Maht 650 lehekülge
1913 aasta
16+
Raamatust
«В сторону Свана» – первая книга цикла «В поисках утраченного времени». История трагической любви, интеллектуального прозрения и – эпохи, по словам Андре Моруа, «полной печального очарования обреченности».
Мир еще прекрасен…
Есть еще время наслаждаться каждым мгновением…
Еще ничего не кончилось!
Teised versioonid
Ülevaated, 41 ülevaadet41
Очень сложная книга, делал несколько заходов и каждый раз быстро сдавался.. но в итоге все-таки осилил и ни чуть не жалею. Понравился своеобразный взгляд автора на главное человеческое чувство – любовь. С одной стороны пугает наличие огромное количество несвязанных и запутанных идей, с другой именно из них она и состоит…
Роман поражает живописными описаниями, отражающими чувства героев. Удивительно как образно автор описывает свои чувства и окружающий его мир. Читать не просто, но любопытно. Каким примитивным кажется язык нашей повседневной жизни.
великолепное эстетское произведение, написанное прекрасным языком. тонкая и изысканная книга не для всех. получила истинное наслаждение. теперь хочу прочитать в оригинале.
Не смогла осилить, книгу прочла только до половины. Обычно даже те книги которые не понравились, дочитываю, эту же не смогла, очень тяжело читается и понимается. Для меня оказалось скучноватой.
У меня совершенно непередаваемые чувства от этой книги. Интересно это не то слово, оно больше применимо к беллетристике. Для меня эта книга обладает особенной атмосферой, которую праактически можно попробовать на вкус или ощутить ее запах. Такие эмоции во время чтения редко возникают, и не соглашусь, что Пруст прямо совсем поток сознания писал, до Улисса в этом плане ему далеко.
Мы не сознаем, что мы счастливы. Нам всегда кажется, что мы несчастнее, чем на самом деле.
наша социальная личность создается мышлением других людей
Ибо для нее изысканность была вещью совершенно независимой от социального положения
Но уже больше года, с тех пор как у Свана, - по крайней мере, временами, - начала проявляться любовь к музыке и открывать ему его собственные душевные сокровища, он воспринимал музыкальные мотивы как самые настоящие идеи, но только идеи из иного мира, особого круга, идеи, покрытые мраком, непознанные, недоступные для ума и резко отличающиеся одна от другой, неравноценные и неравнозначные.
Она еще в юности привыкла ласкать фразы Шопена с их бесконечно длинной, изогнутой шеей, такие свободные, такие гибкие, такие осязаемые, тотчас же начинающие искать и нащупывать себе место в стороне, вдалеке от исходного пункта и вдалеке от пункта конечного, к которому они, казалось бы, должны были стремиться, тешащиеся причудливостью этих излучин, с тем чтобы потом еще более непринужденным и более точно рассчитанным движением обратиться вспять и, подобно неожиданному звону хрусталя, от которого мы невольно вскрикиваем, ударить нас по сердцам.