Loe raamatut: «Выше некуда! Новогодняя сказка»

Font:

* * *

1. Пока не началось

– Гусей-лебедей не бывает! – решительно объявил Петя, оторвавшись от экрана компьютера.

– Как это «не бывает»? – опешил Ося. – Гуси бывают? Лебеди бывают? А гусей-лебедей вдруг нет? Ты ещё скажи, что трёх богатырей нет!

– Нет, конечно, – сказал Петя.

– Ну, ты совсем! То есть богатыри есть, два там или пять – пожалуйста, а вот именно трёх – нету?

– Да потому что сказки всё это, – отмахнулся Петя.

– А-а, по-твоему, тогда и ведьм не существует?

– Естественно, – ответил Петя.

– А как же… – начал было Ося, но тут они одновременно вспомнили Нинель Филипповну, и оба замолчали.

Нинель Филипповна была их соседкой по лестничной площадке, а ещё – старшей по подъезду. Подъезд в их доме был только один, так что выходило, что она была старшей по дому. Что это такое, они знали не точно. Но время от времени она звонила им в дверь с каким-то требованием или «последним предупреждением». Чаще всего она собирала деньги: на лампочку на этаже, которую каждую неделю кто-то выкручивал; на мышеловки, хотя мышей в доме сроду не водилось, потому что на первом этаже у вахтёра Сан Саныча жила огромная чёрная кошка Даша, следившая за мышами построже Нинель Филипповны; на подарки Сан Санычу ко всем праздникам, даже к Восьмому марта. Отдельной и важной статьёй были поборы на «благоустройство территории». Никакой особой «территории» у дома не было. Рядом с подъездом в асфальте прямо у самой стены дома была большая чёрная решётка, из которой всегда шёл дым. Сан Саныч драил её практически каждый день, очищая то от снега, то от листьев, то просто от копоти. Отчего-то эта решётка всегда была закопчённой – и в снег, и в дождь, и под ясным небом и солнцем.

Денег Нинель Филипповне родители всегда давали. Но иногда она требовала невозможного: это называлось «последнее предупреждение». Например, убрать с лестничной площадки детские велосипеды. Или принять наконец участие в дежурствах по подъезду «в связи с участившимися квартирными кражами в Южном округе». Это было особенно странно, потому что дом их был в Северном округе. Или запретить детям громко разговаривать в подъезде. На «последние предупреждения» родители никогда не реагировали, и Нинель Филипповне приходилось повторять их снова и снова.

Почему-то Нинель Филипповна всегда приходила во время ужина, хотя сам ужин происходил в разное время. Поговорив с ней в прихожей, мама или папа возвращались за стол и некоторое время обсуждали её визит. Например, так:

– Это уже пятая лампочка за неделю! – говорил папа.

– Но ведь выкручивает кто-то, – отвечала мама.

– Кто ж выкручивает? – иронически удивлялся папа. – Если мимо Сан Саныча мышь не проскользнёт? Кстати, зачем ей понадобилась мышеловка?

– Наверно, одна мышь всё-таки проскользнула, – говорила мама.

– А ещё в подъезде не разговаривать! – подключался Петя.

– Ведьма, одним словом, – вздыхал папа.

После слова «ведьма» мама обычно вся как-то подтягивалась, выпрямляла спину, делала строгое выражение лица и хорошо поставленным учительским голосом произносила:

– Ведьм не существует! Нинель Филипповна просто делает свою работу. Да, с виду она не очень приятная. Но красота в человеке не главное!

– А что главное? – спрашивал Ося.

– Доброта, – отвечала мама.

Из этих слов получалось, что Нинель Филипповна некрасивая, но добрая. С первым было не поспорить. Нинель Филипповне было лет сто или пятьдесят. Ходила она с большой изогнутой палкой, которую папа называл клюкой. У неё был огромный крючковатый нос с большой бородавкой слева. Волосы она зачем-то красила в тёмно-фиолетовый цвет. Зубов у неё практически не было, а те, что остались, торчали в разные стороны. Добавьте к этому острый подбородок – и можно подводить итог. Если хотеть быть вежливым, то приходилось соглашаться с мамой, что красота – не главное. Но и в доброте Нинель Филипповна явно не была чемпионом. По крайней мере, её доброта была неочевидной. Она как-то ни в чём не проявлялась. Детей Нинель Филипповна, кажется, не любила. Всякий раз, когда мальчики сталкивались с ней в лифте или на лестнице и вежливо здоровались, она делала вид, что их не видит. Отворачивалась и фыркала в сторону. А один раз она подставила свою палку Осе под ноги, и тот кубарем скатился с нескольких ступенек. Мама сказала, что это наверняка вышло случайно. Но Петя с Осей точно знали, что нарочно, потому что они слышали, как противно Нинель Филипповна захихикала, когда Ося упал. Это не очень-то походило на поступок доброй женщины.

Поэтому при слове «ведьма» братья представили себе именно Нинель Филипповну.

Вообще-то они спорили всегда. И про всё. Ося очень любил читать, занимался этим постоянно и по любому поводу мог вспомнить подходящую историю из книжки. Петя книг не читал совсем. Ему это было неинтересно. А вот из компьютера он не вылезал. Играл в игры, лазил по интернету, смотрел какие-то ролики, с кем-то переписывался. Петя считал, что чтение книг – глупая трата времени, всё важное и интересное можно гораздо быстрее найти в компьютере. А уж про то, что из книжек не узнаешь никаких новостей, и говорить не приходится.

Спор про гусей-лебедей начался после того, как Петя прочел в социальной сети «Соседи» такой текст:

«Прошу помощи! Сегодня утром гуси-лебеди унесли моего маленького брата Ваню. Ване четыре года, рост 101 см, голубые глаза, одет в красную курточку с капюшоном, жёлтый свитер и синие джинсы. Кто увидит, пожалуйста, сообщите, где он!».

– Если гусей-лебедей не бывает, кто тогда этого Ваню унёс? – спросил Ося после того, как они оба немножко помолчали.

– Не знаю, – ответил Петя. – Сам убежал куда-нибудь.

– А давай его найдём! – загорелся Ося.

– Сам найдётся, – отмахнулся Петя. – Где мы его искать будем?

– Ну, – сказал Ося, – сначала надо будет поговорить с его сестрой, узнать, в каком направлении полетели гуси-лебеди…

– Опять ты за своё! Я ж тебе сказал, их не бывает! – Петя поднял кулак и погрозил Осе.

Ося замолчал. Он знал, что если он станет настаивать на своём, Петя его стукнет. Не то чтобы Ося боялся, но драться не любил. К тому же впереди было много свободного времени и надо было только выбрать правильный момент, чтобы вернуться к этому разговору. Когда Петя забудет, что он не верит в гусей-лебедей.

2. В доме появляется ёлка

Завтра была суббота, 25 декабря. У мамы и папы выходной, а у Пети и вовсе начинаются новогодние каникулы. Ему было восемь лет, и он учился во втором классе. Ося был на два года младше и ходил в детский сад прямо напротив дома. Детский сад ещё работал, но Ося надеялся, что после выходных он останется дома вместе с Петей. Мама обещала, что во время Петиных каникул возьмёт отпуск в музее, где она работала научным сотрудником, и Ося не будет ходить в сад. А сегодня они вместе с папой должны были пойти покупать ёлку. Так что ссориться с братом было никак нельзя – за ёлкой в плохом настроении не ходят.

Тут в комнату заглянул папа:

– За ёлкой идем? А то уж ночь скоро!

– Уррра! – закричали Петя и Ося и выскочили в коридор.

Там их уже ждала мама. В одной руке она держала обе мальчишеские куртки, а в другой – шарфы и шапки. Мальчики натянули сапоги, оделись и вместе с папой вышли на лестничную площадку. Мама помахала им рукой и закрыла дверь.

Дверь их подъезда открывалась очень туго. Пете, для того чтобы её открыть, приходилось наваливаться на неё всем телом. А Ося и вовсе не мог этого сделать, тут уж наваливайся – не наваливайся. Папа зато открывал её просто одной рукой. В знак протеста дверь только гадко скрипела, но поддавалась сразу.

На улице было уже совсем темно. Фонари горели как-то слабо, освещая только кружащиеся вокруг них снежинки. До земли их свет, казалось, вообще не долетал. Где-то над головой каркали вороны. Лампочка над входной дверью светила на ступеньки, ведущие к тротуару, и на решётку у дома. Решётка, как всегда, слегка дымилась, но дым поднимался в темноту, и его почти не было видно. У папы в кармане зазвонил телефон. Он прижал его к уху и медленно пошёл вперед. Мальчики остановились на верхней ступеньке и переглянулись.

– Давай! – сказал Петя Осе. – Ты первый!

У братьев была такая традиция – бросать с верхней ступеньки в решётку конфетные фантики. Бросать можно было только по одному разу, побеждал тот, чей фантик провалился внутрь. Обычно бывала ничья: фантики до решётки просто не долетали, особенно если бросал Ося, а если долетали, то вниз не проваливались: оставались лежать на решётке. В этот раз Оськин фантик и вовсе полетел не в ту сторону: ветер закружил его и швырнул куда-то за угол дома.

– Теперь я! – Петя вытащил из кармана конфетный фантик, сложенный в тонкую трубочку. Он как раз придумал новый способ бросать – будто бросаешь не фантик, а дротик. Петя прицелился и – раз! – сразу попал в дырку решётки! При этом послышался какой-то стук, как если бы он бросил в решётку настоящий дротик, железный. Ося даже присел от неожиданности.

– Здорово!

И тут Ося увидел, что решётка засветилась изнутри и раздался тихий вздох. Ему показалось, что и дым из неё повалил гуще. Он толкнул Петю в бок, но тот на решётку даже не взглянул. Вместо этого он растерянно шарил в кармане, а потом даже вывернул его наружу. В это время папа закончил разговаривать по телефону, оглянулся и крикнул:

– Ну, вы где вообще? Чего остановились? Мы так ничего не успеем!

Мальчики переглянулись и побежали за папой.

* * *

Ёлку поставили в ведро в гостиной. Она была не слишком пушистая – не такая, как всякие датские или голубые ёлки, – зато по-настоящему пахла хвоей. Ося сначала просто нюхал её, а потом осторожно поднял с пола упавшую веточку и стал жевать. Вошла мама, прижимая к себе огромную коробку с игрушками. Игрушки были очень старые, даже старше мамы. А некоторые даже старше бабушки – маминой мамы. Мама всегда становилась грустной, когда об этом говорила. Потому что бабушка умерла, когда маме было десять лет. Петя и Ося её никогда не видели – только на портрете, который висел у мамы над столом.

– Можно, я буду вешать? – спросил Ося.

– Нет, я! – закричал Петя и оттолкнул Осю от ёлки. – Я старше, а ты всё разобьёшь!

– Прекратите сейчас же! – сказала мама. – Если будете спорить и толкаться, мы с папой одни будем наряжать ёлку!

– Мы не будем! – хором сказали братья.

– Тогда давайте по очереди вешать.

Мама начала доставать из коробки игрушки. Сначала она достала ватные фигурки животных: оленя, медведя, зайца, волка, утку. У оленя немного растрепался правый рог, а у медведя – нога (тоже почему-то правая), зато остальные ватные фигурки были совершенно целые и почти как живые. Оленя и медведя мама дала повесить Осе. Папа поднял его, чтобы он смог повесить их повыше. Петя дважды обошел ёлку вокруг, прежде чем решил, куда лучше повесить волка и зайца. А утку мама повесила сама – на самый верх, даже на стул встала, чтобы дотянуться. Потом Петя сам залез в коробку и вытащил оттуда стеклянных разноцветных человечков на прищепках: космонавта, солдата в будённовке, пионера с гармошкой и улыбающуюся девушку с веслом. Они нравились Пете не только сами по себе, но и потому, что у них были отличные прищепки: нажмёшь на хвостик, и – ам! – они зубами хватают ёлкину ветку и вцепляются в неё крепко-крепко. Такие же прекрасные прищепки были и у трёх разноцветных птичек с мягкими пушистыми хвостами. Петя и их прицепил к ёлке: сначала с разных сторон, а потом подумал и собрал всех на одной ветке. В серёдку он посадил самую странную птичку – со свистком.

Ося осторожно вынул своих любимцев – фигурки сказочных персонажей: Бабу Ягу, Василису Премудрую, лохматого домового в большой шапке, Ивана-царевича на Сером волке, богатыря на богатырском коне и Русалочку. Их надо было вешать за ниточку, осторожно, чтобы не разбить. Потом и остальные игрушки развесили: картонных с выпуклыми боками ангела, барашка и дракончика; стеклянных лошадку-качалку и сказочный домик с печной трубой. А папа вынул из коробки витой серебряный шпиль с колокольчиками, встал на табуретку и водрузил его на верхушку. Ёлочные бусы с серебряными трубочками, соединяющими красные и золотые бусины, Петя с Осей вешали вдвоём.

– Всё! – сказала мама. – Нарядили. Теперь спать! Уже поздно.

Когда братья разделись и залезли в постели, мама и папа поцеловали их на ночь и вышли, потушив свет.

Ося тут же приподнялся на подушке:

– А ты видел, как решётка засветилась, когда ты в неё фантиком попал? И дым пошёл!..

– Ничего она не засветилась! – мрачно отозвался Петя. – Дурацкая решётка! Я в неё ключ выбросил!

– Какой ключ?

– Мой, от квартиры! Он у меня в кармане был, я его случайно за верёвочку вместе с фантиком вытащил и бросил. И всё, тютю, мой ключ!

– Тебя мама с папой будут ругать, – пожалел Ося. – Ты им уже сказал?

– Ничего я не сказал! – Петя даже рассердился. – Я же в школу пока ходить не буду, зачем мне ключ? А я завтра Сан Саныча попрошу, может, он его вытащит…

– Правильно! – обрадовался Ося. – Обязательно вытащит! Спокойной ночи!

– Ага, – отозвался Петя.

И братья заснули.

Сон № 1

У вас бывает так, что вы проснулись и не понимаете, где находитесь? Смотрите и не узнаёте ни комнату, ни дерево в окне, ни человека, который стоит перед вами? Не бывает? А у Оси так и было.

Он проснулся, когда ещё было темно, но окно светилось мягким лунным светом. Оно было бы совсем похоже на светильник, если бы в нём туда-сюда не летала стая ворон, каркая и резко взмахивая крыльями. Над Петиной кроваткой склонилась какая-то фигура. «Мама?» – подумал Ося. Но фигура разогнулась и оказалась выше мамы, да и папы, на целую голову. Неизвестно кто сделал шаг к Осиной кровати, и Ося быстро закрыл глаза. На всякий случай. С закрытыми глазами он почувствовал, как Неизвестно кто замер над ним и начал наклоняться. Ося слышал чьё-то приближающееся дыхание. Вдруг что-то защекотало ему нос. «Борода!» – догадался Ося и усилием воли сдержал крик.

Убедившись, что оба мальчика спят, бородатый Неизвестно кто зашаркал к двери. Ося приоткрыл глаза и увидел, как за ним закрывается дверь. Он услышал громкое карканье и успел заметить, как вороны, все как одна, рванули за пределы окна. Прошло ещё сколько-то времени, прежде чем Ося решился пошевелить рукой, а заодно и ногой. Он сел на кровати и решил оценить ситуацию. Когда Ося оценивал ситуацию, он всегда разговаривал сам с собой.

– Что это было? – спросил Ося.

– Сон, – ответил Ося.

– А если не сон?

– Тогда плохо дело.

– Надо встать и посмотреть. Если в той комнате кто-то есть, значит – не сон.

– Если в той комнате кто-то есть, лучше не смотреть.

В этот момент в соседней комнате что-то разбилось.

Ося встал и, стараясь не шуметь, подошёл к двери детской. Тихонько приоткрыв её, он выглянул в гостиную. Уже известный Осе Неизвестно кто стоял к нему спиной, загораживая ёлку, и совершал какие-то странные движения – то касаясь руками ёлки, то опуская их вниз. Ося сделал шаг вперёд, и в этот момент за окном гостиной истошно закричали вороны. Неизвестно кто начал оборачиваться…

3. Красный ключ на полу

Ося проснулся от того, что мама почесала его за ухом. Петя уже сидел на кровати, правда, с закрытыми глазами.

– Вставайте, мальчики, я должна убегать! – Мама чесала за ухом как-то невнимательно, как будто думала в это время не об Осе, а о чём-то другом.

– Что случилось, мам? – Ося скосил на неё глаз, стараясь ненароком не пошевелить головой, чтобы чесание за ухом не прервалось.

– В музее прорвало батареи, там совершенный потоп. Я должна срочно туда ехать. Не знаю даже, когда вернусь. Это ужас, вообще-то: столько экспонатов может погибнуть! Не знаю, что мы будем делать. – Мама нервно постучала пальцем за ухом Оси. – Вы пока позавтракайте с папой, а я вернусь, как только смогу.

Мама поцеловала сидящего с закрытыми глазами Петю в нос и убежала.

– Петь, ты ещё спишь? – Ося сел на корточки перед братом и заглянул снизу ему в лицо.

– Сплю, – ответил Петя, не открывая глаз. – Не видишь, что ли?

– Тогда просыпайся! Слышал, что мама говорила?

– Слышал. Не мешай, а то стукну! – Петя снова лёг в кровать и отвернулся к стене.

Тут в комнату вошёл папа.

– Подъём! – прокричал он нарочито бодрым голосом. – Кто сейчас не встанет, тому яичницы не достанется!

– Я встал, пап! – сказал Ося, но папа уже исчез за дверью.

Не успели они взяться за вилки, как у папы зазвонил телефон.

– Да! – бодро ответил папа. Потом он помрачнел и сказал: – Нет, я не понимаю. Как же? Почему? Так не делают! – Потом он ещё больше помрачнел и сказал: – Я сейчас приеду.

– Так, – папа повернулся к мальчикам. – Мне сейчас надо уехать на работу. Вам придётся побыть немного одним. Сможете? – папа заглянул Пете и Осе в глаза. – Только, пожалуйста, ведите себя как взрослые! Петя, особенно ты!

– Хорошо, пап! – Петя выпрямился на стуле. – А что случилось? Когда ты вернёшься?

– Не знаю, – мрачно проговорил папа. И ушёл. Даже тарелку за собой не вымыл.

Секунд пятнадцать Петя и Ося молча смотрели друг на друга. Потом Петя сказал:

– Ты должен меня слушаться.

– Почему? – спросил Ося.

– Потому что я старший. Слышал, папа сказал, что особенно я?

– Хорошо, – примирительно пробормотал Ося. Потом он немного подумал и сказал: – Мне ёлка снилась!

– Мне тоже, – сказал Петя. – Только мне ещё дядька какой-то снился, он с нашей ёлкой что-то делал. А в окне вороны каркали…

– Откуда ты знаешь? Ты же в это время спал!

– Это ты спал! – возмутился Петя.

Мальчики ошеломлённо уставились друг на друга. Они часто рассказывали друг другу, что им приснилось, и всегда спорили, чей сон лучше. Но им ещё ни разу не снился один и тот же сон. Разве так вообще бывает? Первым опомнился Ося. Он сполз со стула, потянул Петю за руку, и братья молча пошли в гостиную.

Их игрушек на ёлке не было. Они их сами вчера вечером вешали, а теперь там висели какие-то совсем другие игрушки. Чужие. Какие-то разноцветные шары, сосульки какие-то блестящие, трескучая мишура. Это было невозможно. Петя подошёл поближе и прикоснулся к висящему внизу шарику. Шарик качнулся, сорвался с ветки, но не разбился, а покатился по полу.

На полу лежал ключ. Совершенно такой же, как Петин, – тот, что он вчера случайно бросил в решётку у подъезда, – только ярко-красный. Но это был Петин ключ, к нему была привязана Петина верёвочка, завязанная двумя узлами.

– Что вообще происходит? – спросил Петя севшим голосом.

– Не знаю, – отозвался Ося шёпотом. – Это ведь твой ключ?

– Мой вчера упал в решётку, – сказал Петя.

– Я знаю, – сказал Ося. – Но это он?

– Похож. Только он красный. – Петя схватился руками за голову и стал похож на бабу Таню, папину маму. Она тоже всегда хваталась за голову.

– Знаешь что? – сказал Ося. – Давай проверим, он открывает нашу дверь или нет?

Мальчики пошли с ключом к входной двери.

На лестничной площадке прямо перед их дверью стояла рыжая соседка Жанна с четвёртого этажа. Жанна работала косметологом в салоне красоты, она много говорила и сильно красилась. Осе она не очень нравилась, а Пете, наоборот, очень.

– Ой, мальчики! – заулыбалась Жанна, когда Петя и Ося открыли дверь прямо у неё перед носом. – Здравствуйте! С наступающим Новым годом!

– Здравствуйте! – ответил Петя.

– Вас также, – ответил Ося.

– Ой, – сказала Жанна. – А вы уже ёлочку нарядили? Красивая получилась?

Тут она заметила в руке у Пети ключ и поперхнулась.

– Какой у тебя ключик! – проговорила она каким-то шипящим голосом. – Откуда у тебя такой? Это твой?

– Его, – ответил Ося, забирая у Пети зажатый в руке ключ. – Чей же ещё?

Петя не отрываясь смотрел на Жанну.

– Я думала, может, мой, – протянула Жанна. – У меня такой же, красный.

Ося воткнул ключ в замочную скважину. Ключ повернулся, дверь закрылась. Ося повернул его в другую сторону – открылась. Ося вынул ключ и в задумчивости уставился на него. Потом посмотрел на дверь. Подумал немного – и всунул ключ во вторую скважину, пониже той, которую только что открывал. Ключ повернулся и закрыл замок. Потом повернулся в другую сторону – и открыл. Жанна с интересом за ним наблюдала.

– А пригласите меня в гости ёлочку посмотреть! – произнесла вдруг она ласковым голосом. – Очень я люблю ёлочки.

– Не надо никаких ёлочек смотреть! – раздался голос с первого этажа, и на лестнице показался вахтёр Сан Саныч в ушанке и в незастёгнутом ватнике, из-под которого выглядывала тельняшка. Одна дужка очков у него была почему-то обмотана синей изолентой. – Вообще никого нельзя в дом пускать, когда родителей нет!

– Что, – обиженно спросила Жанна, – и соседей нельзя?

– Соседей – в первую голову нельзя! – сурово ответил Сан Саныч и пошёл дальше по лестнице вверх. Даже не улыбнулся.

– До свиданья! – вежливо сказал Ося Жанне и потянул Петю за собой к двери.

– До свиданья! – прокричал Петя уже из-за закрытой двери.

Потом он повернулся к Осе и замахнулся на него:

– Ты чего? Зачем ты у неё перед носом дверь захлопнул? Я тебя сейчас как стукну!

– Этот ключ открывает все замки! – тихо проговорил Ося.

– Как все? – Петя опустил руку и перевёл взгляд с Оси на ключ. – С чего ты взял?

– Я его по ошибке сначала в верхний замок всунул, – сказал Ося.

– И что?

– Он его открыл, – Ося пожал плечами. – А потом открыл и нижний.

Братья замолчали, переглянулись и, не сговариваясь, пошли к себе в комнату. Петя уселся за стол и включил компьютер. Ося забрался в кресло, открыл персидские сказки и погрузился в чтение. В гостиную, где стояла ёлка с чужими игрушками, им даже входить не хотелось.