Loe raamatut: «Хроники до лаборанта»

Гвардия королевской семьи

Во время фестиваля, когда город утопал в веселье и праздничной суете, королевская семья медленно проезжала по главной дороге в позолоченной карете. Толпа приветствовала монархов, выкрикивая слова восторга, осыпая дорогу цветами. Казалось, ничто не могло омрачить этот день.

Но судьба распорядилась иначе. Из ликующей толпы внезапно вырвался мужчина с искажённым гневом лицом. В его руке блеснул пистолет, и мгновение спустя улицу огласил оглушительный выстрел. Королевский кортеж замер. Один из членов семьи рухнул на землю, жизнь его оборвалась мгновенно. Выстрел, нацеленный в голову, не оставил ему шансов.

Солдаты, стоявшие на страже монархов, действовали молниеносно. Они бросились к нападавшему, но тот не успел сделать второго выстрела. Несколько пуль стражников поразили его, оборвав его жизнь прежде, чем он смог нанести ещё больший вред.

Это кровавое происшествие навсегда врезалось в память королевской семьи. Испуганные и потрясённые своей уязвимостью, монархи потребовали немедленного усиления охраны. Стены дворца утяжелились от ружей и доспехов, а каждая улица, ведущая к резиденции, заполнилась стражниками. Но это было лишь поверхностное решение проблемы.

Глубинный корень трагедии скрывался в нарастающем политическом напряжении. Взаимоотношения монархии и парламента обострялись с каждым днём. Политические силы страны разделялись на фракции, каждая из которых держала при себе армии, способные затопить улицы кровью. Одна ошибка могла стать спусковым крючком для гражданской войны, тени которой уже стелились по королевству.

Комната была ярко освещена, но через затонированные окна не проникал ни единого луча снаружи. В центре стоял металлический стол с двумя стульями. Один человек – высокий, с белыми волосами, закованными в наручники руками – стоял неподвижно. Другой – с ровным и хладнокровным выражением лица – сидел за столом, перебирая бумаги. Всё происходящее фиксировалось на камеры, звук записывался для дела. Это был допрос.

– Каждый, кто выступает против Империи, будет убит? – разочарованный голос стоящего мужчины прозвучал будто стон.

– Не совсем так, но по сути – да, – холодно отозвался допрашивающий, не поднимая глаз от документов.

– Жизнь или смерть, – сухо констатировал испытуемый, скрещивая руки на груди.

– Наше дело – предоставить выбор, – допросчик произнёс это с такой отточенной уверенностью, словно цитировал текст закона. – Мы даём свободу своим врагам.

– Свободу? – мужчина с белыми волосами усмехнулся, качнув головой. – Это лишь иллюзия. Либо подчинение, либо смерть.

– Всё верно, – ответ последовал мгновенно, без капли эмоций. – Вам, господин Риббентроп, предстоит выбрать наиболее рациональное решение.

Риббентроп подался вперёд, его глаза сузились.

– И что же это за выбор?

– Завтра утром вы всё узнаете. А сейчас вас доставят в камеру. Отдохните, господин Риббентроп, – допросчик аккуратно сложил бумаги в папку, встал и жестом подозвал охрану.

Риббентроп молча кивнул, сдержанно произнеся:

– Хорошо.

Два охранника, не сказав ни слова, взяли его под руки. Он не сопротивлялся, лишь взглянул через плечо на допросчика, который остался стоять за столом с непроницаемым выражением лица. Риббентроп знал: ночь в одиночной камере будет долгой. Но завтрашний день казался ещё более пугающим.

На следующий день зал конференций заполнили люди. Во главе стола сидела миссис Горар, Королева Империи. Её взгляд был сосредоточен, голос звучал твёрдо. По обе стороны стола расположились члены королевской гвардии – четверо стражников в строгой форме, выправка которых подчёркивала важность момента. Помещение окутывала тишина, нарушаемая лишь речью Королевы. Никто не осмеливался её перебить.

Валентайн Риббентроп занял свободное место у стола и, слегка наклонившись к своей соседке – женщине с длинными белыми волосами, – тихо спросил:

– О чём она говорит?

– О королевской защите, – не отрывая глаз от Королевы, ответила она.

– Меня зовут Валентайн Риббентроп, – представился он, пытаясь завязать беседу.

– Заткнись и слушай, – резко оборвала его женщина.

Риббентроп удивлённо посмотрел на неё, но спорить не стал. Он переключил внимание на Королеву, чья речь, казалось, гипнотизировала собравшихся. Атмосфера оставалась напряжённой до тех пор, пока Королева не упомянула загадочного человека с даром богов.

– А теперь о Марине Шнайдере, – сказала она раздражённым голосом. – Его ищет целое государство. Этот человек – угроза стабильности, и мне бы не хотелось, чтобы он принёс проблемы нашей Империи.

Эти слова заставили одного из членов гвардии подняться. Это был мужчина средних лет с седыми усами и уверенным взглядом.

– Какой-то мальчишка не способен уничтожить цивилизацию. Разве это не смешно? – усомнился он.

– А вы не слышали слухов? – вмешался мужчина в строгом пиджаке, сидящий поодаль. – Говорят, он может либо погубить, либо спасти души всех христиан. Его роль слишком значима, чтобы игнорировать. И, знаете, в каждом слухе есть доля правды.

Королева перевела взгляд на него.

– Ваше имя?

– Джон Руиз, Ваше Величество.

– Отлично, господин Руиз. Вы кажетесь самым здравомыслящим среди присутствующих. С этого момента вы – командир отряда.

По залу прокатилась волна удивления. Взгляды устремились на Руиза, чьё лицо оставалось бесстрастным. Это назначение, однако, не было случайным: Руиз занимал важное место в парламенте и обладал большим влиянием.

Неожиданно женщина с длинными белыми волосами вскочила.

– Офицер Омен, миссис Горар, я не согласна с этим решением! – её голос был полон возмущения. – Здесь должны цениться действия, а не слова!

Королева выдержала паузу, затем ответила строго:

– Сядь, Омен. Это приказ. Если господин Руиз не справится, мы найдём ему замену.

Зал вновь погрузился в напряжённую тишину.

Валентайн, явно ощущая себя не на месте, поднял руку.

– Валентайн Риббентроп. Я здесь новенький, и мне нужен инструктаж. И ещё… Где мой костюм?

Слова прозвучали настолько неожиданно, что напряжение в зале чуть ослабло. Королева сдержанно улыбнулась.

– Хорошо, Валентайн. Остальная команда проследит за тобой, чтобы ты не допустил ошибок. А костюм ты получишь, как только он пройдёт проверку на безопасность.

– Понял. Спасибо, – кивнул он.

Королева обвела взглядом зал.

– У кого-нибудь ещё есть вопросы?

Никто не ответил. Тишина вновь окутала помещение.

На выходе из здания Валентайн Риббентроп остановился на верхней ступени лестницы, бросив взгляд на команду, остававшуюся внутри. Он терпеливо ждал разъяснений, пока из дверей не вышел Руиз.

– И что нам предстоит делать? – спросил Валентайн, прищурившись на утреннее солнце.

– Ждите. Скоро отправимся на задание, – коротко бросил Руиз.

– Может, проведёте инструктаж? Всё-таки я здесь новенький, – с нажимом добавил Риббентроп.

Руиз окинул взглядом Омен, стоявшую неподалёку, и резко сказал:

– Омен, займись этим. Я дам знать, когда будет пора.

Женщина с длинными белыми волосами недовольно качнула головой, но ничего не сказала. Поджав губы, она обратилась к Валентайну:

– Пойдём, выпьем кофе.

Они зашли в ближайшее кафе, выбрали столик в углу и сделали заказ. Омен, молча уставившись в стол, вдруг заговорила, её голос звучал тихо, но твёрдо:

– Забудь о милосердии. Чем его меньше, тем лучше для всех нас.

Валентайн нахмурился, её слова казались ему слишком циничными.

– Ты серьёзно? – спросил он с раздражением.

– Не задавай глупых вопросов. Это не мирная жизнь, – холодно отозвалась она.

Риббентроп почувствовал, как в груди закипает гнев.

– Тогда и к тебе никто милосердия не проявит, – отрезал он. – Интересно, как тебя запомнят? Ублюдком?

Омен даже не подняла взгляд.

– Они будут мертвы. Сорок человек не смогут меня судить, – ответила она безразличным тоном.

– Ты ведёшь подсчёт? – язвительно спросил Валентайн.

– Ага, – последовал короткий ответ.

В этот момент официант принёс их кофе, разрядив атмосферу. Омен, сделав небольшой глоток, неожиданно спросила:

– Что за костюм у тебя?

– Экзоскелет с нитями, которые можно раскалять до высокой температуры. Но без нексуса он бесполезен, – ответил Риббентроп, отставляя чашку.

– Понятно. Руиз упоминал это, – задумчиво сказала она.

– И что он сказал?

– Что костюм уже в твоей комнате.

– А ключ?

– Получишь у вахтёра в общежитии. Просто назовись, он тебя узнает.

Валентайн покачал головой.

– Вот и всё? Никакой интриги?

– А ты ожидал секретного плана с паролями и ловушками? – усмехнулась Омен.

Выпив кофе, они направились к общежитию. Риббентроп забрал ключ у вахтёра и поднялся к своей комнате.

Открыв дверь, он остановился на пороге. Комната выглядела как пережиток другой эпохи: потрёпанная мебель, скрипящая кровать и перекошенная дверь, едва держащаяся на петлях. Единственное, что внушало доверие, – экзоскелет, стоящий у окна. Его чёрная поверхность блестела, отражая тусклый свет комнаты.

Валентайн вздохнул, войдя внутрь.

– Добро пожаловать домой, – пробормотал он себе под нос, закрывая за собой дверь.

Через несколько дней однообразной жизни Валентайна вызвали на собрание в лесу. Команда собралась у костра, окружённого густой ночной тенью. Пламя потрескивало, отбрасывая пляшущие тени на серьёзные лица.

– Завтра мы будем защищать королевскую семью на важной встрече, – начал Руиз, его голос звучал твёрдо и серьёзно. – Каждый из нас должен быть предельно сосредоточен. Любая ошибка может стоить не только вашей жизни, но и жизни монархов.

– Сколько там будет людей? – спросил мужчина с седыми усами, наклоняясь ближе к огню, чтобы рассмотреть Руиза.

– Больше ста, – ответил Руиз, скользнув взглядом по мужчине. – Кстати, ты так и не представился.

– Вакутайнер. Это моя кличка, – спокойно сказал тот, его голос прозвучал с лёгкой насмешкой.

– Вакутайнер? – переспросил Руиз, нахмурив брови. – Что это значит?

– Прибор для высасывания крови, – пояснил Вакутайнер с лёгкой, едва заметной улыбкой. – Думаю, ты понимаешь, почему меня так зовут.

Руиз замер на мгновение, обдумывая услышанное, но ничего не ответил.

– Как будем действовать? – нарушил тишину Риббентроп, глядя на Руиза.

– Мы не будем выделяться из толпы, но обязаны держаться как можно ближе к королевской семье, – уверенно ответил Руиз. – Наша главная задача – обеспечить их безопасность любой ценой.

– А что скажешь ты, Одри? – неожиданно спросила Омен, повернувшись к тихой девушке.

Одри, опустившая глаза к огню, тихо ответила:

– Мне нечего добавить.

Омен лишь хмыкнула, но не стала настаивать.

– Завтра нам предстоит серьёзная работа, – подытожил Руиз, поднявшись на ноги.

Собравшиеся у костра замолчали. Только ветер шумел в кронах деревьев, время от времени заставляя языки пламени взметаться выше. Свет костра освещал их лица, на которых застыла решимость. Ночь вокруг казалась ещё темнее, но никто из них не позволял себе усомниться в своих силах.

На церемонии собралась сотня гостей в элегантных чёрных костюмах, чьи негромкие разговоры смешивались с мелодичным звоном бокалов. Величественный зал сиял мягким светом хрустальных люстр, создавая атмосферу изысканной торжественности. Королевская семья передвигалась среди гостей с безупречной грацией, словно тени, внимая каждому слову.

Команда держалась на расстоянии, незаметно патрулируя пространство. Их глаза следили за каждым движением, улавливая малейшие подозрительные детали.

Риббентроп выбрал место ближе к колоннам, чтобы лучше обозревать зал. Он сдержанно наблюдал за происходящим, когда к нему подошёл полный мужчина с добродушным, но слегка подозрительным видом.

– Я впервые вижу вас на таком мероприятии, – сказал мужчина, пристально глядя на Валентайна. – Кто вы?

Валентайн выпрямился, стараясь выглядеть уверенно.

– Офицер Риббентроп, – ответил он, хотя офицером он никогда не был. – Получил повышение недавно. Полагаю, неудивительно, что вы меня не знаете – я ещё ни разу не был на подобных церемониях. А вы, простите, кто?

Мужчина с лёгкой гордостью выпятил грудь:

– Директор приюта для особо одарённых детей.

На миг Валентайн замер, напрягшись.

– В каком смысле? – осторожно спросил он, сохраняя на лице спокойствие.

– Нексус-юзеры, – коротко пояснил директор, его голос прозвучал значительно.

– Понятно, – кивнул Риббентроп, тщательно скрывая внутреннюю тревогу.

Чёрт, только не это. Мысль вспыхнула в голове Валентайна. Он сразу осознал угрозу. Если этот человек встретится с Одри Джонсон, то всё пойдёт насмарку. Директор, несомненно, узнает её, и последствия будут катастрофическими.

– Не подскажете, где здесь стойка с выпивкой? – с лёгкой улыбкой спросил Валентайн, надеясь отвлечь внимание мужчины.

– Конечно, идёмте, я вас провожу, – добродушно отозвался директор, жестом приглашая следовать за ним.

Риббентроп глубоко вдохнул, двинувшись следом через толпу. Теперь он внимательно следил не только за залом, но и за каждым шагом своего нового знакомого.

Когда они добрались до стойки с напитками, Риббентроп неспешно взял бокал, стараясь выглядеть расслабленным. Поднимая стекло к губам, он сделал вид, что увлечён разговором.

– А каково это – быть директором приюта? – непринуждённо спросил он, внимательно наблюдая за выражением лица собеседника.

Мужчина, довольный возможностью поговорить о своей работе, улыбнулся:

– Нелегко, конечно. Особенно когда приходится исправлять ошибки, которые оставил прошлый надзиратель тюрьмы.

Риббентроп слегка приподнял бровь, изображая заинтересованность.

– Надзиратель тюрьмы? Интересно. А что именно вы исправляете?

Директор усмехнулся, словно это был привычный вопрос:

– Ужесточаю методы воспитания. Понимаете, мой предшественник слишком их баловал. А ведь это не просто дети, это будущие воины империи! Их нужно закалять, готовить к бою.

Валентин, сделав вид, что поддерживает разговор, бросил быстрый взгляд в сторону королевской семьи. Всё выглядело спокойно, но в груди у него зашевелилось беспокойство.

– Сколько вы уже директор? – спросил он, стараясь удержать голос ровным.

– Примерно десять лет, – с гордостью ответил мужчина, откинувшись назад.