– А у меня ничего и нету такого.
– И это тоже.
– Я – мужчина, я справлюсь. Лучше Арсушку пожалей.
– Не смеши меня, пожалуйста.
– Вот так! Так-то лучше.
Агний помог ей разобраться с её запутавшимися за ночь волосами.
– Кто-то пару минут назад говорил, что он здесь главнокомандующий.
– Но я же твой муж, а не какой-то чужой прохожий. Господи, как говорит Арсен, как так можно исхитриться… Твои ведьминские гены слишком сильные.
– Сама ненавижу. Поэтому лучше спать с косой.
Хрисанф на секунду задумался, чего лишается.
– Но время от времени мне надо бывать и с ведьмой.
– Ну ты и кобелина.
Честно говоря, не подумайте что-то чрезвычайно сверхъестественное. Хоть это и несколько фантастическое повествование. Ничего особенного они не вытворяли. Их цветочно-букетный период давно прошёл, да и тогда они были более менее скромны, потому что только только знакомились.
– Кто кобелино! Где? Покажи мне!
– Агний, перестань дурачиться! Наш конфетно-букетный уже прошёл!
– Ах, ей сладкого захотелось! Сладенького захотелось!
– Ты обещал приготовить мне глазунью и лазанью на завтрак!
– Лазанью, говоришь!
– Не играй словами! Айка, слезь с меня, ты тяжёлый!
Это была правда. Он мог быть чрезмерно тяжёлым, но с ней он всегда отбрасывал свои грузы, то есть не желал, чтобы она хоть на миллимоль чувствовала хоть какую-нибудь тяжесть с его стороны.
– Прости, любимая! Больно?
– Нет, я же шучу.
– Осторожнее волосы.
Чуть ли не по одной штуке бережно расставляет её патлы в сторону, чтобы не попали под её спину, или под его корпус и не выпали. Ведь они и так выпадали без чьего-либо воздействия.
– Я же говорю, чтобы ты была сверху, если я давлю.
– Агний! Не зли меня.
– Ты такая хрупкая, что я…
– Заткнись уже.
– Но я уже не могу, Далила. Хорошо упрусь о своё тело, чтобы…
– Я сейчас уйду, если ты ещё будешь возиться.
– Ну, ладно.
Занимаются недолго своими утренними делами.
После лежат в лучах восходящего солнца, заливающихся через большое окно.
– У тебя месячные начнутся сегодня.
– Да?… Я думала, на днях.
– Я буду скучать.
– Да ладно тебе. Я же тебе всегда помогаю.
– Но всё равно я буду скучать.
– Ляпни, что ты уже скучаешь рядом со мной.
– Уже скучаю. Но не злись, не в том смысле, как ты сердишься. А в том. Miss you. Я слишком люблю тебя.
– И из-за этого тебе грустно.
– Нет. Просто я слишком жадный. Я хочу чтобы мы были вечностью. "С любимыми не расставайтесь, с любимыми не расставайтесь, с любимыми не расставайтесь. И каждый раз на век прощайтесь, когда прощаетесь на миг". Это стихотворение так мне подходит.
– Раньше я не понимала его. Просто, звучало торжественно как будто.
– Я каждое мгновение так с тобой чувствую. В хорошем смысле. А когда ты не рядом, начинаю сходить с ума и думать, что тебя у меня никогда не было. Так мне грустно без тебя.
– Ладно, тогда обними меня покрепче. Вот видишь, я вполне материальная, и совсем не дюймовочка, не исчезну. Буду надоедать тебе, сколько твоей душе угодно.
– Об этом я и пытался сказать с утра. Чтобы ты всегда была.
– Я была, есть и буду. Ты от меня не избавишься.
– Моя.
– Ну, начинается…
– Что поделаешь, я тоже простой обыкновенский человечек. Давай, ещё успеем, пока у тебя кровавые слезы о несостоявшейся беременности не начались.
– Агний! (шлепает ладонью по его лопатке)
– Молчу-молчу.
Глава 49
Арсену не спалось. И Хрисандель набил до отказа, и всё ждал вестей от Аэлиты.
Понятно, что босс не хочет лишних проблем, и то, в прошлый раз, помог перекинуть туда, где она, вроде как, находится. Но с тем умыл руки, как говорится. Разве что, задумался, когда поведал о странной выходке с этим какашкоедом. Кира утверждала, что это произошло без её вмешательства. Но я, как будто, ничего не делал. Вообще, еле там сном или духом присутствовал, но тот старикан ведь заметил. Конечно, я его и не так с башни спустил бы, но это же я. Я. У которого жену унесли самым спокойным образом. Блин, как в сказке. Придётся верить заверениям Хрисанфа, что всё с ней хорошо и она ко мне вернётся завтра. А что делать? Только это.
– Ку-ку!
– Господи!
– Это не бог, всего лишь Искандер.
– Что ты, блять, здесь делаешь?! Я чуть на тот свет не запульнулся!
– Похоже, ты не из этих. Вполне живым выглядишь. Но прости!
Корсун сидел на одном из стульев его маленькой кухни в чёрной атласной пижаме с нашивкой из медвежат по верхним карманам. Арс лежал в своей постели, но через дверной проём как раз была видна эта часть комнаты, куда падал свет от слабой ночной лампы, которую Иванов, на всякий случай, оставил включённой. Он сел на кровати, потом встал и, прошедши на кухню, подошёл к гостю, чтобы пожать руки.
– Здорово. Но какими судьбами, всё-таки?
– Ну я это… Забыл.
– Аа… Всё ещё шпионишь.
Арсен хотел ляпнуть, что сейчас это дело приняло круговой характер, но вовремя сдержался.
Определись уже, кто твой шеф.
Корсун, беззаботно улыбаясь, негромко щёлкнул пальцами и загорелся свет.
– Так лучше. Я не очень люблю, когда темно.
– У тебя что, дистанционное управление моим домом?
Искандера это развеселило.
– Нет. Я ещё об этом не думал! Это простой фокус. Электричество очень чуткое само по себе.
Может, ему по приколу, но сегодня я не в настроении восторгаться чем-либо. Хоть вторжение инопланетян. Всё, что нужно мне на данный момент – это моя Аэлита.
Корсун, видимо, кое-что понимал, поэтому несколько минут молчали.
– Есть что-нибудь…
– Поесть? Посмотрю, должны быть остатки.
Ему кушать не хотелось, но он подогрел гостю жаркое с рисом и нарезал немного салата из овощей.
– Есть харта холодная хочешь (деликатес)?
– Конечно! Неси!
Искандер с удовольствием начал именно с этого мясного блюда.
– Мм… Я, наверное, как дурак. Итак каждый день только и делаю, что хожу по всяким ресторанам, где подают традиционное. Сначала, родственникам надоедал, потом – старым знакомым, а теперь вот уже и к тебе.
– Ну, ничего.
Арс хотел добавить, что он может заглядывать к нему обычным человеческим способом, но вспомнил, что кое-кому этот не так уж и нравится.
– Прослушку, всё же, можешь убрать. Неприятно.
– Да-да! Я же говорю, как раз всё время где-то гуляю, домой только спать прихожу в последнее время. Совсем из головы выскочило. Ты же меня плохо знаешь, я очень рассеянный. Постоянно витаю где-то.
У Арсена перед глазами всплыла давишняя картинка, где этот чувак перекатывался на лугу, как счастливый жеребенок.
Что ж, вполне на него похоже.
– Так ты…
– Что?
– Ничего.
– Если ты об этом, я понял, что ты – человек Хрисанфа.
– Да ну.
– И что он тоже следил за мной. Впрочем, меня это не удивило.
– До какой степени ты понял?
– Когда он бывает у тебя, он ставит блоки на тебя и на себя, параллельно расстраивая связь. В принципе, последнее можно было и не делать.
– Так он знал и продолжает, чтобы я был на мушке.
– Скорее, невмешательство. Хрисанф предпочитает во всём держаться особняком.
– Ничего себе. Но что и следовало ожидать от него.
Корсун доел и неспешно принялся за свою газировку.
– Кое-что пришлось собирать по крупицам, когда он уходил отсюда и система восстанавливалась. В общем, мне жаль, что так произошло с твоей девушкой.
Арс ничего не ответил, убрал посуду в мойку и дал гостю бумажные салфетки. Затем он лёг в постель, как будто в самом деле собрался спать, а остальные пускай делают что хотят, раз в его квартире проходной двор и никто не желает считаться с его мнением, и вообще не видит в упор, что ему не сахарно.
Но буквально через пять секунд автоматически встал, машинально сел напротив ночного визитёра, уставился на него и выдал.
– Слышь, давай слетаем к ней.
Искандер, не ожидавший такого внезапного напора, даже слегка не понял и ответно всмотрелся в хозяина дома.
– О чём ты?
– О твоих способностях. На культурно-эстетическую экскурсию уже ходили. Теперь – практикум.
– Эй-эй, попридержи… Я тебе не ковёр-самолёт.
Иванов сразу приуныл и, не удержавшись, опустил голову.
– Окей. Из того, что я смог соединить из твоих разговоров с самим с собой, помех при общении с Хрисанфом, ты уже был там сам. Где это?
Арсен оживился и попытался вспомнить свои полусомнамбулические проходы.
Ладно. Нет никакого доверия ни гребаному Хрисанделю, ни этому упырю-хипстеру. Но ради моей чиполлинки, это всё, что я могу сделать. Если не ради неё, то ради себя.
– Это такое место… Кирсан знает его. Во всяком случае, мне так показалось. Но мы мало говорили об этом. Он, как обычно, был озабочен своей женой и семейными делами.
– Знаю, продолжай. Ты тут причём только наполовину. Остальное – мне предназначалось. Чтоб напомнить, кто владелец Далилы. Чтоб я ни на минуту не забывал, кого она любит.
– Это здесь, в Якутии. Но я никогда такого не видел и не слышал. И вообще, переброска была такая… Мутно было всё. Как в туманном сне.
– Но что-то ухватил.
– Да, я был в круглом здании. Стены без углов. Не понял размеры в радиусе. Но запомнилось, что стены вот были из блестящего типа булыжника, или как будто из стекла, или такого камня… Я ощущал себя, как вата, но даже так эта кладка врезалась в память. Ни налёта, ни мха, ни плесени, очень аккуратно и как-то не по-местному. Вообще, у людей я такого не видел.
– Аа.. Я, кажется, знаю, где это.
– Знаешь?!
Это строение может быть припрятанным, как усадьба Кирсановых. Как этот физик может об таком ведать. Ведь в тот раз он, как бы, намекал, что не по части всего нематериального и ненаучного.
– Ну да. Я хорошо знаком с родными местами. Раньше обьездил всё вдоль и поперёк. Я вообще люблю природу.
– Причем тут природа. Искандер, там какие-то интересненькие люди. Хрисанф велел ждать и не рыпаться, но я уже не могу. Чувствую себя виноватым и такое не должно было случиться с Аэлитой. Как она сама говорит, с ней никогда не случается ничего плохого. Но в тот день, она спала и к ней была подключена капельница. Аэл может грохнуться с высотки и на ней и царапинки не будет. Теоретически. А тут её унесли прямо на моих глазах.
– Хмм… Тутти… Никогда не слышал о таком. Но тот старик, которого вы упоминали. Если я не ошибся. Стэнли?
– Да, это какой-то крутой чувак, что ни в сказке сказать ни пером описать. По мне так, вполне себе дедуля.
– Стэнли Фишермен. Это же коллекционер. Я нередко видел его на больших аукционах и однажды на одном блошином рынке. Он купил у меня набор ракушек, которые я собрал в Австралии, а потом не знал куда деть и выставил на продажу в интернете.
– Так вот дедок этот твой, по всей видимости, хочет завербовать мою жену, в общем, как все старики, решил, что молодёжь от жиру бесится.
– А что у тебя за девушка? Что с ней не так, или так?
– Если верить гребаным конъюгатам – отенкай.
– Даже! Я слышал об этом. Но конъюгатам это не так чтобы интересно.
– Неинтересно. Вообще, спасибо обойдусь. Она в качестве сюрпризного бонуса во всю эту компанию затесалась.
– Оппачки. Небезынтересное развитие событий. Но, как, ты, наверняка, понял, я не по этой части. Я здесь из-за своей работы, и в частности, из-за Далилы.
– Где же эта башня?
– В Море Лаптевых.
– Что?
– А ты думал в окрестностях Якутска? Это тебе не конъюгаты, шифрующиеся под местных.
– А кто?
– Хрисанф, наверное, объяснил как магов. Но ни он, ни я в это не верим.
Арсен вспомнил, как Тутти доставал из себя яблоко новеньким и свеженьким.
– Потому что вы другие поэтому, коммивояжеры. В Сибири многие считают подобное за норму.
– Сказал типичный холеный горожанин. Чтобы в это не верить, знать нужно столько, сколько твой любимый учитель.
– Он – не мой любимый учитель.
– А кто? Чем отличаешься от своей девушки?
– Да, кто ты такой, чтобы говорить мне такие вещи, явясь сюда без спроса.
– Извини. Перекрутил. Я же отсюдова тоже. Я в сто раз лучше тебя знаю и язык, и культуру, и географию. И, может, даже вернулся б сюда насовсем, если бы не Далила.
– Сеньорита, прогнала тебя что ли.
– Вышла замуж. Сделала свой выбор.
Арс немного угомонил свой откуда не возьмись взявшийся пыл.
Что со мной? Взрослые мужики. А я наезжаю то на одного, то на другого.
– Кирсан сказал, что ты из рода Ворона Кукки. Что это означает?
– Что твой босс считает, что я прокачан с рождения. Он в грош не ставит мои открытия в области физики и раздражается из-за моей способности к телепортации. Ты разве не заметил, что он очень суеверный, и в каком-то смысле, набожный человек.
– Скорее, наоборот. Другого-то беспредельщика не сыщется в мире.
– Потом ещё увидишь. С Далилой эта его черта ещё более усугубилась. Для науки, а он – учёный, это не ахти как хорошее явление.
– Плевать.
– Кутх, это не птица в прямом смысле. Это один из перволюдей по одной из версий. Некоторые из них могли быть двигателями цивилизации. Другие считают, что они выполняют конкретные поручения Бога, помогая младшим детям. Есть поверье, что мой пра-пра-пра-и так далее мог оборачиваться в любого животного, в том числе и в ворона. Хрисанф завидует тем, у кого есть такие "замечательные" гены.
– Но разве он сам…
– Вот именно. Он отрицает свою сущность. И покрывает это провалами в памяти. Он такой же прокаченный, как и я. Очень возможно, что мы из параллельных аналогичных родов.
– Да, он упоминал. У Кирсана всё не как у людей. Однако он скептически относится к магии и себя таковым не считает. Он – конъюгат.
– Да. Но у него есть зверь. Который сейчас прячется в тебе.
Арсен почувствовал неловкость.
Этот упырь тоже прикрывается физикой, и сам тоже непростоватый.
– Откуда знаешь?
– Я тебя почти не знаю. Но чуть знаю твоего друга.
– Но у тебя ведь тоже есть секиры, или как там. Похожие слова.
Искандер смеётся, как будто стал свидетелем глупости дошкольника.
– Это совсем другое. Там искусственный интеллект.
– Ну что ж. Как ученик своего учителя я склонен не доверять всему, что мне впаривают.
– Точно!
Корсун выбрасывает вперёд указательный палец.
– Но нам пора в путь-дороженьку! В прошлый раз имел честь иметь удовольствие удивления от тебя. Поэтому я и пришёл сюда вновь.
– А?
– Я как бы имел наглость сказать, что умею брать с собой пассажиров в пространстве-времени.
– И?
– Как физик-теоретик я обязан выдавать блестящие теории.
– А как практик?
– На практике ты тоже оказался хорошим физиком.
– А?
– Не так чтобы много было желающих и я не из тех кто экспериментирует на ком попало. На тебе и царапинки не было. Ты случаем не из того же теста, что твоя крутая девушка?
– Нет, я Арсен.
– Арсен, я хочу с вами работать. Именно таких, как ты, я и искал.
Да ты шутишь. Хрисанделю это… Да плевать на гребаного. Но как я ему это впарю. Аа. Утка-то сольет же. Ну ничего. О чём бы они там у себя не мечтали, я всего лишь я.
– Почту за честь. Только не знаю, как. Я как бы занят. У меня своя работа, семья, и Хрисанф тоже как бы занимается мной. Но мне, как твоему одноинститутнику, разумеется, интересно.
– Тогда, поехали! То, о чём ты говорил, это маяк. Но он находится чуть дальше в море. Возможно, он мигрирующий, но я бывал там пару раз: в детстве и отрочестве. Знаю координаты.
Корсун встал и разгладил рукава своей пижамы.
– Мне очень нужен смелый (харса суох) человек. Многие такие, но кому не хватает природных скиллов, у кого мотивация разнообразнейшая. Мне нужна именно такая безусловность. И наперёд: эти работы не только вдохновляют меня, я искренне верю, что они в будущем помогут и человечеству. Так что, не сомневайся. Тогда твоя дорога будет чиста и ясна. И на тебе не будет ни царапинки, ни боли.
Кто-то мне уже говорил подобное. Вот как, оказывается, все методики в фундаменте схожи, сложен только сам процесс.
Искандер схватил его за руку, и их как будто обхватило мощным потоком ветра.
Глава 50
Они попали как раз в то время, когда Аэлита обедала вместе с Тутти. На каменном полу была разложена простая еда, девушка была в просторной футболке Арсена, которую использовала в качестве ночнушки, и просто потому что не хотела расставаться с его запахом. Футболка сидела на ней, как широкое спортивное платье. Кругом был камень, но молодым людям было, видимо, не холодно, и, судя по виду, весело.
– Который сейчас час?!
– А не всё ли равно. Какая разница!
– И в самом деле! Как вкусно! Что это?!
– Просто мелкая рыба с моря. Ничего особенного. Наловил с утра.
– Как классно!
– Наверное, ты всю жизнь жила в городе. И ела мясо из морозильников. Такой и бывает свежая рыба.
– Здорово!
– Ты всегда такая на эмоции? Когда я впервые увидел тебя, ты была довольно вялая.
– Ну я почти спала же! Попробуй эту водоросль, суперская!
Аэл взяла деревянные палочки от лапши быстрого приготовления и протянула их с зелёными морскими жителями ко рту сидевшего напротив паренька.
– Ням! Раньше не замечал, но так вкуснее оказывается.
– Как? Это на пару?
– Нет, когда тебя кормит красивая девушка.
Аэлита вспыхнула на свой аэлитинский манер, но потом громко засмеялась.
– Какой ты смешной, Тутти! Знаешь, мне кажется, ты мог бы сыграть следующего человека-паука!
– Это сарказм?
– И да! И ещё раз да, потому что ты выглядишь как одни из этих худых голливудских актёров! Ты американец?! Ты так хорошо говоришь по-русски!
– Это несложно. Скоро я научу тебя. И ты будешь знать все языки мира.
– Правда?!!! Ох, никто бы не поверил! Скажи что-нибудь на якутском!
– Махтал таптал (спасибо любовь).
– Ха-ха-ха! У тебя такой милый американский акцент!
Какая смешливая девчонка. Всё ей смешно. Или так инъекции подействовали? Нет, с другими я такого не наблюдал. Такая громкая. И такая бесстыдная.
Аэл сидела по-турецки на полу, скрестив ноги, и это было, как бы, не очень допустимо при её одеянии в присутствии малознакомого мужчины. Но после тех странных событий, ей всё казалось тем более нормальным.
– Тутти!
– Да.
– Тогда я что, поеду с вами?
– Да. Мы очень давно искали такого отенкая, как ты. Это непременно. Ты должна поехать с нами. Но ничего не бойся, я всегда буду рядом, как твой инструктор, и надеюсь, в дальнейшем, как твой друг. Увидишь белый свет во всей красе. Неплохо же?
– Ха-ха-ха! А ты в меня не влюбишься?! И перестань смотреть на мои ноги!
– Извиняюсь.
Аэлита изменилась.
– Как здесь хорошо! Так тихо и шумно одновременно!
– Что ты думаешь о нашем предложении? Что тебе сказал мистер Лавшики?
– Дедушка Ли?! Это тайна двоих!
Тутти нахмурился и чуть почесал кожу под своей футболкой.
– У нас нет секретов друг от друга в нашей компании.
– Не беспокойся! Дедушка приличных правил дед! Он ничего такого мне не говорил. А если и говорил, то я не поняла!
– Аэлита.
– Я вся во внимании!
– Мы предупредим твою семью, друзей и близких. Будет оформлено так, как будто ты уезжаешь учиться по обмену.
– Ну так и будет ведь!
– То есть всё в порядке? Тебя здесь ничего не держит?
– Нет! Мне хорошо и удобно везде! Мир и есть мой дом!
– Мило. Ты очень милая девушка, знаешь. Ты мне сразу понравилась. С первого взгляда.
– Ты мне тоже! Ты такой симпатичный и умный! Мне нравятся такие!
Тут надо сказать, что Тутти не любил тянуть кота за хвост. Его учителю не очень нравилась эта его черта, но зато другие таланты заставляли прощать мелкие мужские недостатки.
Он протянул руку к ней через их напольный стол и дотронулся уголка её алых губ.
– Куколка.
Девушка невольно склонилась в его сторону. Он весь вытянулся, чтобы, пользуясь случаем, поцеловать, но в самое ответственное мгновение, Золотарева со смешинкой отвернулась в сторону, и он попал в её волосы.
– О, боже, эти волосы!
Но его возбуждение осталось для неё где-то внизу маяка, на дне моря. Она не переставала хихикать и стала кидать в него остатки еды и морских ракушек.
– Ты такой смешной! Прости, я не могу ни на чём сосредоточиться.
Тутти никогда не влюблялся в девушек, с которыми встречался.
Неужели, меня настигнет участь моей мамы. Что, так просто? В эту мелкую моль? Не может этого быть. Это просто наваждение. Эффект отенкая.
Глава 51
Корсун взирал на Арсена, который молча сидел на пуфике, где в прошлый раз обозначился Искандер, и его взгляд застыл на шероховатом рисунке на полу. Гость понял, что лучше оставить парня одного, но тем не менее сказал.
– Прости, что так получилось. Я не мог знать.
– Ты-то тут причём.
– Ну я пойду.
– Как знаешь. Пока.
Корсун исчез и Арс телом почувствовал, как в него проникает депрессия.
Вот как это бывает. Меня расстроил даже не этот какашкоед. И не то, что они чуть не поцеловались. Но потом ещё прошло немало времени и минут. Искандер потащил нас в прошлое. Это было днём. С тех пор молодая кровь могла успеть всё, что угодно. Кто угодно мог ей понравиться, кто угодно мог её совратить. Это мог быть и Хрисанф. Для него это было бы всего лишь любопытным развлечением. Врёт он про неприкасаемость отенкаев: похоти хватило бы сесть на любой цветок. И она могла бы вернуться к своему колобку. Неважно, с кем она. Я ведь знал, что не достоин её. Даже, если б она была обычная девчонка, я – просто жалок.
Меня расстроило то, что это больше не та моя маленькая наивная чистая чиполлинка. Это другая женщина. Она даже меня стеснялась. Всегда ей надо было набраться храбрости, собраться духом, чтобы сделать что-нибудь такое, что сейчас посчитает пустяком. Я считал, что мы в чём-то похожи и всё у нас впервые в нашей первой неловкой стеснительный любви. Можно было доверить друг другу эту свою слабость, своё незнание, доверить с доверием друг другу себя. Как первопроходцы на иноземной орбите. И такое это было откровение, такая чистота порывов, открытость душ и сердец.
Наверное, мне всё это приснилось. Со мной никогда ничего такого не бывает. Я просто проснулся и увидел вещи в их истинном обличии.
Я слишком запоэтизировался. Наверное, заразился от гребаного Хрисанделя его песенками о любви. Но я ведь встретил её раньше. Именно конъюгация помогла мне заметить её, раскрыться, отдаться. И что взамен?
Всё так и должно было закончиться. Я просто не достоин чего-то хорошего. Тем более, её.
Что с тобой сделали, девочка моя? Что случилось? Почему я не могу спасти тебя? Арсушка-супермен. Как насмешка да. Теперь ты нашла истинного спайдермена, героя. Но и он для тебя будет мелкой рыбой. Что с тобой случилось?
Как же мне быть. Ты стала, как чужая, а я продолжаю тебя любить.
Глава 52
С тяжёлым сердцем к четырём утра Арсен, наконец, забылся сном. Но в шесть заявился Хрисанф и потребовал Киру.
– Бери и проваливай.
– Чего?
– Проваливайте все. Может, по буквам расшифровать. Убирайтесь из моей жизни. Вы мне надоели хуже горькой редьки.
– О, как.
Агний прослушал Киру и, подумав, пошёл к дверям. Арс, как лежал, на боку, накрывшись по самые уши одеялом, так и оставался большой чуркой, выдававшей признаки жизни только редким дыханием.
Кирсанов вздохнул и, вернувшись на кухню, посмотрел на стол с выражением: ну почему я должен это опять расхлебывать.
Затем он вышел в магазин и минут через десять вернулся в квартиру с полным пакетом продуктов.
Приготовлю что-нибудь лёгкое. Вегетарианское. Брокколи, шпинат, фасоль, зелёный лук, брюссельская капуста. Не густо. Но это тебе не солнечная Италия или богатый Китай. Просто отварить. Промыть. Остудить. При слезах ком в горле. Ничего не лезет. Мне ли не знать. Самому знатному обжоре на свете. Чтоб всё проще. Воду вскипятим, охладим. Чуть капельку сахара, чтоб не горчило. Овощи без соли. Итак полно в организме при грусти.
Может, всё-таки, куриный бульон? Далила любит супы. Ещё эту отборную клубнику положу вместе с кусочками бананов и прохладными сливками. Или это напоминает о любви и ещё больше раздражает? Нет, отложим. Тогда киви. Господи, это напомнит эти треклятые глаза. Как всё сложно.
– Эй, ты сопля в километр, хватит валяться, вставай, форма полная!
Ответа нет.
– Мне что, вытурить тебя оттуда, или выкурить.
– Заткнись и проваливай.
– Вообще-то мы не в конъюгации и, как бы, я старше тебя и, не забудь, что я твой работодатель, так что хватит тут браниться.
Ответа нет.
Агний опять вздохнул, подошёл к постели и без особых церемоний сорвал одеяло страдальца вон.
– Натуральная Далила. Ну что мне делать с тобой? Уж поцеловать что ли.
Хрисанф в самом деле изящно наклонился к уху своего подопечного, и хоть тот пребывал в весьма мрачном неприсутствующим-в-этом-мире настроении, дыхание и близость губ привели его в чувство чуть ли не моменто море.
– Ты это чего?!.. Совсем рехнулся!
Арс подскочил на кровати и дальше тотчас успел спрыгнуть на пол подальше к окну, хотя и не отличался особой проворностью.
– Ну, довёл же. Крайний маневр. Пришлось. Клин клином вышибают.
– Птерыч, ты вообще… Неправильный чувак, я тебе скажу. Тебя надо запретить. У тебя никакой морали, никакого уважения…
– Ладно, вижу, язык и тело у тебя вполне ожили, так что хорошо что я сварил курицу, а то у меня только отварные овощи были.
Поели. Чуток набрались сил. Заморили червячка.
– Прости за это, бро. Ничего ведь не было. Ты же знаешь, что я облигатный, узкопрофильный Далилосексуал. Но ты-то меня знаешь. Воот. Зато подействовало. Не люблю тянуть кота за хвост. Ну как ты? Я тебе вот ещё заварю чаю с шиповником. Аскорбиновая кислота – та ещё алхимия, друг мой. Надо только правильно всё приготовить.
Арсен молчал, а Хрисанф по обыкновению разглагольствовал.
– Не мне ли не знать сердечные потуги. Каждый день в этой каше варюсь. И это, если не хочешь общаться со мной – замётано. У меня есть Калитка, Кузька мой любимый. И жена, и дети, и ещё дети и так далее. Как-нибудь переживу. Можно вполне полноценно жить и без друзей. Просто не мог оставить тебя сегодня в таком состоянии. Просто не могу, извиняй.
Арс мелкими глотками пьёт горячий чай.
– Вот что случается, когда связываешься с этим упырём. Одни неприятности. Он хороший плохой парень. Весь такой опрятненький соблазнительный. И видишь, до чего он тебя довёл? Ты весь серый и пахнешь порохом. Нехорошо.
– Корсун тут ни при чём.
– Ай-яй-яй. Мой любовничек, как говорит Далила, изменил мне и стал свидетелем другой измены.
Арсену на минуту захотелось засунуть голову босса в унитаз, но через секунду силы опять покинули его.
– Кстати, сегодня они наверное проведают тебя. Раз Аэлита всё решила. Так что приберись тут, а я пойду. У меня всё-таки семья, работа, собственная жизнь.
Ответа нет.
Возле дверей.
– Ты рано опускаешь руки, чувак. За любовь надо бороться. Может, это ни к чему не приведёт. Но лежать тут, как барышня, и проклинать весь мир – тоже смешно. Ты же – мужчина.
Глава 53
Хрисанф озабоченно въехал в ворота их дома, думая, как же быть теперь с группой "Патлы" и вообще. То, что Аэлита решила уехать на стажировку, ему даже, честно говоря, понравилось.
Мне страстей убавится, да, и если она определилась, лучше ей быть с теми, кто ей всё объяснит и поможет, чтоб не была ёжиком в тумане. Но парня жалко, конечно. И как их угораздило встретиться друг с другом. Также, как и столкнулись Далила и Искандер. Что поделаешь. Он наверное обзывает меня фаталистом. Где он, там и неприятности.
Далила уехала по своим книжным делам, поэтому он сходу решил разрулить дела со старшими дочерьми. Далила помешает нашему разговору, лучше сейчас, когда её нет.
Виктория робко постучала и вошла в комнату, которая находилась недалеко от детской и кухни, и где хозяин мог давать горничным конкретные указания, и где хранилась часть домашних припасов.
Агний в очках сидел за просто сбитым столом и вышивал на боку найденных и постиранных Далилой носков белые снежинки. Очки он надел исключительно для деловитости и создания определённой атмосферы для работы: зрение у него очень даже отличное.
– Проходи, садись там. То, что Далила против рождественских носков и новогоднего камина – ещё ничего не значит.
– Да, Александр, я как раз собиралась развесить их чуть повыше, чтобы дети не дотянулись.
– Молодец. Выбери и из тех, что сшил Калита.
– Хорошо.
– Далила сказала, что хватит и настоящего камина и настоящих носков в своих местах. Но то, что она стала взрослая и важная, опять-таки не означает, что это применительно ко всем. У малышей должен быть праздник.
– Думаю, сеньорита просто пошутила.
– Вечно ты её выгораживаешь. Вот твоё портфолио (указывает на папку на столе). Я его ещё раз подправил, кое-где изменил. Так что, в понедельник ты уже можешь вылетать. На первый раз я тебе чуть перечислю средств, а потом и сама справишься.
– Александр…
– В чём дело? Что-то не так? Чего-то не хватает?
– Я…
Несмотря на то, что разница в возрасте между господином Кирсановым и домоработницами была внешне не такой уж приличной, девушки как-то ощущали что ли. Особенно, Виктория. Она никогда не видела в нём занятного молодого человека, а напротив серьёзного благодетеля, во всех смыслах порядочного и великодушного.
Но тут её нервы не выдержали. Слишком беспокойная утесненная жизнь. Перевод из одного детского дома в другой. Ранняя потеря родителей. Выживаемость при её спокойной созерцательной неспешной натуре. Потом, когда она выросла, попытки со стороны посторонних выручать деньги из её внешности. И как ею были недовольны, что она совершенно к этому неспособна. А жить и есть хотелось. Молодая же.
Она разрыдалась прямо перед ним. Буквально за считанные секунды.
Агний, ожидавший любой реакции, но только не такой, отбросил свои очки и шитье.
– Вика, что с тобой? Ты заболела?
Слёзы.
– Ну, хватит. Ты устала да? Потом поговорим.
Конечно, как и любой мужчина, он не мог выносить женских слёз, и терялся, как и все.
Старшая пыталась взять себя в руки, стараясь пальцами остановить водяной поток со своих ставших непослушными синих глаз.
– Ну, не плачь. А то морщины появятся. Хочешь, я, приготовлю тебе кофе. Ты же любишь кофе.
Виктория кое-как унялась и уже просто всхлипывала.
Как я могу сказать ему, о чём думаю. Он подумает, что я дура. Как это вообще кому-то можно сказать. Я ничего не скажу. Просто уеду. Как я могла расплакаться вот так. Слабачка!
Но когда она поправляла назад свои непослушные чудесные локоны, когда он наконец увидел как невольно, как у ребёнка, опустились уголки её губ, похожих на лепестки розовых роз, как она тёрла уголки глаз, оттого что слезы были слишком солёные – Агний наконец обнаружил в ней не эту всегда дипломатичную сдержанную строгую девушку, а маленькую девочку, детство которой он пропустил. И вот она, перед ним. Не может скрыть стыда и позора, но в то же время, разве могла эта гордая скрытная натура так открыться перед чужаком. Неужели она чувствует…
– Ну ладно. Подумай ещё раз. Неделю. Малыши не поймут, если тебя не будет вместе с нами на новый год. И… Поговори с Далилой. Она всё-таки психолог.
– Простите, Александр, это всё нервы. Я исправлюсь.
– Всем иногда надо поплакать. Пойдём на кухню, у меня в кофемашине есть замечательный крепкий чёрный кофе без сахара.
Она поблагодарила его и он проводил её в столовую. Ах, если он мог бы видеть себя и её со стороны! Они были похожи, как брат и сестра.