Tsitaadid raamatust «Воспоминания Адриана»

его изголовья я заранее и в мельчайших деталях

презирал, у меня не было бы ни

ное продлевается, что внешнее проникает внутрь и что маска становится в конечном счете лицом. Поскольку ненависть, глупость и нелепость легко пускают в душах прочные корни, я не видел

Я с охотой принимал на себя ту роль, которая отводилась мне в обществе; в годы подчиненного положения моя зависимость переставала быть для меня горькой и ненавистной, если я рассматривал ее как полезную тренировку. Я сам выбирал то, чем обладал, но зато заставлял себя обладать этим полностью и получать максимум удовольствия. Самая нудная работа шла легко и споро, стоило мне внушить себе, что она мне приятна. Как только какая-то работа начинала меня раздражать, она становилась предметом моего изу

думал о проскрипциях Октавиана, которые навсегда запятнали память Августа, о первых преступлениях Нерона

еще не назначил наследника; каждый его шаг

врагов репутацию легкомысленного человека и которое отчасти ради этого и было принято, ибо давало мне возможность

я принял решение, которое создало

даже и обедневшая, Греция попрежнему была

гражданственности, республиканских добродетелей он воздвигнет более