И вот я сейчас сидела и перечитывала свой контракт и приложение к нему молча.
Как уже раньше упомянула, текст контракта я знала. Но если читать некоторые его строки, вырванные из контекста, именно те, что были выделены маркером, то смысл был очень двоякий. А ещё если наложить их на взрослый подтекст нашего разговора за завтраком, про жеребцов и наездниц… Далее я в том же контексте перечитала выделенные пункты из приложения.
И реально впору было идти на костёр инквизиции, но только одна я туда не собираюсь. И, как говорится, не за мысли казнят, а за действия. А делать то, что указано было в выделенном тексте контракта, я не собиралась. Вздохнула, встала и, оставив бумаги на столе, пошла на выход. Повторяя про себя: всего два месяца – и ты свободна!
Но если бы было всё так просто, то моя история в доме Черновых на этом бы и закончилась. Вадим дошёл до двери раньше меня, закрыв дверь на ключ, убрал его в карман и сказал:
– Думаю, вам стоит вернуться к столу, и мы продолжим разговор.
– Не вижу темы для дальнейшего обсуждения, Вадим Александрович, я прекрасно всё поняла и сделала выводы из того, что вы хотели мне сказать выделенным текстом.
Он стоял прямо передо мной, а я смотрела куда угодно, только не на него. И снова повторяла: он босс, он платит зарплату, ругаться с ним НЕЛЬЗЯ.
– Какие же вы сделали выводы? Что, по вашему мнению, я хотел, Лина? – последние слова он практически прошептал мне на ухо.
Я смотрела в сторону и не видела, когда он наклонился ко мне. От неожиданности я резко повернула голову и практически столкнулась с ним, наши лица были так близко, что мы дышали одним воздухом. Я не смогла отвести взгляд и практически утонула в его темных глазах. «У Саши и Бри его глаза, а у Ники, наверное, мамины», – мелькнула мысль, и именно она смогла вернуть меня в реальность. Я сделала шаг назад, тряхнула головой и, справившись с голосом, сказала:
– Вадим Александрович, вы, наверное, спутали меня с кем-то из ранее или ныне работающих у вас женщин? Я не рассматриваю свою работу как трамплин в чужую кровать или способ заработать деньги на слабостях богатых мужчин к наёмным работникам.
– Вы сейчас как раз и озвучили тот же вывод, Ангелина Андреевна, что и я сделал, впервые получив отчёт моей службы безопасности о вас и сопоставив его с вашим нестандартным контрактом, – сказал он и пошёл к столу. Открыл верхний ящик, достал из него папку, ту самую, которую он листал в день моего приёма на работу.
– Какой отчёт? – сказать, что я была в недоумении, – это ничего не сказать.
– Вот этот, он был первый и, можно сказать, поверхностный, сухие даты и данные, кроме вашей недели отпуска, вот эта часть отчёта была очень интересна… – и многозначительная пауза.
Он открывает папку и поворачивает ее ко мне, а там фото моего краткосрочного, но очень бурного отдыха. Все важные моменты той недели были запечатлены, о существовании некоторых фото я даже не знала, а какие-то видела в соцсетях Марго и Маришки. Фотки из караоке и наш шопинг – это со страниц Марго, моё знакомство со Славой – скорее всего, с Маришкиной странички, ещё одна – с вечера у Мариши – меня заинтересовала. На ней я была на первом плане, обнимая Илью и Артёма, а вот на втором плане было видно, как одна парочка заходит в дом (и всё бы ничего, если бы это не были Ника и Слава). А далее были фото с уже удалённой страницы сайта знакомств. Дойдя до той, где была распечатка моей переписки с мачо и его фото, а следом два фото с указанием даты и времени, сделанные камерой слежения в лифте дома мачо, я подняла взгляд на Вадима. В моих глазах, наверное, чётко читался вопрос.
– Да, в то утро, когда вы ждали в гостиной, я получил эти документы, также была ещё флешка с записью.
– Какая ещё запись? – спросила я и пролистала оставшиеся страницы.
Там были фото с экспресс-свидания и его итог, согласно которому двое мужчин хотели бы продолжить со мной общение, но результатов я не дождалась, а когда звонили с неизвестных номеров, не поднимала трубку, так что и не узнала бы, если бы не отчет службы безопасности В.А. Чернова. Последние фото были с воскресного вечера у Мариши, на них я очень хорошо смотрелась в коротких джинсовых шортах, белой майке, с распущенными волосами, без макияжа и босиком.
Да, не зря, как только я вошла в этот кабинет тем утром, мне показалось, что он не рад меня видеть в качестве няни его детей, хотя, если здраво рассудить, эта информация никак не могла отобразить мои профессиональные навыки. Я пролистала отчет на начало, там были мои биографические данные, дата и место рождения, кто родители, место жительства, место учёбы, дипломы и перечень рабочих мест, семейное положение, бывшее и нынешнее. Всё скупо и без подробностей, только голые факты.
Вадим наблюдал за мной и молчал.
– Так что было на видео? – не удержалась я и спросила, глядя ему в глаза.
– На видео…?
– Да, на флешке. Вы сказали, что ещё было видео.
– Я сказал, что была ещё флешка с записью. Но не столь важно, что на ней было, – сказал он и не собирался продолжать.
– А что важно, Вадим Александрович? – не выдержала я затянувшейся паузы.
– А то, что потом был ещё один отчёт.
– Ещё один? Вам этого показалось мало? – съязвила я.
– Да, в то утро, ознакомившись с данным отчётом, я позвонил госпоже Гроссманн и сказал, что вы не подходите, и был очень удивлён, с какой горячностью эта холодная леди защищала вашу кандидатуру. Она не понимала причину моего решения. Настаивала дать вам шанс.
– И вы решили мне его дать? – понимаю, что язвлю зря, но ничего не могу с собой поделать. Что мне, ему в ноги падать со словами благодарности?
– Да, решил, посмотрев видео, и ещё то, с каким спокойствием вы сидели в гостиной и ждали. Отдаю вам должное. Смотреть на это было интересно и. Закрался вопрос, какая вы настоящая? Та, что в отчёте моей СБ или характеристике агентства, или та, что в шортах, босиком и без укладки? Почему ваш контракт составлен не по шаблону агентства и как из бухгалтера этого агентства вы стали няней? – спросил он и, обойдя стол, встал напротив меня.
– Это все вопросы, на которые вы хотите получить ответы, Вадим Александрович? – ответила я вопросом на вопрос, и мне приходилось почти запрокидывать голову, чтобы смотреть ему в глаза.
– Нет, есть и другие. Например, чем вы занимались в свои выходные? Два дня!
– А как же служба безопасности? Что, отчёт не подготовили? – позволила себе пошутить.
– Не успел дать чёткие указания по данному вопросу, а сами они не проявили инициативу, – на полном серьёзе ответил он.
– Вы сейчас пошутили, да, Вадим Александрович?
– Нет, Лина! – чёткий и прямой ответ, шаг ко мне – и вот он уже обнимает меня, наклоняется и шепчет: – И за завтраком я тоже не шутил, сказав, что на время нашего контракта у тебя табу на мужчин.
– Я… мы… вы… говорили о лошадях, – путаясь в словах и своих чувствах, чуть слышно прошептала я.
– Мы ведь взрослые, Лина, и оба понимали, о чём именно мы говорили, – так же шепчет он, почти касаясь моей шеи.
– Но вы сказали, что по завершении испытательного срока сами проверите, какая я наездница… – говорить становилось всё труднее, а мыслить и тем более.
– Умная девочка, – сказал и прижал меня к себе, а я почувствовала то, что мне предлагалось «объездить».
Моё тело предавало меня, а мозг из последних сил пытался работать, но тщетно.
Не знаю, чем бы это могло закончиться, но зазвонил его телефон, и в тишине кабинета он прозвучал как набат. Мой разум смог победить мои желания, и я предприняла хоть какие-то попытки высвободиться из столь желанных объятий. Но не так-то всё просто, в подтверждение того, кто здесь всё решает, меня не выпустили из объятий, а наоборот, одна рука скользнула ниже талии, а вторая, зарывшись в мои собранные волосы, начала массировать голову.
– Я был уверен, что смогу сдержаться, но это сильнее меня, – сказал охрипшим голосом Вадим.
Легко скользнул губами по моей шее, так же легко поцеловал в губы, одно ласковое касание, такое мимолётное, что я не смогла скрыть стон разочарования, и в ответ мне подарили долгий, властный поцелуй. Остановиться было невозможно, я с той же жадностью отвечала на его поцелуй, что чувствовала в нём. Боже, как же давно я не хотела кого-то так сильно, как его в этот момент. Я не просто отвечала на его поцелуй, я растворялась в нем, мои руки уже не отталкивали его, а обнимали за шею, притягивая ближе. Поцелуй не заканчивался, я просто не могла насытиться им, мои руки скользили по шее, плечам, зарывались в его волосах, но и этого казалось мало, тело выгибалось навстречу ему. Грудь потяжелела, и я чувствовала, как желание растекается по всему телу, отдаваясь чувством неудовлетворённости внизу живота.
«Что мы творим?» – проскальзывала мысль в голове, но она тонула в ощущениях.
От того, что, казалось, уже неминуемо случится дальше, нас спас всё тот же телефон. Но на этот раз это был совсем другой рингтон, и я уже знала, что этот рингтон установлен на главу СБ, и звонил он в крайних случаях. Вадим, продолжая обнимать меня одной рукой, второй взял телефон со стола и принял вызов.
Я не сильно вникала в суть разговора, пытаясь отдышаться. Воздух в легких закончился, но если бы не телефон, я думаю, мы бы этого не заметили. Если поднапрячь слух, можно было чётко услышать весь диалог. Но и из того, что я услышала не напрягаясь, было понятно, что глава СБ переживает, что водитель не смог дозвониться до Вадима.
Я представила картину, что бы произошло, если бы Вадим сейчас не ответил на звонок. Они что, ворвались бы в кабинет, а мы тут? От этой мысли меня передёрнуло, и я снова предприняла попытку отстраниться. Безрезультатно. Вадим всё ещё разговаривал, но я уже и не пыталась слушать, что он говорит, а пыталась вырваться из его объятий. И только когда он завершил разговор и бросил телефон на стол, его хватка немного ослабла, что позволило мне чуть-чуть отстраниться, я подняла на него глаза и попыталась выразить свою мысль.
– Я… вы… мы не должны… – что сказать дальше, я не знала.
– Сейчас да, – подтвердил он мою мысль и добавил: – Пока длится контракт, который мы оба подписали.
– Вот именно. Вы отпустите меня? – тихо спрашиваю я. – Меня дети ждут.
– Да, дети, – повторяет он и нехотя убирает руки. – Позовите их, перед отъездом мы попрощаемся у машины, как обычно.
Я старюсь как можно быстрее покинуть кабинет. Но у двери останавливаюсь, она закрыта на ключ. Смыться по-быстрому не удалось, мне приходится повернуться и встретиться со взглядом Вадима, полным веселья и триумфа.
– Вадим Александрович, не могли бы вы открыть дверь?
– Конечно, Ангелина Андреевна, – всё с той же улыбкой отвечает он.
И уже открывая дверь и пропуская меня на выход, он снова обнимает меня за талию и шепчет на ушко:
– Ангелина, ты же поняла, что других мужчин быть не должно. И вопрос «почему?» только подтолкнёт меня к досрочному расторжению твоего контракта.
– А я и не задаю этого вопроса, Вадим Александрович.
Удовлетворившись моим ответом, меня отпустили. Я не стала задерживаться и, отойдя на безопасное расстояние, подумала вслух:
– Как только закончится мой контракт, я уеду.
– Кто же тебя отпустит, Лина? – услышала в ответ.
Продолжать дискуссию я не рискнула, промолчала и пошла за детьми, чем быстрее он уедет, тем лучше. Я подумаю над тем, что случилось после, например ночью, когда уложу детей спать, и сама смогу проанализировать, что произошло и как с этим бороться.
Глава 12
Недельный отъезд Вадима затянулся на полторы недели. Что, в принципе, должно было быть для меня хорошо, так как я надеялась за это время привести свои мысли в порядок. Но, увы и ах, смелости на это у меня не хватило. Когда я оставалась одна (что происходило крайне редко, в отсутствие родителя дети были со мной постоянно), думать о неизбежном отъезде не хотелось. Другого выхода я не видела. Заводить какие-либо отношения с их отцом я не собиралась. Чего именно он ждал, какой реакции с моей стороны, после того что случилось в кабинете, я не знала и, если честно, не хотела узнавать.
После случившегося, как я ни пыталась, не смогла себя остановить и полезла в интернет, чтобы узнать всё, что только можно, о нём, а точнее, о его личной жизни. Персонал дома, как я и предположила ранее, был подобран агентством Гроссманн и проверен СБ господина В.А. Чернова. Посему о нём у них я ничегошеньки узнать не смогла. Мой интерес не остался незамеченным для Екатерины Ивановны, но она только загадочно улыбалась, но так ничего и не сказала важного, того, чего бы я уже и сама не знала.
Так что пришлось лезть в интернет. А там чего только не было. И хотя господин Чернов не был медиаперсоной, но, как и любой очень богатый человек, вызывал интерес обывателей, а если есть спрос, то и жёлтая пресса не останется без работы. Вот лучше бы я не выходила на просторы всемирной паутины. Как там, в поговорке, меньше знаешь – крепче спишь? Истина! Вот прожила я месяц, мучаясь снами, но в них он был со мной, а теперь что? Господин Чернов был прилежным семьянином, но, став вдовцом, не ушёл в монастырь, и хотя, как я поняла, он не афишировал свои отношения, в сети было достаточно фото с красотками модельного типа. То он был замечен с какой-то актрисой на премьере её фильма, то его уличили в том, что он катал какую-то модель на своей яхте в Испании. И т.д. и т.п. А ведь он, со слов всех его знавших, искренне любил свою покойную жену и очень переживал её кончину. Так было написано в одной из статей. И конечно, каждые предполагаемые близкие отношения сопровождались красивой фоткой. И теперь ко всем испытываемым мною чувствам (в которых я и раньше не хотела разбираться) прибавилась ревность. Мне это чувство было незнакомо. Я и не подозревала, что могу до такой степени быть собственницей в отношении мужчины. Когда муж ушёл к другой, ревности я не испытывала.
И это ещё больше убедило меня в том, что никаких отношений быть не может. Просто секс уже между нами не получится, с моей стороны точно. А страдать после того, как всё закончится, я не хочу. Мне было достаточно переживаний после расставания с не сильно любимым мужем, к нему я просто привязалась, столько времени вместе. А сейчас всё было намного сложнее. Да, понимаю, о какой любви можно говорить, начиналось всё чисто с желания, но дальше… Я ведь не просто так не хотела оставаться с ними по вечерам, когда Вадим был с детьми. Это была такая идиллия, что сердце замирало, и в нём рождалась надежда стать частью этого. Но голова понимала, что эта розовая фантазия не может стать реальностью, и я пряталась в своей комнате, чтобы не видеть, не знать и не чувствовать.
Теперь ещё мой мозг подпитывался сплетнями из интернета. И вместо того чтобы радоваться отсутствию отца семейства, моё настроение портилось всё больше с каждым днём его отсутствия. Конечно, я, как могла, это скрывала от детей, старалась занять и их и себя чем-то интересным. Август шёл к концу, скоро у старших должны были начаться занятия в школе. Мы начали целенаправленно готовиться к этому. Также я определилась с графиком обучения Бри. Постепенно я составила мнение о том, что ребёнок уже знает, к чему тянется, ну и какие явные пробелы есть. Ещё в первые дни работы я запросила информацию от предыдущей няни о том, по какой программе она вела обучение девочки. Но по какой-то непонятной мне причине ответа так и не получила. Поэтому аккуратно прощупывала почву познаний ребёнка сама. Придя к определённому выводу, составила, по моему мнению, оптимальный план и приступила к его исполнению.
После отъезда Вадима мы, как и собирались, поехали на конюшни, не забыв про магазины. Теперь у меня тоже были костюм и сапоги для конного спорта. Правда, я в них только ходила, мне же запрещено! Смотря на свою обновку, я улыбалась, как дурочка, мой разум дурманили воспоминания о том, как Вадим Александрович напомнил и утвердил этот запрет! И я честно занималась только тем, что было велено: смотрела за Бри и постоянно была рядом с ней. Делала фотоотчёт и отправила его папе Бри. Тогда же, в первую поездку, я поговорила с Анной, которая катала Бри на пони. Выяснилось, что Бри в том возрасте, когда можно уже начинать учиться, и у них как раз есть пони-клуб, занятия можно бы было частично состыковать по расписанию с занятиями старших, и мы бы приезжали все вместе. Что было очень удобно. Вечером того же дня я сообщила это Вадиму. Но он сказал, что обсудим эту тему, когда он вернётся. Его слово "обсудим", подразумевавшее и моё участие, заставило моё сердце предательски ёкнуть. Но я смогла взять себя в руки и спокойно закончить разговор.
Так вот в тот день, когда мы были в предвкушении приезда папы, ждали его вечером, он позвонил днём и поговорил только с Никой, нас с Бри не было дома, а Саша был чем-то занят во дворе. И, конечно же, мне не прибавило спокойствия то, что Вадим продлил своё отсутствие.
До этого Вадим звонил каждый день вечером, когда мы все были дома. Стыдно признаться, я ждала его звонков с тем же нетерпением, что и малышка Бри. Звонил он, конечно, не мне, а детям, я просто присутствовала рядом, пока он говорил с ними то по громкой связи, то отдельно с каждым. Но потом трубка передавалась мне, и я отвечала на его вопросы, которые были, конечно же, о детях. Надеюсь, мой голос звучал буднично, но вот со стороны я, наверное, выглядела глупо, поэтому старалась уходить из общей комнаты, ссылаясь на то, что разговор взрослый. Мне хватило одного взгляда Ники, когда я в первый вечер, общаясь с её отцом, машинально что-то рисовала в ежедневнике. Проследив за её взглядом, резко захлопнула блокнот, на открытой странице которого я витиевато, с вензелями, выписывала имя и отчество её отца. Хорошо хоть не сердечки рисовала, но и это выглядело глупо. В своё оправдание могу сказать, что это было в тот же день, когда мы целовались в кабинете, и Вадим фактически признался, что ревнует. А как ещё воспринимать его запрет на других мужчин в моей жизни? Вот и летала я в тот вечер в облаках. А потом, ночью, я уже не смогла уснуть не от бабочек в животе, а от ревности, от которой закипала кровь в праведном гневе.
И уснула я тогда, сделав два важных вывода: первый – я дура; второй – он бабник, сволочь, индюк и… (ДАЛЬШЕ НЕЦЕНЗУРНАЯ ЛЕКСИКА, чисто народное наречие, на котором мне не то что говорить нельзя, а даже думать, ввиду моей нынешней профессии).
Так вот, отсрочка папиного возвращения очень расстроила Бри, старших тоже, но они старались этого не показывать. Как оказалось, после смерти жены он не оставлял детей на столь длительный срок. По словам Екатерины Ивановны, это означало, что Вадим Александрович доверяет мне больше, чем предыдущим няням, раз так легко оставляет на меня детей. Я, конечно, поправила её: фраза «оставил на меня» – это сильно сказано, помимо меня, за детьми всегда было кому присмотреть. В доме было несколько горничных, Екатерина Ивановна, садовник Палыч и, конечно же, водитель и охрана. Когда мы выезжали вместе – я и трое детей, мы ехали в одной машине, а впереди следовала машина сопровождения. Сашка любил садиться именно в большой джип охранников, запрета на это не было, поэтому я разрешала. Так что народу всегда было много, но мне было в душе приятно, может, он, правда, стал мне доверять больше, чем другим наемным работникам. Начала было я снова летать в облаках. Но недолго.
Тот, кто там, наверху, умел показать мне правду жизни. На следующий день я получила сообщение в viber от неугомонной подруги.
Марго-ша :Вот это у тебя «БОСС»!!!!
А под сообщением фото, на котором мой Вадим и жгучая брюнетка. Он – смуглый, высокий, мощный, и рядом шикарная женщина – фото закачаешься. Поймав себя на мысли, что подумала "мой" и поняла, что почти втюрилась, как девочка. Фото было выложено Марго в нашей группе «банда ВАММ», и далее посыпались комментарии девочек:
Мариша: теперь понятно, почему отпуск был столь коротким…
ВераНика: так твой босс – это Вадим Чернов?
Марго-ша: а мы-то думали, она в монастырь собралась
Мариша: да, все наши кандидаты не в счёт, когда тут такой ББ
ВераНика: что такое ББ?
Марго-ша: наверное, Big-Босс
Мариша: не, это даже не Биг, это БОГ!
Марго-ша: Лина, колись, Мариша права, он БОГ-БОСС?
ВераНика: ты уже знала его, перед тем как на свидания ходила, поэтому тебя никто и не заинтересовал?
Марго-ша: тогда я не понимаю, зачем согласилась
Мариша: да нет, ей просто никто не понравился
ВераНика: всё равно не пойму, как ты согласилась работать у него? Ты же всегда была против отношений босс– подчинённая?
Мариша: ну да, а как же твои правила и принципы?
Марго-ша: да вы чего, девочки, кто же от своего счастья бежит?
ВераНика: (ответ на последнюю реплику Марго) кто бы говорил, ты Масика сколько мурыжила, он даже кофейню купил!
Мариша: точно, а ведь сразу призналась нам, что он тебя зацепил, ещё при первой встрече
Марго-ша: так, девочки, мы сейчас не про меня
Лина, ты общаться с нами собираешься или нет?
И вопросительные смайлики от ВераНика и Мариша.
Ангел-Лина: на эту тему НЕТ.
Поставила смайлик «отпечаток ног» и отключила телефон.
Руки так и чесались нажать на фото и пройти по ссылке на статью, которая датировалась сегодняшним числом, а значит, это именно то, что задержало «ББ».
Теперь понятно, что его, а точнее, кто его задержал ещё на полнедели. Вот это лучше всего отрезвляло. И если на те старые фото и статьи я не реагировала сильно, но это было до того, как я познакомилась с Вадимом, то вот эта дамочка была в его объятиях уже после того, как он целовал меня. И мне пришлось снять розовые очки. Отработаю ещё чуть больше полутора месяцев и отчалю.
Телефон свой не включала, если действительно случится что-то важное, девочки знают, как меня найти, телефон Гроссманн есть у каждой из них, а других близких у меня не было. Понимание этого ещё больше омрачило меня, но я занялась повседневными делами, улыбалась и уверяла себя, что у меня всё хорошо.
Время было обеденное, после общения с девочками я снова расстроила Екатерину Ивановну отсутствием аппетита. После обеда мы должны были поехать в гимназию, но так как поездка планировалась с условием, что Вадим уже вернётся, она была перенесена на следующую неделю. А так у нас появилось ничем не занятое время, мы обсуждали это за обедом, и Екатерина Ивановна предложила искупаться в бассейне.
– Почему бы нет? Сегодня жарко, а в бассейне вода тёплая? – задала я вопрос.
– Конечно, вчера приезжали почистили его, а я сегодня ходила проверяла, – утвердительно сказала Екатерина Ивановна.
Дети, конечно, согласились. Мы не один раз проводили время у бассейна, благо погода позволяла, лето было жарким. Только из-за необходимости произвести чистку и замену фильтров мы не купались последнюю неделю, да и времени как-то не было. Это обрадовало всех, даже у меня поднялось настроение, хоть позагораю. Переодеваясь, плюнула на правила и надела новый купальник. До этого я надевала свой, можно сказать, рабочий купальник, он был спортивный и слитный. С детьми в нем, конечно, удобнее, чем в бикини, но мне захотелось быть не практичной, а соблазнительной. Я не надеялась, что Вадим приедет и увидит меня в нем, он занят сейчас той брюнеткой с молочной кожей (это я тоже рассмотрела на фото – как фарфор). А я же, наоборот, люблю загар, хорошо, конечно, когда он натуральный, но в последнее время мне приходилось пользоваться солярием, и сколько бы не читала о вреде загара, мне нравится мой. С моим цветом волос, светло-светло-русым, белая кожа смотрелась бледной. Вот и буду получать витамин Д, решила я, улыбнувшись себе в зеркало, надела самый короткий сарафан, прихватила парео и пошла собирать в бассейн Бри.
Остаток дня мы провели у бассейна. Сказать, что нам всем было хорошо, – это ничего не сказать. Мы веселились, учили Бри плавать. Ника с братом устраивали заплывы на скорость, с переменными успехами. Потом отдыхали, пили лимонад Екатерины Ивановны и ели домашнее мороженое. И снова игры в воде. Бассейн был большой, со специальной зоной, где было неглубоко, так что за Бри я была спокойна, и сама бултыхалась с ней в этом «лягушатнике». Конечно, в целях безопасности начальник домашней охраны отправил к нам двух соглядатаев, я была не против, вдруг что случится. Ещё в первый раз, когда купалась с детьми, меня, может, и стесняли два взрослых мужика в костюмах и черных очках, но потом, когда купания стали регулярными, нашим охранникам разрешалось оставаться в футболках и брюках, а не в полном камуфляже. Согласитесь, если придётся нырять в воду, пиджак и рубашка будут только мешать, да и тепловой удар можно получить. Поэтому я к присутствию охранников уже давно привыкла. Правда, раньше я была, можно сказать, в униформе, по-другому мой слитный купальник нельзя было назвать, он сдавливал грудь, декольте чуть ли не под горло, низ был сделан шортами. Вот поэтому, почувствовав удивлённые взгляды «больших мальчиков» (так мы с поварихой шутя называли охранников), успокоила себя: «Всё хорошо, Марго не могла выбрать плохой, так что выгляжу я хорошо». И уже через 5 минут забыла об этом, получая удовольствие от общения с детьми в жаркий летний день у бассейна.
К вечеру мы все устали, но уходить от бассейна никто не хотел, поэтому ужин немного задержался, но Екатерина Ивановна была только рада этому. Надо ли говорить, что ужинали мы поздно и с большим аппетитом. Именно за ужином нас и застал звонок отца семейства. Я была совершенно спокойна, витамин Д творит чудеса, сделала себе пометку, что нужно будет как можно больше времени проводить на свежем воздухе, пока погода позволяет. Разговор с папой у детей за столом получился скомканный, они вразнобой рассказывали, как нам хорошо было вместе. Вадим решил закруглить разговор, сказав в конце, чтобы я ему перезвонила, после того как уложу детей спать. Я лаконично согласилась, и он положил трубку.
Дети же на адреналине своих эмоций и не заметили смену настроения отца, а я позлорадствовала: нам и без него хорошо! Потом мы были в беседке на улице, нам и раньше там нравилось, но вот именно сегодня никто из старших не спешил уединиться.
Было приятно и спокойно сейчас быть с ними, я уже полюбила их, и пусть они все были разные, в каждом из них я видела частицу Вадима.
Вероника что-то рисовала в альбоме, надо сказать, у девочки был талант, этим она пошла в маму, и глаза у неё тоже всё-таки мамины. Я видела фото в интернете, Вероника очень сильно похожа на Наталию, покойную жену Вадима, такая же точёная миниатюрная фигура и красивые, правильные черты лица, но брюнетка, это от Вадима.
Саша был точной копией своего отца. Это сходство я отметила ещё в день знакомства. Детских фотографий Вадима я не видела, но была уверена, что это так, и слова Екатерины Ивановны это подтверждают. Как оказалось, она знакома с ним очень давно.
Сейчас Саша делал вид, что читает электронную книгу, а сам слушал, как я читаю Бри большую книжку с картинками. Иногда даже отвечал на вопросы Бри, которые у неё возникали по мере повествования и рассматривания картинок.
Потом он выключил свою электронную книгу и спросил разрешения следующую сказку прочитать самому. Я согласилась. Бри восприняла это с восторгом, потому что это позволяло ей сесть ко мне на колени и прильнуть ко мне. Так она и уснула у меня на руках. Саша очень хорошо читал, даже пародировал диалоги, меняя тембр и высоту голоса.
Ника отказалась нам показать, что рисовала, но мы и не сильно настаивали. Интересно, конечно, но когда захочет показать – покажет. Она так и сказала, что ещё не закончила, ей нужно время для ретуши и доведения до желаемого результата.
Мы ещё немного посидели в беседке в тишине, и Ника начала рассказывать, что папа специально построил эту беседку для мамы, когда она забеременела Бри. Я не спрашивала ничего, не комментировала, Ника как будто сама хотела мне рассказать, и я не смогла её остановить. Она начала вспоминать своё детство, рассказывала смешные истории о себе и Саше, он подхватывал ее рассказ и продолжал. Рассказчик из мальчика был такой же хороший, как и чтец. Я тихо смеялась и потихоньку смахивала слезы, чтобы дети не видели их. Почему могло случиться так несправедливо, они были счастливой семьёй.
Ника рассказывала, как Вадим любил их всех, что он всегда спешил к ним домой. Вот тут я получила подтверждение, что длительное отсутствие папы её тоже задело. Да, она почти взрослая, грядущий год у неё выпускной, а дальше университет, и, скорее всего, она поедет за границу продолжать обучение, со мной эту тему не обсуждали, но из имеющейся информации я уже сделала такой вывод. А девочка боится взрослеть, ей, так же как и малышке Бри, нужен отец.
А Саша, наоборот, стремился быстрее повзрослеть, он с воодушевлением перешёл от воспоминаний к мечтам. Он собирался стать инженером и построить космический корабль. Он рассказывал мне, что и как должно работать, какие материалы должны быть использованы. Пойдя в рассуждения на эту тему, он несколько раз тайком бросал взгляд на старшую сестру, и я поняла, он заговаривает мне сейчас зубы, сменив тему, чтобы Ника не расстраивалась сильнее от нахлынувших воспоминаний об уже прошедшем.
Вот бы мне такого брата! Но, увы, я была единственным ребёнком аж на две семьи, и обе я потеряла. Мои родители погибли в авиакатастрофе, и меня с 12 лет воспитывали тётя с дядей. Они после случившегося отказывались летать, но судьба сыграла с ними злую шутку. Та авария, в которой погибли они оба и мой нарождённый ребёнок, случилась по возвращении с моря, был вариант полететь на самолёте, но они отказались, и мы поехали на машине. Водитель встречной машины уснул, лобовое столкновение, я спала на заднем сидении лёжа, и только чудом меня не выкинуло из машины.
Воодушевлённый рассказ о строительстве звездолёта и полете на Марс прервала Екатерина Ивановна, пришедшая напомнить нам, что уже поздно. Она забрала у меня спящую Бри и, не обращая внимания на мои тихие протесты, сказала:
– Вам ещё детей рожать, Ангелина Андреевна, так что поберегите себя.
Я ослышалась или мне померещилось, но повариха точно это сказала и пошла навстречу начальнику охраны дома, коренастому мужчине в годах, и передала ему спящего ребёнка.
– Да, Ангелина Андреевна, вы бы уже поберегли себя, Бри уже не младенец, – сказал он.
– Да, Ангелина Андреевна, ей уже четыре года, – подхватил Саша и подмигнул Нике.
А вот ей я уже сказать ничего не дала, опередив её.
– Вероника, не утруждайся, я поняла, что это заговор. Но только ещё не поняла, с какой целью.
– Вы что, Ангелина Андреевна, – еле сдерживая улыбку на губах, сказала она, а глаза блестели весельем.