Loe raamatut: «Падение летающего города 1. Путь Самирана»
1. Небесный мент и грязное колдовство
Я направил луч фонарика на ветхий скелет, который лежал на каменном полу. Костлявая рука покоилась на глазницах, будто скелет прикрывался от света.
Ко мне подошёл пожилой узбекский археолог. По пятам за ним – два бойца национальной гвардии Узбекистана.
– Скоро сюда поставят прожектора, – сказал археолог. – Но и без них видно, что этот подземный город – самая важная археологическая находка за всю историю человечества.
– Этот город переворачивает все представления о прошлом, – согласился я. – Вы вписали своё имя в учебники истории.
– Предстоит написать новые учебники, – засмеялся археолог. – Много новых учебников.
Я снял с плеча рюкзак и присел возле скелета. Хотелось рассмотреть остатки одежды, кое-где покрывавшей его. Слишком уж она напоминала майку и трусы.
Внезапно камни пола подломились и разлетелись в стороны, открыв под моими ногами чёрную бездну.
Падение в черноту закончилось едва начавшись. По глазам ударил яркий солнечный свет, я обнаружил, что лежу на тех же самых плитках пола, прикрывая лицо.
Убрав ладони с глаз, осмотрелся. Я находился в том же самом зале который изучал пару минут назад, но теперь зал был наполнен светом и воздухом. Сильный холодный ветер обдувал моё тело, одетое в… Что это за тряпки?
Где мой рюкзак? Где узбекский археолог и солдаты, которые нас сопровождали? Где все? Где я?
Неужели в том же самом храме подземного города?
Подземного города?
Ну уж нет – между высокими белыми колоннами зала синело небо, а по нему неправдоподобно быстро неслись облака.
Мне стало страшно. Непонятно. Вдобавок, я понял, что лежал на том же месте, на котором был найден скелет. И очнулся я в той же позе, что у скелета – прикрывал лицо руками от яркого света!
Я схватился за виски. Нет, не от разбега мыслей, а от отвратительного свиста, раздавшегося внутри моей головы. Свист постепенно затих, превратившись в слова на незнакомом языке. Голос шёл будто изнутри моих мыслей. То мужской, то женский, то вообще детский. Словно во мне поселилось существо, лопочущее непонятное, вроде:
– Аро-па… А-са-ха…
«Газы! – подумал я. – В местах археологических раскопок, особенно в склепах или закрытых помещения, иногда скапливаются вредные газы. Я отравился. Всё это – галлюцинация.
Но почему не отравились археологи, обнаружившие город, или узбекские солдаты, которых местные власти нагнали охранять находку века?
Я наконец-то попробовал встать. Ноги не слушались, как чужие… Чёрт, они и были чужие! Не мои волосатые ноги мужика, а гладкие ноги юноши, обутые в сандалии из коричневой кожи.
Одет я во что-то вроде туники, подол которой не доходил до колен. Под ней – майка из незнакомого голубоватого материала. Оттянув тунику, заглянул в паховую область – там трусы, похожие чем-то на плотно облегающие тело подгузники. За спиной, прицепленный к вороту, болтался короткий плащ.
– Аро-па… По-ру… А-са-ха… ние, – монотонно повторял голос.
Я ощупал голову. В прошлом году я обнаружил зарождающуюся лысину, мужчины в нашей семье быстро лысели. Но теперь у меня на макушке плотные, завивающиеся волосы, будто у пуделя или барашка.
Ощупывание лица не дало ничего особого: нос и губы. Пушок над верхней губой.
– Аро-па… По-ру… А-са-ха… ние. Вы-по…
– Да хватит уже! – не выдержал я.
– Сильное нарушение общения в Пути, – вдруг чётко произнёс мужской голос. – Понимание восстановлено.
– Ты кто?
– Твой Внутренний Голос.
– Где я?
– В Храме Двенадцати Тысяч Создателей.
– А где храм?
– В Дивии.
– А Дивия где?
– Между нами непонимание. Что ты хочешь вспомнить?
– Где находится Дивия? Под землёй?
– Дивия – всегда в небе.
– Как это?
– Между нами непонимание.
– Почему в небе?
– Потому что Дивия – летающая твердь.
Летающая тве… Интересно, что содержалось в газе, которым я отравился?
– Ты не отравлен, – ответил Внутренний Голос.
– Ты читаешь мои мысли?
Голос словно на секунду задумался и выдал:
– Между нами непонимание. Что ты хочешь вспомнить?
Показалось, что я разговариваю с роботом, который позвонил из банка, чтобы напомнить о платежах по кредиту и предложить взять новых кредитов.
Я поднялся и присел на корточки. Но встать ещё не мог.
– Что с моим телом?
– Тебе необходимо выполнять все упражнения учителя телесного здоровья.
– Ясненько, – согласился я. – Но кто я? То есть я знаю, кто я, но не знаю, кто я… сейчас.
– Между нами непонимание, – ответил Внутренний Голос. – Ты – это ты.
– Как меня зовут?
– Самиран, сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран.
– Ты в курсе, что я – не он?
– Между нами растёт непонимание.
– Ещё какое непонимание!
– Что ты хочешь вспомнить?
– Да ну тебя.
Я снова огляделся. Это что же получается:
Тело принадлежало юноше, который жил в городе Дивия. Летающем, блин, городе.
Но я – Денис Лавров, двадцатисемилетний преподаватель истории, прибывший изучать археологическое открытие: гигантский подземный город неизвестной цивилизации, обнаруженный недалеко от города Самарканд в Узбекистане. Город залегал на огромной глубине, ниже любых культурных слоёв.
Почему раскопками занялся именно я, обычный учитель, – отдельная история, не имеющая к этой никакого отношения.
Осматривая скелет, одетый в подозрительно современное бельё, я провалился под пол. И очнулся в этом храме, причём примерно в той же позе, в какой лежал скелет. Есть вероятность, что скелет и принадлежал Самирану, юноше, который пришёл в храм… Чтобы что?
– Голос… Ты тут… э-э-э… внутри?
– Внутренний Голос всегда там, где ты.
– Круто. А тот парень, то есть я, что я тут делал?
– Получал благоволение.
Стесняясь нелепости своих слов, спросил:
– А не проводил ли он… то есть – я, некий обряд, гм, переселения душ?
Внутренний Голос ответил не сразу:
– Что ты хочешь вспомнить?
Я потрогал свои курчавые и жёсткие волосы. Хорошее ощущение. Волосы – единственное, что радовало в этой нелепице.
✦ ✦ ✦
Я поднялся на ноги и сделал несколько шагов. Площадка храма была овальной, огромной и пустой.
Только сейчас я заметил осколок чёрного стекла, парящий в метре над полом.
– Что это за стекло?
– Это не стекло, а грани, – пояснил Голос.
Я прикоснулся к осколку, он беззвучно рассыпался на мелкие осколки ровной треугольной формы. Как стая чёрных букашек, они окутали мою руку, впитались в неё и пропали.
Внутренний Голос гаркнул восторженным тоном:
– Продолжай Путь Двенадцати Тысяч Граней. Да будет он светлым, без ухабов и кривых тропинок во тьму.
– Спасибо. Что мне делать с этими гранями?
– Использовать для усвоения озарений и создавать кристаллы озарений.
– А как мне их достать из себя?
– Между нами серьёзное непонимание.
– Это мы уже поняли.
– Тогда что ты хочешь вспомнить?
Я с тоской посмотрел на ровные колонны и на клубящиеся облака между ними. Не важно, что там за кристаллы. Важнее понять, где я и, самое безумное, – кто я?
Но раз голос внутри меня знает что-то про грани, начну с этого.
– Как мне снова посмотреть на грани?
– Обрати Внутренний Взор на свою правую руку.
– Что такое Внутренний Взор?
– Это как Внутренний Голос, только Взор.
– Ты издеваешься?
– Между нами непонимание. Что ты хочешь вспомнить?
– Какая разница между Взором и Голосом?
– Голос помогает вспомнить прошлое, а Взор – показывает знаки настоящего.
Я посмотрел на растопыренную ладонь.
Головокружительное ощущение: я не узнал свои руки, но сомнений в том, что это мои ладони и мои пальцы – нет. Как нет ничего особенного в самой ладони. Ну, тощая лапка подростка. Ну, тонкие дрожащие пальцы. Даже линия жизни на месте.
– Что я должен увидеть?
– Достоинства и недостатки, собранные на Пути Двенадцати Тысяч Граней.
Сколько я ни пыжился, никаких достоинств на ладони не появилось. Недостатков – тоже. Тогда я попробовал расфокусировать зрение и тут же отдёрнул руку, словно от огня – моё запястье и пальцы окутала светлая дымка.
Уняв испуг, снова растопырил ладонь и спокойно вгляделся в мираж.
Вокруг запястья, на манер браслета, крутились крошечные чёрные треугольники – те самые грани, которые я недавно собрал.
В центре ладони светился жёлтый круг, похожий на маленький вихрь, от которого исходили три разноцветные струящиеся линии света. Каждая шла к одному из трёх пальцев: зелёная к среднему, фиолетовая к указательному и синяя к большому. Две из них затухали, не дойдя до основания пальцев, а вот зелёная линия длилась дольше, чуть-чуть заходя на нижнюю фалангу среднего пальца.
Все линии очень тоненькие, едва различимые. Но зелёная не только чуть длиннее, но и чуть толще.
Кроме линий заметил такие же прозрачные и разноцветные иероглифы.
Я знаком почти со всеми системами рисуночного письма. И китайское, и египетское, и иероглифику майя. Не считая эмодзи. Письмена на ладони были мне совершенно непонятны, они имели мало общего с известными системами, хотя графикой напоминали корейские буквы.
– Между нами непонимание-е-е… – внезапно признался Голос.
В голове у меня отвратительно и болезненное засвистело, как в момент перехода в этот мир. А в глазах зачесалось, будто кто-то сыпанул в них песка. Я рухнул на колени. То раздирая виски, то растирая кулаками веки, прокричал:
– Прекрати!
Тишина наступила внезапно. Только ветер шуршал в колонах, откуда-то доносился мерный стук, будто кто-то долбил камнем о камень.
Свист в ушах и резь в глазах прошли.
– Голос Внутренний… Ты тут?
– Голос всегда там, где ты.
– Что это было?
– Непонимание.
Я же с удивлением смотрел на иероглифы, высеченные в полу. Их значения стали складываться в понятные для меня смыслы.
«СВЕТЛОЕ ОЗАРЕНИЕ РАВНО ДВЕНАДЦАТОЙ ЧАСТИ ЯРОСТИ СОЛНЦА»…
«МЕРЦАЮЩЕЕ ОЗАРЕНИЕ ЕДВА ЗАМЕТНО В ПУТИ»…
«ЯРКОЕ ОЗАРЕНИЕ СПОСОБНО МЕНЯТЬ ПУТИ ДРУГИХ ОЗАРЕНИЙ»…
И прочее в таком духе, с многочисленными упоминаниями «ОЗАРЕНИЕ», «ПУТЬ», «СОЛНЦЕ» и подходящих к ним эпитетов.
Я снова посмотрел на ладонь. На этот раз понял значение каждого иероглифа, хотя с трудом, будто недавно их выучил.
Эти символы означали число – 24 000.
– Что за двадцать четыре тысячи?
Но ответа от Внутреннего Голоса не получил – неизвестно откуда ко мне подбежал какой-то широкоплечий воин, одетый в голубые доспехи, но не из железа, а словно бы из пластика. Голову его прикрывал прозрачный шлем, под которым виднелось злое лицо мужчины лет шестидесяти. Его пышные седые усы свирепо шевелились.
И на бегу этот усач замахивался на меня огромным волосатым кулаком.
✦ ✦ ✦
Я не успел спросить, какого, собственно, Пути ему надо, как удар в нос опрокинул меня на пол.
– Невежественный грязесос, – прорычал усатый. И с разбегу пнул меня в грудь.
Обдирая шею о символы, высеченные на плитках, я прокатился по полу.
– Твою мать, – сказал я, утирая кровь. – Что вообще всё это…
Усатый незнакомец двигался так быстро и бил так резко, что я только кряхтел и, хлюпая носом, повторял: «Да ты чё…». Или: «Э, да как же…». Или: «Мать твою, сука…»
– Не ждал, что небесная стража уже тут?
Незнакомец сопроводил вопрос ещё одним тычком кулака в мой нос.
Если так называемые «небесные стражи» служили в Дивии охранниками правопорядка, то не могу не отметить поразительное сходство наших культур. Мент летающего города тоже сначала бил, потом спрашивал:
– Как твоё имя, грязесос?
Я нашёл в себе силы дерзко ответить:
– Сначала вы. Имя, должность, причина задержания…
Вместо ответа небесный страж схватил меня за прекрасные курчавые волосы и дважды приложил лицом к полу. Высеченные на каменной плитке иероглифы окрасились моей кровью.
– Хватит, – попросил я. – Я ни в чём не виноват.
– Все вы так говорите, – пробурчал стражник.
– Я вообще не отсюда. Даже не из Узбекистана. Если мы ещё там.
Стражник отпихнул меня и присел на корточки:
– Грязесос, думаешь, я не смогу узнать, как тебя зовут? Я – небесный стражник. Владею заметным озарением «Чтение Путей».
– Тогда зачем спрашиваете имя?
– Чтобы подольше тебя побить.
– Да за что, начальник?
– Сам знаешь. Щас, отдохну и продолжу.
Я выплюнул кровавые слюни на божественные камни храма.
– Колени, грязь их поглоти, болят, – признался стражник. – В войне с низкими царствами ихние маги нанесли мне незаживающую рану.
– За что меня задержали? – спросил я.
– За грязное колдовство. За что же ещё?
– Что за грязное колдовство? – взмолился я. – Вы даже не представляете, какое у нас с вами непонимание! Особенно у меня.
– Я поймал тебя на грязном колдовстве, – повторил стражник. – Какое тут непонимание?
– Что со мной будет дальше?
– Я стукну тебя по шее ещё раз.
– А потом?
– Унесу тебя в Прямой Путь.
– А там что меня ждёт? Снова избиение?
Стражник взглянул на меня с недоверием:
– Ты притворяешься?
– Нет. Что такое Прямой Путь?
Стражник даже почесал шлем, словно я задал дурацкий вопрос:
– Э-э-э, туда приводят всех, кто встал на кривой путь.
На секунду мне показалось, что я снова разговаривал с роботом. Хотя и сам уже догадался, что Прямой Путь – это что-то вроде местного отделения полиции.
– Что меня ждёт в Прямом Пути?
– Суд и наказание.
– Сильное?
– Путь твоего наказания прочертит суд.
Надо же, провалившись в иной мир, я не только попал в чужое тело, но и встрял в чужое дело?
✦ ✦ ✦
Несмотря на свою угрозу, стражник не стал меня бить дальше.
– Я слышал, как ты вслух беседовал со своим Внутренним Голосом. Грязное колдовство повредило твой ум?
– Мой Голос, как хочу, так и разговариваю, – пробулькал я. Кровь текла из обеих ноздрей.
– Тоже верно. Ладно, лежи смирно, сейчас я тебя вылечу.
– Вылечите? – снова плюнул я кровью. – Да вы мне едва зуб не выбили и нос сломали! Любой поймёт, что меня избили.
В ответ стражник удивился:
– Ты шутишь со мной? Хочешь ещё в лоб получить, грязеглот?
Кстати, что у него с грязью? Почему такое особое презрение к ней?
Тут стражник наложил на моё лицо руки, словно собирался задушить. Я задёргался, но получил удар в живот:
– Я же сказал не дёргаться!
Я был настолько подавлен случившимся, что покорно, как связанный жертвенный баран, замер.
А потом поразился.
Боль в носу резко прошла. Кровь, хлеставшая из обеих ноздрей, резко загустела, превратившись в засохшую корочку. Горящие от ударов скулы тоже перестали болеть. Зубы заскрежетали и с болезненным треском встали на места. Я потрогал языком шатавшийся после удара верхний зуб – больше не шатался!
Стражник убрал руки с лица и начал гладить моё тело, словно некий маньяк-педофил. Там, где меня касались его ладони, боль моментально утихала.
Через полминуты я был совершенно здоров, только чесались ссадины и царапины на лбу.
Отняв от меня руки, стражник поднялся:
– Всё, вставай.
Когда я вытянулся перед ним, недоверчиво ощупывая скулы и нос, стражник ткнул меня пальцем в лоб:
– Самиран… Самиран, сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран? – спросил он. – Вроде сын хороших родителей, а занялся поеданием грязи.
Не зная что ответить, я развёл руками, мол, бывает, дяденька полицейский.
Я сам догадался, что моё имя он узнал, когда ткнул в лоб пальцем, применив ещё одно озарение, как оно там называлось…
Стражник тоже вытянулся напротив меня:
– Меня зовут Илиин. Моё предназначение – небесный стражник из сословия Защищающих Путь. Данной мне властью я объявляю господство закона Дивии над твоими правами прирождённого жителя. Ты обвиняешься в грязном колдовстве и предстанешь пред судом Прямого Пути.
Поняв, что наступила официальная часть моего задержания, я промолчал.
Илиин тронул меня за плечо:
– Стой ровно. Руки положи на плечи…
Я покорно протянул руки к плечам стражника, но получил тычок в грудь.
– У тебя глина вместо разума? – прорычал он. – На свои плечи, остолоп!
Я положил руки на плечи, крест на крест, словно рэпер на фотографии.
Илиин поднырнул под меня, обхватил за талию и поднял. За его спиной выросли полупрозрачные крылья, склеенные как бы из сеточки треугольников.
Не взмахивая крыльями, а просто расправив их, Илиин вознёс меня под крышу храма, где располагалось отверстие – колодец в синее небо.
Сначала я хотел спросить у Внутреннего Голоса, что происходит? С другой стороны – какая разница? Почему бы в летающем городе не быть летающим ментам?
2. Прямой Путь и грязесосы
У меня захватило дух. Не только от высоты, но и от увиденного.
Архитектура Дивии казалась одновременно неуловимо знакомой и одновременно совершенно чужой.
В одних зданиях угадывались ступенчатые своды и или круглые башни, похожие на строения майя. Где-то возвышались колоссальные мандиры, чьи стены покрывали многочисленные статуи и иероглифы.
А вот тот же храм Двенадцати Тысяч Создателей, который я успел ухватить взглядом, больше походил на древнегреческие общественные здания, с колоннами и портиками.
При этом город не казался скоплением противоречивых архитектурных стилей, тяготел больше к древней архитектуре востока. Цвета стен в основном нежно-голубые, но встречались и яркие пятна красного или золота. Особенно на зданиях с раскрашенными скульптурами.
Окна. Много окон. Сводчатые, стрельчатые, круглые – какие угодно, кроме строго квадратных и прямоугольных. Все углы сглаженные, закруглённые. Стекла в окнах встречались редко. Большей частью все окна закрыты резными решётками или занавесками, которые свободно развевались на ветру, показывая убранство помещений.
Трудно сказать, насколько многолюден город. Все улицы закрыты кронами деревьев. Зато в воздухе оживлённо.
Мимо нас пронеслась ещё парочка крылатых стражей без груза, поэтому летели быстрее. Промелькнуло несколько летающих экипажей, похожих на длинные кареты. Они двигались так быстро, что я не успел толком рассмотреть.
В редкие просветы между домами удалось увидеть даже что-то вроде линии горизонта, покрытой дымкой или облаками. Но то, что город летел – можно не сомневаться. Высоту выдавало небо: глубоко синее, с небольшими пятнышками перистых облачков. Такое можно видеть из иллюминатора самолёта.
Время от времени по улицам города вдруг пробегало плотное облако, накрывая всё туманом и волной зверского холода. Если бы не облегающее термобельё, – те самые трусы и майка, что сохранились на скелете, – я бы отморозил себе всё на свете.
…
Трусы и майка под туникой – это хорошо, но я всё равно мёрз. Вдобавок плащ мой оторвался и улетел. Теперь стало холодить и спину.
А небесный стражник Илиин не спешил доставить меня на судилище.
Он несколько раз бессмысленно облетел какое-то высокое здание, украшенное головами смеющихся драконов. Дождался, когда на нас налетело шальное облако и покрыло меня изморозью.
– Н-н-н-наказываете м-м-меня за п-преступ-пление? – прокричал я сквозь шум ветра.
– Ты догадливый.
– А если я умру от холода? Не станете ли вы сами преступником?
– Таким грязесосам, как ты, путь в смерть неизбежен, – ответил Илиин.
Но через минуту начал снижение. Кажется, ментовской произвол в Дивии не приветствовался.
Лавируя между ветками деревьев, Илиин опустился на площадку перед куполообразным зданием, похожим на приземистую мечеть. Над её куполом висело несколько экипажей. Рассмотрев их я убедился – да, они напоминали летающие кареты.
Светлые крылья небесного мента рассыпались на треугольники и исчезли.
– Руки на плечи, – напомнил Илиин. После чего пошёл по дороге к зданию, на шаг впереди меня.
У меня была мысль сбежать. Но куда? Я тут ничего и никого не знал. Не стоило усугублять побегом наказание за преступление, которого я не совершал.
Я покорно шёл за Илиином, разглядывая здание местной ментовки. Или прокуратуры. Или сразу – тюрьмы? Чёрт их знает.
Круглые проёмы здания не имели никаких дверей. Над каждым проходом выпуклые иероглифы:
ПРЯМОЙ ПУТЬ
Сочетание иероглифов-закорючек и то, во что они складывались в моём представлении в «Прямой Путь», было весьма противоречивым.
– Посторонись, брат! – раздалось сверху.
Илиин отошёл к обочине, утаскивая меня за собой. Двое стражников, в таких же доспехах, как у Илиина, приземлились впереди нас. Их крылья рассыпались на светлые треугольнички и растаяли.
– Извини, брат, – крикнул Илиину один из стражей, – одурманенного схватили.
Они тащили мужчину в тунике совсем как наши менты, закрутив ему руки за спину. Задержанный был мускулист и огромен. Из-под разорванной туники выпирали мышцы. У него была окладистая чёрная борода и красное от напряжения лицо.
Упираясь в тротуар мощными ногами, задержанный орал, брызжа слюной:
– Пус-с-с-стите, я имею право! Имею! А вы – нет! Пус-с-с-стите! Идите своим Путём на…
– Ещё один любитель грязи напиться, – покачал головой Илиин, давая коллегам провести пьяного мужика. – И куда мир летит?
✦ ✦ ✦
Мы прошли в одну из круглых дверей здания Прямого Пути, Илиин втолкнул меня в пустую комнату, которая отделялась от предыдущей только дощечкой, что-то вроде шлагбаума.
Я огляделся. Кроме меня в комнате ещё трое.
Тот пьяный мужик сидел на полу и что-то бормотал, прикладывая к тунике оторванный лоскуток.
Немолодая женщина, одетая в длинный цветной и полосатый халат, похожий на таджикский. На голове у неё чалма, с вуалью, закрывающей половину лица. Женщина держалась подальше от нас.
Третий заключённый – парень лет шестнадцати-семнадцати. Он с любопытством смотрел на меня, явно желая пообщаться.
Подошёл другой небесный стражник и хлопнул Илиина по плечу:
– Расправляй крылья, брат. На Отшибе Гаруджа замечены беглые низкие.
– Вооружены? – спросил Илиин.
– Мы не знаем. Готовься к схватке, возьми копьё.
Илиин ушёл, увлекаемый стражником. Мне даже стало как-то немного грустно без него.
– Что хочу, то и пью! – выкрикнул пьяный мужчина, продолжая разговор с воображаемым собеседником. – Если не знаете, зачем нужно пить вино, то зачем осуждать? Вино даёт мысли. Вот так-то вот! А вы говорите: «Грязь, грязь». Сами вы грязь.
От его рассуждений женщина в вуали вздрогнула и подбежала к перегородке:
– Я требую перевести меня в другую комнату. Я не могу находиться рядом с морально низкими пьяницами. Стража? Вы меня слышите? Я буду жаловаться в Совет Правителей!
Но небесные стражники проигнорировали женщину в лучших традициях худшего ментовского участка. Один страж нарочито громко спросил другого:
– Брат, а ты был вчера на кулачном состязании, наши против воинов?
– Не, брат, – ответил стражник. – Наши победили?
– Продули девять боёв из двенадцати.
– Ну, ничего, скоро могучий Илиин Раттар подлечит колено и вернётся в строй.
Не обращая внимания на угрозы женщины в вуали, стражники отошли от барьера.
Сделав несколько глубоких вдохов, я закрыл глаза и спиной отошёл к стене. Скатился по ней и сел на холодный каменный пол.
Я пытался быть спокойным, пытался разобраться в происходящем. Но это уже слишком. Кажется, юноша по имени Самиран был не шибко умён, его мозг не развит, поэтому моё сознание не справлялось с обработкой происходящего на его слабеньком «железе».
Полчаса назад я светил фонариком на древний труп, размышляя, каким это образом огромный город оказался закопанным на непостижимой глубине? Один из узбекских специалистов, геолог, исследовал город до моего прибытия. Он смело датировал эти развалины десятками тысяч лет до нашей эры. То есть город был построен в эпоху до зарождения цивилизаций, по классификации современной науки. Хотя… какой науки? Тут город летающий! Что скажешь на это, наука?
Мне хотелось разодрать себе виски, вскрыть череп, чтобы выковырять себя из этого тела. Мне хотелось выть и кричать…
Но ведь это не моё поведение?
Неужели гормоны юноши повлияли на мой характер? Что если я буду всё больше и больше становиться им, теряя себя?
Ещё сильнее зажмурил глаза.
Мне надо успокоиться.
Но как тут успокоиться, когда сердце заколотилось, а по лбу потёк пот?
– Твоя Линия Духа находится в беспокойном колебании, – встревоженно сказал Голос. – Это отражается на твоём телесном здоровье.
– Заткнись, заткнись, – бессильно прошептал я. – Просто заткнись.
✦ ✦ ✦
Не знаю, сколько я так просидел, наблюдая цветные круги, бегающие в темноте моих сомкнутых век. Пульс восстановился, пот перестал течь.
Я снова ощутил холодный ветер.
Надо заметить, Дивия была холодным местом, везде ветер и сквозняк. Дивианцы – закалённые ребята. Интересно, как у них с заболеваемостью простудой? Или же они все лечатся магией, поглаживая друг друга ладонями?
Хорошо, хорошо… я постепенно возвращаюсь к привычному ходу мыслей, Я всё ещё я. А не юноша из летающего города, из-за которого я залетел в эту просторную и хорошо проветриваемую камеру предварительного заключения.
Итак. Если всё это не моя затяжная галлюцинация, то пора привыкать. Надо изучить культуру Дивии, обычая, законы и порядки. С законом я уже столкнулся.
Всё хорошо, всё хорошо.
Я всего лишь попал на летающий город цивилизации далёкого прошлого, о которой нам ничего не известно. Так бывает. Мир полон чудес. Я…
– Самиран, – гаркнул над моим ухом стражник. – Сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран.
Открыв глаза, я поднялся:
– Здесь.
– Что? – удивился стражник. – А где тебе ещё быть?
– А я же говорю, он одержимый, – вмешалась женщина в вуали. – Ему не место среди нас.
Стражник поманил меня пальцем к барьеру:
– К тебе родители, грязный колдун.
– Ах, он ещё и грязный? – воскликнула женщина. – Такой молодой? Теперь я точно пожалуюсь, что вы меня держите рядом с ним.
– Уважаемая, – повысил голос стражник. – Отойдите от барьера!
Моя сокамерница утихла и отошла.
К барьеру подошли двое.
Красивая женщина с высокой причёской вьющихся тёмно-коричневых волос. Одета в тунику из лёгкой ткани, обута в сандалии с высокой шнуровкой. На вид ей лет тридцать, стройная, длинноногая. Не верилось, что у неё пятнадцатилетний сын. И этот сын – я.
Мужчина оказался менее изящным: толстоватый, лысоватый, при этом буквально запакован в шубу из белого меха. Ему не хватало чёрных очков и трости с брильянтовым набалдашником, чтобы походить на сутенёра из американских комедий того времени, когда над неграми ещё можно было шутить.
– Бедненький мой мальчик, – сказала мама Самирана.
Её тёплая ладонь легла на мою щёку. Вторая ладонь – на шею. Я мгновенно ощутил пульсацию тёплой энергии, расходящуюся от её рук по моему телу.
Мать отдёрнула руки и воскликнула:
– Они тебя били?
– Немного.
Мать развернулась к стражнику:
– Какое моральное право вы имели бить моего сына?
Стражник изумился:
– Госпожа, между нами непонимание. Никто его не пальцем не тронул. Уважаемый страж Илиин поймал Самирана на грязном колдовстве. У нас всё по закону, есть все доказательства и свидетельства потерпевших.
– В теле моего сына следы сильных повреждений и неумелого лечения озарением «Мягкие Руки», – заявила мама Самирана.
– Госпожа, ваши ветреные обвинения могут пойти вам во вред. Мы честные стражи, мы не бьём прирождённых жителей Дивии. И вообще, сначала докажите, что стражник Прямого Пути нанёс ему какие-либо увечья.
– Мама, всё нормально, – осмелился сказать я. Хотя от слова «мама» меня чуть не вывернуло.
– Да, Мада, путь с ними, – сказал вдруг отец. – Грязное колдовство – серьёзное обвинение для мальчика. Оно отразится на нас. Самиран только-только встал на свой Путь, ещё не выбрал даже родовое имя, а уже наступил в дерьмо.
Мама Самирана с высокомерием посмотрела на папу:
– Не знаю, как грязное колдовство сына отразится на твоём садоводстве, но на моём пути целительницы уже отразилось. Люди скажут, что я создаю кристаллы, воруя грани у мёртвых. Но я готова отдать все свои достижения на пути к свету ради сына. Готов ли ты?
– Не будем спорить, кто к чему готов, – добродушно согласился отец, склонив голову. – Хотя я простой садовод, но знаю, что на первый раз грязное колдовство не наказывается строго. Я бы сам всыпал плетей нашему бездельнику, чтобы он навсегда забыл как воровать грани.
И я снова понятия не имел, о чём они все говорили. Но понял, что грязное колдовство принесло мне много граней. Ещё бы знать, что эти грани мне дают? Могу ли купить себе большой дом с бассейном, летающий экипаж или хотя бы крылья, как у Илиина?
Отец подошёл ко мне и через барьер похлопал по плечу:
– Не ожидал от тебя такой низости, сынок. Когда же ты свернул не туда?
– Я бы тоже хотел это знать, – честно ответил я. – С радостью вернулся бы назад.
– В любом случае, Самиран, ты впервые на суде, – продолжил отец. – Если правда на твоём пути, то всё будет хорошо.
К барьеру подошёл стражник и провозгласил:
– Подозреваемая по имени Мата Дивиата из сословия Меняющих Смыслы, Обвинения и Правда ждут твоего присутствия.
Женщина с вуалью, подошла к перегородке.
– Нет нужды выкрикивать моё имя вслух, – обижено сказала она.
– Закон для всех одинаков, – ответил стражник, пропуская её за барьер.
– Самиран, сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран! – выкрикнул другой стражник. – Обвинение и Правда ждут твоего присутствия.
Стражник поднял барьер и пропустил меня.
✦ ✦ ✦
Стражник провёл меня по пустому коридору, потом мы долго поднимались по широкой винтовой лестнице.
Навстречу несколько раз попались другие стражники, которые вели других арестованных. Я с любопытством осматривал каждого собрата по несчастью, пытаясь понять его преступление.
Люди разные. Молодые и старые. Одни одеты легко, как я, другие наоборот – кутались в толстые халаты или шубы, как папа Самирана. Одни не носили никаких головных уборов, другие носили что-то похожее на тюрбаны или круглые шапочки, смотанные из нескольких слоёв ткани.
Женщин было меньше, чем мужчин. Но особого отношения к женщинам я не заметил. Они не покрывали лицо и не вели себя подобострастно по отношению к мужчинам. Вероятно, в Дивии существовало столь редкое для древнего мира равноправие полов. Даже среди небесных стражников встречались женщины.
Некоторые заключённые держали руки крест-накрест на груди, обхватив ладонями плечи. Запястья связаны тонкой белой верёвкой, петли которой обматывали шею, заходили за плечи и как-то смыкались на спине. Немного напоминало японское извращение связывания верёвкой. Но многие шли, как я, без всяких пут.
Один раз навстречу попался здоровенный силач, одетый в чёрную тунику, настолько неприлично короткую и настолько открытую, что можно запросто предположить, что мужика взяли за нарушение общественных приличий.
Его сильные руки скованы железными обручами, к которым приделана толстая цепь. Один стражник тянул цепь, а второй подталкивал мужика копьём в спину. Третий стражник, вооружённый полупрозрачным топориком из неизвестного материала, шёл рядом.
Вокруг тела арестованного летали разноцветные обручи цвета. Это выглядело бы даже прикольно, если бы каждый оборот обруча не причинял мужику явную боль: он плотно сжимал губы и хрипел, сдерживая стоны.
Мой стражник толкнул меня в сторону, чтобы уступил дорогу.
Тихо постанывающего мужика провели мимо нас вниз по лестнице. Один из цветных обручей едва не коснулся моей руки, отчего я тоже ощутил болезненные покалывания в теле.
