Loe raamatut: «Сердце дракона»

Утро пекаря

«Их легионы, подобно саранче, возникли со всех сторон света. Подавили и прожгли огнем брешь в нашем народе и доме! Но мы воспрянем, как делали это наши предки, будем биться за последний рубеж, что был выстроен плотью и кровью падших в тех боях!»

Речь Иотгуля IV перед восстанием в городе Пелладе, против эльфийского режима. Запись 4371 летописца Ариэрна.

Ранним утром над Гердарией раздался огромный хлопок. Тронутая розовым, утренняя синева рассвета окрасилась в ядовито-изумрудный цвет. Трубы на дозорных постах загудели, оповещая об опасности. Вартараны, что еще крепко спали в своих постелях, не сразу поняли, что пришла беда. Только мальчишки, что разносили письма, смотрители фонарей и пьяницы, возвращающиеся из остерий, застыли, наблюдая за этот момент.

Прошло несколько минут, как по улицам побежала стража, облаченная в доспехи. Вартараны, словно малые дети, даже и представить себе не могли, что когда-нибудь враг подойдет к их порогам. Стража в Гердарии была больше для контроля особо буйных голов, что перепили в обеденный перерыв и к вечеру так и не смогли вернуться к работе.

В дома стали стучаться солдаты, крича о нападении. Те, кто смог собраться с мыслями от резкого пробуждения, тут же начинали акричать, не веря услышанному, и собирать самое необходимое, другие же просто выскакивали из домов в ночных рубахах и босиком бежали по брусчатым дорогам в зону эвакуации.

Стражники и сами до конца не понимали того, что они делают. Просто следовали инструкциям, которые давно прописал один из царей, многим из них казалось неправильным быть сейчас здесь. Кто-то из стражников посреди эвакуации просто бросал на землю оружие, срывал с себя военный плащ и устремлялся прочь! Они спешили по своим домам, к женам и детям, спасая свои жизни. Даже командиры стражи не могли повлиять на это. Пока жители бежали прочь, у дозорных постов начинали греметь взрывы от колдовства, по небу забегали молнии, а едкий черный дым стал вздыматься к небу. В городе за считанные минуты воцарилась паника, слаженная эвакуация мирного населения превратилась в мгновенную давку с женскими криками и плачем детей. Все пытались в первую очередь спасти себя, кто-то прятался по закоулкам, кто-то, совсем обезумев от происходящего, закрылся у себя дома и просто старался не дышать, будто беда пройдет мимо, если они будут вести себя тихо.

Среди всего этого в одной ночной рубахе оказался и молодой пекарь Элай. Его вытащили из дома крепкие руки стражника, который пытался объяснить, что на Гердарию напали. Поняв, что разум еще дремлет, он просто вытащил Элая из дома и несколькими толчками заставил бежать вместе с остальными вартаранами. Только через несколько минут пекарь понял, что происходит, когда со стороны форпоста раздался гул и сильный взрыв. Он заглушил возмущенные возгласы и породил панику на улицах города!

Элай буквально замер, увидев, как в небе пляшут темно-синие молнии, заливающие округу! Они били с неба прямо в землю Осознав, что беды не избежать, Элай попытался продвинуться против толпы. Он понял, что босиком далеко не убежать, тем более что деньги и грамоты гражданина остались дома. Преодолевая сильный поток людей, он старался держаться края домов. В глазах жителей он видел неподдельный ужас, который и его сердце заставлял покрыться коркой льда от страха, но навязчивая мысль вернуться домой заставляла его двигаться вперед. Благо стражник успел увести его не так далеко. Он цеплялся за декоративные колонны, что стояли практически у каждого дома на его улице, когда на него выбежало несколько напуганных объятых паникой вартаранов. Он только и успел, что пригнуться за большой клумбой. Один из них перепрыгнул прямо через него и продолжил бегство.

Элай забрался на навес у крыльца соседнего дома, что стоял рядом с его, в надежде на то, что сможет перебраться к себе в открытое окно спальни. В тот самый момент со стороны главного городского въезда, где стояла таможенная станция раздался еще один хлопок, и небо окрасилось багровым цветом! В небе закружили вихри, и посыпались огненные осколки, которые накрывали все вокруг! Глаза Элая расширились, вертикальные зрачки заняли практически весь глаз, когда он увидел их.

По улицам, неслась конница нападавших, они били наотмашь женщин и мужчин, что пытались убежать прочь. Стражников затаптывали копытами кони, казалось, что нападавший – огромный исполин, против которого нет никакой управы. Вдруг, зеленые плащи, что укрывали доспехи агрессоров, начали полыхать огнем. Парень увидел, как с крыши соседнего здания трое стражников скидывают в них гремучие бомбы. Алхимики, что веками работали на благо страны, давно изобрели большое количество действенных средств для ведения боя. Зачастую все они продавались соседним странам, ведь цари Перперадо не участвовали в военных конфликтах, сохраняя стойкий нейтралитет, больше склоняясь к внутреннему развитию городов и наук.

С одного из нападавших слетел шлем, который он судорожно скинул с себя, чтобы не опалить лицо, тогда Элай понял, кто напал на их город. Эльфы. Соседи, с которыми Перперадо постоянно вели совместные разработки алхимических средств и новых видов эликсиров. Они стали причиной паники и бегства. Собравшись с силами, вартаран все-таки вышел из ступора и перепрыгнул с навеса прямиком в свое окно, ухватившись руками за карниз. Со спины уже начинала литься какофония звуков, больше напоминающих дикий ужас, нежели кровавую бойню, что учинили эльфы на улицах города.

Пробравшись внутрь, он быстро натянул сандалии, которые стояли рядом с расправленной кроватью и прихватил несколько документов, уложив их в небольшую кожаную сумку, которую перекинул через плечо. Не придумав ничего лучше, Элай взял нож для фруктов с прикроватного столика и быстро побежал по лестнице вниз, по пути забежав на кухню и взяв кусок козьего сыра.

– Теперь можно и эвакуироваться – подумал про себя ошарашенный и не до конца понимающий ситуации Элай.

Парень стремглав бросил к двери и побежал по улице вместе с остальными. Теперь он уже знал, что нужно делать, по его чешуйчатой змеиной кожи выступал пот. Холодный, больше от страха за самого себя, нежели от жары. Элай в мгновение ока преодолел то расстояние, которое в полусонном состоянии его заставил пройти стражник, пытающийся защитить мирных жителей. Со спины раздавался звон и взрывы, сопровождающиеся яркими всполохами, ржали лошади и слышались крики. Вартаран только втягивал голову, боясь даже на секунду обернуться назад, страх гнал его словно горящим кнутом, заставляя перепрыгивать через упавших сограждан, невзирая на то, что им нужна помощь! Он слышал крики и мольбы тех, по кому напуганная толпа в панике пробегала, затаптывая ногами. Скорее всего он перепрыгнул через своего друга или соседа, но сейчас Элаю было не до этого, ведь он уже затылком чувствовал, как холодное дыхание смерти проходит по его затылку.

Преодолев самую длинную улицу, на которой он жил, Элай вместе с неуправляемой толпой, в которой уже были даже сами стражники, повернул налево, вверх на улицу Цецерна. В конце нее и были замковые ворота, именно туда в случае нападения и должны были эвакуироваться мирные граждане, тем самым давая свободно действовать стражникам и государственным полкам военного формирования, которые хоть в небольшой численности, но все же были в каждом городе и замке на территории Перперадо. Эти несколько минут бега Элаю казались несколькими часами, ведь сейчас он не просто участвовал в летнем марафоне Мартисса Авенли, а спасал свою собственную жизнь!

Крики, словно огромная волна во время шторма, приближались еще и еще, казалось, что за его спиной уже падают мертвые вартараны. Он слышал их хрип, наполненный кровавым бульканьем. Своей кожей он чувствовал агонию, которую испытывают в предсмертное мгновение умершие за его спиной, что-то внутри пыталось заставить его обернуться, но страх подстегивал раз за разом!

Глаза Элая только расширялись, ноздри вздувались, словно у разъяренного быка, а сердце колотилось так, как никогда в жизни! С облегчением он увидел замковые ворота, но то, что творилось впереди заставило парня сжаться еще раз. Ворота были закрыты, государственные полки стояли на стенах и готовили орудия, оборонительные сооружения и заряжали баллисты! Он видел, как с помощью мага один из архонтов пытался унять беснующуюся, поглощённую ужасом толпу! Людей пропускали чрез торговый вход рассчитанный только для проезда теле на территорию военного замка Гердарии. Из-за этого была огромная давка, вартараны пытались залезть друг по другу, тех кто падал использовали, как возвышенность. Паника была настолько необъятна, что у ворот в считанные минуты уже образовалась огромная гора мертвых граждан, по которой сталкивая друг друга и цепляясь за одежду и ноги пытались забраться другие. Подобного ужаса Элай не ожидал, всю жизнь он считал, что живет в самой просвещенной и культурной стране в мире, но этот дикий ужас превратил его сограждан в неукротимую кучу бесчестных зверей!

Несколько минут, что Элай пытался пробиться к воротам, сам не понимая того, что там его ждет скорее всего гибель, он видел тела раздавленных детей, по которым, не взирая ни на что, продолжали бежать и наступать ноги других. Видел стариков, которые задыхались от переломанных своими же собратьями ребер! Казалось, что он по уши увяз в неестественном кошмаре, кровавой бане, которую вартараны устроили сами себе. Даже бегущие с оружием эльфы сзади не казались такими страшным, как понимание того, что сейчас каждый сам за себя.

Элай пытался выставить руки вперед, старался не дать себя смести, но в голову что-то прилетело! Это был локоть одной женщины, которая с пронзительным визгом пыталась забраться на людей! Сумка резким движением слетела с плеча Элая, но он даже не заметил этого. Минута замешательства, и он мог угодить под ноги толпы, которая раздавала бы его череп, не заметив. Ноги Элая увязли в чем-то липком и теплом. Он бросил беглый взгляд вниз и увидел, что уже и сам стоит на телах тех, кто не смог дойти до замковых ворот!

Сзади снова послышался гул и крик, боль пронзила спину парня. Он даже не понял того, что произошло и просто попытался зацепиться за непонятно откуда взявшегося коня, но снова почувствовал боль и крепкий удар

***

Элай тяжело открыл глаза, казалось, будто его похоронили заживо, вокруг все кружилось, а нутро выворачивало. Резкая удушающая боль опять пронзила спину! Он хотел закричать, но не смог, горло было словно засыпано песком. Через несколько секунд, Элай понял, что он находится не под землей, а завален несколькими мертвыми телами погибших. На его лицо стекала кровь, которая уже начала засыхать и стягивать чешую на правой щеке и переносице. Боль в спине не давала даже сделать вдох, Глаза парня бегали из стороны в сторону, но он все же смог сдвинуть с себя два тела, которые, словно огромный камень, давили на него. Права рука практически не двигалась, каждый раз как он совершал хоть какое-то действие, тело начинало гореть, и невыносимая боль буквально раздирала спину. Сумев вылезти из-под тел, он аккуратно отполз к высокой каменной стене, что шла по улице Цецерна, отделяя гору на которой стояли институт и несколько университетов. Они возвышались прямиком над крепостью и имели отдельный вход с другой стороны города. Эльфы, что напали на рассвете прошлись от центральных ворот по жилой части города, сейчас они бились за замок. Элай слышал гул и крики, что доносились оттуда, но разглядеть ничего не получалось из-за тягучего едкого дыма, что стоял стеной там, где было спасение.

Внезапно рядом с парнем появились несколько эльфов. Они пробежали к замку, туда где была битва, совершенно не обращая внимания на раненого вартарана. Элай собрался с последними силами и смог подняться на ноги, опираясь о стену институтского квартала. Он начал быстро переставлять ноги в сторону рынка, что был на другой стороне города от замка. Где-то раздавались пронзительные крики, парень понимал, что эльфы рубят тех, кто смог спрятаться при штурме. Весь город был объят пламенем, и окутан дымом. Руки Элая дрожали от страха, что пронизывал множеством иголок, подобно ежу. Пот застилал глаза и заставлял чешую на лице блестеть и переливаться. Дыхание было тяжелым. Рана на спине продолжала кровоточить, заливая ночную рубаху липким рубиновым пятном, голова раскалывалась, а нога совсем отказывалась слушаться своего хозяина, но он, стиснув зубы, продолжал двигаться прочь из города.

На рыночной площади он увидел развороченные лотки, на земле лежали раздавленные вартараны, передавленные женщины и дети. Немного успокоившись, он понял, что эльфов здесь не было, все эти жертвы оставила неуправляемая напуганная толпа, что спасалась бегством. Быстро преодолев рынок, Элай вышел в квартал мастеров с магазинами и алхимическими лавками. Кровь не унималась, и он терял силы, но желание не погибнуть здесь заставляло молодого вартарана переставлять ноги. В одной из лавок он заметил спрятавшуюся женщину и двух детей. Элай даже не подумал бежать к ним и просить помощи. Он знал, как только падет последний солдат, и эльфы понесут голову архонта по городу, таким бедолагам, как она грозит смерть. Выбравшись из квартала с лавками Элай увидел небольшую группу вартаранов, которые с криками седлали нескольких коней, укладывая тюки. Один из них вооружался и облачался в доспехи, каких не носило ни одно подразделение.

– Вон еще один, веди сюда его, быстро! – скомандовал вартаран с перемотанной кровавыми тряпками рукой.

Элай не успел опомниться, как его под руки уже подхватили двое вартаранов, и не обращая внимания на его шипение, поволокли, словно соломенную куклу, к остальным.

– Тебя как зовут? Отвечай быстрее! – спросил тот, кто облачался в доспехи.

– Э-элай, – заикаясь, произнес парень.

– Ранен сильно? – спросил мужчина с перемотанной рукой.

– У него спина разрублена вдоль лопатки. – ответил один из тех, кто приволок Элая.

– Тогда в телегу его и к чертям этот город, будь оно все проклято!

Элай окончательно перестал понимать то, что происходит. Возле второго выезда из города, стояли три телеги, в которых лежали раненые, сидели дети. Старики и женщины. Все были перепачканы кровью и сажей, туники порваны. Элай не мог до сих пор поверить, что подобное произошло в его жизни. Он только старался не потерять сознание. Телеги двинулись и достаточно быстро понеслись по брусчатой мостовой, в сопровождении пары десятков, облаченных в доспехи вартаранов. Кто-то из них был с городской стражи, кто-то был одет в фамильные и заказные латы, другие же были просто в штанах и сандалах, но держали в руках топоры, вилы и ножи. Элай понимал, что они пытаются вывести всех из этой кровавой бойни, что устроили эльфы. Он начинал терять сознание, но один из мужчин, сунул ему флакон и сказал:

– Пей, иначе можешь не открыть больше глаза.

Элай чувствовал себя потерявшимся младенцем, он послушно хлебнул из флакона и понял, что это военный эликсир, который его государство продает другим странам. Он читал, что подобная разработка прекращает как внешнее, так и внутреннее кровотечение и заставляет организм восстановить силы на короткий срок.

– Так-то лучше – сказал вартаран, забирая флакон. – Я Сапсилий, аптекарь с улицы Лапангран. Я помню тебя, ты две недели назад ко мне приходил, говорил, что у твоей невесты проблемы со здоровьем.

– Я вас помню. Меня зовут Элай – глаза вартарана округлились. Он понял, что во всем этом аду совершенно забыл про Фаанвису.

– А невеста твоя где? – Сапсилий пытался хоть как-то занять парня, чтобы тот не закрыл глаза. Нужно было минут пятнадцать, пока подействует эликсир, и тогда можно было оставить того в покое.

– Не… не знаю. Я совершенно не знаю где она. – Элай задрожал, руки совсем перестали его слушаться, а тонкие змеиные губы сжались и слегка побелели.

– Она была в городе, когда случилось нападение? – сухо спросил Сапсилий, понимая, что парень в панике бежал, позабыв обо всем на свете.

– Нет, вроде нет. Она собиралась на летний праздник Татриндаал в Камперию. Должна была уехать вечером, мы попрощались в остерии «Синий жемчуг», и я пошел домой. Надеюсь с ней все в порядке.

– В порядке, не сомневайся, парень – попытался успокоить Сапсилий. Он видел, что глаза парня меняют цвет, а значит эликсир начал действовать. – Сиди здесь, я займусь остальными ранеными по телегам, Гальгард со своими парнями вывезут нас из города.

Элай пытался перебирать мысли в голове, но выпитое лекарство путало их, превращало все вокруг в разноцветный размякший кисель. Все, что он смог сообразить – это то, что телеги с вартаранами выбрались из города через студенческий квартал и сейчас выехали на дорогу, ведущую к порту. Гердария хоть и считалась приморским городом, но до порта нужно было проехать несколько миль, что занимало один, а то и два дня. Благо вдоль дороги были расположены остерии и даже одна терма для торговцев, поэтому купцам и путникам не приходилось спать в чистом поле. К удивлению, Элая кони и телеги свернули с дороги и ушли в глубь виноградников, что раскинулись на горе и принадлежали виноделу Паппеону.

– Почему мы так едем? – тяжело спросил Элай у Сапсилия, который уже успел напоить эликсирами тех, кому они были нужны. Среди трех телег с ранениями было всего несколько вартаранов, поэтому аптекарь уже сидел в телеге и сжимал большой нож для тростника, который все это время был заткнут за пояс у него на штанах.

– Мы не знаем, как и откуда прибыли эльфы, понимаешь. Лучше уйдем в поля, а через них выйдем к источникам уже под утро, там сможем хоть чуть-чуть отдышаться. Я не знаю, что с тобой было, но я и Гальгард еле унесли ноги из той бойни. Народ словно обезумевший начал давку возле крепости, они готовы были друг друга разорвать, лишь бы оказаться за ее стенами. Да только остроухие очень быстро прошли по пустым улицам и первым делом перебили тех, кто не успел спрятаться в замке. Я же с Гальгардом вместо этого побежал в сторону городских конюшен, там и остальных подобрали, только собрались уезжать и тебя увидели. Знаешь, если бы могли помочь всем, то так и сделали, но слишком опасно искать единицы, которые чудом уцелели. Могу официально заявить, население Гердарии уничтожено. Остатки военных заперты в замке, а эльфы стремительно зачищают город! О великие боги, даже представить страшно, что город пал меньше, чем за сутки…

– Страшно… Это катастрофа! Эльфы нарушили торговую декларацию, плюнули на пакт и напали! – в разговор встрял один из стариков, лежавших в телеге.

– Никто не знает, возможно это просто беглая банда. – сказал третий вартаран с золотыми кольцам на руках.

– Не несите чушь, банда величиной с государственную армию. Совсем уже сидя в своих термах ополоумели? – не выдержав, крикнул крепкий вартаран с несколькими шрамами на лице. – Это военное вторжение, самое настоящее!

– Тогда почему военное вторжение произошло в середине страны, а не у ее границ? – спросил Элай. Его начало отпускать от действия эликсира, и он снова смог ясно видеть, и чувствовать. К сожалению, первым же он почувствовал такую знакомую боль в районе спины.

– Оставим это архонтам, пускай они разбираются. Надо узнать, что в остальной стране и получить больше информации. – прервал дебаты Сапсилий.

– Верно аптекарь говорит! – поддержал его крупный вартаран со шрамами.

Кони неслись быстро, телеги раскачивались и болтались из стороны в сторону, колеса то попадали в рытвины, то наоборот налетали на камни. Элай знал эту местность и, увидев первые вишневые кусты, понял, что виноградники Паппеона они проехали. Удивительно, но за это время они не увидели ни единого рабочего, ведь обычно смены здесь поделены на дневные и ночные, в зависимости от того для какой цели готовится урожай. Вино или же ингредиенты для зельеварения.

До рассвета было еще очень далеко, но Элай, пережив весь этот ужас, не мог сомкнуть глаз. Из головы не уходили мысли о Фаанвисе. Она просила его поехать с ней, но он отказался, ссылаясь на работу. Держа свою булочную, он считался неплохим пекарем в городе и даже поставлял свой товар не несколько остерий. Четыре года назад он переехал сюда из родительского дома. Его семья держала скот, который разводила и продавала в город. Ферма их была достаточно далеко от Гардарии, первым делом Элай хотел отправиться к ним. Он знал, как только ему залатают рану на спине, нужно бежать к родителям, которые жили со старшим братом и его семьей на ферме. С ужасом он понимал, что его совершенно не волнует судьба Фаанвисы, когда только аптекарь напомнил о ней, он хотел бежать и вызволять ее с праздника, но сейчас, решимости и рвения поубавилось. Он чудом остался жив после бойни, он больше всего не хотел окунуться в это снова.

Элаю самому было противно от своей трусости, он убеждал себя в том, что с Фаанвисой все в порядке. Она жива и здорова. Холодок ужаса пробегал по его зеленоватой коже только от мысли о том, что началась война, что бежать некуда и рано или поздно ему вручат меч и отправят умирать за свою родину. Он надеялся, что нападение разовое, мысль о наемниках или бандитах приносила больше спокойствия, чем осознание того, что королевство Сайраншеал со всей своей военной мощью решило растоптать Перперадо. Элай знал, что на политической арене между вартаранами и эльфами уже не раз возникали споры и были даже приняты некоторые законы, ограничивающие торговые поставки, но дальше банального повышения цен на вывозимую продукцию не заходило. Даже после того, как Сайраншеал закрыл свои границы, Перперадо продолжало поставлять ресурсы и товары наравне с гномами. Два года назад эльфы наложили строгий мораторий для стран запада на торговые отношения со странами центра и власть Перперадо под угрозой нападения согласилась на эти требования.

Телега продолжала трястись и скрипеть, преодолевая долгожданное расстояние до источников, как вдруг вдалеке послышались крики и свист!

– Что это? – не понимая, что происходит, спросил один из вартаранов, вооруженный топором, с большими костяными шипами на плечах.

Вдруг соседняя телега взлетела в воздух! Из нее словно мусор посыпались в разные стороны оторванные конечности и кровавые капли! Перед убегающими от врага беженцами словно из воздуха под гулкие хлопки с зеленым светом возникло пять эльфов. Враги были облачены в легкие кожаные доспехи и короткие кольчуги с капюшонами. Один из них прошипел заклинание и огненный шар влетел в нескольких коней, на которых ехали защитники, разметав из по округе.

Элай только выпучил глаза, боль в спине тут же сковала его, как только он дернулся. Парень на полном ходу в ужасе выскочил из телеги! Эльфы появлялись то там, то тут, словно выскакивали из воздуха, наносили удары заклинаниями и снова исчезали. Элай отбежал от телеги на несколько метров, как вдруг и она взмыла в воздух вместе со стариком, упав рядом с парнем! Вартаран тут же залез под ее обломки в надежде укрыться, он понимал, что ему не убежать от этих длинноухих бестий.

– Они совсем народ истребить решили?! – нервно кричала мысль в голове Элая.

Он сжался, кожа его стала холодной, и он зажмурил глаза, слушая истошные вопли и крики. Спустя несколько минут наступила тишина.

***

Вартаран потерял счет времени. Он не знал сколько просидел под обломками телеги рядом с трупом старика, но вскоре лучи солнца заиграли на траве, а луны Лель и Кицен исчезли с небосвода, уступив огромному раскаленному солнцу. Элай аккуратно вылез из-под обломков. Все что он увидел – это несколько целых трупов, пару воронок и останки, которые уже клевали птицы, небольшая стайка лисиц растаскивала по кускам тело аптекаря. Если бы не жуткий алый ковер, разбросанный небрежной кистью военной машины Сайраншеала, то можно было бы сказать, что ничего не произошло.

Сочная зеленая трава шевелилась от порывов легкого ветерка, который слабо отдавал солью, птицы пели свои трели, звери копошились в траве и только черный ядовитый столб дыма тянулся в небо там, где жил Элай. Парень с ужасом окинул взглядом местность и понял, что атака была только на город. Близлежащие виноградники, фазенды и несколько небольших деревень, что стояли в округе были целые.

Элай упал на землю, обхватив свою голову руками и, забыв о возможной опасности, завыл словно зверь. Из его диковинных змеиных глаз потекли слезы, он чувствовал безысходность. Не понимал, зачем они догнали их, не осознавал даже того, как ему быть теперь. К счастью для самого Элая ступор, сопровождаемый истерикой, закончился быстро. На смену снова пришел страх и тревога, которые всю ночь сводили его с ума. Элай понял, что оставаться здесь нельзя, он быстро побежал по лежащим под утренним солнцем останкам в надежде найти хотя бы кусок хлеба, нутро с голоду сводило до ужаса. Правая рука вартарана отказывалась двигаться, как и нога. Лопатку и спину ломило, она щипала и пульсировала. Оббежав ночное поле бойни, он все-таки смог найти немного еды, которую с собой захватили спасители. В небольшой холщовой сумке, перепачканной кровью и мелкими кусочками плоти, он унес буханку кукурузного хлеба, несколько печеных оливок, кусок козьего сыра и вяленую рыбу. Элай надеялся добраться до деревни или города, в надежде, что там нет эльфов.

Путь его, как и планировалось ночью, лежал через источники. Потратив несколько часов с больным ноющим телом, испаром на лбу и дрожью, вартаран всё-таки добрался до небольшого полесья, где были три небольших круглых озера с минеральной водой. Упав без сил на берегу одного из них, он с горечью достал еду и начал буквально глотать её, забывая жевать, и запивал прямиком из озера. Рука начала опухать из-за ранения. Как только последний кусок пищи провалился в желудок к Элаю, парень снял с себя грязную ночную рубаху, перепачканную землей и кровью и залез в воду. Резкая нестерпимая боль пронзила тело! Он чуть невольно не попрощался с пищей, которую так жадно проглотил, но делать было нечего. Элай, скрипя зубами, бранясь и дрожа, окунался раз за разом в озеро в попытках промыть рану. Он понял, что эльф в городе рубанул его наотмашь и меч прошелся не так глубоко, но всё-таки располосовал кость и прошел вдоль позвоночника начинаясь у плеча. Нога же у вартарана болела от того, что во время давки он и не заметил, как вырвал кусок кожи обо что-то, теперь колено опухло и было больше похоже на бурдюк с жидкостью нежели на сустав.

Оглядывая себя вартаран не понимал, то ли ему стоит радоваться, что он живой, то ли жалеть себя из-за полученных увечий. Голова парня была разбита, все руки в мелких ссадинах, на лице был огромный кровоподтек явно от того, что на него кто-то наступил, когда он потерял сознание. Собравшись с силами Элай вылез из воды, унимая самого себя и понял, что кроме сандалий и рубашки у него не осталось. Найти чистую одежду было невозможно, поэтому он только натянул исподнее белье, сандалии и, захватив холощёную сумку с остатками хлеба, быстро двинулся в горы, которые начинались прямо за источниками.

Элай, словно околдованный, не давал себе расслабиться. Он боялся, что снова могут появиться эльфы, и тогда ему уже не уйти. Он шел быстро, как только мог по каменистой дороге, ведущей в Юоллин, небольшую деревню, которая стояла на берегу моря, рядом с портом. Поднявшись на самую вершину горы Элай увидел ужасное! Порт полыхал пламенем, сотни потопленных кораблей горели, опускаясь на дно.

– Эльфы уничтожили порт… – обреченно прошептал Элай.

Он снова задрожал, руки похолодели, а глаза округлились. Парень не знал, куда бежать теперь. Эльфы уничтожили порт, а значит, что теперь ему не выбраться. До соседнего города практически полмесяца пути верхом, а на своих двоих месяц, а может и полтора. Если это не локальная бойня, а массовое военное вторжение, к тому моменту, как он придет туда, там будет пепелище, а главное – если дойдет.

Солдат

Сиффа – столица и город основоположник страны Перперадо. Свой статус город получил сто семьдесят три года назад, когда царь Дракон Гамэмнон решил перенести столицу с окраин прибрежного региона города Ронна, ближе к границам со странами людей: Дерландией и Верландией. Данное решение Царь Дракон Гамэмнон принял только для того, чтобы обеспечить поставки алхимических минералов в Синджаву. На развитие новой столицы ушло практически десять лет, постройка фортификаций и отладка торговли через новые пути снабжения заняли больше времени и сил, чем предполагал царь, но данное решение позволило вывести алхимические рынки страны на первый уровень в мире, хотя перенос и был встречен жителями не с восторгом, даже вызвал два бунта среди мирного населения Ронны, ведь потеря статуса столицы, означала отток финансовых средств, информационного и ученого уровня. С переносом столицы в Сиффу, туда же был перенесен самый главный институт страны Альма-матер.

История Перперадо: Глава 17 параграф 38

Элай аккуратно спрятался в высокой траве, что росла вдоль протоптанной грунтовой дороге. Прошло два дня после того, как он пробрался в порт, увидев только ужас и разрушения, что остались после эльфов.

Порт, к удивлению, Элая был полностью пустой, он не увидел ни захватчиков, ни выживших. Казалось, будто эльфы просто пришли вырезать все население Перперадо. Убедившись в том, что в порту всё-таки безопасно, Элай тут же пошел по лавкам, где еще вчера продавались товары и еда. Он нашел большую льняную сумку, такие носили для покупки продуктов, и забил доверху едой. Припасов оказалось достаточно, и сумка весомо тянула вниз, но это было больше в радость, ведь без еды сильно долго не протянешь.

Возле одной из куч мертвецов он увидел небольшого вартарана, облаченного в доспехи городской стражи. Понимая, что это будет лучше, чем его тряпки, парень, зажмуривая глаза, стянул с покойника кольчугу, наручи и поручи с военными сандалиями. Шлем Эай трогать не стал, вартарана убили ударом в лицо и часть головы вместе с ее содержимым была внутри шлема. В сумке у него, Элай нашел с десяток микстур, предназначенных для лечения ран и остановки крови.

– Хоть какая-то удача – подумал про себя он, облачаясь в то, что ему удалось найти.

Внутри все продолжало сжиматься, а то, что ради своей безопасности он раздел покойника вообще не укладывалось в его голове. Трагедия, которая поглотила его родной дом заставила в первую очередь подумать о себе и закрыть глаза на моральные принципы. Закончив со всем в порту, он решил удалиться прочь, сейчас Элай понимал, что тащиться к родителям будет большой ошибкой. Слезы так и наворачивались на его глаза от понимания того, что там он увидит только трупы. Переборов очередной приступ горечи, парень решился идти подальше от городов, через леса к осоковой долине, там можно попытаться сбежать на рыбацкой лодке в Дерландию или Верландию, куда-нибудь подальше.