(Звучит еврейская песня. На сцене садик возле небольшого еврейского дома в Иерусалиме. Елисавета медленно выходит спиной к залу, под звучание фонограммы и медленно идет вдоль стены, нащупывая все время стену, пока не упрется ногами в скамейку, когда кончается пение, она садится на скамейку, и начинает работать веретеном, свереживая пряжу. Входит Анна)

Анна: Елисавета, может, пойдешь в дом? Уже прохладно.

Елисавета: А что, Маримь еще не пришла?

Анна: Да нет ее. Как ушла с утра, так и нету. Тут все словно рассудка лишились, бегают за Галилейским Плотником. Только и разговоров по городу!

(входит Мариамь с букетиком голубых цветов)

Анна: Явилась! Целый день где-то бродила! Ну, подожди, отец тебе задаст! (уходит)

Мариамь: Матушка на меня сердится… А я тебе цветы принесла – голубые, как ты просила. Возьми!

Елисавета: (протягивает руки и шарит в воздухе руками, пока сестра не вкладывает ей в руки букетик цветов. Тогда она нюхает их.) Спасибо. (полушепотом) Где же ты так долго была?

Мариамь: Боюсь говорить, ты не поверишь.

Елисавета: Ходила за Пророком?

Мариамь: Да. Я ходила за Пророком из Назарета. Его зовут Иисус! Столько народу за Ним идет! И Он учит нас.

Елисавета: Смотри, отец разгневается на тебя.

Мариамь: (восторженным полушепотом) Ты знаешь, Иисус умеет излечивать людей от разных болезней, даже от проказы! И еще, хоть ты не поверишь, но Он может воскрешать умерших. На прошлой неделе мы были в Вифании, так Он воскресил Лазаря.

Елисавета: В Вифании?

Мариамь: Это же совсем недалеко! Я и раньше там бывала. К тому же я ходила не одна, а с Марфой и ее отцом Филиппом. Помнишь, он хромал? Ты его еще по походке всегда узнавала. Так вот, он теперь не хромает, Учитель его исцелил!

Елисавета: (недоверчиво вздыхает)

Мариамь: Ну почему ты не веришь?!

Елисавета: Принеси лучше воды, я поставлю цветы в воду. (Оставшись одна, она прижимает цветы к лицу) Какие нежные! Голубые цветы! Мне говорили, что голубой цвет, это цвет неба!

Мариамь: (входит с кувшинчиком воды) Вот вода. Давай помогу. (Помогает поставить цветы в воду)

Елисавета: Что же ты завтра опять пойдешь за Этим Человеком?

Мариамь: О, да! Если конечно матушка позволит. Я тебе потом все расскажу. Таких чудес, какие Он совершает, никто даже не видел никогда!

Елисавета: Какие чудеса? Мало ли людей умеют лечить? Подержи лучше веретено, я перемотаю пряжу. (перематывает пряжу)

Мариамь: Вот ты ничему не веришь! А ты знаешь, сколько человек он накормил пятью хлебами и двумя рыбками?

Елисавета: Сколько?

Мариамь: Пяти тысяч одних только мужчин, не считая женщин и детей! И остатков от этой пищи набралось двенадцать коробов!

Елисавета: Как это двенадцать коробов? От двух рыбок?

Мариамь: От двух рыбок и пяти хлебов!

Елисавета: Этого не может быть! Получается, что остатков больше, чем было еды. И такое количество человек!… (убежденно) этого не может быть!!

Мариамь: Вот в том-то и дело. Он благословил эти хлебы и рыбу, и стал разламывать и давать ученикам, а те стали раздавать народу. И все наелись, и еще осталось.

Елисавета: Ну, не знаю… Ты что, видела это?

Мариамь: Нет. Я, конечно, не могла видеть. Это было далеко – в пустыне около Вифсаиды. Но Филипп видел, и сам ел тот хлеб. Он теперь ученик Иисуса и везде ходит за Ним… Если бы ты только поверила, Елисавета! Ведь Он мог бы исцелить твои глаза!

(входит Иаков с Анной)

Иаков: (сурово) Что это я слышу, Мариамь? Ты ходишь за Плотником из Назарета? Это правда?

Мариамь: (вскакивает при входе отца) Да, отец.

Иаков: Ты не можешь, ты не смеешь выбирать себе учителей.

Анна: Воспитанная девушка должна сидеть дома и заниматься рукоделием!

Мариамь: Ах, отец! Он же не просто Учитель! Он совершает удивительные чудеса!

Иаков: Ты что, хочешь опозорить своего отца? Кто-нибудь из правоверных Иудеев уверовал в Него? Из членов синедриона, из священников? Из начальствующих в народе?

Мариамь: О, отец, столько народу идет за Ним…!

Иаков: (перебивая) Кто идет? Кто? Это все беднота! Чернь! Невежды в законе! Рыбаки, нищие… да еще блудницы и мытари. Истинный Иудей не позволит себе даже находиться в таком обществе! Ты знаешь, что говорят об этом Иисусе в синедрионе? Ты хочешь, чтобы меня отлучили от синагоги?!