– Потому что в реальном мире, ты хотел его уничтожить, – ответил Сэм и Лекса накрыло разрозненными образами, словно кусочками мозаики. – В Чистилище человек проживает разные версии одной истории в замкнутой петле. Снова и снова. Персонажи этой истории реальны, но ведут себя иначе, чтобы показать ее другую сторону, изменить опыт, суждения, убеждения. Человек получает возможность стать лучше. Принять себя и свои поступки.

– Больше похоже на промывку мозгов, нежели… реабилитацию, – ответил Лекс, от чего Сэм слегка рассмеялся.

– Мы лишь направляем события по иному пути, но оставляем людям свободу выбора и… обычно, они выбирают страдания. Вы сами себя наказываете, – сказал Сэм, слегка откинувшись на стуле.

Образов становилось все больше, и они все быстрее мелькали где-то на заднем плане сознания. Лекс закрыл руками лицо и пытался сконцентрироваться на реальности, но он не мог понять, что вообще здесь было реальным.

– Дискомфорт от пребывания в Лимбе скоро пройдет. Постарайся расслабиться. Не думай и не анализируй. Просто наблюдай за образами или не обращай на них внимания.

– Легко сказать, – Лекс убрал руки от лица и сделал глубокий вдох. – Сколько раз? Сколько петель я уже прошел? Столько мне еще предстоит их пройти?

– Эта была двенадцатая, а что касается окончания, это зависит только от тебя. Двери Чистилища открыты, но вот уже одиннадцать раз ты отказывался выходить и возвращался обратно в петлю.

Внезапно дискомфорт прошел. Образы выстроились в верную последовательность, и Лекс вспомнил все свои прошлые петли. В первой он порицал перенос Нади в виртуальный мир, что в итоге привело его к полному одиночеству и смерти. В последующих петлях он менял свою точку зрения на цифровое бессмертие и к началу седьмой, наконец, решил помочь ее спасти, но не сумел. Дальше его попытки перенести Надю в Посмертие приводили либо к закрытию проекта, либо к потере Ники. Лишь в одиннадцатой он сумел воссоединить семью, но в итоге погиб сам. Двенадцатая петля стала лучшим заходом для всех. Для Ники, для Нади и для него… но в ней было так много боли.

– Я вспомнил, все… кроме реального мира, он… еще ускользает от меня, – Лекс вновь сделал глубокий вдох, пытаясь собрать мозаику образов, но тщетно. – Почему я не могу вспомнить реальный мир!?

– Может прозвучать странно, но именно потому, что он реальный, – Сэм развел руками. – Я могу открыть тебе часть истории, настоящей истории, но она тебе точно не понравиться. Говорю, исходя из опыта последних одиннадцати наших встреч…

– Покажите мне, что было на самом деле…

Сэм щелкнул пальцами, и комната пропала. Лекс все еще сидел на стуле, но теперь оказался в палате Нади рядом с человеком, очень похожим на него, но при этом совсем другим. Одетый в осеннее черное пальто, костюм тройку под ним и черные туфли, он скорее был похож на одного из руководителей корпорации, чем на инженера. Из разговора Лекс понял, что в реальном мире с Надей произошла такая же трагедия, но вместо попыток ее спасти, он собирался отключить ее от системы жизнеобеспечения и дать умереть. Вот только Ника была против и руководство больницы не позволило этого сделать…

– Я хотел убить свою сестру? – Лекса начало тошнить и он стал тяжело дышать.

– В реальном мире ты вошел в проект ради славы и денег. Ты не разделял философию цифрового бессмертия и считал всех, кто ей воспользуется, всего лишь жалкими копиями, – ответил Сэм. – Ника сумела предотвратить гибель Нади и даже устроить ее переход, но это стоило ей немалых сил…

Сэм опять щелкнул пальцами, и они оказались снаружи дома, где в петле жили Лекс и Ника. Несколько человек с оружием, в масках и черной одежде, прокравшись мимо камер видеонаблюдения, бросили в дом две гранаты, а затем перешли в наступление, открыв огонь по охране и окнам. Лекс не знал, был ли он среди атакующих, но от одной только мысли об этом его начало трясти. Охрана сумела отбить атаку, как и в последней петле, но это никак не смягчало тот факт, что, похоже, прошлый он из реального мира был замешан в нападении…

– Знаю, что ты не понял, но вот это изначальный… ты, – Сэм указал пальцем на раненого человека.

– Значит, так я и умер… поделом… – Лекс закрыл лицо руками и упал на землю.

– Ты умер в больнице, но Мария настояла на том, чтобы тебя перенесли в Посмертие, правда, с одним условием, – сказал Сэм. – Если сразу после переноса ты откажешься, тебя сотрут. Если согласишься – отправишься в Чистилище. Ника смогла уговорить тебя остаться и, собственно, вот результат…

– Я не заслужил этого, – Лексу было стыдно от осознания реальности. Стыдно до слез. – Почему Мария это сделала?

– Она создала систему Посмертия, чтобы дать людям второй шанс, – Сэм щелкнул пальцами, и они вернулись в черную комнату. – Даже для таких людей, как он…

– Он? Он это я…

– Нет. Он это он… а ты это ты, – серьезным голосом возразил Сэм, сев обратно на стул. – Я уже говорил это в наши прошлые встречи, но повторюсь. Человек из этого воспоминания давно мертв. Прошлое может влиять на тебя, но не может быть тобой. Прошлое статично, а жизнь – это движение. Ответь, ты разделяешь убеждения того человека из воспоминания?

– Нет… но… это больно. Понимать, что я натворил…

– Вот видишь! – воскликнул Сэм. – Человек есть сумма всего его жизненного пути. Путь того человека из воспоминания, как и прочих до него и после уже окончен. Реален только ты…

– Спасибо, – сказал Лекс и наконец встал с пола. – Что будет дальше?

– Что ж, вот мы и подошли к финальной части нашего разговора, – загадочно ответил Сэм и слева от него появилась дверь. – За этой дверью все твои воспоминания, в том числе реального мира и переход в Посмертие.

– Значит, я буду помнить и реальный мир, и свои петли?

– Верно. Недостаточно сделать вывод и осознать себя настоящего. Надо также научиться жить со своим прошлым. Если ты к этому не готов… – с противоположенной стороны появилась другая дверь. – Ты можешь вернуться обратно в петлю. Скажи, чего ты на самом деле желаешь?

– Я хочу обнять сестер, – из глаз Лекса потекли слезы.

Сэм улыбнулся и, встав со стула, пошел вместе с Лексом к первой двери. Войдя в нее, они оказались в комнате Нади. Она слегка изменилась, но Лекс без труда узнал ее. Он посмотрел в окно, за которым находился Китеж. Люди гуляли по улицам, дети играли в парковой зоне. Небо, деревья, здания, птицы… все, как он и запомнил.

– Спасибо, – Лекс посмотрел на Сэма. – Последний вопрос, если можно?

– Почему бы и нет. Все же из тысячи людей петлю покидает только один, так что… заслужил, спрашивай, – ответил Сэм и одобрительно махнул рукой.

– Что, если я не смогу жить с этими воспоминаниями?

– Люди! Все до вас, как до жирафов, – Сэм покачал головой, но при этом улыбался. – Переступив порог этой двери, ты сделал выбор жить с ними. Так что вопрос скорее в том, сможешь ли ты жить с этим выбором?

Лекс опустил голову и улыбнулся. И вправду, как до жирафа. Он поднял глаза, решив еще раз поблагодарить его, но Сэм уже пропал. Дверь в комнату открылась, и внутрь вошла Надя с покупками в руках. Она увидела Лекса и, бросив пакеты на пол, побежала к нему, обняла и расплакалась. В этот момент он, наконец, почувствовал облегчение, которого не смог почувствовать в прошлый раз…

***

Через пару дней жизни в Посмертии, к ним присоединилась Ника. Она вошла с образом из реального мира и появилась в тот момент, когда Лекс и Надя гуляли по городу. Она стала намного старше, но Лекс легко ее узнал. Он обнял ее и попросил за все прощения.

– Так, а чего это ты такой молоденький!? Между прочем, в реальном мире прошло двадцать восемь лет, – недовольно сказала Ника. – Мира, покажи-ка его настоящий образ! На пару минуток… пожалуйста!

– Так стоп, Мира реально существует? – только и успел спросить Лекс, как внезапно стал… старше.

– Вот блин! – воскликнул Лекс глядя на себя в зеркальную витрину неподалеку. – Я так и знал, так и знал! Вы только посмотрите на это!

Он был лысым, но не полностью. На затылке и у висков все еще остались волосы, а вот борода как была похожей на пух одуванчика, так и осталась, разве что поседела. Он недовольно повернулся на Нику и попросил Миру вернуть все как было. Сестры вдоволь посмеялись над ним, а затем решили продолжить прогулку на пляже.

– Скажи, что там сейчас, в реальном мире? – спросил Лекс у Ники. – Неужели технология все же смогла сделать мир лучше?

– Технология сама по себе не несет зла или добра, она нейтральна, – ответила Ника. – Все дело в людях, которые ее используют. К счастью, за сорок лет существования проекта все, кто хотел использовать его как инструмент контроля или обогащения… Скажем так, их грехи судят на другом уровне. Хотя парочка все же смогла реабилитироваться!

– Ага, я тому живое доказательство! – сказал Лекс, от чего Ника слегка захихикала.

– В договоре четко были прописаны риски того, что при переносе могут возникнуть критические ошибки и человек умрет, – Ника пожала плечами. – Да, возможно это не соответствует высокой морали и где-то ограничивает свободу воли, но тут все дело в том, как на это смотреть.

– Точно. Этот урок я хорошо выучил, – ответил Лекс. – Но неужели никто не заметил, что власть имущие мрут один за другим, при попытке перенести свое сознание?

– Ну, большую часть таких людей перенесли в Посмертие, но карма быстро их настигла и отправила… на реабилитацию, – Ника хитро улыбнулась. – Те, кто так и не смог покинуть петлю, в итоге растворились в Лимбе и, как ни парадоксально это звучит, о них быстро забыли…

Ника продолжила свой рассказ, шагая по теплому песочку вдоль пляжа Китежа, держа за руки своих брата и сестру. За сорок лет Посмертие оказало колоссальное влияние на общество и развитие человечества. Научный прогресс неумолимо шел вперед, а мировой уклад медленно, но верно менялся в сторону объединения людей, приближая день, когда глупая парадигма различий между представителями одной расы канет в прошлое. В Посмертии разрабатывались новые технологии, позволившие начать колонизацию Марса, выведя космические полеты на совершенно новый уровень. Появлялись новые лекарства и способы продления жизни биологического тела. Открытия в сфере чистой энергии постепенно исправляли нанесенный планете урон, а пересмотр товарно-денежных отношений сделал доступной еду и воду во всех уголках планеты. И все это лишь первые шаги к светлому будущему. Покидая реальный мир, люди уходили в творчество без необходимости работать. Книги, фильмы, картины и скульптуры, величественные строения и новые города переходили из одного мира в другой, меняя внешний вид планеты, но все это не было заслугой одной только технологии. Корпорация «Заслон» и дальше продолжала скрытно влиять на Посмертие, взяв пьяную и слепую эволюцию человечества под контроль, подарив миру, который еще недавно стоял на краю пропасти, второй шанс. Кто знает, что было бы, если подобного не случилось? Если бы Посмерти�