Loe raamatut: «Изгнанники Менантра. Книга 1», lehekülg 18
– Деловой подход? Это мне нравиться – улыбнулся Амадо. – Я хочу выманить Тарсиса. Покончив с ним, мы остановим обитателей Нгеве.
– Почему ты думаешь, что тебе удастся его выманить? – с сомнением спросил Лагуш.
– Он придет за этим – Амадо ударил ладонью по груди. – Он считает его своим, и обязательно попытается вернуть «украденное» … К тому же я убил его дочь.
– Кого? – переспросил Лагуш.
– Тварь, что когда-то была его дочерью…, напоминает химеру, но намного больше и опаснее.
– Нахмет?! Мертва? Что ж, коли это правда, то это хорошие новости – растерянно произнес Лагуш.
– Я благодарю тебя за то, что ты избавил мой народ от Нахмет, но меч не верну – негромко проговорил король. – Думаешь я не узнал легендарный клинок, сумасшедшего Сарназара. Клинок, что получил имя Безумный губитель! Думаю, его не просто так назвали этим именем. Поговаривают, что меч сводит своего обладателя с ума. Запомни человек зло, злом не уничтожить. Тьма может породить лишь тьму.
– Лагуш неужели ты веришь в сказки?! – усмехнулся Амадо. – Это всего лишь клинок, бездушный кусок металла. Рука, что владеет им определяет, кого убьет меч. К тому же без Пасиса это всего лишь обычный меч, да особо прочный, но обычный. Отдай его мне, и я опрокину сотни врагов! Я одолею Тарсиса! А с этим… – человек поднял полуторный меч. – Я вряд ли смогу выстоять, против Чумного короля. Повелитель ты ведь знаешь, что, покончив со мной он придет в твои оазисы. Так помоги и мне, и себе.
Орк задумался, повернул скакуна, и знаком приказал Питлоху отдать меч, стеганул лошадь по боку плетью и поскакал в лагерь. Кавалькада последовала за королем. Питлох нехотя отвязал притороченный у седла сверток и передал человеку.
– Поблагодари короля – сказал Амадо, протянув орку записку.
– Передай это своему владыке, только обязательно передай – строго глядя в глаза молодому орку произнес человек.
Ткань упала на песок, свернувшись подобно змее, матово заблестел клинок непривычного болотного оттенка. Металл доспеха коснулся рукояти меча, побежали искры, и патина расползлась по клинку, как инеем покрывая его поверхность. Изумленный Питлох не шелохнулся, боясь спугнуть явленное ему чудо. Он продолжал стоять напротив Амадо и затаив дыхание глядел на удивительный меч.
– Теперь повоюем – довольно пробормотал человек.
Молодой орк скинул охватившее его оцепенение, неловко кивнул Родриго, и прыгнув в седло умчался к своим.
***
Сумерки быстро опускались на землю, скорая южная ночь, вступала в свои права. В городе послышалось движение, через минуту переросшее в топот тысяч ног. Зловещее перешептывание разлилось над площадью. Чумное воинство готовилось к набегу, наступило его время. Неожиданно все стихло, послышались неторопливые шаги. Король Мампсис шел собственной персоной, сотрясая землю тяжелой поступью. Король Нгеве пришел наказать сметных за гибель дочери.
Одинокий рыцарь казался крошечным против черной массы, переливающейся через линию света и тьмы. Большой меч, отнятый у орков, он воткнул перед собой в землю, второй, короткий, держал в опущенной руке. Тени неслись мимо, обтекая человека по сторонам подобно потоку огибающему скалу. Длинный меч описал дугу, легко, точно не имея веса, широкое лезвие врезалось в толпу бегущих обитателей Нгеве. Тела убитых отлетели на бегущих, опрокидывая их. Началась давка, визг смешался с рычание, тени остановились, нерешительно обступая Амадо. Впереди выросла громада короля Мампсиса, тени испуганно отступали в стороны, освобождая дорогу повелителю.
Увидев врага Мампсис ускорил шаг, оглушительно топая, он обрушил всю мощь огромного тела на человека. Камень плеснул осколками во все стороны, раня неосторожно приблизившихся подданных чумного короля. На месте удара осталась воронка, ударной волной Родриго отшвырнуло в толпу. Обезумевшие от страха тени откатили от рыцаря, уступая Мампсису свободное место. Секира, на длинной рукояти, со звоном впилась в землю возле человека. Амадо еще не успел подняться, потому перекатился в сторону Мампсиса. Оказавшись в мертвой зоне, он поднялся и нанес точный удар клинком болотного цвета в закрытый массивными костяными пластинами живот короля. Клинок соскользнул, оставляя глубокую борозду в пластинах. Сокрушительный удар рукоятью секиры вновь опрокинул Амадо, сверху опустилось лезвие огромного топора. На кирасе Пасиса, остался глубокий рубец, но секира не пробила доспех. Родриго ударил древко секиры сбоку, легко переломив посередине. Бешенные удары мощной дубины, что осталась в руках Мампсиса, не давали человеку подняться с земли, швыряя рыцаря точно тряпичную куклу.
Вышла большая луна, ее мертвенно-желтый свет залил площадь. Амадо мог точно указать, то место, где его настигла секира, по четко видимому силуэту, оставшемуся в камне. Трафаретом впечатанный в камень, отпечаток чернел на белесой плоскости. Измочаленная дубина отлетела в сторону. Король попытался ударить человека громадной лапой, оснащенной четырьмя толстенными пальцами. На конце каждого красовался широкий как лопата коготь, твердостью сравнимый с гранитом, но промахнулся.
Используя возникшую передышку Амадо поднялся на ноги и кинулся в толпу. Рыцарь прорубал себе путь к выходу с площади, раскидывая попадавшиеся на пути тени.
Над горизонтом вспыхнуло зарево. Сотни костров, разожженных по границе города, отрезали путь теням. Оглушающий крик тысячи глоток, слившийся в единый клич, разорвал ночь. В море теней, врезалась лавина конных орков. Яростная атака опрокинула воинство Мампсиса, тени побежали, топча своих же. Размахивая пылающими факелами, орки сеяли панику среди нгеванцев.
Чумной король, отвлеченный шумом, застыл на месте, а мгновение спустя ринулся вперед, давя и своих, и чужих. В несколько шагов король нагнал человека, удар в спину отшвырнул Амадо на скалу. Доспех, разорванный в месте, где каменные когти соприкоснулись с металлом, быстро восстанавливался, стягивая края пробоины и выправляя покореженные части. Шатаясь Амадо поднялся на ноги, наклонился за мечом, но туша Мампсиса ударила о скалу, камень осыпался на человека, придавив к земле глыбами песчанника. Гигант занес кулаки, чтобы нанести решающий удар сверху, но мощный толчок сотряс тело короля. Треск переломившегося копья, и ржание испуганной лошади, говорили о том, что кто-то атаковал чумного короля верхом. Как из тумана Амадо увидел падающего с коня Питлоха. Орк неловко взмахнул обломком копья, и упал на спину. Мампсис попытался раздавить всадника, топнув ногой, больше похожей на колонну, чем на конечность живого существа, но Питлох успел перекатиться, и король промахнулся. Взбешенный промахом, он схватил за задние ноги лошадь орка, и начал избивать ее тушей всадников. Факел, брошенный из темноты, ударился о голову монстра, рассыпав множество искр по черепашьей морде. Безумные глаза Мампсиса вгляделись во мрак. Амадо стоя в одном из проходов лабиринта поманил чумного короля, остатки туши животного полетели в него. Человек ловко вскочил в седло лошади и погнал скакуна через узкий проход, срезая по пути головы теней, которые расползлись по лабиринту. Чудовищная черепаха ринулась вслед за обидчиком, снося преграждавшие путь скалы, прорезая лабиринт напрямую. Впереди появились конные орки, они разгоняли факелами нгеванцев, расчищая дорогу Амадо. Родриго удалось значительно вырваться вперед, и, прежде чем монстр успел нагнать его, Амадо скрылся за черными скалами.
Черный камень разлетелся на куски, из пылевого водоворота шагнуло гигантское тело короля Нгеве, на его пути стоял человек с высоко поднятым факелом.
– Что Мампсис, не сильно помогает дар? Ты пожертвовал своей семье ради бессмертия, бессмертия любой ценой. И теперь ты узник собственного дворца, в окружении подданных, что твоя страсть превратила в чудовищ. Безумец!!! Ты не пожалел ни жены, ни дочери!!! Как ты мог?! – комок подступил к горлу Амадо.
– Маленькая Нафи, светлое, чистое дитя… Даже ее не пожалел!
Вопль отчаяния сотряс округу. Король кинулся на говорившего, но шаг его замедлился. Поступь гиганта перестала сотрясать почву, а сам он осел в песок сразу на половину. Попытки выбраться ничего не дали, огромное тело погружалось все глубже, Мампсис провалился в зыбуны Черных скал.
Длинная шея вытянулась, стремясь создать большую площадь опоры на поверхности зыбучих песков, дыхание короля выровнялось, а глаза обреченно потухли.
– Не тебе меня судить! Ты также пожертвовал своей семьей ради страсти знания. Я все о тебе знаю Даад, и мне тебя не жаль… Это ты повинен в моем несчастье… – тело монстра погружалось все быстрее, на поверхности осталась только шея и голова.
– Почему ты мне тогда все не рассказал? Зачем лгал? Знай я все тогда, ни за что не пустил бы этих монстров в свое королевство, но ты скрыл!
– Ты бы мне не поверил! Ты же одержим!
– Да не поэтому ты солгал. Тебя заботил только мой алтарь. Вернуться, вот все, что тебя тогда волновало…
Звук потонул в сомкнувшейся над головой Чумного короля вонючей жиже. Крупные пузыри газа еще некоторое время беспокоили поверхность песчаной ловушки.
***
Рассвет бросил робкие лучи на поле, усыпанное телами чудовищных подданных Мампсиса. Тела быстро рассыпались под лучами солнца, вскоре остались лишь костяки, густо усеявшие все пространство перед входом в скальный город. После гибели Чумного короля, тени словно обезумели, они рвались к зыбуну и кидались следом за повелителем. С рассветом нгеванцы бежали в спасительный мрак города, где попрятались по своим домам. Орки не решились их преследовать, внутри оставалась Королева Мать, встреча с ней ничего хорошего не сулила.
К Амадо подошел Лагуш, подошел один, свиту оставил невдалеке. Человек стоял, привалившись к скале, у самого края зыбуна, внимательно глядя на застывший песок. Заслышав шаги, он повернулся и учтиво поклонился.
– Не надо церемоний Родриго, или может Даад? – спросил монарх. – Да не думал, что мне придется увидеть самого Даада! Даад Вестник Смерти! – несколько пафосно произнес король. – Это правда?
– Иногда лучше не знать правду Ваше Величество – уклончиво ответил человек.
Лагуш внимательно заглянул в глаза человеку, но снова не выдержал жгучего взгляда и отступился.
– Я тебе благодарен за помощь! Твое письмо меня удивило, но план сработал. Мы живы и мир на время защищен. Однако ты нарушил запрет. Именно ты разбудил Чумного короля, и сам понимаешь я не могу позволить тебе оставаться на нашей земле. Но я помню добро, тем более что ты рисковал собой, спасая жизни бывших врагов. Поэтому можешь просить, что хочешь. Я одарю тебя, как подобает королю.
– Ваше Величество прикажите вернуть мне мои сумки, и все, что в них находилось…
– Ну это я вряд ли, но что смогу вернуть, верну. Еще.
– Коня быстрого, и недельный запас пищи и воды, а также беспрепятственный проход.
– Однако, конкретно и четко. Хорошо. К вечеру у тебя все будет, а завтра ты должен уйти, или мои воины убьют тебя. Прощай Даад, надеюсь мы никогда больше не встретимся. Насколько я помню, ты водишь дружбу со смертью.
– Досужие байки – нехотя отозвался Амадо.
– Не думаю, там, где ты появляешься всегда смерть и война – настоял король. – Хотя ты меня удивил. Не знал, что люди способны вознестись над своим чувством превосходства. Впервые вижу, чтобы жизнь орка для человека была не менее ценна, чем жизнь соплеменника. О тебе рассказывают совсем иное…
– Люди меняются, то, что когда-то было моими соплеменниками выродилось. Теперь я ценю поступки, а не происхождение. Даже мудрым приходиться учиться.
– К сожалению, я вынужден согласиться с тобой человек – с грустью ответил Лагуш. Король, прощаясь, махнул рукой, и быстро зашагал к скучающей свите.
Часть 19
С тяжелым сердцем женщины собирали в путь своего любимого мужчину. Ханна даже принялась причитать и плакать, за что Крамвуд ее сурово отчитал. Мая привела Товарда, чтобы сын попрощался с отцом. Ребенок, еще не понимая всей серьезности происходящего, веселело смеялся, радуясь возможности пообщаться с родителем. Пока Хельм оставался дома Мая держалась, стараясь не показывать своего отчаяния, но, когда отряд покинул город, разрыдалась в чулане. Подальше от любопытных глаз прислуги, и сына непоседы.
К исходу второго дня, отряд подошел к Старым копям, позади остались ворота Эврока, приграничной крепости Иргама. Шесть гномов, у каждого за плечами множество опаснейших походов и бесчисленное количество баек, быстро продвигались вглубь Тенафарских гор.
Баранов пришлось отпустить, дальше шли безжизненные земли, где фуражировка становилась невозможна.
Возглавлял отряд капитан Гульд Моафарий, глаза и уши Рибигуда, остальные набирались по принципу целесообразности, в соответствии с профессиональными навыками. Несмотря на то, что все участники экспедиции имели опыт военного дела, отряду придали известного бойца Лойта Довера, под его началом находились Матс Бенсон и Бирт Юнас. Оба слыли знатными забияками, и дуэлянтами, любимцы Рибигуда. Для поиска Торна отрядили лучшего следопыта Иргама Ульфа Бента. В задачи горняка-проходчика Ока Пунтуса, входила разведка новых месторождений полезных ископаемых. Хельм не без оснований подозревал, что Ок вовсе не горняк, а один из ученных рудознатцев, что всегда особо оберегались королями гномов. Молодой Хельм поначалу растерялся, гном страшно беспокоился, что такие известные воины не захотят ему подчиняться, однако выучка, свирепых в бою, воинов оказалась на высоте. Ни один не оспорил главенство молодого командира, воины внимательно прислушивались к советам и мнению Хельма. Позже он понял, что они выполняют приказ короля, а его воспринимают лишь как проводника, к мнению которого необходимо прислушиваться, поскольку только он ранее бывал в тех местах, что им предстояло пройти. Опыт молодого гнома работал на его авторитет.
В несколько дней миновали более-менее обжитые места, вскоре позади остались последние поселения шахтеров-переселенцев, которые относились к особой категории подданных, с них не взимали налоги. Эти гномы попадали под защиту того короля, на чьей территории они поселились. Открывая ранее неизвестные залежи подземных даров, шахтеры-переселенцы приносили в казну монарха баснословные богатства. Позже государство выкупало у поселенцев их месторождение, или включало их в шахтерскую гильдию королевства. Оставляя в качестве королевского управляющего главу поселения, что приносило немалый доход удостоенным монаршего доверия. Многие известные семейства возвысились таким образом.
Впереди раскинулся лабиринт из заброшенных галерей, тоннелей и пещер. На пути стояло несколько покинутых городов, настолько древних, что упоминания о них можно было найти лишь в легендах времен первых королей. Больше всего пугало осознание своей незначительности. Над путниками нависала громада Тенафара, впереди разверзлась неизвестность.
В Старых копях отряд повел Ульф Бент, он прекрасно ориентировался на местности. В свое время следопыт не раз бывал в копях, сопровождая в путешествиях сына Рибигуда, Гунвора Тархеда. Ульф точно находил безопасные проходы, он вел отряд осторожно, стараясь избегать перекрестков, и селений, особенно обходя брошенные города. Никто не знал, что поселилось в древних руинах.
Путь до Даноста прошел без приключений, лишь один раз, во время привала, гномы услышали жуткий вой, переполошивший весь лагерь. До утра никто не смог сомкнуть глаз. В последующие дни у путников сохранялось ощущение, что за ними следят, но прошли без потерь.
Началась самая сложная часть пути, впереди стояли форты и патрули Даноста. Пару раз отряд едва не столкнулся с воинами Каменной головы, но все обошлось, благодаря особому чутью Ульфа.
Месяц спустя они вышли к перекрестку Хидана, повеяло смертью и обреченностью. При виде ворот Риена сердце Хельма забилось быстрее, словно его кто-то ждал в городе. Заглядывая в свою душу, гном не мог понять, что именно так тревожило его сердце, но зов, неслышный зов увлекал гнома к гудящему камню.
Заночевали в мертвом городе, в охранении встал Хельм и Лойт. Тишина легла плотным пологом на лагерь гномов, разбитый на краю Риена. Было что-то инородное, ненормальное в глухой тишине, давившей на психику.
– Как тут жутко – прохрипел Лойт. – Много, где бывал, но такой оглушающей тишины никогда не встречал – поежился воин.
– Здесь умерло слишком много гномов – нехотя ответил Хельм.
Странно, но ему эта тишина не казалась жуткой, наоборот она дарила покой, и влекла дальше в город, на пустую площадь к … Да точно, к вибрирующему монументу. Опять он открывает жуткий мир монстров. Мысль пролетела как птица, лишь оставив невидимый след в сознании, не было страха или напряжения. Тело, словно зная, что нужно делать, само решало куда идти. Из тягучего гула монумента родилась тоскливая мелодия. Игра серебряной дудочки растревожила истосковавшееся сердце гнома.
– Это сон – отрешенно подумал Хельм.
Камень исчез, в глаза ударил яркий свет, он слепил, вызывая слезы. Прикрыв лицо ладонью, гном вгляделся в пейзаж, раскинувшийся перед ним. В удивительном мире восходило огромное солнце, словно гигантский диск накатывал на горизонт.
– Сколько солнца, аж слепит – также безучастно подумал Хельм. – Постой это же не солнце слепит, да это же …, точно золото!!! Сколько же его здесь, нет неправильно, не сколько его, здесь все из золота!!!
Перед глазами Хельма завертелось чуждое небо, под ногами ушла земля, и гном оказался на полу. Сверху нависло зверски оскаленное лицо Лойта.
– Ты что же гад делаешь? Решил заманит нас в ловушку? Что это такое? – указывая на сверкающую долину кричал он Хельму в лицо.
До сознания Доварда младшего дошло, что это не сон. Гном сам не зная, как открыл дверь в новый мир, мир полный золота. Тупо глядя на орущего Лойта, он, перевел взгляд на свои руки и с ужасом увидел в них ту самую серебряную дудку, что пришла с ним из другого мира.
– Да что же это такое, почти взмолился Хельм, почему …, я не понимаю … сознание поплыло, и он провалился в непроглядную тьму.
***
В глазах двоилось, очень хотелось лечь на холодные плиты пола, но что-то держало тело в вертикальном положении. Силясь понять, что его держит, Хельм повернулся, и тут же волна боли ударила в голову.
– Тихо ты!!! Сиди, не дергайся! – прикрикнул на него Матс. – Сиди. Сейчас подойдет Гульд, тогда и решим, что с тобой делать.
Подошел командир королевского отряда, он встал напротив, заправив большие пальцы за широкий пояс. Прищуренные глаза зло смотрели на Хельма, окладистая борода, сердито топорщилась в разные стороны.
– Ну что, хитрый засранец, решил нас извести. Как давно снюхался с торгашами? – блестя черным глазами прорычал Гульд.
– Ты ничего не знаешь – возразил Хельм.
– Ну так расскажи нам, мы и узнаем – тут же зацепился Гульд.
– Отсюда надо уходить, тут смерть. Если придет она, нам не выстоять … – и без того слабый голос прервала мощная оплеуха.
– Что ты там блеешь? – Гульд явно был настроен серьезно.
– Я расскажу, но дайте мне время отдышаться – умоляя проговорил Хельм.
– Давай. У тебя три минуты, потом дыба, ну и… в общем, сам понимаешь …
Рассказ занял полчаса. Хельм поведал спутникам о бое с Алит, о походе в храм, и удивительном возвращении, умолчал лишь о дудке. Что-то внутри, заставило его скрыть эту деталь истории. В подтверждение своих слов он показал, место битвы и склеп с павшими гномами. Особняк, в который Кеонд приказал сложить сокровища, собранные с останков, павших на торговой площади, оказался пуст.
– А что ты ожидал – рассуждал про себя Хельм. Жила тогда же, сразу после возвращения из плена вождя Вуда, организовал экспедицию за ними. В подтверждение его слов, в одной из комнат нашлись трупы пяти гномов, служивших вместе с Хельмом в Каменной голове. Видно, добычи кому-то показалось мало, и лишние доли урезали, избавившись от компаньонов.
Рассказ произвел удручающее впечатление на отряд. Молодой командир получил освобождение, потом гномы долго стояли у барьера между мирами и смотрели на жаркое солнце инобытия.
– Столько золота, и не доступно – удручено протянул Ок Пунтус.
Оторвав взгляд от слепящего горизонта золотого мира, Гульм скомандовал общий сбор, и спустя полчаса отряд вышел из города.
К вечеру того же дня они достигли Брошенных костей. На выходе из прохода гномы сделали небольшой привал и снова двинулись в путь. Большой торговый тракт, соединявший когда-то Тенафар с Седыми горами, давно не использовался. Его широкие галереи оказались завалены скарбом гоблинов, бежавших из Внутренних пустошей. Вуда так торопился вывести свой род, что заставил соплеменников бросить все ненужное. Гоблины унесли с собой только самое необходимое для выживания. Разбросанные повсюду вещи создавали прекрасное укрытие для хищников.
Вскоре начали попадаться свежие стоянки орков-разведчиков, не тех гордых кочевников, что населяли Великие степи, а выродившихся орков подземелий. Под землей сильное племя кочевников измельчало, не потеряв при этом воинских навыков. Здесь орки научились обрабатывать металл, и переняли технологию создания доспеха и оружия у плененных ими гномов. Веками проникая в подземелья Тенафара через дорогу короля Напрана, угасшего ныне королевства гномов Патара, они заселили многие древние города. Брошенные в незапамятные времена города гномов подарили оркам начала цивилизации, но близость к древнему злу, превратила степных охотников в жестоких убийц, одержимых страстью власти.
В четверо суток гномы преодолели забытый тракт. Пару раз пришлось прятаться за брошенными одноосными арбами, со сплошным деревянным колесом, от разведчиков орков. К концу четвертого дня впереди замаячила высокая арка выхода на Поющую площадь, место, где когда-то располагалась товарная биржа гномов Тагастата. Сюда стекались товары и сырье со всего Тенафара, и Патара, здесь оценивалось качество товара, и формировались цены. Многие сотни лет именно – это место определяло мировые цены на драгметаллы и камни, броню и оружие. В ту пору гномам ничего не стоило разорить или возвысить полезное в экономическом плане королевство, даже эльфы попали под влияние подземных торгашей. В итоге неуемные амбиции короля Ватана, правителя, тогда еще единого королевства гномов Тагастат, привели к войне с Эмантораном. В Южных чертогах, произошла грандиозная битва, закончившаяся ничем, обе стороны понесли тяжелые потери и отступили на прежние позиции. Ватану показалось что он победил, и его воины выкрали эльфийскую принцессу Олеанду, дочь Ироналая Воителя, короля Эманторана. История умалчивает, что случилось после. Известно лишь, что эльфы как-то проникли во дворец Вотана, в Ровалде, столичном городе Тагастата. Принцессу вернули, а Вотан лишился головы. Великого короля гномов так и нашли сидящим на троне, обезглавленного и лишившегося короны. Тогда гномы потеряли свою реликвию Венец Тарма, а единое королевство рассыпалось на Даност, Иргам, Парну и Седые горы.
Каменные створы арки, давно распахнутые настежь, заросли известковыми потоками. Которые со временем превратились в мощные колонны, поглотившие и самые створы и часть широкого прохода.
Здесь отряд разбил бивуак. Впервые за четыре дня гномы смогли полноценно отдохнуть. Костер разжигать не решились, побоялись привлечь орков, или кого похуже. Ульф передохнув немного, отправился на разведку, растворившись во мраке гигантской пещеры. Хельма поражала выносливость не молодого следопыта, гном никогда не уставал, ему хватало пары часов сна, для того чтобы с новыми силами вести отряд вперед. Вот и сейчас все отдыхают после тяжелого перехода, а он умчался исследовать новую территорию будто и не было перед тем многодневного путешествия.
Оглушающий шум вырвал Хельма из сна, ничего не понимая он вскочил на ноги, в грудь сильно ударили. Сбоку о стену щелкнула тонкая палка, завибрировав она отскочила, ему под ноги.
– Стрела? – медленно повернулась в голове мысль. – На нас напали – также буднично пришла догадка.
Снова сильный удар сбоку, Хельм надел шлем, и поднял меч. Зеленый металл холодно блеснул, в неясных отсветах светящегося хрусталя, вмонтированного прямо в свод арки. Красивый узор из некогда ярко светящегося камня, теперь едва освещал небольшое пятно подле входа на Поющую площадь.
Мимо протопал мощный Лойт, его секира уже окровавленная, обрызгала доспех Хельма, красной капелью.
– Орки!!! – прокричал гном страшно выпучив глаза.
– Откуда? – удивился Хельм.
– Пришли с Поющей площади – отозвался сбоку Бирт, он прикрывал щитом Матса.
– Сколько их? Ничего не вижу – прокричал Хельм.
– Тридцать, может чуть меньше – крикнул в ответ Гульм. Закрывшись щитом, капитан подозвал Хельма знаком.
– Командуй молокосос – выдохнул он ему в ухо. – Сейчас самое время.
– В щиты!!! – прокричал взбешенный Хельм.
– Построить черепаху!!! – вторил ему Гульм.
Гномы привычно выстроились в неприступную крепость из щитов, и доспехов. Стрелы часто застучали по железной поверхности. Отряд медленно двинулся в сторону стрелявших. Орки охотники побежали, ища более надежного укрытия. Навстречу выскочили два десятка орков в доспехах, размерами ничем не уступавшие своим степным собратьям. Разве, что более безобразные внешне. Нападавшие окружили железный островок, ломая мечи и копья они штурмовали неприступную твердь гномьего строя.
Один, особо крупный орк, ударом здоровенной булавы, вышиб Хельма из строя. На него навалились сразу семь воинов врага. Отбросив щит, Хельм, орудовал мечом перехватив его двумя руками. Первым ударом он рассек безобразную харю орка перед собой, второму гном успел всадить острый конец перекрестья в открытый зев оскаленной пасти. Не останавливаясь Хельм развернулся к третьему, и навершием рукояти ударил в висок, опрокинув врага на спину. Меч орка со звоном грохнул о пол, чей-то клинок уперся позади, в сочленения доспеха Хельма, и глухо звякнув переломился.
Подоспели товарищи зеленого, стрела сильно ударила Хельма в ногу, выбив из-под нее землю. Гном упал на одно колено, сверху прилетела булава большого орка, отклонившись немного в бок, Хельм воткнул клинок снизу под кирасу врага. Меч прошел живот, горло и вышел из затылка, застывшего орка. Поверженный враг повалился на пол, вырывая своим весом меч из рук Хельма.
Гибель вожака заставила оставшихся орков бежать в темноту Поющей площади, где ранее укрылись орки охотники. Их стрелы прикрывали отход товарищей, минуту спустя враги скрылись во мраке, и все стихло.
Гульм кипя гневом, расхаживал по растоптанному лагерю.
– Снимаемся!!! – скомандовал он.
– Бент ранен! – крикнул Лойт. – Охотники его зацепили.
– Идти сможет? – спросил Гульм озабоченно глядя на Бента.
Из плеча гнома торчала стрела, с черным оперением, она вошла как раз между наплечником и воротом доспеха.
– Смогу, отчего же нет? Матс говорит рана пустяшная – весело ответил Бент.
Матс кивнул головой, подтверждая слова соратника.
– Сейчас стрелу вынем, и вперед – подтвердил Лойт.
Растерянный рудознатец, собирал образцы, скопившиеся в течении похода. Собранные в идеальном порядке в специальном деревянном ящике, теперь они оказались раскиданы по всему бивуаку. Чья-то нога зацепила ящик и опрокинув его, обрекла ученого на долгие часы повторной сортировки собранного материала.
– Гульм. Мы не сможем сейчас уйти. Надо закончить сортировку – виновато произнес Ок.
Едва сдерживаясь, чтобы не взорваться Гульм выдавил из себя.
– Как скажешь Ок.
Отвернувшись, чтобы рудознатец не видел, капитан прошипел.
– Проклятый неумеха!
– Стоим до вечера, пока… Пока Ок не разберет свои камни!!! – приказал Гульм. – Парень ты молодец, не растерялся – повернув голову к Хельму, с улыбкой проговорил капитан. – Я думал ты тюха, а смотри ка, ошибся. Как лихо вожака завалил.
Хельм смущенно улыбнулся в ответ, и пожал плечами.
– Да ладно, чего как девица смущаешься? Настоящий подвиг! – подбодрил его Лойт.
– Меч у тебя приметный – вмешался в разговор Матс, глядя как Хельм вынимает свой клинок из тела орка. – Где такой взял?
– В Риене! На площади нашел – сухо ответил Хельм.
– Да ладно парень, я так спросил – почувствовав напряжение, оправдывался Матс.
Из Поющей вышел Ульф, следопыт держался за руку, на которой багровел рубец от прошедшей вскользь стрелы.
– Ульф! Ты цел! – радостно завопил Гульм.
– Прости Гульм, это я привел отряд – тихо ответил следопыт.
Его ноги с трудом передвигались, не доходя до бивуака он рухнул на землю. Тело гнома забила дрожь, руки и ноги беспорядочно забились в конвульсиях, сухо хрустнув позвонками, дугой выгнулась спина.
– Что это? Что с ним? – прохрипел Гульм.
– Не подходите к нему! – скомандовал Лойт.
– Что с ним?! – с отвращением глядя на корчи Ульфа, вскрикнул Гульм.
– Яд! – отозвался Лойт, он подошел к Ульфу и склонившись над следопытом разглядывал черную сетку, покрывавшую его лицо.
– Бент! – вскрикнул Матс.
Бента также забила дрожь, выгибая тело, зажатое в доспехе, конвульсия ломала кости гнома. Черная сетка прошла по венам, глаза затянула поволока, изо рта пошла желтая пена. Что-то сильно хрустнуло, Бент захрипел и затих. Матс тряс его за плечи, пытаясь привести в чувства.
Лойт кинулся к Бенту, и остановился на полпути, торопиться уже не имело смысла.
Сниматься пришлось спешно, Ульф, так и остался в бессознательном состоянии. Матс и Лойт несли его на импровизированных носилках. Отряд лишился одного бойца, но самое страшное он остался без следопыта, да еще с телом на руках, что сильно тормозило продвижение.
Пройдя арку, гномы остановились в немом изумлении. За последнюю тысячу лет Поющая площадь превратилась в сплошной лес каменных колонн. Капель, чей мелодичный звон дал имя пещере, вырастила сталактиты и сталагмиты под ними, которые стечением времени срослись, образовав непроходимую чащу каменных стволов. Пришедшие, много позже орки, дали свое название этому месту, Каменный лес или Пасть дракона.
Гномы двигались точно в лесной чаще, только звуки капающей воды нарушали покой сумрачного места. Капель известковой влаги заглушал дробный топот тяжелого шага гномов. Столбы света, пробивающиеся из остатков вентиляционных шахт, постепенно угасали. Тьма быстро сгущалась. Фонари с молочным хрусталем, разорвали плотный мрак, застывший между складчатых колон, Гульм дал сигнал остановиться.
Впереди, что-то едва заметно шелохнулось, скрипнув по известковому полу. Гномы изготовились к бою, Гульм едва дыша сделал шаг вперед и вытянул руку с фонарем. В ровный круг белого света упала лапа орка, пальцы зеленого слегка подергивались. Казалось, что орк не может проснуться, хоть и борется изо всех сил с дремой. Гульм высоко поднял фонарь и взору отряда предстала группа орков, что давеча напали на них при входе в Поющий зал.
