Loe raamatut: «Изгнанники Менантра. Книга 1», lehekülg 40
Часть 9
Знакомые женские лица, склонившись над ним. Длинные волосы приятно щекотали лицо и голую грудь. Воздух, напоенный свежестью, бодрил, срывая остатки сонливости.
– Где я? – спросил он у девушек, приподнявшись на локте.
Вместо ответа девы смеясь прыснули в разные стороны.
– В Малионите. Во владениях моих – ответил знакомый голос.
Амадо повернулся на звук, позади стояла Аар.
– Не помню, как я здесь оказался – удивился человек.
– Конечно, живого едва, принесли тебя девы ко мне!
– Сколько прошло времени? – забеспокоился Амадо.
– Забыла совсем, что смертных так время заботит, в трепет и ужас ввергая сердца! Неделю мой гость, ты! Тело твое излечили мы быстро, с душой же все оказалось сложнее. Слишком много ты перенес, сердце камню подобно твое! Мертвых зов все время ты слышишь, слабому и беззащитному, отцовская помощь нужна.
– Откуда ты…? – задохнулся Амадо.
– Читаю в сердце! Жаль мне тебя человек. Злой рок, идет по пятам за тобой! Час расплаты несет самое тяжкое из испытаний твоих.
– Я видел, что стало с моим миром! Там нет ничего живого. Ничто не могло спастись в царстве смерти и мрака. Там сам воздух напоен враждой к живому. Это лишь сон, мое воображение, эмоции! Маленькая девочка не могла выжить в царстве смерти.
– Всегда есть место чуду. Жена твоя любила дочь, столь сильно, что смерть саму сумела обмануть. Спеши, ребенок ждет отца заботливой руки. Пройдет немного лет и час рассвета, дитя свободою одарит. Защитой будет ей Вечерняя Звезда, что так послушна твердости руки твоей. Спеши, спасти последней искры, не угасший проблеск – Аар провела ладонью по заросшей щеке Родриго, и заглянула в глаза, человек потерял чувство реальности.
Перед взором пронеслись видения мертвых долин, поросших отравленной растительностью. Искореженные деревья, перемежали колючие кустарники, парящие озера, и стада жутких тварей, сменившие животных старого мира. Мир продолжал жить, искаженной, извращенной жизнью, но все же жизнью.
Лес становился все ближе, спутанные ветви остались позади, впереди раскинулось небольшое поле, упиравшееся одной из своих сторон в крутой холм, густо поросший кустарником и деревьями. Место показалось знакомым, но сколько не пытался, Амадо так и не смог вспомнить, где и когда ему приходилось видеть его прежде. Перед глазами замелькали кроны искореженных деревьев, вновь показалась долина с холмом. Поднимаясь все выше и выше Родриго, успел осознать, что сейчас перед его взором карта места. Вот на севере Инетар, чуть в сторону останки Ута, а прямо на запад, много километров вперед, поле его последней битвы в родном мире.
Перед затуманенным взглядом человека возникло лицо Аар. Материнское беспокойство легло на светлое лицо женщины.
– Теперь ты знаешь! Иди, и поспеши, времени осталось мало! – проговорила она и погладила голову Амадо.
Оставшись в одиночестве, Родриго никак не мог решить, что с ним произошло, неужели он теряет время. Вместо того, чтобы спасать своего ребенка, он спасает чужой мир. Как он мог так легкомысленно относиться к призывам дорогой супруги. Ему до сих пор не верилось, что Рут нет. Он не видел ее гибели, поэтому в его сознании она оставалась такой же реальной, как и тогда, когда он попрощался с женой, перед последней битвой.
Память услужливо подкинула воспоминания. Перед глазами вились ее темные локоны, ниспадающие крупными кольцами на плечи. Лучистые, чайного цвета глаза, полные слез, с любовью смотрели снизу-вверх. Он почувствовал даже ее запах. Утомление душевных переживаний сменил, крепкий сон, где Рут теплая и родная, держала его руку, и глядя с мольбой в глаза что-то говорила. Звук ее голоса исчезал, в плотной словно вода тишине, он изо всех сил старался разобрать слова. Глаза Рут расширились, Амадо развернулся, чтобы увидеть, что напугало жену. Гулкий топот приближающейся конницы сотряс землю, из-за горизонта выросли силуэты семи всадников. На него во весь опор скакали рыцари в золотистых доспехах, напряженно склонившись вперед в направлении жал длинных копий.
– Спаси Лем, ты ей нужен, … они… почти… нашли – руки жены вцепились в отворот рубахи Амадо. Рут сильно трясла его в отчаянной попытке докричаться. Он рванулся, но пальцы супруги вцепились мертвой хваткой в ткань. Родриго разорвал рубаху на груди и выскользнул из нее, одновременно принимая позицию, чтобы дать отпор атакующим рыцарям. Она обошла его и ухватив за голые плечи вновь начала трясти. Оглушающий топот и храп лошадей, ударили в уши, копье пробило Рут насквозь, прижав тело жены к Амадо, жало легко проскользнуло между ребер и вышло из спины Родриго. Их глаза встретились, глядя на него угасающим взором, Рут беспрестанно повторяла.
– Лем! Спаси! Спаси нашу девочку!
В немом ужасе он вскочил с постели, вокруг забегали Маи, не зная, что делать. Появилась Аар, Амадо не обращая внимание на Хранительницу одевал доспех. Неожиданно его пронзила мысль, что он не знает, как попасть обратно в свой мир.
– Аар как мне вернуться?
– Есть проводник среди насельников подземных. Иди к нему, проси, и он поможет.
– Хранительница, ты же сама запретила Хельму вести меня к проходу, так почему теперь…
– То свершилось, сейчас иначе все. Спаси ребенка, и вновь в твой мир вернется радость, смех и жизни свет. Но если опоздаешь, то мир оставишь навсегда во власти мрака смерти, где жизнью будет лишь броженье мертвецов.
***
Шквал ветра выбил створку окна в спальне Катарины. Черное небо грозно нависло над городом. Сильный ветер нес южный жар, нисколько не облегчая невыносимую духоту, из-за горизонта шла гроза.
Марта испуганно бегала из комнаты в комнату, пока Катарина не приказала ей уйти на кухню. Раскатистый грохот сотряс стены дворца, в сад ударила молния. Слепящие зигзаги били во дворец, точно сам создатель желал уничтожить помпезное здание.
На заднем дворе, что-то сильно треснуло и вскоре поднялся густой черный дым. Гулко разнесся набат, побежали люди с ведрами. Сколько не лили воды, огонь как ненасытный демон разрастался и жадно пожирал деревянные постройки.
Спасительный дождь все никак не желал разрядить черноту нависших туч.
Пожар не тронул королевский дворец, его отстояли, король покинул Лесной дворец, и вернулся в столицу. Раздраженный новой напастью, монарх принялся нещадно карать «виновных» в пожаре, чтобы успокоить народ, что потерял имущество в страшном бедствии. Спустя два месяца расчищенные улицы вновь увидели строителей, приближался большой праздник День Святых Бернара и Оливье, основавших первый монашеский орден Куртье. Братья которого славились своим монашеским подвигом, хорошей медициной, и безграничным самоотречением.
Праздник всегда проходил под покровительством королевской четы. Пожары изменили настроение горожан и Леши пришлось, объявить, что предстоящий праздник пройдет с особой пышностью. Желая поразить горожан и жителей королевства своей щедростью, король организовал хлебные раздачи, благо золотые рудники преподнесли сюрприз, и за, казалось, иссякшими жилами, рудознатцы обнаружили новые еще более обильные.
Праздник выпадал на первый день осени, несмотря на пожары, урожай собрали обильный. Королевство процветало, под рачительным управлением короля Леши. Церкви благословляли правление мудрого монарха, а жители искренне печалились, что годы безжалостны к любимому королю.
Кортеж выехал ближе к полудню, и проследовал к кафедральному собору. На пороге храма их встретил, Епископ Лампеданский Ансельм Предприимчивый, сменивший почившего Добельта Робкого. Относительно молодой, сорока лет от роду, Ансельм отличался дородным сложением, непомерно большим носом, даже для его широкого лица, живыми глазками-жуками, и нестандартным мышлением. Прозвище как нельзя более точно отражало суть нового епископа, умевшего повернуть любую ситуацию в свою пользу.
Супруги ехали в разных каретах. Леши не видел жену три месяца, последний год он вообще почти не посещал ее, к радости последней. Для себя король уже похоронил Катарину и только ждал дня, когда ему сообщат о ее безвременной кончине.
К великому огорчению Леши, на праздник прибыл и папаша Катарины, его король ненавидел и боялся, особенно в последнее время. Леши все время казалось, что Кейст смотрит ему в душу и все знает о проделках с его дочерью.
Король вышел из кареты и терпеливо ожидал пока Катарина выберется из своей. Подошел Кейст, король Караманта остановился на несколько ступеней ниже Леши, и внимательно посмотрел в глаза зятю. Леши испуганно отвел взгляд, и тут же позабыл про страшного тестя.
Тео галантно подал королеве руку, ажурный каблучок твердо встал на мраморную плиту, тонкую ножку в кокетливом ботинке, продолжила идеальная фигура молодой королевы, двор невольно выдохнул. Вопреки этикету, король повернулся задом к епископу, изумление исказило черты Леши, старик стоял словно пораженный громом. Дыхание монарха перехватило, а рот открывался и закрывался, точно, как у карпов в его прудах.
Зловеще улыбаясь, к онемевшему королю приближалась Катарина. Такая же молодая, как и девять лет назад, когда она впервые вошла в его дворец. Только, теперь Леши сделал ее злейшим врагом. Из сломанной и погибающей жертвы, Катарина превратилась в ослепительную красавицу, с тем же вызовом в глазах, что он так долго пытался подавить в ней.
Королева прошла мимо, не остановившись даже для того, чтобы поздороваться с супругом. Нарушая этикет, она первой подошла к епископу, растерявшийся было Ансельм, услужливо протянул Катарине ее сторону покрывала с реликвиями. Подоспел растерянный и смешавшийся Леши, дрожащей рукой он принял свою часть покрывала. С трудом справляясь с отдышкой король поднял глаза на Катарину и впервые сломался, встретив дерзкий взгляд девушки. Красные пятна гнева пошли по лицу старика, он силился с собой справиться, но его страх увидели подданные, и по рядам придворных прокатился шепот. Шелест пересудов придворных, напоминал шум листвы, потревоженной порывистым ветром осени. Женщины завистливо смотрели на помолодевшую королеву, а кавалеры не могли отвести глаз от ее точеной фигурки, затянутой в черный бархат, и красной розы, кровавым пятном рдевшей на высокой груди.
– Вы сегодня ослепительны! – выдавил из себя Леши, едва шевеля бледными губами.
Мысль короля лихорадочно искала объяснение случившемуся, и не находила, что вгоняло Леши в бессильную ярость.
Королева молча поклонилась, в знак того, что приняла его комплимент. Все также не глядя на супруга, она протянула руку Кейсту, приглашая отца сопроводить ее в собор. Двор вновь зашелестел, ярость Леши, не могла скрыть даже через силу выжатая улыбка. Приходилось терпеть, скандал ему сейчас не нужен, а то так недалеко и до войны.
– Я все знаю. Почему ты мне не рассказала? – в полголоса спросил Кейст.
– Не сейчас, папа. Давай позже – отозвалась Катарина.
Кейст кивнул головой, он, как всегда, принял решение дочери, проявив отцовское терпение. В голове короля Караманта уже зрел план, который не предвещал ничего хорошего жителям Лампеды. Дочь видела, как сверкают его глаза при взгляде на Леши, и зная отца лучше, чем, кто либо, она понимала, что дни короля Лампеды сочтены, его ждет страшная участь, если Кейсту удастся разбить войско ее супруга.
Видел это и Леши, он кожей чувствовал, что это последние дни его спокойствия. В голове короля давно созрел план убийства Кейста. Все портило мерзкое чувство животного, необъяснимого страха.
Праздник увел мысли Леши от неприятной темы, все страшное осталось на потом, а сейчас приветствие жителей королевства, трепет двора перед престарелым монархом, и подобострастие церкви.
Празднование затянулось на неделю, жители королевства пели гимны в честь самого справедливого и миролюбивого короля.
Не дожидаясь окончания празднований Кейст отправился в Карамант, он очень сожалел, что не может взять с собой дочь. Катарина успокоила отца.
– Папа, я уже выросла и могу теперь за себя постоять. К тому же я не одна, у меня есть друзья, и человек, которого я люблю.
– Кто он? – удивился Кейст.
– Мой рыцарь, Тео – почему-то смущаясь ответила Катарина.
– Рыцарь? Кто он? – переспросил Кейст.
– Ты его видел сегодня подле моей кареты, он мне помог спуститься.
– Он же постельный гвардеец – удивился выбору дочери Кейст.
– Папа! – возмутилась Катарина.
– Он единственный кому я верю, и я… Я его люблю. Я впервые в жизни по-настоящему люблю.
– Это он за дверью?
– Да. Тот, что блондин. С кудряшками – уточнила Катарина.
– Ты меня удивляешь, Катарина, а Леши знает?
– Нет. Знают только Мадна и Марта, но они верные. Не предадут – улыбнулась королева.
– Чем же он тебя привлек? Ты королева, почему постельный рыцарь?
– Он удивительный. Тео мне вернул молодость. Папа, если бы ты знал, что это за человек. Он добрый и честный, умеет принимать и отдавать любовь. Таких нет в наше грязное время, он просто чудо какое-то – возбужденно сверкая глазами, щебетала Катарина.
– То есть, как, вернул молодость. Он, что колдун, или алхимик? – заинтересовался Кейст.
– Нет, ни то, ни другое! У него дар с рождения, ему дано возвращать молодость людям!
– Мне приходилось о таком слышать, но впервые столкнулся воочию. Я думал это досужие байки. Могу ли я с ним поговорить? – еще более заинтересованно спросил Кейст.
– Конечно папа, но он не знатного происхождения.
– Это не важно. Мне порядком надоели, самодовольные сынки придворных лизоблюдов. Хочу увидеть настоящее чудо – с улыбкой проговорил Кейст.
Королева позвала Тео. Смущаясь, юноша вошел в комнату, он робел перед известным родителем своей возлюбленной.
– Тео?
– Да Ваше Величество.
– Кто ты? Откуда родом? – спросил Кейст, вглядываясь в чистые глаза стражника.
Тео кратко поведал свою историю королю, голос юноши затих, в комнате повисло молчание. Король задумчиво уставился в пол перед собой, затем спросил.
– А мне сможешь помочь?
– А что с вами государь? – спросил юноша.
– Это я и сам хочу узнать – с усмешкой ответил Кейст.
– Попробую, но мне надо взять Вашу руку – неуверенно ответил Тео.
– Бери! – протянул иссохшую ладонь король.
Рука встретила руку, и по телу юноши пробежала дрожь, как от сильного озноба, он резко отдернул свою.
– Черное!!! Зло!!! Смерть!!! – проговорил он, падая в обморок, его глаза закатились, выставив жуткие бельма.
Резкий запах кипры привел юношу в чувства, король по-прежнему сидел в кресле, перед ним.
– Так, что там не так, Тео? – спокойно спросил Кейст.
– Не знаю, можно ли это говорит при Вашей дочери, Ваше Величество…
– Говори, мне нечего от нее скрывать – слова Тео обеспокоили Катарину, девушка посмотрела на Кейста, затем на юношу.
– Что, не так, с моим отцом? – спросила она, глядя с мольбой в глаза Тео.
– Его коснулось сильное проклятье. Зло за ним стоит, мне не подвластное. То, что в вас теплит жизнь и дает силы. Силы, которым нет объяснения. Оно ведет в темноту и рабство к… к… к Братьям.
– Что это такое, что за Братья? – удивленно спросила королева.
– Ты прав юноша – грустно ответил Кейст.
– Юноша ты действительно одарен. Я рад, что моя дочь встретила тебя. Если все получиться как я задумал, я тебя отблагодарю – отрешенно закончил Кейст.
Король резко поднялся и уже собирался выйти, но на пороге остановился и порывшись в складках своего плаща вынул небольшую коробочку, и протянул ее Катарине.
– Ты знаешь, что делать! Если, что-то случиться, дай мне знать! – он поцеловал Катарину, и вышел прочь.
***
В походных муках пролетела неделя, спешка привлекала много ненужного внимания. Вчера Амадо заметил, что по его следу идут орки. Не те что кочуют по поверхности, а служители древних, орки с самых диких глубин Тенафара. От сородичей их отличала особенная уродливость, и жестокость, даже в сравнении со своими сородичами, они казались совершенными варварами. О их силе и мощи ходили легенды, в отличие от кочевых собратьев подземные орки знали кузнечное дело и носили отлично откованные доспехи и оружие. Сейчас его сопровождал отряд из орков и гоблинов. Разведчики, двигались очень тихо, но опыт человека позволил почувствовать то особое напряжение, что возникает в пустынных местах при появлении преследователей.
Иногда на пути попадались подземные звери, они уходили, не связываясь с путешественником. Родриго даже показалось, что он стал для них своего рода табу, кто-то запретил им вставать на его пути. Орки так и не решились напасть, из чего человек сделал вывод, что его вели до дороги на Иргам, но приказа нападать не последовало и наблюдатели растворились во мраке заброшенных подземелий.
***
В доме царил хаос, Эвелин громогласно командовала прислугой, не хуже бывалого десятника. Появление Амадо оказалось полной неожиданностью для всех, и в первую очередь для Эвелин, не зная куда деть кипучую энергию, женщина подняла на уши пол квартала. Ее радость вызвала смущение у порядочно одичавшего Родриго. На миг ему показалось, что Эвелин имеет куда более глубокие чувства, чем просто дружба, но подумав немного он отбросил всякие подозрения, списав ее волнение на привязанность к нему, как к части давно утраченного мира.
Едва он успел насладиться покоем, как пришло приглашение во дворец Рибигуда, пришлось тащиться на прием к старому злыдню.
Заметно постаревший Рибигуд сидел на троне, погруженный в свои мысли. Тяготы правления последних лет, оставили отпечаток на всем облике монарха. Недовольно подняв бровь, он уставился на Амадо, словно впервые видел человека, затем как будто очнувшись от мыслей проговорил.
– Приветствую тебя Вестник смерти! Удивительно, как вовремя ты умеешь появляться. Мне докладывали ты ходил в Старый город?
– Это правда Ваше Величество, мой путь проходил через мертвый город. Теперь же я вернулся, и, судя по всему, не опоздал.
– Не опоздал? Полагаю, спрашивать, что ты потерял в этой богом забытой дыре смысла нет? Ответа я не получу? – Амадо промолчал. – Я так и думал. Поэтому прямо к делу! Я тебя позвал не для того, чтобы любезностями обмениваться, мне нужна твоя помощь! Сразу оговорюсь, ты получишь хорошую плату если возьмешься исполнить мое поручение!
– Убивать никого не буду! – перебил Родриго, забыв об этикете, и нарушая все правила приличия.
– Да ты дослушай меня! – вскричал в отчаянии король. – Я тебе предлагаю работу непростую, но хорошо тебе знакомую, за пять тысяч золотых!
– Что Ваше Величество хочет? – с досадой в голосе спросил Амадо.
Вместо ответа Рибигуд поманил человека к себе, и когда Родриго подошел достаточно близко, протянул кусок пергамента.
Развернув записку, Амадо обомлел, глаза человека буквально полезли на лоб.
– Рибигуд ты в своем уме? Ты мне предлагаешь…
– Да тихо ты. Не ори. Чего разорался, иди за мной!
Малый зал оказался абсолютно пуст, придворные растворились в недрах подземного дворца.
– Назревает война, и мне нужно, чтобы правление Кейста Кровавого закончилось! – король гномов старался говорить, как можно тише, недоверчиво косясь на двери.
– Поэтому ты мне предлагаешь превратиться в банального наемника? – спросил с укором Амадо.
– Нет! Да! Да пойми же, то, что готовит этот гад куда серьезнее последней войны. Я не смогу спокойно править пока этот жадный ублюдок будет жив. Он почему-то вбил себе в голову, что Изумрудные холмы его наследство.
– Что тут скажешь блажь часто затмевает здравый смысл. В случае с обывателями она ведет к смешному, в случае с королями она несет большие беды. Таков удел королей, благородно красть чужие земли, жизни, свободу, и мы того не в силах переменить – с кривой улыбкой ответил Амадо.
Рибигуд поморгал глазами, глядя на гостя. Гнев клубился где-то в районе головы, но король, понимал, что наглость человека, стоящего перед ним, с лихвой покрывается пользой его услуг.
– Ну так помоги мне, человек! Вспомни, разве я, когда тебе в чем отказывал? Избавь помешанного короля от тягот земных забот – Рибигуд пытливо смотрел в глаза человека, сейчас гном потерял свое величие и надменность.
– Сам я этого делать не стану, но подумаю, что тут можно предпринять – ответил Амадо.
– Ладно человек, я тебе верю! Однако поторопись, у Иргама слишком мало времени, помни об этом. А пока ступай! Я скоро тебя снова позову, и не исчезай на долго! – с Амадо вновь говорил король.
Часть 10
Лошадь уносила Кейста к границам Караманта, с собой король взял лишь несколько рыцарей, и их оруженосцев, всего десять человек. Остальное сопровождение следовало далеко позади. Кейст спешил к войскам, приходилось торопиться, он знал Леши, и его методы. Серьезная опасность нависла над жизнью его дочери.
До границы осталось совсем немного, когда его нагнали несколько рыцарей, лошадь пала сразу, стрела прошила ее шею. Всадники налетали на Кейста, в неистовом напоре рыцари стремились покончить с королем одним ударом. Вопреки ожиданиям убийц Кейст, успел достать притороченный к седлу полуторный меч. Через минуту пали двое преследователей, у одного Кейст отрубил голову коню, и животное кувыркаясь по инерции задавила всадника. Второму он успел, уходя от копья, отрубить ногу. Перерубив одним движением клинка, ребра лошади, и ногу всадника в бедре, распоров сталь доспеха как бумагу. Ремни, удерживающие седло, разошлись, рыцарь упал на землю хватаясь за кровоточащий обрубок.
Кейст подобрал копье, и швырнул снаряд в рыцаря, атаковавшего короля на полном скаку. Копье со свистом прошило тело нападавшего, вырвало рыцаря из седла, и пригвоздило тело к сосне. По пробитому насквозь стволу поползла трещина, одним лучом в землю, другим к кроне.
В течении получаса пали остальные убийцы, рыцари Кейста не оставили шанса никому. Королю подвели лошадь, и минуту спустя отряд продолжил путь в Карамант.
Тем временем во дворце Леши, творилось, что-то странное. Стражу вызвали для смотра, король лично проходил по рядам воинов. Сюда же, пригласили королеву, что прежде никогда не случалось. Леши прошелся вдоль длинного ряда стражников, и остановился напротив Тео.
– Хорошо ли справляется? Не слишком ли молод? – спросил Леши, у капитана королевской стражи Жака Мирандо.
Сердце Катарины замерло, болезненная белизна наползла на лицо королевы. Руки заходили ходуном, ноги подкосились, и если бы Марта не подставила хрупкое плечо, то королева рухнула бы на землю.
Появился Кьюзо, заматеревший, и еще более наглый чем прежде, он самодовольно посмотрел на Катарину. После возвращения короля из Лесного дворца, он занял пост отца, и теперь стал вторым лицом государства. За ним следовала орава негодяев, что часто навещали спальню королевы. Чувствовалось общее возбуждение, что-то готовилось.
Компания находилась на кураже, время от времени поглядывая на королеву, рыцари о чем-то перешептывались. Впрочем, Катарина за семь лет унижений привыкла не замечать шушуканий у себя за спиной.
Стражу распустили, кого в обход, кого в казармы, отдыхать. Королева успокоилась Тео ушел вместе со всеми. Ее тоже отпустили в покои, однако сердце Катарины чувствовало неладное, слишком довольно вели себя дружки Кьюзо, это не к добру.
Для себя Катарина решила, сегодня она даст бой насильникам, даже ценой собственной жизни. Больше она не позволит обращаться с собой как с портовой шлюхой, она не игрушка, даже в руках короля.
Наступил вечер, багровое зарево окрасило горизонт, в дверь тихонько постучали, Катарина настороженно прислушалась и спросила.
– Кто там? – голос девушки непроизвольно задрожал.
– Это я Ваше Величество, Марта. Бегите, во дворце что-то готовиться, и боюсь, что… – голос служанки оборвался.
Послышался стон, а затем хрип, из-под двери в комнату потекла багровая жижа. В дверь ударили, дубовая створа выгнулась, но выдержала напор. Затем последовал еще более сильный удар, потом удары посыпались один за другим. Дверь с грохотом распахнулась, на пороге стоял Кьюзо и его компания.
– Ну, что малышка Кати, ты готова, к веселью? Знаю, в тайне ты этого хочешь! Ты любишь, когда я к тебе прихожу. Любишь пожестче! Грязная потаскуха! Ты для меня так похорошела? Признайся, что ты уже истомилась по моей твердой руке? Не бойся, прежде чем мы тебя пустим по кругу… – он мечтательно улыбнулся. – Слушай, а щель у тебя тоже заросла – компания весело заржала.
– Можешь не отвечать, мы скоро это проверим! А сейчас позволь тебе представить нового участника нашего праздника – в комнату кого-то заволокли, королева с содроганием смотрела на изуродованное тело.
Она плохо разбиралась в анатомии, но в данном случае совершенно точно могла сказать, что руки и ноги человека переломлены в нескольких местах. Катарина посмотрела на Кьюзо, с немым вопросом.
Умберто поднял за волосы голову человека, и показал лицо. Катарина невольно отшатнулась, это…, это он, ее Тео. Она кинулась к нему, но девушку грубо отшвырнули, а юноше плеснули водой в лицо, он открыл бессмысленные глаза, и тут же застонал.
– Тео, прости меня – зарыдала Катарина.
– Не надо Черная роза. Не плачь. Я был счастлив с тобой… – его глаза закрылись, один из дружков Кьюзо ударил юношу по спине, резкий кашель забил его тело, усиливая и без того невыносимую боль.
Тео замер, Кьюзо привел парня в сознание, и на глазах у Катарины, не спеша, кастрировал. Двое держали королеву за руки, а третий не давал ей отвернуться, заставляя смотреть на муки Теодоро. Скабрезные шутки время от времени взрывали компанию безудержным смехом.
Катарину отпустили, и она кинулась на мучителей, ее подхватили и кинули на кровать, задирая подол платья к голове. Она вырывалась, но убежать сил не хватило, и прежде, чем ею сумели овладеть, она истошно прокричала.
– У меня будет ребенок!!!
Насильники застыли. Привычно напуганный Кьюзо, не знал, что делать, и минуту спустя куда-то убежал. Ее отпустили, и дали прикрыться, в помещении повисло тягостное молчание.
Она встала и подошла к Тео, слезы и стенания провались наружу. Рыдания сотрясали тело девушки. Юноша находился в глубоком обмороке, не ощущая боли, и рук Катарины, которая гладила его голову и целовала синие губы.
Вскоре появился Леши, он брезгливо, скривил рот глядя на истерзанные тела, лежащие под ногами.
– Не могли аккуратнее? – спросил он у Кьюзо, и не дожидаясь ответа продолжил.
– И так мне сообщили, что Вы моя дражайшая супруга решили меня одарить наследником?
– Да я беременна! – выкрикнула Катарина в лицо мужу.
Леши побледнел, и дал Катарине пощечину, девушка отлетела на стену.
– Врешь сука, ты не можешь понести! Ты пуста! Твой папаша солгал мне, обещая лучшую партию из всех, хотя я уже тогда мог взять в жены Гвинерву из Гонновира! У нее-то с родословной все в порядке, да и детей уже трое.
– Не веришь, урод, так позови лекаря! Пусть подтвердит мои слова – процедила Катарина, глядя с вызовом на старика.
Лицо короля перекосил приступ гнева, губы затряслись.
– Блудливая тварь, знаю я от кого этот крысеныш. Ты думала, что я не узнаю, что твориться у меня во дворце? Мне доложили о вас в тот же день, как ты потаскуха впустила этого ублюдка к себе в спальню – он пнул Тео. Затем закричал.
– Ажена ко мне, сию же минуту!!!
Тео пришел в себя, застонал. Леши в бешенстве выхватил из рук Кьюзо нож, и задрав голову юноши далеко назад, медленно начал резать шею. Помещение наполнилось булькающим хлюпаньем, глаза Тео открылись, и удивленно смотрели на Катарину. Она хотела помешать Леши, но не смогла встать, от удара короля у нее кружилась голова и подкашивались ноги.
Кьюзо и сообщники удивленно переглядывались, королева не плакала, не пыталась помешать Леши, она сидела на полу и отрешенно смотрела как жизнь покидает ее любовника.
– Этот выродок, отплатил мне черной неблагодарностью, за мою милость! Я его поднял из грязи, позволили приблизиться ко двору, и что взамен?! Предательство!
– За что? – неожиданно спросила королева, словно проснувшись.
– Что, за что? – не понимая переспросил Леши. – За что я этого выродка…
– Нет! За что ты меня так ненавидишь, я пришла в твой дворец юной и глупой, а ты меня сломал, растоптал гад!!! За что?!!! – начала она дрожащим от гнева голосом, переходя на крик, полный ненависти и презрения.
– Ты лишил меня близких, друзей, даже няньку и служанку убил, лишь мой отец тебе оказался не по зубам…
– Это ты, про своего папашу? Можешь забыть! Он уже мертв. Его тело скоро привезут во дворец! Так, что не жди помощи от своего папеньки! Тьфу! – сплюнул в сердцах Леши.
– Не верю – срывающимся на шепот, голосом, запротестовала девушка. – Я тебе не верю!!! Этого не может быть – она поднялась и прошлась перед кроватью, затем резко остановилась и повернувшись к мужу прошипела.
– Я тебе отомщу, можешь мне поверить, я тебе отомщу – она рухнула на край постели, и беззвучно заплакала.
Леши удовлетворенно улыбнулся, наконец-то он ее сломал, теперь точно навсегда.
В комнату вошел королевский лекарь, он осмотрел Катарину, и дал неутешительный диагноз.
– В положении!
По приказу Леши все покинули покои Катарины, старый король подошел к девушке, поднял руку чтобы ударить. Она отшатнулась от него, и рука повисла в воздухе так и не нанеся удара.
– Что ж, наверное, это к лучшему. У меня нет наследника, но этот выродок не сядет на мой престол! Для тебя и для него лучше сегодня ночью умереть. Если завтра тебя найдут мертвой, я похороню тебя как свою любимую супругу, а о ребенке никто не узнает.
– Если же завтра ты будешь жива, то по всему королевству станет известно о тебе как о прелюбодейке, и развратнице. Тебя же и твоего выродка я казню на Дворцовой площади. Сначала я его выну из тебя, а затем разорву твое тело на части. И все это медленно, при огромном стечении народа, под веселые выкрики и срамные шутки быдла.
– Выбирай, у тебя еще целая ночь впереди! А чтобы ты не скучала, вот, держи! – он поднял за волосы окровавленную голову Тео и швырнул на колени Катарины, она машинально обхватила ее руками.
– Утром пополню коллекцию головой твоего папаши – Леши подмигнул Катарине и вышел.
Двери закрылись, снаружи встала стража, окончательно заперев королеву в ее спальне.
***
Родриго собирался в путь, Рибигуд скрепя сердцем отпустил и его, и Эвелин, им предстояла длинная дорога в Алкмеи. Лефтерсис уже шутил, что скоро потеряет счет, тем кого ему пришлось приютить благодаря протекции Амадо. Уезжая, он пообещал Рибигуду вернуться как можно скорее. Эвелин тяжело переживала расставание с Маей. Обе женщины пришлись друг другу по вкусу, особое отношение к миру сблизило их. Даже суровый Хельм прикипел к деятельной Эвелин, и прощаясь тепло пожелал счастливой дороги, а Родриго, впервые пожал руку.
Спустя два месяца, темный человек невысокого роста в сопровождении красивой женщины, сошел с корабля в порту Алкмей. На берегу их встретили несколько воинов, под надежной защитой двое путешественников прошли секретным путем во дворец Лефтерсиса. Василевс предпринял все возможное, чтобы скрыть факт прибытия опасного гостя, но эльфийская разведка давно имела доносчика в царском дворце. Поэтому от ее бдительного ока не укрылось появление главного преступника Эманторана.
