Записки бывшего афериста, или Витязь в еврейской шкуре. Том 3

Совращение несовершеннолетней конторы

Проблема моя в том, что сам себя я считаю скромным, застенчивым, глубоко порядочным соплежуем. Нежным и ранимым дитей исторгшей мя соцсреды. Вихрастым голубоглазым тонкошеим жиденком из художественной школы.

Кабы не друзья, что вечно норовят мне матку правды порезать- так бы и жил в розовых иллюзиях.

– Слышь ты, порядочный, хорош из себя Иисусика строить! Что ты с Мишей сотворил, напомнить? Напомнить, спрашиваю? Чего морду воротишь?

Мучительно краснею. Неужели это все я творил?

С Мишей нас познакомил человек с исконной фамилией Рабинович. По классификации Бабеля его можно было смело называть «Пять жидов»

Просто символ еврейского прохиндейства. Свел он нас с Мишелем с целью наживы. Впрочем, он все в жизни делал с этой целью.

Мне кажется, он и в туалет ходил только за кэш. Причем платило заведение.

Обусловив процент и поручившись за нашу вменяемость, Рабинович отчалил по своим корыстным делам. А мы продали Мише расселенную нами хату.

Ну и как бы вошли в «ближний круг». То есть перешли на ты и стали званы на корпоративные пьянки. Миша был настоящим «человеком в футляре». Самоконтроль у него достигал небывалых высот. Всегда в отглаженном костюме, белоснежной сорочке, при галстуке, гладко выбрит, пахнет одеколоном-и это валяясь поутру на полу кабинета после корпоратива. В беспамятстве.

Что поделать- «насухую» тогда дела не делались.

Миша был из первых кооператоров-мастеров купи-продая. Гениальный продаван. Например, они покупали морские контейнеры с непойми-чем. Недавно видел нечто подобное в «Дискавери». Собирают толпу потнорылых хомутов, распахивают двери-и «глазками балуйся, ручками не суйся» И аукцион.

У Миши было жестче. Дверки не открывали до продажи. То есть есть железный ящик-40 футов неизвестности. Покупаешь и смотришь-что купил. В эпоху полного дефицита, как правило, оставались с наваром. Но бывали и влеты. Как то прикупили контейнер полный японской бытовой техники. Одна беда- ящик уронили в воду при погрузке.

Другой раз открыли и остолбенели. Все железное нутро было заставлено бутылями по 100 литров с жидкостью для… барабанная дробь… полоскания рта. Кто, кто, блядь, эти неведомые великаны, что полощут пещеры своих ненасытных ртов из 100 литровых емкостей? – недоумевали озадаченные покупатели. И где искать этих Пантагрюэлей, мать их ити?

Гаргантюа так и остался с непрополощенным ртом, товар залег на склад мертвым грузом.

Сидят-горюют. Тут уборщица в кабинет-шасть. Мол, валите отседа, ироды, глаза б мои на вас не глядели, все серють и серють, сволочи, а мне за ими убирай…

Побитыми шавками выпрыгивая из своего кабинету (для уборщицы директор-не авторитет), Миша уловил знакомый запах 100 литровой свежести. Долго мялся под дверью. Потом просунул нос в щель.

– Баб Нюра?

– Чего тебе?

– А зачем вам – это?

– Стеклы мыть. Хорошо отчищает и разводов нет. Все, пшел вон, некогда мне с тобой лясы точить!

– Эврика!!!

В итоге продали в школы, разбавив 1 к 5 как средство для мытья окон. Наварились втрое от затраченного.

.Однажды Миша позвал нас на корпоратив. 5 лет конторе. Небывалые достижения отметить. А что? Полторы тыщи рыл работает, склады, заводы, пароходы- чего ж не отпраздновать успехи?

Сидим по праву руку от кормильца. Работники поочередно лижут Мишину жопу. Тосты, здравицы, «многая лета». Унылое лизоблюдство. Мы скучаем. Миша накатил стопийсят и душа его возжелала празднику.

– Ну как вам тут?

– Полный отстой. Зачем ты вообще эту хуергу затеял?

– Ну, единство укрепить. Корпоративный дух усилить. Погоди, ща конкурсы будут.

– Кто ловчей тебя в анус поцелует? Или, не приведи господи, стихи читать начнут тебе во здравицу?

– Ну да, есть у нас поэт…

– «Оду скупости» сочинил? Меня стошнит.

– А что делать-то?

– Давай хоть проституток привезем.

– Каких проституток?!!

– Ну не политических же! Этих у тебя и так полон дом. Обычных.

– Ты шутишь? В Москве? Проститутки?!!!

– Миш, ты если на Марсианскую разведку пашешь, передай что бы готовили вас тщательнее. Палишься же.

– Где их продают?

– Тебя контейнером прищемило? ВЕЗДЕ!!!! ВЕЗДЕ СТОЙБИЩА БЛЯДЕЙ!!! Все Садовое ими обсажено. Тверская тоже.

– Ты гонишь!!!

Смотрим друг на друга одинаково недоверчиво.

Миша не верит, что все сердце нашей великой Родины щедро усеяно блядями. Я, в свою очередь, не верю, что кто-то может сомневаться в тотальном обляденении родной столицы.

– Поехали!

Едем. Я, Бегемот и Миша. Что за херня! Ни одной шалавы!

Михайло начинает издеваться. Я в прострации. Куда они все делись? Тут же каждую ночь тучные стада продажных самок паслись!

Миша глумится. Я начинаю сомневаться в своей вменяемости.

Тут-чу! На Тверской вижу знакомую морду «мамки».

– Света! Что за целибат, я не понял? На вас Савонарола напал? Все кобылы твои в монастырь кармелиток поскакали?

– Блин, Клин Блинтон приехал!

– И что?

– Всех девочек разогнали. Облава.

– Что бы он, шалун, кого не выебал? Хиллари попросила избавить суженого от соблазнов? А магазины сигар закрыли?

– Чего?

– Свободна, поселянка!

Миша не верит.

Тут вижу погрузку остатков блядей в ментовозку. Шум, гам, визг, сдержанные ебуки мусоров перекрываются проклятиями шалав.

– Миш, паркуй тут тачку. Я сейчас. Бегин-за мной!

Скачу к действу. На бегу вижу смазливую мордочку. Цель захвачена.

– Света! Твою маму, я тебе где сказал меня ждать!

Могучим плечом раздвигаю толпу и хватаю мнимую Свету за руку.

– Чего тебя на эту сторону понесло?!

Менты опешили.

– Прости, старшой. Я этой овце сказал там стоять, а она сюда поперлась. Поехали, в театр опаздываем же!

Проститутка таращит на меня красивые, бессмысленные очи.

– Какая я тебе Света! Я Наташа!

Оппаньки. Приплыли.

Соседка шалавы прыскает в кулак:

– Вот ты идиотка!

Менты резко суровеют.

– Ваши документы!

– Айн момент, капитан! Можно вопрос? Один маленький вопрос?

– Ну?

– Тебе лично Клинтон много чего хорошего сделал? Ты ему по жизни обязан?

– ?

– Не ну сам посуди – к нам САМ ПРЕЗИДЕНТ США пожаловал! Дождались! Не чаяли прям! Какая честь! Теперь у всей Москвы хуй должен не стоять из почтения?

Менты ржут. Отлично!

– Чего тебе надо?

– Вот эту, эту и эту.

– И меня!

– И эту.

– ?

– 50 долларов за всех.

– Ну не здесь же!

– Вон там машина запаркована, видишь?

– Крузер?

– Он самый. Подъедь к нему, ок?

– Еду.

Ментовозка, не выключая мигалок едет к мишиному Крузаку. Рассчитываемся. Получаем товар. Менты отваливают.

Миши нет.

– Где Миша? МИИИИИША!!! Куда он делся?

– МИИИИШАААААА!!!!

Из-под машины, кряхтя, вылезает Миша в прежде белом плаще.

Мы в ступоре.

– Ты чего под машиной делал?!

Повисает тяжелое молчание. Миша, по бычьи сопит в две ноздри. На грязной морде какое-то непонятное, но очень энергичное выражение.

Первым доходит до Бегемота. Он, завывая, бьется головой в джип.

– ЫЫЫЫЫЫ-Он думал, что ты его мусорам сдал!!!! ЫЫЫЫЫ!!!!

– За что?!!! По какой статье? «Принимал участие в заговоре с целью свершения полового акта?!»

– АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!!! – накрывает и меня.

– Лет на 10 на нары бы заехал!!! С поражением в правах!!!

– С кастрацией!!!!

– Макс, сука, если ты кому расскажешь, я тебя закажу!!!!

– АААААА!!!! Не ссы, Михаил Иваныч, ну кто мне поверит! Что такой серьезный бизнесмен лазил под машиной, прячась от мусоров, что его бы за незаконный оборот блядей не замели?!!!

Миша ржет сам. Не может остановиться. Похоже, у него истерика. Бляди вызвонили подруг и чинно-благородное собрание бизнесменов превратилось в радение хлыстов. Все смешалось в доме Облонских. Шофера, логисты, менеджеры и руководители узнавали коллег с неожиданных, доселе неведомых сторон. Раскрывались по-новому. Корпоративный дух креп на глазах. Ряды сплотились- руку некуда просунуть. Да и не хотелось между ними руки сувать. Единство целей и задач многочисленного коллектива поражало воображение. Луперкалии по-русски (с гиканьем и свистом), уверен, и римлян бы смутили.

Я начал опасаться за свою нравственность. Экие затейники! В углу завхоз бил шофера, что пытался по ошибке пристроиться в завхозову корму. «Василич, обознался, бля буду! "– орал опиздюливаемый задосуй.

Происходящее было слишком даже для меня.

Ухватил какую то голую жопу, проверил -женская ли?, одел и увез домой. Поутру жопа засобиралась.

– Ты куда?

– На работу!

– Чего так рано?

– К 9ти как обычно.

– Куда как обычно?! Вы ж сранья спите!

– Кто спит? Секретарши?

– ТЫ СЕКРЕТАРША? А чего тогда…?

– Ну все… и я…

М-да. Силен коллективизм у нашего народа, ох силен.

В скором времени миша пал окончательно. Подсел на марихуану. Ну как подсел-мы подсадили. Стал рассеян. Часто выпадал из реальности.

Помню, надо было ехать за травой. К цыганам. В Рассказовку. Через пост ГАИ. А мы все кривые. Один Миша относительно тверез.

Решили ехать через кладбище-там поста нет.

А там дорогу бетонными блоками перегородили. Вылазим из машины и видим, что сбоку проехать таки можно. Если сломать дерево.

Виснем втроем на ветке и на РАЗ!!!, ДВА!!!, ТРИИ!!! начинаем ее раскачивать в унисон. Мишин галстук очень живописно мелькает вверх-вниз.

На одном из ДВА!!!! -Мишу осеняет. Он выпадает из ритма. Висит на ветке и так задумчиво летая вверх-вниз говорит:

– Видели бы меня сейчас, серьезного бизнесмена, мои работники, родные и близкие.

– И мама, зачем-то добавляет он.

– Мама, Миша, тобой бы сейчас гордилась, заверяю я подельника.

– Думаешь? А работники? Все мои 1500 подчиненных? Что бы они подумали, увидев, что я, их генеральный директор, как орангутан, раскачиваюсь на дереве что бы его сломать, сука, что бы проехать через мусоров, блядь, что бы купить шмаль у цыган! Я! При этом НОЧЬЮ, НА КЛАДБИЩЕ!!!!

– Миша, хорош рефлексировать! -орет Бегин: Ритм не теряй! Ножками, ножками! Иииииррразь!!! ИИИИИДВА!!! Рез-че!!!

Хрусть! Ба-бах!!!!

Дерево с грохотом падает, мы вылезаем из ветвей. Михаил, в его костюме и неизменном белом плаще, присыпанный листвой и веткой на голове смотрится очень живописно-вакхически. Недавно встретил его в магазине. в ответ на приветствие дико посмотрел на меня и метнулся на выход. Как от зачумленного.

Ей-Богу не пойму-чего это он?

Ведь я скромный, застенчивый, глубоко порядочный соплежуй. Нежный и ранимый.

Ну мне так кажется.

Каков приход, такой и поп

Захотелось рассказать о духовном пастыре нашего беспутного стада.

Надо заметить, что до встречи с нашим батюшкой, мое отношение к служителям культа отдавало некой прохладой. То есть, пиетет я соблюдал, ну, например, старался материться вполголоса в пробке, организованной по случаю проезда поражающей скромностью своею кортежа нашего главного пустынника. Но, не более.

Хочу обмолвиться, что я вовсе не ратую за то, что бы уподобившись Папе нынешнему римскому, наш Патриарх скинул все атрибуты и ризы и принялся мыть ноги болящим и прокаженным. Упаси Б-г. Во-первых, бородой защекочет, а во-вторых, вздумай он передвигаться пехом со всей охраняющей шоблой, так Москва встала бы отныне присно и во веки веков.

Но уж, на вертолет-то могли скинуться всем миром, что ли…

Но встреча с отцом Михаилом сильно поменяло мои взгляды.

Как-то, вместе с друганом моим лепшим, зашли мы в сельский наш храм Б-жий. Как и большинство народу, склонного по зову натуры, или вынужденного во имя исполнения своих служебных пакостей, именуемых для благозвучия служебным долгом, нарушать все заповеди Б-жьи, Игорек и обязателен, и скрупулезен в соблюдении внешней атрибутики веры: он крестится на каждую встреченную церковь, неустанно ставит свечи и раздает милостыню щедрою рукою, не пересчитывая мелочь и рубли, евры, или доллары (в зависимости от того, кто и на что был им раздербанен предварительно). (Читать дальше…)

…В храме было довольно многолюдно, только что закончилась служба, промеж прихожан, сильно прихрамывая, ходил здоровенный мужчина, свелый ликом в свободных от бороды местах – прекрасный собою и с кадилом в могучей руце.

Друган вполголоса сьехидничал:" О! А поп-то, видать, в вере хромает.»

Реакция последовала незамедлительно: «Я те ща, сын мой заблудший, как кадилом то по мудиле пере… бу, так ты быстро на путь истинный встанешь!»

Мы преисполнились должным почтением. Дружбан принес самые искренние извинения, следя глазами туда-сюда за раскачивающимся в опасной близости увесистым предметом культа.

Потом они отошли побормотать в угол. Беседа затянулась. Вышли они из храма уже на ты и чуть ли не в обнимку.

Выяснилось, что отец Михаил до рукоположения был десантным майором, и по Афгану у них с Андреем куча общих знакомых.

Как-то он попал под плотный минометный обстрел (а хуже этого, говорят, на войне немного чего бывает), и лежа, вжавшись в землю, принес обет, что если выживет-уйдет служить в храм.

В отличие от обычных мирян, кои помнят свои зароки, покуда пахнет жареной их попой, майор был мужчина обязательный и немедля, выйдя в отставку, поступил в семинарию.

Так РПЦ обогатила свои ряды столь выдающимся персонажем. В своих проповедях он умудряется органично сплавлять в единое целое Ветхий и Новый завет с боевым уставом ВДВ. Под рясой неизменно носит тельник. Строго соблюдая пост, не требует этого от прихожан. «Пост без молитвы-это диета», -из его перлов. Не требует стоять во время службы прихожан, сам отстаивает их на раненой ноге. «Лучше сидя думать о Б-ге, чем стоя-о ногах».

Там же, под обстрелом, взял обет нарожать столько же детей, сколько завалил недругов. В результате, пасет он ораву из то ли 7-и, то ли 8-и детишек и не собирается останавливаться на достигнутом.

Беседы с отцом Михаилом о вере и бытии-истинное наслаждение.

На все вопросы отвечает четко, по-военному, и кристально ясно – для вопрошающего.

Например:

– Батюшка, а вот про пост… Ну, про крестьян – понимаю, они зимой на печи лежат да пердят в притолоку, им и калории ни к чему. А мне? Я ж как веник электрический летаю, да и железо тягать мне надобно регулярно – иначе рассвинею до образа богопротивного. Как без мяса- то?

– Не переживай, пост можно не соблюдать беременным.

– Спасибо.

– Не перебивай. Больным и путникам. А посколь, ты по жизни – больной путник, то жри убоину и не майся дурью. Не то оскверняет уста, что в них входит, а что исходит из них. Лучше за метлой научись следить.

– А с бабами как?

– Среди прочих есть два смертных греха: уныния и прелюбодеяния. Так вот: самый страшный грех-унылого прелюбодеяния, ибо совмещает два в одном.

– Ну, мне это не грозит: у меня все с гиканьем и свистом…

– Не согрешишь, не покаешься, не покаешься – Б-г не простит, Б-г не простит-в Рай не попадешь. Но, не увлекайся.

– Трудно.

– Б-гу простить тебя тоже трудно. А что делать? Прощать – это его работа.

Поутру, с больной головой, опорожнив в бороду бутылку пива и потрясая ею в воздухе:

– Пиво! Лишнее доказательство того, Царь наш небесный существует и в общем неплохо к нам относится.

И так – до бесконечности…

По мне: были бы в РПЦ такие пастыри не единичным явлением – и нравы бы в стране пошли бы на поправку…

Вездессущие соотечественники или пустите гунна в Европу

Тема «наши там» избита и бесконечна. Присоединяюсь со своим лыком в эту нескончаемую строку. История не моя-описана (кхм) по свежим потекам дружочком моим Кабаном по дороге из аэропорта в нажраться.

Как то Эндрю дружественная братва пригласила в Испанию. Тот -меня. Но я только лапами замахал. С этими рожами в Европу? Вояж по КПЗ? Сравнительный анализ цвета стен камер предварительного заключения? Записки путешественника на стенах обезьянников? Увольте.

Братва ехала бон вояже первый раз, и Кабана прихватила, как более опытного и в качестве толмача. Чтоб, значитца, лицом в грязь не ударить и в лужу, стало быть, не присесть. Не то взяли ребята. Им бы двух полисменов с дубинами поувесистей к каждому приставить-может толк бы и вышел, а один переводчик на пять рыл-явно слабовато, что бы сдержать эту шоблу в рамках приличия.

Готовился народ тщательно и загодя. Натрясли с окучиваемых делянок два мешка зелени, сменили милые сердцу костюмы «Адидас» на «Армани», кроссовки на лаковые штиблеты, отрастили прически и выдавили прыщи. Даже одеколон научились принимать наружно а не по привычке перорально. Тренировались не вытирать сопли рукавом и ограничить плевки двумя харками в минуту.

«И поехали Манька да Жучка до городу Парижу…

По приезду был взят в аренду 140 мерин (тогда флагман мерседеса) на шестерых. Второй брать зажмотились. По словам Андрея в 5 звездочном отеле все постояльцы бошки посворачивали когда подъехал роскошный Мерседес, оттуда вылезли пять роскошно драпированных Армани мужчин, открыли багажник, вынули оттуда шестого обарманненного мужчину и чинно прошествовали в ресторацию.

Беда случилась в первый же вечер. Все как обычно: один из младших залез в бассейн и привычно напрудил как заведено у них в сельском пруду. Всем все понятно. Краска, сирена, все повылезали из бассейна. Хохот, тычки пальцами… скалящая зубы прислуга… стоит пройти за спиной «Пс-пс-пс» Караул. Проститутки отказывают за любые деньги. Мотивируют тем, что «золотой дождь» не их тема и вообще услуги прачечных в Испании дороги. Разоришься на стирке белья мол. В номер является директор с челядью и брезгливо требует 5000$ -оказывается русские тут уже побывали. По результатам их визита в правилах отеля (деректор тычет ногтем в папочку) специально пропечатан на русском языке пункт где штраф за бассейный энурез обозначен в пятеру. Типа за слить, помыть с мылом и залить по-новой. И чтоб впредь неповадно. Пошли на завтрак-на каждом стуле-памперс. Хохот в зале. В общем-отдохнули. И еще две недели впереди обоссаными ходить.

Старший собирает соратников и они морщат мозг. Кабан тем временем в углу штудирует папочку с правилами, оставленную директором. Идей у братвы было две- отмудохать прилюдно ссыкуна или завалить его втихую и тем откреститься от позора. Перешли к голосованию.

Тут Андрюха не выдержал.

– Молодцы! Если до этого весь отель держал нас за обоссаных обезьян, то после будет знать, что мы-агрессивные обоссаные обезьяны! Браво!

– Есть идеи? (старший)

– Есть. Но придется тряхнуть мошной.

– Сколько?

– Порядка полтинника.

– Понты дороже. Излагай.

По результатам беседы второй посланец Родины вечером лезет в бассейн и повторяет подвиг собрата. Визг, вопли, сирена… подбежавшему портье купеческим жестом выдается заранее приготовленная пятера из барсетки на бортике, после чего негодяй плещется в бассейне в одиночку и всем видом показывает где он видал весь отель, всю Испанию и персонально директора с его дискриминацией по мочеполовому признаку. Отель мрачнеет. Третий и четвертый день представление продолжается.

Отель в растерянности. Масштабы гадства впечатляют. Никто из расчетливых немцев, наполняющих собой номера и в самых смелых мечтах не мог представить себе размеры состояния особей, готовых сознательно отлить за 5000 грина в день. Плюс 100$ «на чай» (завешающий штрих, придуманный Кабаном)

На третий день является директор и пытается угрожать, требуя немедленно прекрать глумление или сьехать к чертовой матери. Кабан с ледяной вежливостью тычет ногтем в его же папочку, где про штраф прописано черным по белому, а про выехать-нет ни слова. Директор зовет полицию. Полиция неожиданно берет сторону Кабана.

– Ссать в бассейн нельзя?

– Нельзя!

– Наказание предусмотрено?

– Предусмотрено!

– Штраф уплачен?

– Уплачен!

– Так в чем проблема?

– Но они же ссут!

– Ну и оштрафуйте их!

– Но у меня постояльцы разъезжаются!

– А полиция тут причем?

Делегации возмущенных немцев Андрей с затаенной болью в голосе объяснил что происходящее -следствие психологической травмы, нанесенной их отцам и дедам Второй Мировой войной. Как он связал элитарное мочеиспускание с трагедией Хатыни-ума не приложу, но немцы поникли, зачем-то извинились и начали сваливать из отеля раньше срока.

На пятый день дамы в отеле начали проявлять интерес к этим загадочным широким и ссущим на все и вся русским душам. На шестой-уже захаживать в номер. Последней хм… каплей явился номер вдохновителя этого бесчинства. Кабан не утруждая себя купанием, вышел под аплодисмент (каждый вечер зрелище собирало зрителей с фотоаппаратами) и отлил прямо с бортика, царственно кинул котлету в подбежавшего портье и, раскланявшись, вышел под крики «Браво!» «Бис!» Это прорвало плотину и толпы загорелых телок повисли на могучих плечах борцов с конформизмом. Их борьба с прогнившей администрацией, ущемляющей уретры граждан получила чуть ли не политический окрас. Ореолы революционеров украсили их не обезображеннные интеллектом лики. Кабан, в целях усиления протестного имиджа поддел майку с Че Геварой под Армани и повелел остальным не брить рожи.

Директор посещал их каждый день, и гонору в нем становилось все меньше и меньше. В тоне начали проскальзывать плаксивые интонации но гордые славяне продолжали упрямо метить территорию. Кабан, в принципе был не против остановить отлив, но настаивал на возвращении всех штрафов. Директор упорствовал. Сломило его сопротивление тандемное выступление участников по двойной ставке. Все капиталовложения были возвращены. Революция победила и оставшиеся без бассейна постояльцы чествовали победителей. Кабан закатил роскошный банкет на всех желающих в ознаменование торжества идеалов свободы, равенства и свинства.

На всякий случай, в опасении как бы не быть уличенным в симпатии к мурлокотанам, отмечу что я на месте немцев утопил бы ссыкунов прямо в месте преступления… И не посмотрел бы на результаты последней войны. Но, увы, размякли потомки воинственных германцев…

При нынешних тевтонах римляне могли бы шляться через Тевтобургский лес невозбранно поодиночке и парами, трезвыми и упоротыми, вдоль и поперек. А иногда жаль.

Что же до Андрюхи-ну выхода ж не было. Иногда приходится выбирать-или ты голубь, или статуя…