Loe raamatut: «Паразит»

Пролог

– Стой, бля! Тебе жить надоело, дура?! – осадил я, попытавшуюся было побежать Лену. – Они же тебя сразу завалят!

– Зачем они так? – всхлипнула она, глядя на труп своего любимого.

– А ты всё ещё не догнала? – раздражённо бросил я. – Дура и есть. Да хватит ныть, закрой пасть!

Я не выдержал и залепил ей пощёчину, несильную вроде, но она сразу испугалась – видимо, впервые в жизни по щам получила. И чего я с ней вожусь? Ни к чему не приспособлена, словно вчера на свет родилась. А мы уже не первую неделю тут и стычка подобная нам тоже не в новинку. Сейчас еда дороже любого золота, потому как её нет от слова совсем.

– Давай, уеби по ним! – сзади подполз Мутный.

– Если бы я знал, как всё это делается ещё? – огрызнулся я. – А ты вообще где, сука, был?! Тебя долбоёба на шухере ставили!

– Срать припёрло – чё, в штаны нужно было? Смотри, этот уёбок войти собирается!

– Бля, – я резко выглянул за угол и убедился в правоте Мутного. – Не лезь, пидор! Завалю нахуй!

Раздалось пыхтение, и вроде как зашуршал по полу кто-то. Неужели и вправду нам конец?

«Как же я в прошлый раз делал? – заворочались мысли в голове. – Поймал летящую штуку, потом испугался, что меня может ударить чем-нибудь, ну типа током и сразу из руки вылетела молния».

Я протянул руку и попытался ухватить маленький лучик чего-то постоянно летающего в воздухе. Кроме меня, их никто больше не видел, и это началось с самого нашего выхода из бункера. А затем подумал, как из моей руки вылетает шаровая молния и бьёт в грудь того козла, что спрятался за стеной.

И чуть в штаны не наложил, когда это вдруг произошло.

Пару раз стрельнув искрами, над ладонью взмыл светящийся шар, размером приблизительно с теннисный мяч и метнулся в сторону угла. Оттуда раздался вскрик и стук упавшего тела.

Я поймал следующий микроскопический метеорит, и попробовал представить эту молнию, спокойно сидящую на ладони. И снова успех! Как по мановению волшебной палочки на ней вспыхнул электрический разряд и быстро раздулся до размера апельсина.

– Нихуясе! – открыв рот, выдал Мутный и попытался его потрогать.

– Куда, дятел, – одёрнул руку я, отчего мяч резко подпрыгнул и влетел в потолок, громко хлопнув и осыпав нас мелкой трухой и холодными искрами.

– Эй, ублюдки, а ну, выходи по одному, вам пизда! – тут же заорал Мутный и сделал вид, что собирается ломануться к двери.

Тут же раздался выстрел, и мы услышали топот, который сопроводил хлопок двери. Следом дверь хлопнула ещё раз, видимо, выпуская наружу и второго человека.

– Вот и валите нахуй, пока мы вам очко не развальцевали! – прикрикнул им вдогонку Мутный, высунув голову из-за угла. – А соска где?

Я посмотрел себе за спину и обнаружил пропажу Лены, которая, казалось, ещё секунду назад хлюпала носом.

– Ну пиздец, – выдохнул я, сдерживая злость. – Теперь ещё эту овцу искать.

– Да нахуй она тебе нужна, бро, – тут же отреагировал Мутный. – С неё понтов вообще ноль, ни отъебать ни поговорить. Максимум сожрать можно и то, тощая, как доска, – он махнул рукой в окончании.

– Ебало захлопни, – зло зыркнулна него я. – Пошли в кладовку, посмотрим, может, эта ссыкуха там прячется.

Глава 1
Подвалы

Я жил в самом низу, пал так сильно, что никто не был в состоянии мне помочь. Так часто бывает, когда человек связывает свою жизнь с наркотиками.

Я познакомился с ними случайно, не скажу, что я конченый человек, просто так сложились обстоятельства. Хотя этими словами оправдываются многие, кто ступил на эту извилистую дорожку.

В один прекрасный день…

Стоп. Какой же это прекрасный день?

Всё, что казалось нам благом, в одно мгновение обратилось прахом. Но только не для меня.

В моей жизни всегда царил хаос: спать в провонявшем канализацией подвале было не самым худшим, и этот подвал был не самым убогим местом из тех, где доводилось это делать. Летом благодать – можно под любым кустом отдохнуть, где упал, там и дом. Но зима заставляет искать норы.

Раньше, когда я только начинал свой путь на дно, были хаты, кореша, героин тёк по венам, заставляя чувствовать в себе силу, сравнимую с Богом.

Первая доза. Когда же я впервые испытал этот кайф? Кажется, пошёл в кишлак за травой и бухлом, а попал на отморозков, которые бросили меня в яму и держали там несколько месяцев. Пока наши не расхуячили всё вокруг с вертолёта. Как я жив-то при этом остался, даже и не вспомню.

Эти ублюдки вкололи мне героин сразу, как только поставили под стволы. После этого уже ничто в мире не могло радовать меня столь сильно.

Эмоции зашкаливали, такое можно было сравнить с бешеной скоростью, когда мчишься так, что ложится стрелка спидометра. Энергия, сила, жидкий огонь тёк по венам. Казалось, что я познал все тайны вселенной и мироздания в один миг. А затем наступила блаженная истома, когда так хорошо, что не знаешь, смеяться тебе или плакать.

У нас многие в роте баловались, говорили, что с первого раза не подсядешь, что всегда можно отказаться и прекратить. Смешно. Разве слабая человеческая сущность может найти в себе силы и отказаться от подобного наслаждения?

Я не смог. Да и друзья впоследствии оказались не такие уж и хорошие, правда, об этом я узнал гораздо позже. Поначалу всё было просто супер.

После того как меня освободили из плена, тут же списали на гражданку, где я первым делом нашёл корешей-наркоманов.

В их мире, когда нет денег на дозу, стараются отыскать лоха, чтобы ловить кайф за его счёт. Всё просто: нужно дать уколоться, а к вечеру новенький сам принесёт нужную сумму и попросит достать ещё. Вот только меня и искать даже не пришлось, и с того самого момента начался мой путь вниз.

Когда-то я был сильным человеком, имелись хорошие достижения, как например: мастер спорта по армейскому рукопашному. Затем пришла повестка из военкомата, проводы, пьянка до утра, автобус, который пацаны едва не перевернули при отправке. Ну а судьба уже сама распорядилась, что не быть мне больше среди нормальных. А может, я сам виноват? Но на этот вопрос очень сложно ответить.

В день, когда всё случилось, мы «нахлобучили барыгу». Так само вышло, никто не хотел.

Денег, как всегда, не было, от слова совсем, а заложенный нос и озноб во всём теле уже выгнали нашу компанию на улицу. Шесть часов утра для наркомана не помеха, вот-вот всё тело начнёт болеть, а мышцы сводить так, что не каждый инвалид ДЦП испытает.

– Слышь, Мутный, – уточнил у товарища я, – ты уверен, что он даст в долг?

– А ты знаешь другой способ замутить? – сразу огрызнулся тот. – Может, у тебя деньжата где в заначке имеются?

– Да откуда у меня, – пожал плечами я и поёжился от холода.

– Тогда хули ты умничаешь?! – всё же завёлся Мутный.

Оно и понятно, погода говно, ещё с ночи начался мелкий моросящий дождь, который так и не прекратился утром. Плюсом ко всему ещё этот озноб, от которого уже начало ломить суставы. Он проникал своими ледяными пальцами внутрь, сжимая сердце. Зато в кишках началось жжение, которое сопровождали приступы тошноты, давным-давно щекочущие пищевод.

– Вон его тачка, – указал пальцем на стоящий у подъезда БМВ Мутный. – Заебись, значит, он дома.

В подъезд проникнуть не удалось, домофон, что блокировал дверь на магнитный замок, не хотел пускать в тёплое нутро многоквартирного дома. Мутный нажал вызов, и тот весело запиликал в предрассветной тишине, разнося дебильную мелодию на весь двор.

– Кто?! – спросили из динамика.

– Это я, Сань, – нагло заявил Мутный.

– Кто, я?! – видимо, Саня спросонья был очень злой.

– Да Мутный это, – раздражённо бросил в микрофон насквозь вымокший наркоман, – нам надо, короче.

– Ты охуел, придурок?! – зашипел Саня на другом конце провода. – Иди на хуй отсюда. Я тебя сколько раз предупреждал, чтобы ты домой ко мне не совался, мудила?!

– Ну Сань, – заканючил Мутный, – да тут нет никого, мы по-быстрому.

– Нахуй пошёл, – кашлянул домофон, даже не дав договорить и оповестив коротким сигналом об окончании разговора.

– Ну чё там? – поинтересовался я, будто сам ничего не слышал.

– Нихуя, – злобно бросил его товарищ. – Ну, пидор, пизда тебе, – прошипел он и, подняв кирпич, которым подпирали подъездную дверь, направился к Саниному БМВ.

– Хорош, Мутный, он сейчас мусоров вызовет, – попытался облагоразумить его я, но тот уже всё решил.

Остановить наркомана, когда он ищет дозу? Даже не смешно. В голове Мутного уже всё сошлось. Вот он выносит стекло на крутой тачке, вскрывает дверь и, проникнув внутрь, достаёт пакет с героином из бардачка.

Однако реальность сильно отличалась от действительности, и удар кирпича вышел смазанным. Стекло лопнуло, но не разлетелось на миллиард маленьких осколков, оно покрылось сеткой трещин и осталось на месте, имея специальную, защитную плёнку. Сигнализация закричала на весь двор, а Мутный замахнулся второй раз.

Кое-как с пятой попытки удалось пробить небольшую дыру и просунуть в неё руку. Вот только дверь открыть так и не удалось – хитрый немецкий замок никак не хотел поддаваться. А в этот момент на балконе третьего этажа появился владелец машины.

– Ты охуел?! – закричал он. – Пизда тебе, сука!

Вскоре послышался хлопок квартирной двери, а в подъездных окнах мелькнула фигура Сани, который быстро мчался по лестнице.

Мутный высморкался на тротуар, зажав одну ноздрю, но опухшая слизистая не позволила сделать это быстро и чисто. В итоге сопля повисла на пальцах и роже, а наркоман, чертыхаясь, вытер это дело рукавом.

Подъездная дверь распахнулась, и на улицу выскочил хозяин машины. Я попытался встретить его прямым ударом в челюсть, но тело, истерзанное наркотой уже давно потеряло свою силу и скорость. Удар вышел смазанным и практически не причинил никакого вреда Сане.

Зато он прекрасно смог подхватить меня и завалить на асфальт, больно приложив о последний затылком. Продолжая сидеть сверху, владелец БМВ заработал руками, разбивая мне губы в кровь.

Мутный не придумал ничего лучше, как подобрать отброшенный в сторону кирпич и сплеча опустить его на голову барыги.

Раздался противный хруст, и тело Сани обмякло, он завалился мне грудью на лицо, но я успел увидеть, как из его носа потекла тоненькая струйка крови.

Выброс адреналина помог мне ужом выкрутился из-под обидчика, трясло от наступающей ломки и страха. Даже непонятно было, что в данный момент преобладает.

– Ты чё сделал, дебила кусок?! – набросился я на Мутного. – Ты же его убил, долбоёб!

– Нихуя ему не станет, – презрительно скривился тот и сплюнул на тело. – Посмотри, там в карманах, может, бабки есть.

Вспомнив о дозе, я тут же зашарил по телу в поисках чего угодно, что можно загнать. Кроме ключей от машины в них ничего не обнаружилось, но даже эта находка вызвала улыбку на лице товарища.

Мутный быстро отключил всё ещё орущую на весь двор сирену, открыл дверь и принялся обыскивать машину в поисках любого кайфа. Естественно, наркоты там не оказалось, ну какой дурак станет прятать её в собственной машине?

– Давай хату обыщем? – войдя в азарт, предложил Мутный.

– Да похуй, – недолго думая, согласился я. – Что мы просто так пришли, что ли?

Вот тогда-то мы и сорвали тот самый «Джекпот», отыскав несколько упругих шариков, сделанных из изоленты, какие специально готовят для закладок.

Они обнаружились на кухне в вентиляционной шахте, что почти у всех находится рядом с газовой колонкой. Мутный первым делом проверил именно её.

Просунув руку чуть глубже, удалось выудить из тайника ещё и тугую катушку денег, перехваченную резинкой и запаянную в пакет.

– Хуясе, клад, ёпта! – оскалился довольный Мутный.

– Валим нахуй, соседи уже наверняка мусоров вызвали! – почему-то зашипел на товарища я.

Когда глаза зацепились за найденную дозу, мозги наконец смогли переключиться на реальность происходящего. А она такова: мы только что убили человека! Бля, может, хоть зона из меня эту дурь уберёт? Сам я точно завязать не смогу, пробовал и не раз.

На выходе из подъезда я всё же нагнулся, чтобы проверить пульс у так и лежащего без сознания Сани. Сердце хоть слабо, но всё ещё билось, на месте удара кирпичом в черепе отчётливо просматривалась вмятина. Если он ещё жив, то, скорее всего, ненадолго. Хотя всё зависит от скорой, они на самом деле и не таких вытаскивали.

– Может, в подъезд его затащим? – предложил я.

– Нахуй он тебе нужен? – отмахнулся Мутный. – Валим нахуй.

*****

– Нас менты найдут, – начал разговор я, когда первый кайф схлынул, а от наступающей ломки не осталось и следа.

– Как? – с довольной рожей ответил тот. – Об этом месте почти никто не знает. Даже ты не знал, пока я тебе его не показал.

– Нам всё равно придётся выходить, – пожал плечами я. – Зачем ты его кирпичом-то приложил?

– Заебал ныть, – отмахнулся Мутный. – Ты посмотри, сколько у нас ништяков.

Он указал рукой на россыпь комочков изоленты и деньги, которые мы даже раскрыть не удосужились, первым делом набросившись на наркотики.

Судя по количеству, которое находилось в одном из комков, перед нами – двумя наркоманами, сейчас лежало никак не меньше двадцати граммов ценного порошка.

– Может, пожрать чего купить? – предложил Мутный. – Бабки есть, хули.

– Да что-то я очкую на улицу нос показывать, – неуверенно ответил я.

– Да забей, – беззаботно отмахнулся товарищ. – Пока там мусора всё осмотрят, всех опросят, короче, до вечера ковыряться будут.

– Я тут побуду, – отмахнулся я от товарища. – Впадлу шевелиться, меня прёт, пизда.

– Сыкло, – захохотал Мутный и наконец разорвал пакет с деньгами. – Тебе чё взять? – ухмыльнулся он и подкинул в руке тугую катушку.

– Да похуй, – отмахнулся я ещё раз. – Мне и жрать-то не хочется. Я вздремну, пожалуй.

– Ладно, я ща, – согласился Мутный и, натянув на голову капюшон, покинул своего товарища.

Я завалился на бок и почти сразу захрапел. Сказалось тяжёлое утро и адреналиновый отходняк. К тому же начинающаяся ломка с утра, подкинула слишком рано. На ночь дозы найти не удалось и бахались обезболивающим. Мутный предлагал винт замутить, но я принципиально не кололся этим дерьмом.

Тот факт, что сам героин давно уже разбодяжен всем, чем только фантазия позволяет, меня мало волновал. А что случается с теми, кто пускает по венам производство домашних горе-химиков, я насмотрелся.

Мутного не было уже долго, я даже проснуться успел, а тот всё ещё не появился. С другой стороны, он мог вообще не появляться несколько дней. Там бабла, тысяч триста точно было. Да и плакать особо никто не станет, кайф весь остался у меня.

Недолго думая, я заварил себе дозу на фольге, через кусочек старого сигаретного фильтра набрал в шприц и отправил жидкость путешествовать по венам. Минуты две полежал, дождавшись, пока закончится истома и поднялся с поддонов уже бодрым человеком.

Телефон послушно включил фонарь, давая возможность осмотреться вокруг.

Старое бомбоубежище. Здесь уже давным-давно нет ничего, кроме старых противогазов в сумках. Хотя в эти же сумки должны жёлтые аптечки входить. Я сразу зашарил по ним в поисках этих коробочек и нисколько не удивился, когда обнаружил такую в одном из боковых карманов. В Союзе знали своё дело, там выживальщики покруче современных были.

Открыв коробочку, я едва не подпрыгнул от счастья, ну никак не ожидал обнаружить в ней маленький, красного цвета тубус. Обычно он исчезает из этой коробочки в первую очередь, но только не здесь. Странно, что Мутный не проверил их первым, но это его проблема.

Пока я настойчиво перетряхивал содержимое аптечек, наконец вернулся кореш.

– Ты посмотри, кого я встретил? – гаркнул он от самого входа, а девичий смех оповестил, о ком идёт речь.

Этот придурок притащил давалку Боню. Трахнуть её может абсолютно любой, было бы желание и деньги. Много не нужно, тысячи вполне хватит, чтобы присунуть.

Вот зачем он её припёр, только дозняк переводить, она же любит упороться до блевотины. Сколько раз уже её откачивали, даже не сосчитать.

– Нахуй ты эту блядь притащил? – первым делом и поинтересовался я, выйдя из-за угла.

– Ты чё там делал? – полностью проигнорировал вопрос Мутный. – Срать на улицу ходи.

– Я, по-твоему кто? – выпучил удивлённые глаза тот.

– Ой, мальчики, а у вас, я смотрю, бахнуться есть? – тоже никак отреагировала на моё замечание Боня.

– Эй нет, вначале отсосёшь, – загоготал Мутный и поволок её за угол.

Вскоре оттуда начало доноситься пыхтение и чавкающие звуки, которые, в общем, продлились совсем не долго.

– Будешь? – поинтересовался у меня довольный товарищ, намекая на дырку Бони.

– Ну на хуй, – отмахнулся я. – Нам валить из города нужно.

– Да ты заебал, – уселся на поддоны рядом Мутный. – Нормально там всё, нас даже не ищет никто.

– С чего ты это взял?

– Ну, нас наверняка видели, а менты ни в один притон пока не совались. Вон, Боня сказала.

– А, ну если Боня, тогда конечно да.

– Да в натуре, – подала голос шалава, подогревая смесь зажигалкой. – Там какая-то хуйня творится нездоровая.

– Если эта овца сейчас передознётся, я её откачивать не буду, – указал я на неё рукою. – В ней только что твой хуй был.

– Ха-ха-ха, – загоготал Мутный, и эта дура подхватила смех.

– Чё за лажа там? О чём она?

– Да я ебу? Говорит, вчера магазины резко все закрыли. А ночью типа военных целая колонна прошла. Я реально еле пожрать нашёл.

– Да шёл бы сразу в Пятку.

– Хуятку, ни один маркет не работает. В Берёзке только открыто было, да пара ларьков на остановке.

– Не нравится мне всё это, – моё сердце сжалось от нехорошего предчувствия.

Да так сильно, что даже за грудь схватился и попробовал поглубже дышать, чтобы немного отпустило. Чувство беды, словно лавина обрушилось на моё сознание, стало так тоскливо, что захотелось плакать. Само собой, мимо товарища этот момент не проскочил.

– Ты смотри не сдохни здесь, – приободрил он меня.

– Иди на хуй, – моментально ответил я. – Слышь, Боня, чё там происходит, поконкретнее можешь сказать?

– Да всё, забудь, – отмахнулся Мутный. – Она же не как мы колет.

– Бля, да она так всё за день ополовинит.

– Да ладно, ща очнётся, я её ещё разок натяну и выпижю. Хотя чё ждать, гы-гы-гы, я прямо сейчас и приступлю, даже платить не придётся.

– Тфу, бля, – сплюнул я от омерзения и направился к выходу, подышать свежим воздухом.

Но не успел я подойти к выходу, как внутрь ввалились ещё люди, всего двое, но они очень спешили.

– Эй, эй, – притормозил их я. – Там немного занято.

– Ты кто, бля? – задал вопрос молодой парень, лет двадцати пяти.

Крепкий на вид, с таким на раз два не справиться. Но он вроде и не угрожает совсем, скорее, сам испугался больше. Вон подругу свою за спину прячет – герой, защитник. Но в глаза смотрит без страха, рюкзак какой-то за спиной.

А подруга ничего такая, симпатичная, но в глазах страх. Оно и понятно, с наркоманом все боятся в таком месте встретиться, ну, может, и не боятся, но приятного в этом точно мало. Я и сам таким был, пока не попробовал.

– Да тебе не один хер, кто я? – уточнил я у парня. – Вам-то здесь чего надо?

– Мы Диггеры, – ответил парнишка.

– А-а-а, ну это всё объясняет. Потерпите тогда, ща там Мутный с Боней закончат.

– Андрей, пойдём отсюда, а? – благоразумно попросила его девушка. – Найдём себе другое место.

– Можем не успеть, – покачал он головой, всё больше заставляя сжиматься моё сердце от нехороших предчувствий. – Короче, вы нас не трогаете и мы вас тоже, понял?

– Да похуй мне, – пожал плечами я и отошёл чуть в сторонку. – Вам-то это зачем?

– Нам всем пиздец, – абсолютно серьёзно ответил парень, пройдя внутрь. – Лен, помоги. Посвети сюда.

Он направился к правой стене, где виднелись остатки какого-то механизма. Парень выудил из рюкзака большой вороток и баллончик с жидкостью ВД. Он щедро залил ею все внутренности и одел вороток на торчавший оттуда квадрат.

К моему большому удивлению, тот хоть и с усилием, но сдвинул механизм с места, затем ещё и ещё. Вскоре он уже более или мене свободно работал трещоткой, но не это меня удивляло. Справа налево медленно двигалась ржавая гермодверь. Она, мать её, закрывала выход на улицу.

– Да какого хуя вообще происходит? – не выдержал наконец я. – Ты ебанутый, что ли, какой? А если она заклинит, как мы выходить будем?

– Заткнись, придурок, – тут же огрызнулся Андрей. – Помоги лучше. Ты не понимаешь, что ли, что происходит?

– Да я в душе не ебу, что там у вас случилось, – был мой ответ, – но я точно не хочу торчать здесь с двумя долбоёбами и ждать спасателей.

– Скоро некого будет спасать, – усмехнулся парень. – Вчера нам официально объявили войну. Третья мировая началась, Китайцы развернули ядерные ракеты в сторону США, те, соответственно, тоже, наши, я так понял, в стороне сидеть не намерены.

– Ты чё, в Фолаут переиграл? – уже серьёзно начал беспокоиться я. – Какие нахуй ядерные ракеты? Ты с чего вообще всё это взял? Нам бы на телефоны давно оповещение пришло. Да о таком уже месяц бы по всем каналам крутили.

– Ты об этом и слова не услышишь, – покачал головой Андрей. – Всему человечеству конец, такое никто не рискнёт произносить по телевизору. Никаких рассылок ты не увидишь, всем плевать.

– Так, и с чего ты вдруг решил, что умнее всех? – продолжая ухмыляться, уточнил я.

– У меня брат в железнодорожных войсках служит, – на полном серьёзе заявил паренёк. – Им вчера ночью приказ о боевой готовности пришёл. Активировать стратегический комплекс, они до утра вагоны перецепляли.

– Я что-то не понял, – почесал макушку я. – И чё, вот это всё означает, что нам пиздец? Ты в натуре ебанутый?

– Эт чё за хуй? – раздался голос Мутного. – Валите отсюда, э!

– Да тихо ты, – напрягся я, увидев, что у парня в руке появился нож. – Мутный, успокойся нахуй, тут человек не в адеквате.

– Мы не уйдём отсюда, – покачал головой Андрей. – Не нравится, сами валите, но тогда вам точно пизда. Эти вагоны, что цеплял брат, в них межконтинентальные ракеты, угадай, обычные, или нет?

– Ладно, ладно, я тебя понял, – выставив руки вперёд, произнёс я. – Ты уверен за свой базар?

– Я похож на психа? – удивлённо поинтересовался парень.

– Да, – без каких-либо сомнений ответил я. – Ты даже не представляешь насколько.

– Времени нет, нужно закрыть дверь, – сменился в лице Андрей после того, как только ему на телефон пришло какое-то сообщение. – Брат пишет, что только что активировали запуск ракет.

– Бля, может, он тебя разыгрывает? – уточнил Мутный, застав самый конец разговора, но быстро сообразивший, о чём идёт речь.

– Не думаю, вчера он был очень взволнован, – не согласился Андрей. – Это же брат, он так шутить не станет.

– Ну я хуй знает, – не согласился я. – Мутный, может, свалим, пока нас тут не похоронили за этой дверью.

– Ой, да ладно на хуй, – отмахнулся тот. – Наиграются детишки, и выйдем. Там погода говно, мне и здесь ништяк.

– Закрывай, хули смотришь? – махнул рукой я и отправился вглубь заброшенного советского бункера.

Вскоре железная перегородка полностью отрезала звуки улицы, и появились Диггеры с большим диодным фонарём. Андрей закрепил его на одной из стен и, осмотревшись, замер, уставившись на раздвинутые ноги Бони и то, что находилось между ними. Его подружка не упустила этот момент из виду, но комментировать не стала.

– Не обращайте внимания, – ухмыльнулся я, снова усевшись на поддоне.

Новоприбывшие щёлкнули клавишей ещё одного фонаря и удалились осматривать нутро бункера. Но там особо не на что было смотреть, всё, что было ценное, давно вынесли, остались только ободранные стены и кучи ненужного хлама. Единственное приключение, что можно было здесь найти, это кучу говна, бережно прикрытого газетой.

Мутный зашуршал чипсами и двинулся вместе с гостями осматривать помещение.

– Гля, Гера, – вскоре раздался его голос, – тут аптечки есть. Бля, пустые уже, – через какое-то время добавил он.

Я ничего на это не ответил, оторвал кусок Краковской колбасы, хлеба и открыл бутылку «Пепси», жрать, оказывается, уже хотелось.

– Эй, придурошный, – крикнул я в темноту.

– Чё? – в один голос отозвались Андрей и Мутный, заставляя улыбнуться.

– А если я срать захочу? – прожевав, поинтересовался я.

– Придётся определить для этого место, – ответил Андрей. – После ядерного удара можно выходить только через восемь дней. Самое главное – не попасть под дождь, который начнётся в первые три часа.

– Сколько?! – чуть не подавился я. – Ты чё, в натуре ебанутый? Будешь нас тут восемь дней держать?

– Ну, двери я вам теперь открыть не позволю, – спокойно заявил голос из темноты.

– Ебать денёк, – пробормотал я и откусил от колбасы большой кусок.

Вот только прожевать его и проглотить уже не успел – земля начала дрожать. Вначале мелко, затем всё сильнее и сильнее, пока на соседних поддонах не начала стонать Боня, думая, что её пытаются разбудить.

Вскоре вибрация усилилась настолько, что реально стало жутко, и кусок колбасы вывалился изо рта, а я вцепился в неструганные доски, будто они могут спасти мою жизнь.

Девичий крик и возня донеслись из глубины бункера, а затем всё стихло. Не-на-долго, даже с мыслями собраться толком не получилось. Вскоре дрожь повторилась, а затем ещё и ещё, вот только интенсивность и сила этих колебаний уже были разные.