Loe raamatut: «Изгнанники Менантра. Книга 2», lehekülg 20
Часть 13
Связанный карлик притих, и настороженно смотрел на Амадо. Человек сел напротив и глядя прямо в глаза спросил.
– Где мой артефакт?
Крапор покрутил глазами, затем улыбнулся.
– Да, о чем ты?! Не пойму? Мы же с тобой знакомы столько лет, а ты меня кулаком в морду.
– Правда твоя. Знакомы много лет. Сейчас я в сомнениях, не могу решить для себя. Ты либо мошенник и вор, либо негодяй, что намеренно подводит меня к смерти. Надо сказать, не первый раз – спокойно ответил Родриго и улыбнулся в ответ.
Приободренный улыбкой чужестранца Крапор ответил.
– Ну, ну так уж и к смерти? Что-то не припомню такого!
– Могила Сарназара, сведения о убийцах Лафны, теперь пропажа моей шкатулки. Мне продолжать? – спросил Амадо, впиваясь взглядом в мутноватые склеры Крапора.
В глазах торгаша, что-то блеснуло, Амадо застыл, да сомнений не осталось.
– Стой да ты же андланд – изумился он. – Но почему я тебя сразу не распознал?
Крапор молча смотрел в глаза Родриго, впервые он почувствовал себя в ловушке.
– Кто ты? Откройся. Назови имя!
– Ха, ха, ха я не древний, мое имя тебе ничего не даст! – рассмеялся не своим голосом карлик.
– Тогда, чего ты боишься?
– У тебя сильный дар, но меня тебе не победить! – ответил андланд.
Глаза Крапора ярко засияли, воздух в помещении потрескивал от напряжения, глаза Амадо разгорались все сильнее, неожиданно внутри вспыхнуло пламя. Карлик попытался сдвинуться с места, но тщетно, и тогда он закричал, что есть силы, глаза человека пылая черным огнем, продолжали вытягивать жизнь из уродливого куари андланда. Крапор дернулся и рассыпался в прах, оседая крупными хлопьями на стул и ковер. По краю хлопьев пробегали искры, превращая их в седую пыль еще до того, как они успевали коснуться твердой поверхности.
В комнату вбежали стражи, выставив на Амадо острия алебард, они уставились на пустой стул. Один из стражей с опаской подошел к горке пепла, и склонившись резюмировал.
– Сгорел! Полностью сгорел!
Скрутив Родриго стража поволокла убийцу уважаемого купца в комендатуру, а оттуда, арестованного отправили в башню. С рассветом пришел Армин, он расспросил подробно о произошедшем, но остался в недоумении, как Крапор мог сгореть дотла, даже не опалив сидевшего напротив убийцу.
Командующий ушел, и следом появились люди канцлера. При помощи стражи они попытались снять кольцо с арестованного, но жесткий отпор принудил их отступить за двери камеры. Своевременное появление Армина, остановило назревающее кровопролитие, маршал приказал оставить почетного пленника в покое. Немного погодя вернулся его капитан с приказом от королей, дававшим право Амадо вернуться в свой дом. Где ему рекомендовали оставаться до окончания расследования.
***
Ночь погрузила город в дремоту, пустые улицы наполнились влажным туманом, оседавшим крупными каплями на плаще. Пробраться в дом Крапора было не просто, но поиски внутри, заставили Амадо еще больше попотеть. Перевернутая вверх дном лавка, скрывала множество тайников, он перерыл весь дом, но так и не нашел свой артефакт. Потеряв всякую надежду, Родриго присел в углу и принялся размышлять куда бы он положил шкатулку, так, чтобы ее не нашли.
Яркий свет резанул глаза, шлем закрыл голову, прямо перед Амадо открылся проход. В комнату шагнул невысокий эльф, проход потух у него за спиной. Ночной посетитель остановился, прислушался. Затем, убедившись, что он один, бесшумно двинулся в противоположный от Родриго угол. Не шевелясь, человек наблюдал за происходящим. Эльф открыл потайной карман в ножке антикварного стола, и вынул артефакт. Наблюдая за действиями остроухого, Амадо убедился, что никогда бы сам не нашел шкатулку.
– Рад видеть тебя в добром здравии – негромко поприветствовал ночного гостя Родриго, но тихий голос произвел эффект взорвавшейся шутихи под ногами.
Эльф подпрыгнул на месте, и выронил шкатулку, наклонившись за ней, он получил мощный пинок под зад. Отлетев на кучу барахла, эльф, обвалив ее с грохотом на пол. Опомнившись, он кинулся на Амадо, тыкая в него коротким мечом, вовремя выставленный щит спас человека от неминуемой смерти. Клинок прошел сталь насквозь, едва не зацепив руку человека. Повернув щит, Родриго вырвал клинок из рук эльфа, вспышка света озарила помещение. Эльф нырнул в открывшийся проход. Прежде чем Амадо успел шагнуть следом, проход схлопнулся, оставив его в комнате, в которую уже вбегали стражники, рука человека коснулась знака.
***
Вспышка света рассеяла темноту мрачного города чумного короля, желтые глаза исковерканных созданий загорелись, выглядывая из-за углов. Мгновение замешательства сменилось общим ревом, все жители Нгеве кинулись к королевскому дворцу. Человек в масляно поблескивающих латах огляделся. Снова разгорелась вспышка, и монстры застыли на месте удивленно-разочарованно вглядываясь туда, где только, что стоял незваный гость.
Прекрасный мотив эльфийской песни, разливался по двору, заставляя рабов застыть в немом восхищении. Бросив работу, они внимали каждому звуку девичьего голоса. Ланаэль выводила грустную мелодию старинной эльфийской песни, расчесывая золотые кудри маленького мальчика, который неотрывно смотрел на мать в отражении эльфийского зеркала.
Воздух задрожал, на мгновение перед взором удивленной эльфийки возник Амадо, она продолжала петь, ребенок изумленно посмотрел на незнакомого человека, а рабы в испуге шарахнулись в стороны под защиту колонн портика.
– Папа?! – слетели с губ Ланаэль слова удивления.
Несколько секунд они смотрели друг на друга, а затем он также исчез, как и появился. Эйлайн только, что спустился во двор и увидел побледневшее лицо супруги.
– Что с тобой? Ты белая как полотно – спросил эльф.
– Я только, что видела отца – ответила девушка, удивленно глядя на супруга.
– Странно!
Монстры мрачной Нгеве, шарахнулись в стороны, забиваясь в щели и полуразрушенные дома. Около дворца стоял Инвент, горящие огнем глаза впились в непроглядную тьму королевского дворца. Из его недр вышла сутулая тень, длинные волосы, скрадывающие лицо и силуэт существа, подметали пол. Она склонилась перед королем-скелетом, он коснулся ее головы, темно-фиолетовая вспышка и Инвент растворился, а скрытая волосами фигура, несуразно спотыкаясь и раскачиваясь в разные стороны снова вползла во мрак полуразрушенных врат дворца.
Рабы едва приступили к работе, во дворе появился новый незнакомец, он деловито прошел к месту, где совсем недавно выбросило Амадо, что-то посмотрел, и растворился в воздухе. Прислуга долго потом обсуждала его необычную внешность, карие птичьи глаза, грозные как у бога воителя, и особенно орлиный клюв, что украшал голову существа, который точно вынюхивал след. Выбежавший во двор Эйлайн, обеспокоенно расхаживал взад и вперед, раздумывая о причинах появления необычных гостей.
***
Вонь пожарища, смешанная со зловонием разлагающихся тел, ударила в нос. Застыв, рыцарь медленно повернулся, разглядывая окружающее его запустение. Город исчез, на его месте, скалились лишь остовы деревянных домов, да часть оборонительной стены, местами прерывала ровную линию горизонта великой степи.
Оскальзываясь на разложившихся останках, покрытых толстым слоем гари и пепла, Амадо пробирался среди руин. По остаткам башни он определил, где когда-то стоял дом воеводы, превращенный пожаром в выжженное пятно. Рядом валялись трупы убитых защитников города, оголенные черепа уставили пустые глазницы на чужака. Ограбленные тела погибших бросили прямо на разоренных улицах, предоставив их останки жадному воронью, слетевшему с не довольным карканьем с кучи тел при появлении человека. Постояв минуту на границе поля и руин, Родриго снова прикоснулся к знаку, но на этот раз он остался стоять на окраине разрушенного города. Покрутив знак в руках, рыцарь с недоумением вновь тронул ключ.
– Оставь! У тебя не получиться вечно бежать! – раздался гнусавый голос позади, слишком сильный, чтобы принадлежать человеку.
Разворачиваясь Амадо, успел заметить, как в его сторону метнулось копье, с силой ударившее человека в грудь. Он упал на спину, броня выдержала сокрушительный удар, а щит вовремя подставленный под булаву спас человека от неминуемой смерти. Высекая искры, тяжелый пернач слетел с покатого щита, и прочертив в земле борозду, взметнул облако пепла и пыли, погрузив место боя в непроглядную хмарь.
Легкий меч человека, глухо ударил в костяную руку Инвента, не причинив вреда неживому. Скелет взялся двумя руками за стальной черен булавы и мощным ударом отшвырнул человека далеко за пределы поднятого им облака пыли. Кувыркнувшись через голову, человек вскочил на ноги, стараясь не упускать из виду облако перед собой. Из серой мглы выпрыгнул скелет, огромный пернач ударил в щит, рыцарь осел на колено, его клинок скользнул под руку врага, погрузившись в черное тело.
Скелет даже не заметил ранения, ударив древком булавы о щит человека он оттолкнул его в сторону, заставив оступиться. Машинально Амадо шагнул в сторону, и возле его стопы, взвился столб пепла, снова окутав все вокруг мглой. Случайность спасла человека, от упавшей сверху булавы.
Клинок постоянно соскальзывал с рук Инвента, костяная броня прочно защищала его конечности. Возвышаясь над рыцарем более чем на две головы, скелет схватил правой рукой его щит, и рывком притянул к себе. Левая рука чудовища отпустила булаву, ребристая чушка воткнулась в землю. Узловатые пальцы Инвента намертво впились в горловину доспеха человека. Сжимаясь все сильнее, они с жутким скрежетом сминали металл, защищавший горло Амадо.
Человек поднял меч, и клинок, превратившийся в копье, влетел в глазницу, тлевшую раскаленным улем. Кисть разжалась, скелет откачнулся, сильный толчок отшвырнул рыцаря на землю, Инвент застыл на несколько секунд.
Брат пошарил рукой в поисках оставленной булавы. Секунду спустя скелет нащупал оружие, звеня от натуги, пернач прошел в нескольких миллиметрах от тела Родриго. Он едва поднялся с земли, и потому успел отклониться немного назад, человека спасла хорошая реакция. Провожая глазами смертоносный металл, Амадо вырвал копье из черепа, и тут же ткнул во вторую глазницу.
Пробирающий до дрожи вопль сотряс округу, пернач ударяя о землю в бессильной ярости искал обидчика. Из-за поднявшегося пепла Родриго ничего не видел, поэтому побежал, чтобы вырваться из облака.
Клубящаяся темнота осталась позади, Амадо остановился в тревожном ожидании, и прикрывшись щитом, искал глазами малейшие признаки движения в сером мареве перед собой. Стало тихо, пыль и пепел осели, показались глубокие борозды, оставленные Инвентом. Скелет исчез, лишь небольшая лужа горящей лавы багровела на сером фоне пепельной пустоши.
***
– Допрыгался! Братья, меня нашли. Но как они могут отслеживать мои передвижения? – размышлял Амадо наблюдая как доспех постепенно восстанавливает форму.
От степи донесся мерный топот, большого числа всадников. К руинам, приближалась чья-то конница. Прикрывшись щитом Родриго, прижался спиной к остаткам кирпичной стены, и выставив копье напряженно ожидал появление очередных гостей. В прорехах разрушенной крепостной стены, показались всадники. В глаза бросалась пестрота их одеяний, и странные шапочки, свесившие острые верхушки вперед. Дорого расшитые золотой чешуей, кожаные штаны и куртки, отражая свет, блестели в лучах солнца.
Только сейчас Амадо обратил внимание, что до прихода всадников все в мертвом городе напоминало его родной мир, даже свет с трудом пробивал себе путь сквозь повисшую над руинами хмарь.
– Рыцарь опусти оружие! – властно прозвучал женский голос.
Родриго медленно опустил щит, и копье, шлем исчез, обнажив расплывшееся в улыбке лицо.
– Липита!? – удивился Амадо.
Женщина подъехала к рыцарю, и объехав вокруг осмотрела со всех сторон.
– Что ты здесь делаешь? – сухо спросила амазонка.
– Хотел встретиться с местным воеводой, а нашел пепелище – развел руками Амадо, удрученно оглядывая остатки города.
– Орки.
– Орки? – недоумевая переспросил Родриго. – Не понимаю, как они смогли взять город? Они же пастухи, а не воины.
– Пастухи не пастухи, а город разрушен, и так до самой границы с полем. Урсум сокрушен, его города лежат в руинах, а жители либо мертвы, либо в рабстве – недовольно морщась ответила Липита. За прошедшие годы она сильно изменилась, сетка из морщин легла на ее некогда гладкое лицо, жесткие складки возле губ красноречиво говорили о сильной воле степной воительницы. Впервые Амадо заметил сходство Липиты с ее матерью.
– Как Ментеселая? – спросил он скорее из вежливости, чем из любопытства.
– Она все еще королева – кратко отозвалась Липита. – Садись на коня, поедешь с нами – скомандовала женщина, указывая на лошадь, узду которой Амадо протянула девушка с суровым взглядом, под стать командиру.
***
В скудных беседах, сопровождавших краткий отдых, Амадо выяснил, что амазонки свернули к разрушенному городу, заметив клубы пыли, повисшие над пепелищем. Поначалу воинственные девы решили, что это мародеры пытаются чем-то поживиться на пожарище. Подъехав ближе, они услышали звуки битвы, а затем жуткий вопль, переполошивший привычных к звукам боя коней воительниц. Амазонки не проявили ни малейшего интереса к необычному рыцарю, только Липита украдкой кидала взгляды, отчего Родриго не мог решить, узнала она его, или нет.
Шли медленно, постоянно пропуская крупные отряды орков, и стараясь не вступать в бой. Ближе к степи, вдоль дорог, стали попадаться кучи человеческих останков, разбросанные группами по нескольку десятков. Останки тысяч пленных, не сумевших добраться до степи. Орки убивали тех, кто не мог по тем или иным причинам продолжать путь. Несколько раз они проезжали мимо пепелищ деревянных городов. Села и деревни, лежавшие по дороге, также встречали частоколом не до конца обглоданных огнем бревен и белевшими, среди серости и черноты, костями погибших жителей.
Масштабы трагедии вырисовывались все более отчетливо, захватчики оставили после себя выжженное поле. Тягостное настроение повисло над отрядом, все ждали выхода на просторы приморской степи.
Перейдя границу, отряд столкнулся с орками, степняки небольшими группами утюжили поле. С тяжелыми боями амазонки пробились к Наполю, высокие стены царского города надежно укрыли воительниц.
Встреча с Ментеселаей оказалась еще более холодной, королева просто не обратила на Амадо никакого внимания. Удивленный мужчина решил, что его не узнали, но, когда девы направили стрелы ему в лицо и приказали проваливать, мысли о том, что его не узнали отпали.
За стены рыцаря не пустили, поэтому пришлось расположиться подле глубокого рва, вместе с остальными счастливчиками мужского пола, что освободил отряд в ходе рейда. Беженцы его побаивались, и сторонились, многие видели чудесное появление брони Черного колдуна, как прозвали его люди.
Среди ночи раскрылись ворота города, мимо удивленных поселенцев проскакали несколько всадниц, подняв пыль они исчезли в степи.
Утром Амадо разбудил громкий клекот. Высоко в небе кружил десяток соколов, радуясь свободе, птицы то пикировали к земле, то стремительно уходили ввысь, а немного погодя разлетелись в разные стороны.
Похоже война, амазонки разослали призыв по стойбищам и городам соплеменниц.
К вечеру горизонт задымился, а несколько часов спустя донеслись первые звуки тяжелой поступи пехоты орков. Двери Наполя отворились, женщины что-то кричали мужчинам, призывая их рукой. Люди кинулись к вратам, создавая давку в узком проходе, несколько мужиков получили по щам, за особо безобразное поведение. Над головой просвистели первые стрелы, пролетев по дуге куда-то назад.
Амадо остался за рвом, в поле, рыцарь спокойно наблюдал, как на него несется огромный волк, с мощным орком в седле. Копье отлетело от щита, зверь перемахнул Родриго, мимо пронеслись еще волки, подгоняемые гиканьем всадников. Ворота с грохотом сомкнулись, перекрывая путь. Амазонки на крепостных стенах открыли огонь. С жутким свистом стрелы впивались в тела животных, и опрокидывали всадников. Всего этого хаоса Родриго уже не видел, он методично уничтожал налетавших со всех сторон врагов.
Звук рога огласил равнину, и орки также стремительно откатились от стен города, как и появились.
Тяжело дыша, Амадо огляделся вокруг, возле стен города лежали десятки волчьих туш, тут же стонали недобитые орки. Стрелы амазонок безжалостно обрывали любые попытки спастись. В пылу битвы у Родриго не хватило времени разглядеть врагов внимательно, только теперь он увидел, что орки значительно продвинулись в воинском искусстве. Перед ним лежали не дикари с каменными копьями, и топорами, а облаченные в чешуйчатую броню воины, с прекрасно выполненными стальными мечами, и копьями подозрительно знакомого вида. Наклонившись к одному из павших, рыцарь поднял клинок, сомнения отпали в его руках лежал меч эльфийской работы.
– Что за ерунда?! – изумился Амадо.
– Эльфы! – прозвучал совсем близко хрипловатый голос Липиты, заставив вздрогнуть от неожиданности.
Мужчина не слышал, как она подошла, непривычно смотрелось ее стройное тело, без лошади. Амадо отметил, что Липита неплохо сохранилась. Протянув руку, она положила ладонь ему на плечо, и проговорила.
– Не бойся, я тебя не обижу – улыбка осветила суровое лицо воительницы.
Амадо глупо улыбнулся в ответ, не зная, что ответить.
– Все-таки узнала! А то я уже засомневался… – неловко начал он.
– Конечно узнала, и не только я, но и моя матушка. Так, что впустить тебя в город я не могу, но за помощь спасибо. А теперь уходи, скоро Наполь осадят, и тебе придется столкнуться с целой армией степных воинов. Поверь то, что ты видел не самое страшное. У орков есть и по серьезнее…
Липита не успела договорить, над их головами пронесся огромный горящий шар, с оглушающим ревом приближающийся к высоким стенам Наполя. Липита подбежала к лошади и вскочив в седло, сорвалась с места.
– Уходи отсюда, оставь эту войну нам – прокричала воительница на скаку.
Река огня потекла вниз по стенам, пропитывая все поры и щели, выжигая даже камень. Над головой заревели новые снаряды, перед Амадо вырос стальной скакун, и спустя мгновение конь резво понес хозяина следом за амазонкой.
Оказавшись с другой стороны города Родриго обнаружил, закрывающиеся за Липитой Северные ворота, все пространство до горизонта занимало колышущееся море армии орков. Рыцарь повернул коня, и устремился в направлении метательных машин, их охраняли отборные латники, вооруженные длинными копьями. Конь прорвал первую линию копейщиков, вторая линия склонила жала копий в сторону мчащегося рыцаря. Опытные орки сохраняли спокойствие рассчитывая, что конь, увидев препятствие остановиться, но к удивлению степняков, стальной скакун с размаху влетел в ряды, ломая копья, и топча воинов.
Тараном прошел Амадо, сквозь строй орков, заставив зеленых разбегаться в страхе. Резко развернув скакуна, рыцарь налетел на обслугу одной из машин, не прошло и двадцати минут как он разогнал воинов, стрелявших из метательных машин. Головня полетела в бочки с горючей смесью, огромный орк в вычурной броне, не успел прокричат до конца команду, волна отшвырнула его к стенам Наполя. Страшный взрыв разметал линию машин, расплескав горючую жидкость по округе.
Орки метались по степи словно слепые, сдирая с себя броню, вместе с плотью, от тяжелого топота тысяч ног задрожала степь.
К месту взрыва спешила тяжелая конница орков, восседающая на жутких свиноподобных тварях, с огромными клыками. Жаркое пламя остановило их далеко от источника огня, они наблюдали как из огненного кошмара на них движется черный всадник на стальной лошади.
Малодушные подались назад, но окрик здоровенного орка с шлемом, увенчанным клыками жутких тварей, что живут в сердце Великой степи, заставили воинов собраться в полукруг. Орки двинулись к Амадо, забирая рыцаря в кольцо. Не желая сталкиваться с таким мощным противником, человек вновь нырнул в пламя. Разочарованно вскрикнув, орки осадили тварей, служивших им скакунами, и откатились назад, стремясь уйти как можно дальше от нестерпимого жара.
Вынырнув из сплошной стены огня, рыцарь вихрем пронесся через ряды перепуганных насмерть орков, сея вокруг себя смерть. Его пытались преследовать, но вскоре отступились, за машиной человека никто не мог угнаться, а впереди лежала бескрайняя степь.
К вечеру он достиг стойбища орков, и не останавливаясь пронесся мимо, сметая все, что осмелилось встать у него на пути. Доспех сильно износился и требовал починки, пришлось остановиться и дать время металлу вернуть прежний вид. Конь также пострадал, левая, задняя нога плохо гнулась, отчего он странно подскакивал при движении. Пришлось вспомнить уроки механики и потратить немало времени на ремонт, благо сфера в очередной раз выручила.
Оторвав глаза от деталей механического скакуна, Амадо заметил облако пыли, повисшее над горизонтом. Он коснулся земли, степь дрожала, сбоку показалась еще одна полоска пыли, на него что-то надвигалось. Поле выплеснуло с бескрайних просторов, очередную орду.
***
Оглушающий топот тысяч коней, не оставлял сомнений, на Амадо двигалась армия людей. Чуть позже стали видны специфические шлемы, и яркие шапочки. – Амазонки! Он и представить не мог, что их так много. К нему подъехала одна из девушек, и склонившись весело крикнула.
– Рыцарь, идем с нами!
Остальные всадницы оставались на почтительном расстоянии, с любопытством разглядывая его коня. Воительницы громко обсуждали удивительного скакуна.
– Даже не знаю, как и поступить! Липита меня прогнала! – ответил он девушке, узнав ту, что поделилась с ним лошадью, в землях Урсума.
– А ты попробуй еще раз! Женщины любят настойчивых! Да и робость тебе не к лицу – насмешливо проговорила девушка.
– Кто ты?
– Авдалея, я старшая над эклеотками!
– Совсем еще дети, что ж похоже дела и впрямь плохи, раз столь юные девушки идут в бой – подумал он, но в ответ лишь улыбнулся приветливой девушке.
Путь до Наполя показался много короче, кони словно летели, подгоняемые бесстрашными наездницами. Воительницы стремились успеть к началу штурма столицы. К исходу второго дня со стены Наполя увидели, как запылил горизонт. Орки тоже видели, что к ним приближается армия воительниц.
Кровавый закат, сменился ночным мраком, который скрыл враждующие стороны. С наступлением ночи орки пошли на приступ столицы. Тараны ломали окованные медью ворота, Южные устояли, а Северные пали. Волна степняков вливалась в образовавшуюся брешь, оказываясь между первой и второй стеной города. Теряя каждую минуту десятки воинов, они продолжали штурмовать неприступные стены. Под натиском, обитого металлом тарана, пали внутренние ворота с северной стороны.
Шум боя привлек амазонок, пришедших из степей. Девы окружили армию степняков, завыли стрелы, волки метались по полю выхватывая воительниц вместе с лошадьми, пехота, прижатая ко рву, оскалилась лесом копий. Ответная стрельба выбила из седел немало воительниц, кони заходили кругами. Стрелы орков тут же потеряли в точности, пролетая мимо, пернатые убийцы осыпали землю, не успевая за движущейся массой всадниц.
Вошедшие в город орки, не имея поддержки снаружи, быстро потеряли инициативу и побежали. Следом побросав тараны и лестницы, откатились степняки штурмовавшие стены. Предрассветные сумерки четко выделяли темное кольцо засыпанного рва, что служил границей, по которой выстроилась армия орков. Позади, со стен, вновь посыпались стрелы, защитницы Наполя вернулись на оставленные врагом рубежи. Обезумевшие орки кинулись на наездниц, пришедших с поля, в последней, отчаянной попытке вырваться из ловушки.
Ряды тяжелой пехоты разошлись, в прорехи, с рычанием вырвались гигантские волки. Оскалив длинные клыки, звери мчались на воительниц, не обращая внимания на тучи стрел, осыпавших их сторону. Воя от полученных ран, волки достигли конной массы, и принялись терзать лошадей. Завязалась рукопашная схватка. Лошади отбивались, громко фыркая и брыкаясь. Амазонки потеряли инициативу, оставаясь без скакунов воительницы погибали от тяжелых сабель облаченных в броню орков-наездников. Выехав на линию соприкосновения войск, Амадо пустил коня вперед, рассекая враждующие стороны. В его доспех летели стрелы и копья, стучали мечи и булавы орков, но стремительный натиск стального коня, вынуждал степняков откатываться обратно к стене. Где их встречали меткие выстрелы амазонок, засевших в неприступной твердыне.
Отлетела чья-то рука с зажатым в кулаке клинком, голова покатилась, сверкнули волчьи зубы, визг и хриплый рык, умирающего зверя затухал далеко позади. Рука ныла от бесконечных ударов и уколов. Вскоре Родриго понял, что его атака бесполезна, ему не удалось пробиться через линию соприкосновения войск. Он ворвался в самую гущу битвы, встречая сотни ударов, и рискуя потерять защиту, поскольку повреждения на броне накапливались и в любой момент она могла свернуться.
Рассвет тонкой полоской окрасил горизонт, темнота окончательно рассеялась, открыв весь ужас произошедшего побоища. Орки дрогнули, зажатые между двух армий, они продолжали сопротивляться, но все больше степняков бросало оружие и падало ниц, стремясь таким образом спасти свою жизнь. Но неумолимые воительницы никого не щадили.
Окруженный дюжиной всадников-орков, Амадо продолжал бой, пока семеро оставшихся в живых не побежали в поле. Отвлекая на себя самых выдающихся воинов врага, он спас не одну жизнь, и, если бы не доспех, то наверняка пал бы в этой битве. Стрелы амазонок настигли сбежавших от Амадо всадников-орков. Тяжелая броня хорошо защищала от попаданий, но меткие выстрелы находили щели между массивными щитками орочьего доспеха. К Родриго подъехала Авдалея, девушка часто дышала, ее глаза блестели из-под низко надвинутого шлема.
– А ты и правда храбрый – крикнула она. – Твой конь из железа, но как настоящий. Без такого товарища в бою не устоять – добавила она, разглядывая в восхищении стального скакуна.
– Это механизм – ответил Амадо, но девушка его уже не слышала, развернув лошадь она помчалась к разбитым воротам города.
