Loe raamatut: «Посреди бела дня»

МИР СЪЕХАЛ.

Я сидел ночью под крышей головы

И тлел от тёмного солнца пустыни.

Я получал пинок под лоб

Специально,

Прицелившись,

Обдуманно,

Быстро,

За всё хорошее, что я сделал,

За любовь к любимому,

За ненависть к ненавистному,

Сделавшись невидимым.

Мир съехал.

И я всё понял.

16.02.06

ЗАНАВЕС.

Я очень-очень долго кричал

И мне, наконец, надоело.

Решил я, что, наверное,

Не надо уже больше кричать.

Достаточно.

Довольно.

Тогда и открылась дверь входная

Под моею несмелой рукой,

И ноги вдруг куда-то понесли

От того, что я начал ими передвигать.

И несли, и несли меня,

Показывая по пути всякие улицы и проспекты,

Только город был уж очень пустой.

Настолько,

Что даже понравился мне.

За городом была река.

Я перебрался через неё

Всё теми же самыми ногами,

Не заметив даже что произошло

На самом деле.

Долго ещё шёл по пустым полям,

Ничего не понимая вовсе,

А в некий момент

Остановился,

Тишину услыхав.

Моргнул,

И занавес, наконец, поднялся…

1221

ВЕТЕР ЗДЕСЬ.

Мои глаза – ночные фонари

Моё дыханье – дым с трубы завода

Из тёмной улицы раздался крик "спаси!"

Фрактальный прах, бинарный труп и непогода

Из подворотни улыбаюсь мне навстречу

Суровым ветром обдуваю мою кожу

Лечу к себе и сам себя калечу

И падаю уже почти в прихожей

Осталось мне всего лишь полминуты

До той любимой и родной планеты

Где из дверей, из окон и из будней

Подуют тёплые, совсем как в детстве, ветры

Мои глаза – ночные магистрали

Моё дыханье – выхлопная копоть

Добрался я, хоть ноги и устали

Но ветер здесь, и нужно дальше топать…

11109

***

И стоило жить

И работать стоило

Стоило всех прыжков

На калёные летучие стрелы

И путешествий по заборам

Неписаной радостью

Стоило пальцев на левой руке

Стоило нюха чрез кожу свою

Стоило солнца

Поднявшегося ночью и зашедшего днём

Поднявшегося над каждым покинутым

Забытым и зачёркнутым домом

В городе со страшным именем

Стоило быть окружённым огнями фонарей

И свисшими до плинтуса петлями дорог

Стоило непроизносимых слов

Невыразимых картин

Неоконченных фотографий

Неразрешимых космонавтов

Стоило до гроба

Стоило по небу пешком

Пиная звёзды, давя облака…

Стоило жить в городе со страшным именем.

1.10.07

МНЕ КАЖЕТСЯ.

Мне кажется

Я буду

Закопан

В бетонном лесу.

Мне нравится

Надгробный

Светофор.

Я буду плыть

По рекам

Нечистотным

Я буду петь

Но песни

Непригодны

Для тех, кто жил

Не умер

Но воскрес

Кто был один

Встал утром

И залез

На крышу мира

Чтоб взглянуть

На небо

Усесться на пол

Закурить

Наверно

Железный шёпот

Мне подскажет

Что я прав

Один и ноль –

Биенье сердца

Два – удар

Бинарный код

Моей любви

Содержит двойки

А дожди

Расставят стены влаги

Навсегда.

Мне кажется

Я буду закопан

Мне кажется

Я буду закопан…

2969

***

небо тихонько стучалось в окно,

а ветер меня выдувал без оглядки.

я выигрывал в прятки

на выживание

у всех на виду.

словно мыльные пузыри

на лесной опушке

в новогоднюю ночь.

словно письмо без конверта,

без адресата,

без почты.

словно бы

то самое письмо,

что неизменно приходит

с первым снегом

в ноябре.

101213

ОБРАТНО В КОЛОДЕЦ.

в боли нет юдоли

лишь липкое вечное время

непоколебимое обгорелое

лишь день

и минута

и пища

хлеб насущный

по всем углам

тут и там

тут и там.

твой дом – не храм.

там – лишь хлам

и хлеб насущный

вовсе не нужный

но здешний

но твой

вот и ешь

вот и пой

закрывай за собой уходя

дверь в воскресение

утром

чтобы не налетела мошкара

и всё выдувающие сквозняки

они любят без спросу ходить

кого не надо будить.

что ещё делать?

лежать

ждать

запасаться на зиму

холодами-морозами

портреты маслом

срывать со стены

как листики календаря

как бы ни любил

как бы ни ждал

пусть летят на юга

дорога долга́

не смею задерживать

не провожаю и не прощаюсь

даю себе установку –

напевай колыбельную

ведь вечер отныне

и песня не будет кончаться

слова сцепятся друг с другом

и заблестят

слезинками на стекле

собственных твоих глаз

сонных

от убаюкиваний сиих

замироточит старый шкаф

на зеркале мельчайшими капельками

выступит кровь

по всей его нескончаемой поверхности

часы выйдут из комнаты

в обиде

и больше никогда не придут

и не будут бить

прольётся из тарелки суп

звякнет об пол ложка

треснет мирно стоящий стакан

опять убирать

блядские эти чашки-плошки

начисто перемывать

жизнь на такую хуйню

по невыгодному курсу разменивать

опять

ужасно тяжко вставать

теперь понятно

какое же солнышко молодец

каждый день туда

и обратно – в колодец

каждый день туда

и обратно – в колодец…

а я только поднялся –

весь мир покачнулся

и пол под ногами трещит

того и гляди провалится

прямо подо мною

а там – тёмный лес

тёмный лес

тёмный лес…

так я снился себе еженощно

и неизменно

ходил за собой по пятам

хоронился и шкерился

чтоб не заметил себя

ужасно боялся оглянуться

вдруг и там за собою

я тоже иду

по пятам?

у этого всего

должен быть

несчастливый конец:

помрёт молодец

сломают меч-кладенец

вывалится из гнезда птенец

и пиздец.

потому и лежу

тихо и смирно

и гляжу в потолок

как в последний раз.

12-13919

***

спотыкаясь о нервы

кашляя ветром

градом потея

яро стремлюсь

гляжу всё вперёд безобразно

и в некий момент

даже вижу, как там

посреди бела дня

солнце сияет

берёза шумит

мошкара вьётся

речка течёт

люди на лавочках восседают

а за секунду до конца

даже мычит корова

где-то далеко-далеко.

в такие моменты

дождик по телу проходит

и осыпается в голове листва

свет заливает голые ветви

и больше совсем не грешно.

2,5120

ВОЙНА.

На смертельном одре

По твоим рукам пробегали крапивные бусинки

И спину твою делили и метили как территорию

А волосы, глаза, щёки и ноздри

Стройным строем тебя покидали

Уходя за новой добычей в указанном направлении.

Вот так лежать теперь в таком гробу

Солнечным днём

Наблюдая за цветением цветов.

А угрюмая улитка делает вид, что торопится

По асфальтированной дороге.

Присутствует и летающий крокодил

И жаба с высунутым напрочь языком.

И некто зажатый в углах, в костях

Сосредоточенный на добыче кальция и цемента.

И тот, кто однажды утром

Не смог поднять свою голову

Так и ушёл мимо.

А вокруг тишина, глаза опущены ниже некуда

Отложены в карман все эмоции

Как страшное оружие от пушистого врага.

И чернеющее лицо рядом с каждым из них

Нашёптывает новые планы и глубочайшие окопы

А потом исчезает.

Странные, неясные и смешные ритуалы происходят

До смертельного одра

А потом сторож выходит фонариком светя

в глаза

И поднимая их.

16.02.08

***

в гря́зи и в лужи

светлыми лицами

в лечебные грязи

и упоительные кровотечения

совестные инсульты

параличи страха и всяких упрёков.

и на дворе детишки играют в футбол

а ты просишься с ними

а тебя принимают.

25416

ПОЛЕ.

Зёрнышко колосится в поле снежном

Ключи не знают где себя найти

Огонь безвременно канет в Лету

Радость в спокойствии, небо в земле.

Чёрная дыра смотрит в глаза

Взгляд отходит от прямой

Вектор превращается в круг

Окружность хроников земли.

Поле – это самая открытая дверь

Берёза многоствольна от плохого гнёта

Человек невидимый лишь потому что прав

Приглядись – и на небе поле.

1.01.07

КУДА ПОДАЛЬШЕ.

Брызги домов

Обрывки садов

Хоровод вокруг глаз

Из непрочитанных открыток

Из не пойманных зелёных листков

Круговорот вещей в природе

От тела до стола

От рубашки до земли

Песни поются – санки несутся

Сани с шариком

Сани с домиком

Куда подальше

Куда подальше

В тишину-пустоту кануть на месте

Порвать нахуй вольфрамовое соединение лампы

Зазвенеть, освободить клетки

На волю

Под небо

С камешком в руках

На амбразуру

На удачу

Наудачу

Куда подальше всё это

Куда дальше?

26.05.07

ПАСХА – 2.

Христос воскрес, и дело в шляпе,

и можно смело по домам,

и дышит небо городами,

и так прекрасно тут и там.

так дальше, ввысь шагай безбрежно,

не застревай на полпути.

клочки земли обнимут нежно

несостоятельность души.

вперёд, вперёд, не поддавайся

на провокации ветров,

когда один расставит сети,

другой зажарит весь улов.

так не глупи, давно не первый,

кто не осилил мира вес.

а как дойдёшь, задай всем верным

простой вопрос: "зачем воскрес?"

12415 (Пасха)

КЛЯНЁМСЯ!

и из меня потихоньку выходит "пусть",

из меня потихоньку выходят "да",

из меня идут поезда,

поезда идут полями,

тихо рельсами шурша…

Горький-Московский – последняя станция,

дальше – менять

лошадей на самолёты,

небеса на пароходы,

гладь воды на солнца свет,

а его – на пистолет,

вместо пулек – зёрнышки,

вместо дырок – солнышки,

начинается игра,

нам с тобой водить пора

партизан да по лесам,

грешников – к святым местам,

тишину – на рок-концерты,

небеса –

навеки смертны…

пусть больше не будет "пусть",

и не будет больше "да",

мир хороший иногда.

мне не страшно никогда.

больше не будем умирать, не в пример небесам.

клянёмся!

171113

***

Нежданно-негаданно

Кровосмешение на поле брани

Отсюда есть пошла земля

А жить всем по правилам три дня:

Сегодня, завтра и вчера

А кто-то вырвался, вышел, осмелился

Неуёмный по всем меркам

Трудно объять необъятное

За всё надо платить:

Стоглавая одиночь будет смотреть теперь

В самые глаза его

Да и то, на чём стоит он, не вечно

Бывает, разверзается

Хочет заглотить, скандирует:

«Если слишком долго вглядываться в пропасть

Пропасть начинает вглядываться в тебя!»

А он цеплялся последним словом

Отрубал какую-либо пару рук или ног

Пытался хвататься любовью за всё

Непонятно как, но получалось.

Вдруг, ни с того, ни с сего

Раз – и всё.

Так и шёл

Так и жил

Так и пел

О том, что наша не пропадала

Да о смерти как о последнем глотке

Этого самого бытия.

3.11.07

***

и можно подумать, я когда-то был прав,

а можно стрелять в безоружных…

остался навечно в сердце лишь прах,

глазами отныне вцепляюсь в бездушных,

душу и душу, гарнизон всё слабее,

и некому душу уже защищать…

что же, берите и пользуйтесь, только

сломаете – будете до́клад писать

про то, как однажды забудется время,

и листья украсят могилы имён,

а на экраны внутри подадутся

три тысячи чёртовых красных знамён…

я больше не склею из вечности жопу,

а может иначе, я, вроде, забыл

как по побоищам плакал бесшумно,

отныне я больше ни разу не жил…

отныне я веровал якорной цепи,

к ней прицепился и в небо упал

и остановился, дождался запрета

и с того дня лишь по трупам шагал…

281011

Ы-ЫХ!

верхом на жизнью обиженном кресле

подозреваю себя в провокации

стол свой нарекая законом всемирным

и непрестанным

величаю пододеяльник товарищем

не говорю уже про рубашки и прочая

восседаю царём

начинаю собрание

предметы так неучтиво молчат

из окна задувает памятью

у-ух!

закрыть бы его

сквозит недоделками

что-то такое, но чё-то не так

надо бы надо бы

выйти сходить

может за беленьким хлебушком

в ближайший ларёк

вернуться потом

и в закон свой его обратить

обработать

скрестить с колбасою без чуда науки

да в чае купать аки в святом окияне

мысля́ми солить

не крошить

да забывать геройства сии в каких-то желудках

э-эх!

вот так и грустится нонче у нас-то

кайфово бывало ведь маслицу-то

колбаске то е́сть

а теперь и её кто-то есть

что же попишешь

что же смекнёшь

такое бывает

всё очень хуёво

потеют очки

вдаль убегают дорожка и даль

и вот нечем уже шебуршить под ногами.

кто-то плещется в зеркале

ночью

я слышал, что там хорошо

тёплая гладь

и какие-то вещи

в глазах отражаются

словно вопросы

в уши вздыхают

дышат

и копоть от припасённых заранее свечек

что с краешку

уносит вода

куда-то туда

со стола с броневика

в размалёваны облака

нелегка лодка

легка вода

и хлорка

вымой руки

подстригись

за стол больше не садись

ы-ых!

141114