Loe raamatut: «Свеча»

АКТ 1.

Удивительно как быстро природа просыпается от зимнего сна. Дни становятся с каждым разом все длиннее, а солнце начинает прогревать промерзшую почву. Полуденные лучи заполняют все пространство в доме, нет места в маленькой избушке, где могла бы спрятаться тьма.

Отражаясь от холодного метала, на стенах проявлялись различной формы солнечные зайчики. В них можно было увидеть сказочных животных, замысловатые фигуры. От лампадки, на которой была сетка, отражая свет, возникали треугольники, их можно было сравнить с пастью волка.

Один из таких лучей разбудил сладко спящего на печи Ваню, заставляя его в полусне жмуриться. Сон почти ушёл, но желание поваляться подольше заставляло его ворочаться. Ваня потер глаза, зевнул и потянулся. Спрыгнув с печи, он стал ходить по дому, бормоча:

– Ты где? Не пришла ещё?

Дома кроме него никого не было. Убедившись в этом он открыл дверь и тёплый ветер обнял его. Ваня принялся за домашние дела. Надо было вылить воду из корытца под лучиной. В чистой воде как не всматриваясь он не мог углядеть своего лица с рассыпными веснушками и золотистыми кудрями. От огорчения он застучал ногами по полу и на воде поплыла рябь. Ему надо было еще смахнуть пепел и мусор с пола, заправить бабушкину кровать. Иван за работой шмыгал носом, изображая свою бабушку, и время от времени причитал себе под нос что-то не внятное.

Когда работа была сделана, он стал играть с деревянными фигурками на крыльце, поглядывая на стоящий рядом лес. Игра в тень сегодня не получалась. Ему не удавалось вывести свою тень на стену изображая руками зверей. Притомившись от игр теплый ветер его убаюкал, глаза медленно стали слипаться, голова потяжелела и стала клониться к двери.

– Ваня, Вааня, пойдем в избу, холодно становится, темнеет – сказала бабушка нежным голосом, приподнимая внука. Прихрамывая на левую ногу она повела его в дом. Ваня обнял бабушку:

– ты пришла ба? Я так долго тебя ждал.

– пришла, пришла! Скорее давай в дом, тебе нельзя мерзнуть.

Зайдя бабушка посадила внука возле стола и принялась хлопотать прибирая разбросанные игрушки.

Агафье было за семьдесят, лицо и тело было изрезанно глубокими морщинами. Пепельного цвета волосы были аккуратно собраны под косынкой. Жизнь с ней играла не поддаваясь. Все что у нее осталось – изба и любимый внук, в котором она души не чаяла.

Солнце почти скрылось, оставляя все меньше тепла и света, Бабка суетилась возле печи, приговаривая:

– сейчас разгорится и будет тепло, ночи то еще холодные, подожди милок.

Ваня смотрел на лес, который с каждой минутой становился все темнее и темнее.

– Ба, а где ты была так долго? Я волновался, почему ты хромаешь и на косынке красное пятно?

– все хорошо, Ванечка, я просто оступилась. В лесу еще снег лежит местами, не заметила старая вот и упала, да поделом будет, смотреть надо лучше, да глаза уж не те.

Иван посмотрел на бабку и задумался:

– зачем она мне врет, почему не говорит правду, может я что-то не так сделал или вел себя плохо?

– ба, скажи правду, где была? – голос Вани подрагивал от возмущения и обиды.

– ты вчера лихорадил всю ночь, трясся и бормотал, с первым криком петуха я пошла в лес тебе за травами, у холма рядом с Чернобродной рекой. Леший закружил вот я и оступилась, свалилась вниз и ударилась головой, но это ерунда Вань! Вот и пришлось косынкой перевязать голову, я очень спешила к тебе! Меня не было часов семь, корни все промерзли после зимы, сложно было найти хорошие.

Ваня хмурился и поглядывал в окно на застеленный черной простыней лес.

– врешь ты всё. Тебя не было весь день и ночь – хмуря лоб тихо ответил он.

Багровая луна, цепляясь за верхушки деревьев, поднималась все выше. Ветер завывал на крыше. Все звуки пропали кроме ветра. Баба разожгла пару лучин и поправила таз с водой.

– кушать будешь?