Loe raamatut: «Сдаюсь твоим рукам»

Пролог

Король принимал послов, и, как его советница, я стояла рядом с правой стороны трона. Ауры иноземцев светились богобоязненным страхом и уважением. Для людей я выглядела иначе, и только король был посвящен в тайну полубогинь. На мне – красный плащ с капюшоном, он скрывал тело полностью. Вместо лица – чернота, и лишь голубые глаза светились из тьмы. Такой меня видели люди, на самом деле я высокая брюнетка, магия Вселенной одарила соблазнительными формами мое тело. Прежде чем стать красавицей с белоснежной кожей, высокими скулами, немного курносым носиком и пухлыми, цвета вишни, губами, я обладала отталкивающей внешностью. Это было так давно, но до сих пор я помнила отвращение в глазах людей и старалась не вспоминать то время.

Мой взгляд скользил по просторному тронному залу. Янтарный, высокий свод потолка, большие витражные окна, мраморная плитка на полу, король восседал на золотом троне, возвышаясь над придворными, и с презрительной улыбкой наблюдал за послами, которые согнулись в низком поклоне.

– Как ты думаешь, Веста, выслушать мне этих предателей или послать головы послов их презренному королю?

– Выслушай, казнить послов еще успеешь. Они пришли с предложением, чтобы стать твоими вассалами, – усмехнулась я.

– Их король – мой вассал! Никогда! – возмутился Георг, заглянув в мои глаза. – Что посоветуешь ты? – поинтересовался король, задумчиво потирая черную бороду.

– У предателя есть пятилетний сын, пусть мальчик станет залогом верности отца.

– Хм, – довольно улыбнулся король.

Но его ответа я не услышала: Вселенная призвала меня, а сопротивляться ее силе не стоило. В таких случаях лучше расслабиться и позволить потоку божественной магии нести тебя. Перед глазами мелькали незнакомые измерения, день сменялся ночью и снова днем. Небесные тела, звезды сливались в одну серебряную линию, скорость была настолько огромна, что капюшон сорвался с головы, и ветер трепал длинные волосы. Гул в ушах усилился, глаза заслезились, как только перемещение закончилось, а оно продолжалось не больше трех секунд.

Я оказалась в зале суда, давно советницы не нарушали правил. Рядом со мной опускались другие полубогини, вставая по кругу, центр которого был освещен, в то время как мы находились в темноте. Посередине разглядела тоненькую фигурку советницы, я перестала дышать, когда узнала в невысокой, миниатюрной блондинке бывшую ученицу. «Мари! – потрясенно подумала я. – Как же так?» Вина за свой поступок, с которой я жила несколько лет, снова болью отозвалась в сердце. Предчувствие страшной беды с каждой секундой росло в душе. Не доучила, не доглядела – и теперь Мари здесь.

Извиняясь, попросила сестер пропустить меня вперед. Советницы молча расступились, и я оказалась перед бывшей ученицей. Ее зеленые глаза со страхом глядели вокруг: тело Мари обездвижено, ей позволено только слушать. Полубогиня слишком юна, чтобы знать, что будет дальше.

В голове раздался приятный женский голос:

– Советница Мари нарушила два правила. Первое – сняла свой кулон. Второе – надела кулон другой советницы и переместилась к ее королю.

Сердце учащенно забилось. Другая советница – это Лика, и если бы я была рядом, то Мари никогда не допустила бы эту ошибку. Лика тоже моя бывшая ученица, и мне известно, что свой путь девушка выбрала осознанно.

– Наказание: следующий король советницы Мари будет не человек и со сроком жизни не менее пяти сотен лет. Есть у вас такие претенденты Сара-пра-аджан?

– Да, – в головах полубогинь раздался голос старшей советницы.

– Покажите мне их.

Появились несколько десятков экранов с изображениями демонов, вампиров, великанов, человекоподобных тварей с двумя головами. Некоторые были настолько омерзительны, что я вздрогнула от чувства отвращения.

– Так как советница Мари слишком молода, я сделаю для нее смягчение. Пусть ее наставница выберет для ученицы будущего короля.

Да. Я и только я могла все исправить. Раз по моей вине Рэй и Мари разлучились, значит, соединить их – мой долг.

– Ее наставница лишена своего статуса, – произнесла Сара-пра-аджан.

Я готова была на все, чтобы вернуть статус наставницы и спасти Мари.

– Причина?

– Поведение, неподобающее наставницы, – ответила главная полубогиня.

Щеки обожгло огнем. Другие советницы не обвиняли, не осуждали. Достаточно и того, что я сама упрекала себя и жила с этой виной. Плохо спала и ела. Вот он – шанс все исправить и соединить Мари с эльфом.

– Я бы хотела вернуть свой статус, – решительно заявила я.

– Вы знаете, что последует потом? – ответил женский голос.

Конечно знала, но чувство вины сильнее страха.

– Да.

– Веста-аджан, вы восстановлены в статусе наставницы. Сделайте свой выбор.

Зеленые глаза Мари с ужасом искали меня среди советниц. Она думала, что я ненавижу ее, и ожидала худшего. Разве я могла винить бывшую ученицу, если дала ей право считать свою наставницу ревнивой злодейкой?

– Это измерение Соннелон. Король – демон Астарот, – произнесла я, представив, что обо мне сейчас думала Мари.

«Моя Беляночка, я отправлю тебя в ад, чтобы там ты встретила свою любовь, своего Рэя».

Все экраны погасли, и остался один, на котором огромный красный демон держал в руках большой меч и что-то яростно кричал.

– Я помню этого короля, он давно просит советницу. Его народ воюет тысячи лет. Астарот же хочет мира. Сколько ему осталось жить?

– Он бессмертен, – ответила Сара-пра-аджан.

Глаза Мари расширились от страха, и меня обдало желанием прижать ее к себе, успокоить. Все будет хорошо. Твой Рэй там, и вы наконец встретитесь.

– Теперь вы, Сара-пра-аджан, выберете для Весты-аджан короля. Это наказание, которое она понесет вместе с советницей Мари как ее наставница.

Глубокий вздох. Старшая советница хоть и справедливая полубогиня, но непредсказуема.

– Это планета Койпера. Король Штройнер.

Экран с красным демоном погас, и засветился другой. Великолепный, черноволосый мужчина в меховых одеждах стоял на вершине белоснежной горы, опираясь на огромный меч. Короткие темные волосы, нахмуренные брови, черные глаза смотрели грозно, и я невольно сделала шаг назад. Суровый взгляд заставил сердце биться сильнее, страх и желание покориться смешались. Крупный нос, упрямо вздернутый подбородок. Тонкие губы усмехнулись, открыв острые клыки. «Оборотень», – безошибочно определила я, прижав правую руку к груди в попытке успокоить бешено бьющееся сердце.

– Веста-аджан, ваш король миролюбив и добр. Ему нужно побольше твердости в своих действиях – и королевство будет процветать. Сколько осталось жить королю?

«Миролюбив и добр! Вы серьезно? Оборотни – одни из самых опасных существ во Вселенной!»

– Он бессмертен, – ответила главная полубогиня.

– Объявляется приговор! Советница Мари, твоим следующим королем назначается демон Астарот, измерение Соннелон. Сроком на двести лет. Но, так как наставница берет на себя часть твоего наказания, то срок уменьшается в два раза. Веста-аджан, твоим следующим королем назначается король Штройнер, планеты Койпера. Сроком – сто лет. Да пусть ваши королевства будут процветающими и ваши правители счастливыми.

Ну вот и все. После кончины короля Георга я стану советницей оборотня. При мне останутся силы: способность видеть ауры живых существ, создание различных вещей и иллюзий, лечение, обездвиживание. Я буду лишена лишь способности перемещения, чтобы не могла покинуть планету Койпера. Дай мне сил, Вселенная, справиться с королем оборотней.

Глава 1

Я родилась около ста лет назад на Земле в маленьком государстве, расположенном недалеко от пустыни Сахара на восточном берегу реки Фес. Сейчас, когда я вспоминала прошлое, то понимала, что моя мать была любимой наложницей короля той страны. Отец нарушил все правила и поселил возлюбленную отдельно. Я, восьмилетняя девочка, вместе с мамой и новорожденной сестрой жила в белокаменном дворце. Каждый приход папы был особенным событием. Потому что для девочки, которая жила в окружении женского пола, мужского внимания не хватало (чернокожие евнухи и рабы, которые стремились выполнить любое наше желание, не в счет).

Охрана окружала территорию дворца, и без ее сопровождения никто не покидал свой дом. И в тот день, когда мы отправились в храм советницы отца, могучие воины охраняли нас. Младшая сестра была оставлена дома с няньками, а я и мама решили встретиться с полубогиней. Встреча в первую очередь необходима была для матери. Последнее время ее мучили ужасные головные боли, и никакие обезболивающие уже не помогали. Сегодня советница принимала всех нуждающихся. Я видела ее только один раз, и то издалека. Ясно помню, как меня поразил серебряный плащ полубогини Сары. Когда она вышла к людям, все жители города преклонили перед ней колени в знак уважения и любви. Советница сделала наше государство процветающим и сильным.

Один раз в году полубогиня Сара посвящала день, начиная с шести утра и до двенадцати часов ночи, людям страны. Со всех уголков государства приезжали паломники за месяц вперед и занимали очередь в храм.

Я отодвинула немного в сторону покрывало паланкина, чтобы понять, далеко ли еще до храма. Мы двигались по узким улочкам города, навстречу попадались в основном мужчины в длинных одеждах, изредка – женщины в чадре, а еще ослы, нагруженные товаром. Недалеко раздавался шум базара, а воздух наполнялся пряным ароматом специй. Я любила свой город и с улыбкой разглядывала башню мечети, недалеко от которой располагались дворец первой жены и храм советницы.

Полубогиня жила в здании, похожем на мечеть, единственное различие – у дома не было четырех башен. Зато имелся золотой купол и расписные двери, окруженные толпой паломников. Наш шатер с королевскими знаками отличия, который несли чернокожие рабы, пропустили без очереди. Это была привилегия жен правителя, на мать она тоже распространялась.

Внутри храма было прохладно. Раскрыв рот, я разглядывала стены, украшенные фресками, переливавшимися всеми цветами радуги. Пол, выложенный белыми плитами, высокий потолок, на котором изображены полубогини в плащах разного цвета – все привлекало мое внимание. Мне впервые разрешили посетить храм советницы, поэтому старалась ничего не пропустить.

Возле стены толпились мужчины с женами, каждая в чадре. Мама тоже в чадре, ее глаза счастливо засветились, когда отворилась дверь, впуская нас внутрь, где стоял золотой пьедестал советницы Сары, а рядом с лестницей, идущей от постамента, – отец. Он был высоким, немного полноватым, седовласым мужчиной. Очень умным и самым добрым королем на свете. Я обожала его. Мама, по сравнению с папой, казалась маленькой и худенькой. Заметив нас, мужчина приветственно раскрыл объятия.

– Папа! – с восторгом побежала к отцу, но мама одернула меня.

– Не позорь меня, Веста, – тихо шепнула мать. – Будь добра преклонить колени перед Сарой.

Замерла и прижалась к маме, когда увидела, как из воздуха появилась полубогиня в серебряном плаще на позолоченной лестнице. Вместо лица – пустота, и лишь карие глаза светились из тьмы. Я зажмурилась, было страшно приближаться к божеству, но мама двинулась к Саре навстречу, и мне пришлось идти следом. Мы опустились перед полубогиней на колени, стоять в полный рост рядом с ней дозволялось только королю.

– Прошу тебя, советница Сара, – обратился к ней отец, – взгляни на мою возлюбленную и ответь: почему ее мучают головные боли?

Полубогиня коснулась пальцами лба мамы, провела вдоль лица и, взяв ее за подбородок, заставила взглянуть в свои глаза. Мама охнула, но не отвернулась, а я исподлобья наблюдала за ними.

– Твоя любимая больна, мой король. Болезнь неизлечима, – наконец произнесла советница Сара глубоким таинственным голосом.

– Ты можешь помочь? – с мольбой спросил отец, прижимая голову мамы к себе.

– Могу.

Открылась дверь, и я услышала шаги. Обернувшись, заметила четырех женщин, одетых в чадру. Это были супруги отца. Их ненависть к нам ощущалась почти физически.

– Дитя, – позвала меня полубогиня.

Я со страхом взглянула на нее. Так странно видеть вместо лица пустоту. Где рот, который произносит слова? С ужасом замерла, боясь пошевелиться. Карие глаза гипнотизировали и лишали воли.

– Ты станешь великой, твое имя будут произносить с трепетом.

От удивления открыла рот и услышала шипение жен отца.

– Как может стать великой дочь рабыни?

– Девчонка – это не сын.

– Веста будет великой наложницей гарема.

И они противно так захихикали. Мама опустила голову.

– Молчать! – прикрикнул на теток отец. – На колени! Или вы забыли, где находитесь?

Жены рухнули на пол, а король поднял маму и, обхватив ее голову, произнес.

– Завтра я покидаю страну по государственным делам, по возвращении мы поженимся. Давно мне нужно было это сделать.

– Но, мой повелитель, по закону тебе нельзя иметь больше четырех жен, – прошептала мама.

– Значит, разведусь с одной из них, – громко сказал отец.

– Да, мой повелитель, – услышала я счастливый шепот матери, и сама довольно улыбнулась.

Полубогиня вылечила маму, отец теперь будет всегда рядом, а я стану великой.

Мы торопливо покидали храм советницы, мама спешила домой, чтобы успеть приготовиться ко встрече с отцом перед его отъездом. А я мечтала о своей славе, представляла себя царицей государства, как казнила бы ненавистных жен отца. Нет. Сначала я бы их жестоко пытала, а уж потом казнила.

А через три дня случился кошмар, который навсегда изменил меня и мою жизнь.

Я лежала на кровати в спальне родителей, мама рассказывала историю о принцессе и гладила мои волосы. Мы были счастливы в тот момент. Отец весь день и вечер провел с нами, а я наслаждалась общением с ним. Мама говорила, что я похожа на папу чертами лица и цветом волос, лишь глаза были мамины, голубые. Утром отец разбудил меня, и мы попрощались.

– Папочка, ты, правда, женишься на мамочке?

– Конечно, Веста, я ведь обещал, а короли не имеют права давать пустых обещаний, иначе им никто не будет верить.

Привычка еще с младенчества держать маму за светлые волосы и засыпать под ее тихий голос, осталась и в восемь лет. Я вдыхала цветочный запах любимых духов мамы, глаза закрывались, и медленно погружалась в сон.

– У принцессы были дивные волосы. Длинные и темные, как ночь…

Материнский голос успокаивал, дыхание мое становилось глубоким и размеренным. Спать с ней в одной постели было такое счастье, и мама баловала меня, когда отец не ночевал в нашем доме.

Родной голос затих, я погрузилась в дивный сон, где в образе царевны встретила принца на белом коне, и юноша влюбился в меня с первого взгляда. Затем раздался женский крик, и я проснулась. Открыла глаза и завизжала, передо мной был мужчина, черный платок скрывал половину его лица. В ужасе я кричала и не могла остановиться, пока не получила от незнакомца оплеуху. Резкая боль и привкус крови во рту заставили замолчать. Мой взгляд метнулся в сторону, и от страха я замерла.

В спальне находились трое мужчин. На них были темные одежды, и лица спрятаны платками. Самый здоровый из незваных гостей держал мамочку. Руки ее были связаны, во рту кляп, глаза расширены от страха.

– Может, возьмем и девчонку? – спросил незнакомец, что ударил меня. – Посмотри, какая красоточка.

Он провел холодными пальцами по моему лицу, а я от ужаса не могла пошевелиться. Мама яростно промычала через кляп, злодеи засмеялись.

– Ни к чему она нам, лучше поторопимся, а то охрана скоро обнаружит, что я убил одного обходчика, – раздраженно заметил здоровяк. – И, Амир, не забудь закончить дело.

Преступник взвалил маму себе на плечо, и мужчины выбежали из комнаты, а я продолжила сидеть. От шока дышала с трудом, и когда до носа дошел запах дыма, не сразу поняла, что в доме начался пожар. Лишь когда услышала потрескивание, повернулась на звук и увидела огонь, вырывающийся из соседней комнаты.

Первая мысль была о беспомощной новорожденной сестренке. Я бросилась в ее спальню, пламя обожгло кожу, но в тот момент чувство боли практически не ощущалось, потому что все перекрывали страх и эмоциональный шок.

Стены в комнате сестры горели, от едкого дыма я закашлялась, схватила орущего младенца и бросилась бежать. В тот момент казалось, что огонь преследовал меня. Я неслась по коридору, потом по лестнице вниз, пламя обжигало пятки, бока, руки, лицо. Глаза щипало от дыма, во рту была ужасная горечь, силы заканчивались. И когда в голове мелькнула мысль: «Ну вот и все», увидела выход. Из последних сил рванула к нему, и в этот момент на меня обрушился горящий потолок, и наступила тьма.

Глава 2

Очнулась я лежа на песке. Поднявшись, попыталась стряхнуть песчинки, но те прилипли к мокрой коже. Солнце нещадно палило, пот покрывал тело, от жажды пересохло в горле, и голова раскалывалась от боли. А потом послышался тихий голос:

– Веста.

Оглянулась – никого, вокруг только пустыня.

– Веста.

Вдалеке заметила человеческую фигуру, она стремительно приближалась. Несколько секунд – и передо мной оказалась темноволосая девушка в белом длинном платье. Карие глаза смотрели с нежностью, а я от восторга открыла рот. Девушка была так прекрасна, что невозможно отвести взгляд. И вдруг мелькнула мысль в голове: «Это вестница».

– Да, милая, я вестница. Когда тебе исполнится пятнадцать лет, советница придет за тобой. Вселенная выбрала тебя служить ей, будь готова в положенный срок.

Одно дело, когда ты слышишь разговоры о вестницах и о девушках, за которыми в пятнадцать лет приходили советницы, и совсем другое, когда это все относится к тебе.

Неожиданно тело закрутило волчком, голова закружилась, и меня вырвало. С кашлем открыла глаза и закричала от боли. Горело все тело, словно живьем сдирали кожу. Незнакомая женщина влила в рот воду, которая пахла травами, и я провалилась в глубокий сон.

Потом приходила в себя, кричала от жгучей боли, снова меня поили отварами, и я опять падала в спасительную бездну сна. Сколько так продолжалось? Неизвестно. Только каждый приход в сознание становился короче, а беспамятство длиннее. Пока я не услышала голос советницы Сары. Она напевала мелодию, гладила руками мое измученное тело и дарила долгожданную прохладу. Кожа остывала, боль уходила, а потом я услышала шепот:

– Открой глаза, Веста.

Послушно подчинилась, медленно приоткрыла веки и зажмурилась от яркого солнца.

– Задерните шторы, – приказала полубогиня. – Давай, Веста, попробуй еще.

Часто заморгала, свет уже не был таким ярким, перед собой разглядела фигуру в серебристом плаще.

– Слава Вселенной, я пришла вовремя, – облегченно вздохнула полубогиня. – Накормите Весту куриным бульоном. Много только пока не давайте.

– Хорошо, советница Сара, – произнесла монахиня, что служила в храме.

– Мама, – прошептала я. – Мама где? И моя сестренка.

– С ними все хорошо, дитя, – произнесла Сара. – Твое место теперь в этом храме. Как будущая советница ты имеешь полное право здесь жить.

– Но я хочу домой к маме, – тихо попросила я.

– Тише, тише, – Сара погладила по голове, успокаивая магией. – Ты обязательно встретишься с ними, Веста, но пока надо набраться сил.

Советница поднялась, плащ зашелестел от ее движений. Сара протянула монахине руку с глубокой чашкой, та взяла ее, и полубогиня исчезла. Женщина, как будто ничего сверхъестественного не произошло, приблизилась с этой чашкой ко мне и принялась кормить самым вкусным в мире бульоном.

Но какое бы внимание ни уделяли мне монахини, какую бы ни проявляли заботу, ничто не могло заменить родных. Я ужасно скучала по маме и плакала от тоски. Постоянно спрашивала советницу о ней, но каждый раз получала один и тот ответ:

– Потерпи дитя, вернется отец и проводит тебя к матери.

Потом я узнала, что, когда рабы разгребали завалы дома и обнаружили нас с сестрой живой, народ объявил это чудом. Лейла спаслась благодаря мне, я закрыла малышку своим телом, но никто не понимал, как восьмилетняя обгоревшая девочка выжила. Пока не увидели золотой ореол вокруг головы.

– Это будущая советница! – восторженно закричали люди.

Они-то и принесли меня в храм. В государстве, где я жила, полубогиням поклонялись, им молились, их обожали. Король страны всегда получал благословение Вселенной в виде советницы.

Монахини сказали, что ореол с каждым днем тускнел, и сейчас его больше не было. Женщины сняли повязки с моего тела, и первое, что я увидела, это руки. Советница пыталась сделать все возможное, но даже полубогиня не смогла заставить исчезнуть шрамы.

– К сожалению, я не могу исправить то, что уже свершилось. Если бы я вернулась раньше… – в голосе Сары слышались печальные нотки. – Бедное дитя.

Не только руки, а вся правая часть тела была обожжена. И если кожа уже не болела, то синюшно-красный цвет не исчез, шрамы, образовавшиеся после лопнувших волдырей, испещряли тело. Со страхом я дотронулась до лица и дрожащими пальцами изучала неровную, шершавую кожу, а когда руки коснулись волос, закричала. Я стала уродом.

На мой крик явилась Сара, она прижала к себе и не отпускала, пока у меня не закончилась истерика. Под серебристым плащом было теплое и мягкое тело, как у человека. Советница пахла медом и розой. За те несколько дней она стала самым близким человеком, нет, полубогиней или… Неважно. С ней я чувствовала себя спокойно.

– Веста, милое дитя. Все будет хорошо.

– Мамочка! Мамочка! – кричала в истерике. – Хочу к мамочке.

– Уже скоро прибудет отец, и ты встретишься с мамой, я обещаю, – полубогиня крепко обняла меня.

– Советница Сара, я теперь урод. Безволосый урод, моя кожа так ужасна, что можно пугать детей.

– Веста, открою тебе секрет…

Полубогиня взяла меня за подбородок и заставила взглянуть в свои глаза. Страх перед божеством овладел душой, так странно ощущать под плащом живое тело и видеть бездну вместо лица.

– Когда ты станешь советницей, сила Вселенной излечит израненное тело.

– Я стану похожей на вас? – с ужасом произнесла я. – У меня не будет лица?

Сара вздохнула.

– Милое дитя. Придет время, и ты все узнаешь, – она успокаивала мои нервы магией, и я расслабленно откинулась на подушку. – А пока тебе не исполнилось пятнадцать лет, предлагаю носить паранджу.

Мои глаза расширились, когда в руках полубогини появилась черная накидка из нежной ткани. И в ней я встречала отца. Король постарел еще больше, лицо совсем осунулось. Я обещала себе держаться, но разревелась, как только папа вошел в мою комнату, и мы обнялись. После крепких объятий, король попросил:

– Позволь взглянуть на тебя.

И я позволила ему увидеть, что стало со мной. В основном пострадала правая сторона тела. Волос больше не было, шрамы покрывали лоб и переходили на правую щеку, спускались по шее вниз на грудь, живот, охватывали правое бедро, голень и заканчивались на большом пальце ноги.

Со слезами на глазах отец изучал мое тело, потом завернул в паранджу и долго молчал, прежде чем сказать:

– Я рад, что моя дочь будет советницей, и горжусь твоей смелостью.

– Папа, я хочу увидеть мамочку.

– Один раз я позволю тебе.

Ответ отца показался странным.

– Когда?

– Когда тебе исполнится пятнадцать лет.

Я не понимала почему и доставала вопросами и монахинь, и Сару, но ответа толком никто не давал. Лучше бы сказали правду или солгали, чем оставлять ребенка в неведении. Лишь советница успокоила тогда детское сердце.

– Веста, мама твоя жива, и это главное.

С Лейлой я виделась редко, лишь когда отец приводил сестренку в храм. Тогда крепко обнимала ее маленькое тельце и вдыхала знакомый запах, вспоминала маму, дом. Думала о том, как хорошо нам было вместе и все это разрушилось в один день. Мне запрещалось покидать новое жилье, даже если я будущая советница, это не значит, что со мной ничего не может случиться. Поэтому монахини оберегали меня, как няньки.

Дни у советницы мелькали быстро. Сара добилась от папы нанять известных ученых специально для моего образования, а король удивлялся. В стране занимались различными учениями только мужчины.

– Твоя дочь – избранница Вселенной и ей необходимы даже земные знания, – неизменно отвечала на вопрос отца полубогиня, и король подчинялся.

А еще приходили посетители, простые люди и богатые жители. Приносили подарки, кланялись и просили вспомнить их доброту, когда стану полубогиней, чтобы выбрать свою страну. Жить в достатке хотели все: и аристократы, и простой народ. Я же куталась в чадру, молча слушала и мечтала, чтобы гости поскорее ушли.

А потом я возненавидела отца. Через три года он привел в храм новую наложницу и просил советницу Сару осмотреть беременную женщину. Разозлившись, ждала короля возле выхода и смело в лицо выкрикнула обидные слова:

– Ты мне больше не отец, и когда я стану советницей, то разрушу твое государство.

Папочка даже не остановился.

– Ты забыл маму! – крикнула в слезах и бросилась вслед, но охрана преградила дорогу и не позволила приблизиться к отцу.

Как же трудно одиннадцатилетней девочке осознать, что у женщин в родной стране век короткий и сыновья ценятся выше дочерей. А если дочь станет полубогиней, так проще забыть о ней и родить другое дитя. Но я ничего не забыла и поклялась себе стереть с лица земли страну, в которой родилась. Советница Сара тогда с упреком произнесла:

– Сколько черноты я вижу в твоей ауре, Веста. Где та чистая душа, которую заметила Вселенная?

«Ее теперь нет», – подумала тогда, но вслух побоялась произнести подобное.

– И чтобы я больше не слышала, что ты мечтаешь разрушить государство, где родилась, – грозно добавила Сара.

– Как мог папа забыть мамочку и меня?! – заплакала от обиды, убежала в свою комнату и молила Вселенную дать увидеться с матерью.

Я была одинокой, несмотря на то, что много времени проводила в кругу монахинь и Лейла навещала меня. Тоска по маме стала такой сильной, что я заболела. Резко поднялась температура, аппетита не было, я лежала и мечтала умереть. Сара с помощью своей силы уменьшала тоску, монахини терпеливо ухаживали за бедной девочкой, но становилось легче, лишь когда Лейла проведывала меня.

Я ужасно тосковала по ней и одновременно завидовала. Сестра стала той отдушиной для отца, которая согревала родительское сердце. Лейла жила во дворце первой жены, и мне казалось несправедливым, что за мной придет советница и я стану безликим божеством, а сестра будет жить с отцом и, когда вырастет, выйдет замуж за богатого, красивого мужчину. А что будет со мной? Порой я жалела о своем поступке, но стоило увидеть Лейлу, прижать ее к себе, вдохнуть родной запах, как понимала, что снова поступила бы так же.

Папочка редко бывал в храме, но если и бывал, то проходил мимо дочери, облаченной в чадру, а я так надеялась и мечтала, что отец обратит внимание. Надеялась и ненавидела все сильнее день ото дня за предательство. «Уничтожу не только страну, но и наложницу, и ваших детей. Отомщу за мамочку», – клялась я про себя.

Новая возлюбленная поглотила все внимание короля. Шептались, что для нее построили дворец из золота, и как только вторая супруга отца умрет от болезни, папочка женится на рабыне. Так и случилось. Теперь ненависть навсегда поселилась в моем сердце, а Сара обеспокоенно хмурила брови. Но мне было все равно, у меня появилась цель. Я мечтала о пятнадцатилетии, чтобы стать ближе к осуществлению мести.

За сутки до моего дня рождения за мной пришли по приказу отца, чтобы сначала проводить к матери, а потом к Лейле для прощания с ними. Отец отказался от встречи с дочерью.

Закуталась в чадру, села в паланкин, который несли восемь здоровых чернокожих рабов, в окружении охраны отправилась наконец-то к маме. Сердце билось от волнения и счастья. Я мечтала об этом дне, задумалась о встрече и вздрогнула, когда рядом появилась советница Сара.

– Веста, прежде чем ты встретишься с матерью, ты должна кое-что знать о ней.

Мне было все равно, что скажет полубогиня, думала лишь о том, как увижу и прижмусь к мамочке.

– Семь лет назад сгорел твой дом, а твою мать похитили…

Я уже привыкла к безликому лицу Сары и решила, что даже лучше будет, если и я стану такой, чтобы никто не видел мою лысую голову и обгоревшее лицо. Советница немного помолчала, а потом продолжила:

– Ее нашли через несколько дней в пустыне купцы.

Я внимательно слушала: наконец мне открывали правду.

– Как выжила твоя мама, не понимал никто, но вот ее рассудок спасти не удалось.

– Что?

– Веста, твоя мама сошла с ума.

Сошла с ума! В голове не укладывалось. Что сделали с ней те бандиты, как издевались над мамочкой? Я боялась даже представить.

– Твой отец бросил на поиски похитителей лучших шпионов и воинов, они нашли бандитов в соседнем городе, зарезанных в одной из гостиниц. Король умолял меня пролить свет на ту роковую ночь, но, к сожалению, это не в моей власти.

По грустным ноткам в голосе Сары понимала, что она не обманывала.

– Почему вы не вылечили ее? – прошептала я.

– Лечила, но твоя мама вспоминала тот день и снова сходила с ума.

С колотящимся сердцем я разглядывала серое здание и боялась представить встречу с матерью. Стало не по себе оттого, что она меня не узнает.

Ворота открылись, и нас с полубогиней встретили медработники и проводили к главному врачу.

Больница для душевнобольных разделялась на части, в первой – место приготовления пищи и кладовые комнаты, вторая предназначалась для хранилища лекарств, в ней же было отведено место для отдыха врачей, в третьей – комнаты для больных. Все палаты имели выход к центру, где располагалась сцена для музыкантов. Два раза в неделю для больных совершенно бесплатно устраивали музыкальные представления. Считалось, что мелодия благотворно влияла на душевнобольных.

Отец с уважением относился к врачам и построил не одну больницу, где бесплатно лечили и раздавали лекарства. Палаты также были поделены на мужские и женские. Здесь получали лечение люди и другой веры.

Поэтому я не удивилась фонтанам, садам, щебетанию птиц и приятным запахам благовоний. Было ощущение, что я попала в один из богатых домов, а не в больницу для умалишенных.

Врачом оказался небольшого роста старик с бородой. Одет он был в удлиненную рубашку и широкие штаны белого цвета, головной платок, тоже белый, удерживаемый толстым шнуром. Доктор, оказывается, ждал нас и сразу проводил в палату к маме. И чем ближе была встреча, тем страшнее становилось. Я хотела увидеть маму и в то же время боялась.

Палата была просторная, на двоих пациенток. Окна выходили в сад больницы, поэтому комнату заливал дневной свет. Одна из женщин в голубой одежде и такого же цвета платке стояла у окна. Вторая, в черном одеянии, сидела на кровати, качаясь из стороны в сторону, и что-то бормотала себе под нос.

– Мама! – вырвалось у меня.

Я была уверена, что женщина возле окна и есть моя мама, но пациентка обернулась и удивленно приоткрыла рот. Сделав глубокий вдох, перевела взгляд от незнакомки на кровать, где сидела душевнобольная.