердцах махнул рукой.

– Что мне теперь делать?

– Все просто, сдайте этих мерзавцев полиции. Разве вы не понимаете, что они могли ее изнасиловать? Это одна проблема, а другая, что в элитной школе из-за таких вот мерзавцев и другим девочкам может быть небезопасно. Вседозволенность порождает преступление, тем более, что дурные примеры заразительны. Представляете, что станет с нашей школой? Кто захочет отдавать сюда своих детей, тем более на пансион? Пресеките это на корню, и вы окажитесь в выигрыше.

Ньюман понимал, что Рой прав, а еще он понимал, что происшествие не удастся замять, Рой Гилмор был родственником владельца школы. И если не выполнить его требование, то в один миг можно лишиться тепленького высокооплачиваемого места.

В тот же день прибывшие полицейские увезли группу подростков, участвовавших в нападении на Хлою. Больше их никто в школе не видел. А через неделю все учащиеся знали, что Рой Гилмор, капитан школьной команды по футболу, школьный любимец и большой авторитет, взял под свою опеку Хлою Смит и пообещал, что любой, кто ее обидит, будет иметь дело с ним в любое время, пока она будет здесь учиться.

Глава 3

Три месяца пролетели как один день. Хлою больше никто не обижал, вся школа знала, что сам Рой Гилмор вступился за нее. Некоторое время она стеснялась выходить на школьный двор, просиживая все перемены в классе. Конечно, ей хотелось увидеть Роя, но было стыдно из-за того, что произошло, но самое главное, он видел, как мальчишки стаскивали с нее трусики.

Через две недели, когда перемена подходила к концу, Рой сам зашел к ней в класс. Она читала книгу и заметила его только тогда, когда он сел рядом.

– Привет, – его голос был нежным, обволакивающим, и он смотрел на нее мягко. Её маленькое сердце затрепетало.

– Принцесса, куда ты пропала? Почему не приходишь? – он коснулся рукой ее покрасневшей щечки, – если ты из-за тех уродов, то пора забыть, их больше нет.

В это время прозвенел звонок, помешавший Хлое ответить.

Рой встал и, еще раз улыбнувшись, спросил.

– Придешь?

Хлоя быстро закивала головой.

– Только не прячься, ладно?

– Да, – тихо прошептала девочка.

– Тогда до встречи.

Он ушел, а потрясённая Хлоя еще долго смотрела в след своему герою. К концу уроков в начальной школе только ленивый не говорил о том, что Рой Гилмор приходил к Хлое Смит.

Через четыре месяца закончился учебный год, и Рой уехал в Стэнфорд, пообещав Хлое дождаться, пока она вырастет, закончит колледж, и тогда он непременно на ней женится.

– Ты только не обмани меня. – попросила Хлоя, прощаясь, и две крупные слезинки скатились из её невероятно красивых глаз.

Позже она поняла, почему соседи сторонились их, а их дети, дразня ее, кричали в след.

– Дочка шлюхи, дочка шлюхи. – Хлоя убегала и, спрятавшись в своей комнате, плакала, накрывшись подушкой, чтобы никто не видел ее слез. Она хотела поговорить с мамой о том, что происходит, но всякий раз, когда она пыталась заговорить, мышцы рта словно сковывало. Хлоя стеснялась начать этот разговор, ведь и она тогда должна назвать маму шлюхой.

Мама была красивая, яркая, ее волосы, густые, пышные, цвета спелой вишни, крупными локонами падали ниже плеч и были так прекрасны, что невозможно было оторвать взгляд. Глаза, зеленые, в уголках приподнятые к верху, напоминали кошачьи и были подобны изумруду, светящемуся изнутри. Любому, кто смотрел в них, казалось, что только ему предназначено то наслаждение, которое они обещали подарить. Любой, кто желал ее, надеялся, что стоит только поманить, и она окажется в его постели.

В тринадцать лет Хлоя уже не так сильно осуждала маму. Она видела, как мужчины останавливали на ней взгляд, видела, как мама вспыхивала, молодея от этих взглядов.

Хлоя сравнивала мужчин с папой, последнее время все меньше походившего на человека. Моча и перегар настолько впитались в его немытое тело, что, находясь рядом, можно было задохнуться. Хлое неприятно было видеть, как отворачивались соседи, когда папа выходил на улицу и прямо с крыльца пускал вверх струю мочи. Всякий раз, когда он это делал, она боялась, что соседи вызовут полицию или владельца дома и их выселят, но папа ничего не боялся. Часто он заходил в дом, забыв заправить в штаны предмет своей былой гордости.

Хлое было жаль опустившегося папу, но маму она жалела больше, потому что мама вынуждена была много работать, чтобы содержать всю семью. А после работы дышать рвотными запахами, которые исходили от папы. На следующий день, ей приходилось подолгу стоять под душем, чтобы смыть с себя вонь, которой было пропитано все в доме.

Хлоя, так же как и мама, долго принимала душ, чтобы никто из тех, с кем она общалась, не догадались, в каких условиях ей приходится жить. Поэтому счета за воду приходили астрономические.

По выходным мама наряжалась в красивые яркие платья, которые были намного выше колен, наносила яркий макияж, надевала обувь на высоком каблуке и превращалась из просто красивой женщины в королеву. У нее были красивые женские формы и миниатюрная фигура, даже высокие каблуки не делали ее излишне высокой.

Хлоя не могла не отметить, что в маме все гармонично и прекрасно. Мама наносила на точки пульсации последний штрих, нежно пахнущие духи известного бренда, стоившие целое состояние, и, послав дочери воздушный поцелуй, грациозно садилась в ждущий у крыльца дорогой автомобиль.

Окна автомобиля были затемнены, и Хлое никогда не удавалось увидеть мужчину, который находился внутри. Однако она знала, что он ждет маму, сидя на заднем сидении.

Однажды в раскрытую дверцу она увидела, как мужчина подвинулся, уступая место Николь, но рассмотреть его не смогла.

Всякий раз после ухода мамы, папа, проходя мимо Хлои, хрюкал, отрыгивая пиво, бурлившее в животе, затем останавливался возле открытых дверей, цыкал плевком вслед жене и, почесывая грязными пальцами голый живот, выпиравший из под расстегнутой рубахи, смачно приговаривал:

– Шлюха, подзаборная шлюха. Домой не приходи, пусть тебя кормит тот, кто трахает, а я тебе ни цента не дам. Папа еще несколько раз отрыгивал пиво и уже через несколько минут громко храпел, раскинувшись на сломанной кровати в своей комнате.

Хлое казалось, что мама не старела. Возможно, из-за миниатюрной фигуры или из-за того, что каждую неделю посещала косметический кабинет, Николь словно застыла в одном возрасте.

К шестнадцати годам Хлоя расцвела, из красивой нежной девочки она превратилось в прекрасную юную девушку. Ее хрупкая фигурка обрела четко выраженные женские формы. Она стала почти копией своей матери. Их можно было различить, только поставив рядом. Хлоя отличалась более хрупкой фигурой и тем, что не выставляла свои формы на показ.

Но если присмотреться более внимательно, то черты лица девочки говорили об ее аристократичности, чего никак нельзя было сказать о ее матери, а тем более об отце. Однако с первого взгляда сходство было поразительным.

Даже разница в возрасте не сразу бросалась в глаза.

Однажды, помогая матери убирать грязную посуду, Хлоя ощутила на себе, чей-то взгляд. Он шел из дальнего угла и вызывал у девушки неприятные ощущения. Она продолжала двигаться по залу, перемещаясь от столика к столику, уносила грязную посуду на кухню и возвращалась за новой порцией. Она собрала всю посуду со столиков, которые обслуживала Николь, и собиралась уйти на кухню, чтобы хоть немного отдохнуть, перед тем как приступить к уборке, но тут из-за колоны раздался голос.

– Мисс, – мужчина явно обращался к ней. Она повернула голову в его сторону.

– Слушаю, сэр, – подавив комок страха, неожиданно возникший внутри живота, Хлоя подошла к столику, за которым сидел окликнувший ее мужчина.

На вид ему было лет сорок, не больше. Его нельзя было назвать некрасивым, даже наоборот, но было в нем что-то гаденькое, похотливое, что вызвало у девушки страх и отвращение.

Несколько секунд он, молча, рассматривал ее, затем заговорил голосом вкрадчивым и слащавым:

– Сколько ты стоишь, детка? Поедем, я хорошо заплачу.

Хлоя замерла от неожиданности. Его предложение вызвало в ней волну негодования. Ей был противен и сам мужчина, и его предложение.

– Простите, сэр, вы, кажется, не там ищете себе спутницу, здесь ресторан, а не публичный дом. Я позову официанта, чтобы вас рассчитали.

Она повернулась, чтобы уйти, но мужчина неожиданно резво вскочил и, схватив ее за руку, крепко дернул, прижав к столу. Хлоя оказалась в весьма неудобной позе, она почти лежала, и вырваться не было никакой возможности.

Но хуже всего было то, что стол из- за выступа не просматривался от барной стойки, а тем более от дверей кухни. Мужчина мог сделать с ней все что угодно, и никто бы не заметил. Много раз официанты просили хозяина в целях безопасности не использовать этот столик, убрав его из зала, но для хозяина деньги были важнее безопасности официанток.

– Слушай меня внимательно, маленькая шлюшка, я знаю, куда и зачем пришел, со мной лучше не ссориться. Я всегда добиваюсь того, чего хочу. А хочу я тебя. – Тон его голоса изменился и стал похож на шипение змеи, сейчас извергал злость и угрозу.

Все еще прижимая Хлою к столу, свободной рукой мужчина коснулся ее щеки, затем спустился к шее, гаденько улыбаясь, слегка сдавил ее, глядя прямо в глаза, все с той же ухмылкой коснулся груди и сильно, до боли сжал сосок.

– Отпустите, мне больно, – взмолилась Хлоя, она говорила громко в надежде, что ее кто-то услышит.

– Я могу сделать еще больнее, а могу сделать так, что тебе понравится. Это как ты решишь. – Он почти шептал, склонившись над ее ухом.

– Не надейся, что твоя шлюха мать или отец алкаш тебя защитят. – Он отпустил ее также неожиданно, как и схватил.

– Советую тебе согласиться. Будешь как королева на троне. А, нет, силой возьму и посажу на цепь, как сучку строптивую. Спроси у матери, я это умею. Надоешь, отправлю в Неваду, в публичный дом. – Он достал двести долларов и бросил на стол. – Заплати по счету, остальное тебе чаевые. – Он ушел быстро, как будто его здесь и не было, оставив в воздухе запах страха, пропитанного дорогим парфюмом.

Хлоя в оцепенении присела за столик, ноги, скованные паникой, отказывались держать.

– Что случилось, Хлоя? Ты что так дрожишь и бледная? Ты не заболела?

Стес- напарница матери, коснулась рукой лица Хлои. – Не пойму, что с тобой. Сиди, сейчас мать позову. Она исчезла и через минуту вернулась вместе с Николь.

– Что случилось, детка? – Николь, так же как и Стес, положила руку на лоб дочери.

– Бледная какая, что случилось? Ну что молчишь?

– Все нормально, мама. Наверное, я устала. Голова закружилась.

– Может, она беременна? – проявила участие официантка.

– Еще чего? Спасибо, Стес, что позвала, теперь мы сами, – официантка недовольно хмыкнула, но быстро собрав грязную посуду, исчезла.

– Ты что? И правда беременна? Когда успела? В школе что-ли? Кто он? Кто родители? Ну что молчишь? Какой срок? – Николь сыпала вопросами не останавливаясь.

Она уже поставила дочери клеймо и теперь лихорадочно соображала, как лучше поступить, то ли сделать аборт по тихому, чтобы никто не узнал, или же потребовать деньги у родителей мальчика, а что если это взрослый мужчина? И что скажет Девид, если беременность не удастся скрыть? Нет, шум поднимать нельзя. Иначе Девид перестанет поддерживать с ней отношения и что еще хуже, перестанет давать деньги на содержание Хлои.

Николь не сомневалась, что он разозлиться, узнав, что она не уберегла его дочь. А для Николь потеря расположения Девида была хуже смерти. Однажды они уже расставались, она чуть не умерла тогда, каждый день, рыдая от горя. Только беременность и рождение Хлои спасло Николь от страшного шага, к которому она была готова.

Она в мельчайших подробностях помнила тот день, когда Кларк Райли со своими дружками изнасиловали ее, дав нюхнуть какую-то гадость. Специально для Девида была имитирована сцена, будто Николь сама хотела группового секса. Девид бросил ее нераздумывая. Так и не узнав, что она уже два месяца носит под сердцем его ребенка.

Они встретились вновь через семь лет, когда их дочери исполнилось шесть с небольшим. К тому времени Девид женился, но детьми не обзавелся, то-ли не хотел, то-ли жена оказалась бесплодной. Из крепкого юноши он превратился в статного взрослого мужчину. Николь догадывалась, что Вуди знает, что Хлоя появилась на свет без его вмешательства, но точно утверждать не мог, потому как в то время он еще имел человеческий облик, и Николь не отказывала ему в супружеском долге.

Николь очнулась от воспоминаний, Хлоя уже поднялась из-за стола.

– Сиди, я сама сегодня уберусь. Бледнющая, как смерть.

– Не надо, мама, я все сделаю. Я не беременна, не беспокойся.

Сначала она хотела рассказать матери, что произошло, но потом передумала, решив, что расскажет, если тот страшный человек появится еще раз.

Хлоя плохо спала этой ночью. Она никак не могла выбросить из головы мужчину, который напугал ее до дрожи в теле. Она не знала, что ждет ее впереди, станет ли он преследовать ее и как дать ему отпор?