Зажигая звезды

Глава 25

Аннабель

Я заснула и проснулась с улыбкой на лице. Впервые в свой день рождения мне хочется быть красивой. Это что-то необычное. Чаще всего этот день не отличается от всех остальных и, соответственно, мой внешний вид тоже. Но сегодня я завила волосы в естественные волны – они блестят на лучах солнца, отчего их цвет кажется темно-шоколадным. Слегка накрасила ресницы тушью, и этого хватило, чтобы они касались самых век. Это щекотно, но красота требует жертв.

– Анна! – Аврора влетает в мою комнату, как ураган, и бросается на меня. – Щечка к щечке, Анна. – Она прикасается своей щекой к моей и трется с большей экспрессией, чем обычно.

Аврора не очень тактильная. Я заметила это, когда ей было примерно лет семь. Она часто избегала поцелуев, которые мне так хотелось ей подарить, поэтому в один момент в процессе игры мы придумали такое приветствие. С посторонними людьми ее поведение порой достаточно странное, и у меня до сих пор не получается выявить какую-то причину. Когда я спрашивала Аврору, почему ей неприятны прикосновения даже от родных, она ответила, что просто не хочет, чтобы на ней оставались микробы. Что абсолютно нелогично, ведь она может с легкостью облизать после меня ложку. Родители вообще говорят, что я все это надумываю и она абсолютно нормальная. В такие моменты мне хочется рассмеяться, потому что все в этом доме уже давно не нормальные.

– Щечка к щечке, Рора. Ты почему сегодня такая взбудораженная?

– Потому что у тебя день рождения, глупенькая. – Она закатывает глаза. А вот это уже странно. Даже Аврора раньше так не реагировала на мой день рождения. – Ты видела, ты видела? – тараторит она, запрокидывая голову к потолку.

Теперь все ясно.

– Да, видела. И как он тебя подкупил? – ухмыляюсь я.

– Это наш с ним секрет!

Она проводит рукой по своим губам, изображая, как застегивает молнию.

– Мне уже страшно… Я знаю, что у тебя нет границ – ты могла потребовать что угодно.

– А он был готов согласиться на что угодно, – подмигивает она, после чего я смеюсь.

Мы спускаемся вниз и проходим мимо кухни – папы нигде не видно, но мама стоит около плиты. Услышав шаги, она поворачивается в нашу сторону.

– Аннабель, детка, с днем рождения! – Мама подходит, крепко обнимает и целует меня в щеку. Я чувствую, что она хочет сказать что-то еще, но в этот момент заходит папа.

– Можно хотя бы в свой день рождения одеться нормально? – ворчит он. – Сколько раз я говорил тебе не носить эту сетку на ногах? И юбку пониже опусти, твои бедра выглядят в ней толще.

Папа подходит ко мне и тоже целует в щеку.

– С днем рождения, Аннабель. Надеюсь, в этом году своей жизни ты станешь разумнее и не разочаруешь меня, – произносит он восторженным тоном, словно действительно считает это поздравление приятным.

Я делаю несколько глубоких вдохов.

То, что ты можешь принимать спокойно, больше не управляет тобой.

Он не управляет мной.

– Спасибо! – Я натягиваю на лицо свою самую лучшую улыбку. – Я пойду, меня ждут.

Я не дожидаюсь его ответа, потому что не хочу выслушивать, что недостойна человека, который делает для меня в десять раз больше, чем он.

Аврора выходит вместе со мной и в изумлении ахает, пока мне приходится рыться в своей сумке, чтобы достать телефон. Я поднимаю голову, и наблюдаю за удивительной картиной – Леви и Лиам приближаются ко мне с цветами, толкая друг друга по пути.

– Я первый.

– Иди в задницу, я буду первым.

– Заткнись. – Я слышу их перешептывания, которые, как им кажется, они удачно скрывают за улыбками.

Все еще пребывая в шоке, хлопаю глазами и пытаюсь понять, реальность это или выдумка.

– Анна, отдай мне одного из них, – шепчет Аврора, вытягивая меня из мыслей. Я поворачиваюсь к ней и отвечаю:

– Рора, тебе всего лишь одиннадцать лет. Угомонись.

– Через месяц двенадцать! – огрызается она.

Лиам и Леви подходят ко мне, все еще споря, кто из них будет первым. Я опережаю их возмущения и обнимаю обоих одновременно. Длины моих рук немного не хватает, чтобы обхватить двух широкоплечих парней, но они понимают смысл и тянутся ко мне в ответ.

– Боже, мы как какая-то шведская семья, – смеется Леви, и мы с Лиамом тоже хохочем.

Я отстраняюсь, и они одновременно протягивают мне по букету цветов. У Леви великолепные фиолетово-голубые гортензии – мои любимые цветы. Я никогда ему не говорила, что люблю их.

Однозначно, он телепат.

У Лиама нежно-сиреневые каллы. Они тоже мне очень нравятся. Если бы я выходила замуж, то выбрала бы именно их для букета невесты.

– Спасибо большое! – произношу я, и мой голос немного срывается. Это так приятно, что в уголках глаз начинают скапливаться слезы. Они оба смотрят на меня встревоженным взглядом.

– Все хорошо, – вздыхаю я. – Просто расчувствовалась.

Я подхожу ближе и по очереди целую их в щеку. Лиам сам уступает Леви место в этом раунде. И это опять так мило, что слеза все-таки скатывается по моей щеке.

– Отнесу цветы в дом, и сразу поедем, а то опоздаем. Аврора, выбирай себе водителя, – подмигиваю я ей.

У меня нет никаких сомнений в том, чтобы доверить Аврору Леви или Лиаму. Я доверяю им так же, как себе самой.

Я забегаю на кухню, потому что тороплюсь, и начинаю искать вазу. Мама ахает и смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Точно такими же, какие были у меня пять минут назад. Папа следит за нами взглядом, который я не могу прочитать.

– Какая красота, – тихо говорит она.

– Да. – Улыбка не сходит с моего лица.

– Беги, я все сделаю. Вы подвезете Аврору? – спрашивает она, беря цветы у меня из рук.

– Да, не переживай.

Я разворачиваюсь и, когда собираюсь сделать шаг, слышу позади себя голос папы, наполненный презрением:

– Не думал, что растил тебя как куртизанку.

Впервые я не оглядываюсь и не реагирую на его слова, когда выхожу за дверь. Лишь шепчу:

– Просто они видят во мне золото, когда ты видишь только грязь.

Обидно ли мне? Да.

Позволю ли я этому испортить мне день? Нет, черт возьми.

Папа испортил множество праздников в нашей семье, потому что в эти дни он чувствует, что теряет преимущество. Внимание смещается с его персоны, и он начинает восполнять это грубыми замечаниями. Мне надоело чувствовать себя постоянно должной ему. Я хочу направлять свои эмоции на людей, которые действительно ценят меня. Любят в любом состоянии. Безусловно.

Я сажусь в машину Леви и оглядываюсь на заднее сиденье – Авроры там нет.

– Лиам вызвался добровольцем, она поехала с ним, – отвечает Леви на мой немой вопрос.

– Хорошо.

Я наклоняюсь к нему и обжигающе целую, вбирая его вкус, его запах, его тепло.

– Спасибо… за все, – произношу я прямо ему в губы.

– У меня есть для тебя еще кое-что. – Леви отстраняется и тянется к бардачку.

В его руках появляется темно-фиолетовая бархатная коробочка.

– Я тут выяснил, – начинает он и берет мою руку в свою, рисуя звезду. – В день, когда ты родилась, было солнечное затмение. Это многое объясняет. –  Он прерывается, делая вдох. – Потому что я родился в лунное затмение. Не важно, солнце закрывает луну или наоборот. На небе все равно зажигаются звезды.

Леви открывает коробочку и протягивает ее мне. Мои руки дрожат, когда я принимаю ее.

Подвеска из белого золота ослепляет меня своей красотой. Солнце и луна сливаются воедино, переплетаясь тонкими линиями.

– Боже… Ты сошел с ума? – Я смотрю на подвеску, не отрывая взгляда. – Это так красиво. Просто невероятно.

Мои эмоции зашкаливают, а в животе появляется ощущение, словно я катаюсь на американских горках.

– Сошел. Очень давно. – Леви берет подвеску из коробочки. – Повернись, – шепчет он, и я сажусь вполоборота к нему.

Леви убирает мои волосы со спины и перекидывает их на плечо. Застегивая цепочку на шее, он пробегает кончиками пальцев по коже и целует меня в место за ухом. Температура тела подскакивает до значений, не совместимых с жизнью. Я прикасаюсь к подвеске с осознанием, что никогда не сниму ее, что бы между нами ни произошло.

– Спасибо, – хриплю я. – Этого слова кажется слишком мало, чтобы выразить мою благодарность.

– Я принимаю благодарности разными способами.

Когда я поворачиваюсь к нему, он шевелит бровями, а на его губах танцует сексуальная ухмылка.

Притянув Леви к себе за шею, целую его так, словно небо падает и это наша последняя встреча. Он отвечает мне, переплетая наши языки в диком танго.

– Расплачусь с тобой позже. Мы опаздываем, – шепчу я.

Глава 26

Леви

Мы с Бель сдали экзамены, и вот уже неделю она полностью отдается балету. Она говорит, что не переживает, но я вижу – чем ближе день просмотра, тем хуже становится ее настроение. И что самое главное, мне не удается понять из-за чего. Причиной этому может быть как естественное волнение перед важным днем, так и страх перед отцом. Ведь ей придется впервые открыто бросить ему вызов. Все это в свою очередь нервирует меня, выбивая из равновесия.

– Папа, можно войти? – Я заглядываю в его кабинет.

Мне нужно предупредить его о завтрашней поездке в Лондон. Дорога не такая дальняя, но все же это другой город.

– Да, заходи.

Я вхожу и вижу, что отец лежит на диване, который ранее служил лишь интерьером его кабинета. С каждым днем ситуация в доме становится все страннее и страннее. Папа как будто стал другим человеком по щелчку пальцев. Изменились его поведение и привычки, и я не знаю, как на это реагировать. На мои постоянные вопросы «Все ли с тобой в порядке?» он отвечает: «Да, просто устал». Почему мне начинает казаться, что все не так просто?

– Ты спал? – спрашиваю я.

– Нет, отдыхал. Просто немного устал, – отвечает он, принимая положение сидя.

Опять это «просто устал». Я абсолютно не против того, что он стал более приземленным и внимательным, но все это меня настораживает.

– Завтра я еду в Лондон с Бель, – сообщаю я, всматриваясь в его лицо.

Он действительно уставший. Нет, я бы сказал измученный.

– На машине?

– Да.

Вчера у нас с Бель был спор не на жизнь, а на смерть – по поводу того, как мы туда поедем. Она настаивала на том, что нужно ехать на скоростном поезде, чтобы это было «настоящим путешествием». Бель повторила эту фразу раз сто, но я был непреклонен. Мне хочется провести с ней время наедине, а не в душном поезде в окружении кучи людей. Не поймите меня неправильно, я вовсе не имею ничего против общественного транспорта, но единственная компания, в которой мне хотелось бы находится – Бель. Если ей хочется кататься на поезде, то я готов стать чертовым машинистом, но только если мы будем наедине.

– Связано ли это с тем, что наш спортзал превратился в школу балета? – усмехается папа.

– Если бы я мог, то действительно построил бы ей балетную школу. Да и вообще, что бы она не попросила. Хоть гребаный дворец в тридевятом королевстве.

И это действительно так. Можете считать меня подкаблучником, но я под каблуком у лучшей девушки на Земле.

– Хорошо. – Искренняя улыбка появляется на лице папы. – Будьте, пожалуйста, осторожнее в дороге.

– Обязательно.

Я разворачиваюсь, чтобы направиться к двери, но напоследок говорю:

– Сходи к врачу, пап. Ты часто «просто устаешь».

Он медленно кивает, не говоря ни слова.

Я возвращаюсь в свою комнату и звоню Бель.

– Привет, – мягко отвечает она.

– Привет, – улыбаюсь я, как будто она может это увидеть. – Что сказал отец на твои результаты экзамена?

На другом конце провода повисает молчание, и я начинаю жалеть, что задал этот вопрос. Ее моральное состояние при взаимодействии с отцом стало намного лучше, но я знаю, что иногда это все равно вызывает у нее панику.  Бель стала намного сильнее и смелее, и я очень горжусь ей. Мне бы просто хотелось навсегда избавить ее от этого гнета.

– Ничего нового, – вздыхает она. – Несмотря на то, что сейчас балл намного выше, чем в прошлый раз, для него этого все равно недостаточно. Я не знаю, что мне нужно сделать, чтобы он уже наконец-то утолил свои желания!

Отлично, злость лучше, чем слезы и беспомощность.

– Плевать, – продолжает Бель, – я хочу думать только о завтрашнем дне. Он не выбьет меня из колеи.

– Я горжусь тобой. У тебя все получится, – уверенно говорю я.

Потому что знаю, что это действительно так. Бель безумно талантлива, она живет балетом и достойна места в этой академии.

Ладно, еще Лиам. Этот засранец тоже неплох.

– Спасибо. Без тебя я бы не справилась со всем этим.

– Справилась бы. Тебе просто нужен был небольшой толчок… Из окна, – смеюсь я.

– Это точно. – Даже сквозь телефон я чувствую, как на ее лице появляется улыбка. – Завтра в семь утра?

– Да. Я встречу тебя у двери: кто знает, что твоему отцу взбредет в голову.

– Хорошо, – произносит она на выдохе. – Я пойду спать, иначе сойду с ума от нервов и откушу кусок от своей щеки.

– Побереги ее. Этот рот нам еще пригодится.

– Леви! – хохочет она, и я тоже фыркаю от смеха. – Ты невыносим.

– Но ты меня любишь. Спокойной ночи, Бель, – произношу я с хрипотцой.

– Люблю. Спокойной ночи, Леви.

Несмотря на то, что моя душа трепещет от теплоты ее слов, я чувствую тревогу из-за завтрашнего дня.

Глава 27

Аннабель

Открывая глаза, я еще пару минут лежу и смотрю на звезды. Они успокаивают меня и придают силы. Кажется, что я не одна и невидимая рука Леви держит мою в знак поддержки.

Сегодня важный день. Мне нужна вся энергия, чтобы выйти с высоко поднятой головой из этого дома, а затем показать на просмотре все, на что я способна. В Королевскую академию танца можно пройти как с сольным выступлением, так и с партией па-де-де. Мы с Лиамом заявлены на оба направления, потому что это увеличивает наши шансы на поступление.

Я быстро привожу себя в порядок и хватаю сумку с вещами, которую подготовила прошлым вечером. Сейчас бы мне не удалось собрать свои мысли воедино и вспомнить, что нужно с собой взять.

Сделав глубокий вдох, я спускаюсь вниз, готовая к бою, из которого, возможно, никто не выйдет живым. Мама знает о моем плане, но она сказала, что это очень плохая идея и прямая провокация отца. Я и сама это знаю, но единственный способ попасть на просмотр – поставить папу перед фактом и уже потом разбираться с последствиями.

Не успеваю я пройти мимо кухни, как позади меня раздается до боли знакомый голос.

– Куда ты собралась в такой час? Сегодня суббота.

Я разворачиваюсь и, мысленно прочитав молитву всем, кому можно, объявляю:

– Я еду в Лондон.

Это все, что требуется для запуска часовой бомбы. Осознание медленно появляется во взгляде папы, сменяясь пляшущими языками гневного пламени. Вены на шее вздуваются, и краснота окрашивает его кожу.

Я нахожусь между кухней, где в проеме стоит отец, и входной дверью. Мне есть куда отступать. Шаг за шагом я медленно приближаюсь к выходу, когда папа наступает на меня, не говоря ни слова. Он думает, что все еще держит в своих руках нити марионетки. Но только отец не знает, что я их уже перерезала.

Развернувшись, резко срываюсь с места и открываю дверь.

– Ты не вернешься в этот дом, если сделаешь хоть еще один шаг, – кричит он, создавая отличное шоу для соседей.

 Это то, что мне нужно. Все видят в нем героя, который блюдет закон в этом городе. Пускай увидят его истинное лицо. Как только он поймет, что его поведение стало достоянием общественности, он угомонит свои таланты и не станет привлекать к себе внимания.

Я делаю шаг за порог, но мою руку резко одергивают, отчего она ударятся об косяк двери. Боль пронзает локоть, словно тысяча впивающихся иголок. Крик застревает в горле, а слезы просятся наружу. Но я не дам им пролиться. Не позволю выйти на поверхность ни одной эмоции, кипящей внутри меня.

Как по волшебству, в эту же секунду на пороге дома появляется Леви. Это увеличивает мою уверенность в геометрической прогрессии.

– Еще одно подобное прикосновение, и мне будет плевать, отец вы ей, детектив или чертов Господь Бог, – произносит Леви ледяным тоном, заводя меня к себе за спину.

– Тебе сколько? Девятнадцать? – Озлобленная усмешка появляется на лице отца. – Ты думаешь, что сможешь ее защитить?

– Кто-то должен это сделать, – ровным тоном отвечает Леви, не прерывая зрительного контакта.

– Я не могу выбить из тебя все дерьмо, потому что ты сын влиятельного ублюдка, а в окнах собралась толпа зрителей, – шепчет папа, соприкасаясь с ним грудью. – Но будь уверен, что это последний раз, когда ты с ней видишься. Называй меня пророком, но я знаю, что она всегда будет под моей рукой, потому что меня она любит больше, чем весь белый свет.

Мое сердце бьется с такой силой, что мне кажется, будто оно вот-вот пробьет грудную клетку. Боль от его слов заглушает ощущения в ушибленном локте. Она затрагивает каждую молекулу моей души. Я хочу кричать, но не могу даже вдохнуть. Хочу разбить что-нибудь от обиды, но просто закрываю глаза, говоря себе, что он не управляет мной. 

Папа отступает назад, и теперь его взгляд прикован ко мне.

– А насчет тебя я передумал – возвращайся домой, когда покажешь всем, что ты ничего не стоишь. У нас с тобой впереди много всего интересного. Счастливого пути и побольше ям на дорогах. – Он захлопывает дверь с такой силой, что я удивляюсь, как от такого удара на нас не обрушился весь дом.

Леви разворачивается и пару секунд обеспокоенно смотрит на меня. То ли от страха, то ли от адреналина мне не удается произнести ни слова. Нежно взяв меня за руку, он двигается к машине, открывает дверь и усаживает меня на сиденье, после чего убирает мои вещи назад.

– Покажи мне свою руку, – требует Леви, когда сам садится на водительское место.

Я протягиваю ему руку ладонью вверх, он целует ее и усмехается.

– Ту руку, которой ты ударилась, Бель.

– А-а-а… – Наконец-то мой мозг начинает нормально функционировать, и я поворачиваюсь вполоборота, показывая ему локоть.

Из Леви вырывается рычание.

– Болит? – спрашивает он, и локоть сразу же начинает болеть.

– Нет. – Я не хочу, чтобы он еще больше нервничал и жалел меня. – Все в порядке, мы можем ехать.

– Для протокола: я не верю, что он не болит, потому что на нем уже образовался синяк размером с галактику.

Я вздыхаю и отворачиваюсь, складывая руки на коленях.

– Но мы не можем ничего изменить, поэтому поехали.

Я ненавижу себя за такую холодность, но понимаю, что если хоть на секунду дам слабину, то все мои эмоции выйдут на поверхность. С Леви мне удается быть сильной и слабой одновременно, не скрывая своих переживаний, но сегодня мне нужна только концентрация и ничего больше.

– Прости, я просто не хочу больше это обсуждать. –  Я перемещаю руку ему на колено, когда мы трогаемся с места. – Послушаем музыку?

Улыбка появляется на его лице.

– Да, только не саундтреки Моаны, умоляю, – произносит он со смешком. Затем, немного задумавшись, добавляет: – Ладно, только одну песню… про краба.

Я знала, что он неровно к нему дышит!

– Погрузимся в логово Таматоа? – Я изображаю голос Мауи.

– Да, мне срочно требуются положительные вибрации.

– Мне тоже, – смеюсь я и подключаю его телефон к аудиосистеме.

Мы едем уже примерно час, и напряженная атмосфера полностью спадает. Я поглаживаю Леви по бедру, он изредка берет меня за руку, чтобы не отвлекаться от дороги. Пейзажи проносятся за окном, а утреннее солнце слепит глаза. Мои веки тяжелеют – я позволяю им опуститься, греясь в теплых лучах.

– Это же не последний раз, когда мы видимся, верно? – произносит он, и я чувствую странную эмоцию в его тоне. Неуверенность. Он позволил словам моего отца проникнуть в его сердце.

Я резко распахиваю глаза и поворачиваюсь к нему.

– Он не будет влиять еще и на тебя! – восклицаю я. – Достаточно того, что его голос живет в моей голове двадцать четыре часа в сутки. Не позволяй ему поселить в тебе неуверенность. Это не последний раз, не крайний и не какой-либо еще. Не важно, что случится, когда мы вернемся домой, но между нами все будет как прежде. – Я вкладываю в свой голос всю уверенность, на которую способна. – Я люблю тебя, Леви Кеннет.

Его плечи расслабляются, и мягкая улыбка трогает уголки губ.

– Я люблю тебя, Аннабель Андерсон. Что бы ни случилось.

Взяв мою ладонь в свою, он вырисовывает четкими длинными линиями звезду, которая, кажется, уже выгравирована у меня в сердце.

Через пятнадцать минут мы останавливаемся, чтобы заправить машину. Леви выходит из автомобиля, когда с заднего сиденья раздается мелодия моего телефона. Я тянусь за сумкой, но не достаю. Пробую еще раз – и все еще никак. Леви слишком далеко ее положил. Бедная Рианна уже надрывается и ждет, когда я наконец-то прерву ее. Я выхожу из машины, открываю заднюю пассажирскую дверь, чтобы добраться до сумки.

– Привет, Лиам, – отвечаю я и прислоняюсь к окну, когда возвращаюсь на место.

– Привет, вы в пути? Все хорошо? – Его тон взволнованный: наверное, он тоже переживает из-за просмотра.

Лиам уехал в Лондон вчера вечером с родителями, поэтому мы встретимся с ним прямо в академии.

– Да, все хорошо. Мы едем.

– С отцом не было проблем? – спрашивает он.

– Нет, все в порядке, – заверяю я друга, чтобы не поднимать его волнение на новый уровень.

– У меня очень странное предчувствие. Не знаю, с чем это связано, поэтому решил позвонить тебе. – Его неуверенность ощущается даже через динамик телефона.

– Ты просто переживаешь, это нормально. Мы справимся. Главное не забудь свою улыбку, – пытаюсь развеселить его я.

– Обязательно, – уже более позитивно отвечает Лиам. – Будьте осторожны. Я жду вас.

– Хорошо, я позвоню, когда мы будем подъезжать.

Я сбрасываю вызов, и как раз в этот момент Леви открывает дверь машины. Его движения резкие, брови нахмурены, а между ними образовалась морщинка. Агрессивно пристегнув ремень безопасности, он выезжает с заправки.

– Что-то случилось? – мягко спрашиваю я.

– Почему, когда человек спешит, ему обязательно предлагают на кассе все акции мира? Два сникерса по цене одного? – Он пародирует голос продавца. – Нет, не нужно, – теперь изображает свой монотонный. – А может влажные салфетки, которые избавят вас и вашу жизнь от микробов? Нет, спасибо. А как насчет бонусной карты, которая подарит вам скидку на бензин до конца ваших дней? Определенно беру, только дай мне уже расплатиться, черт возьми! – срывается он на крик, и я не могу сдержать тихий смех.

Я пытаюсь успокоиться, но, вспоминая его монолог, вновь хохочу.

– Ты слишком остро реагируешь. – Я глажу его по плечу. – Так ты приобрел эту бонусную карту?

Он собирается улыбнуться, но внезапно его глаза расширяются от ужаса.

Время останавливается. Звук тормозов оглушает меня. Только что я держалась за его плечо, а сейчас меня с неимоверной силой выбрасывает вперед. Перед глазами все плывет, кажется, что происходящее – лишь сон. Но затем, когда в глазах темнеет от боли, я понимаю, что это реальность. Мое тело словно прострелили насквозь. Я чувствую дуновение ветра и понимаю, что оно уже не в машине. Мое тело покоится на твердой поверхности. Дышать тяжело, а осознать происходящее еще сложнее. Темнота поглощает не только мое зрение, но и разум.

***

Леви

– Ты слишком остро реагируешь. – Маленькая ладонь Бель прикасается к моему плечу. – Так ты приобрел эту бонусную карту?

Я хочу улыбнуться, но в следующее мгновение страх пронизывает меня с головы до ног. Когда мы выезжаем на перекресток, огромный внедорожник проносится справа от моей машины. Я ударяю по педали тормоза с такой силой, что кажется, будто она достигает асфальта. Понимание того, что у нас нет шанса избежать столкновения, проникает в мой мозг как едкий газ. Звуки тормозов и стирающихся шин обеих машин заглушают все вокруг. Я смотрю на спидометр – красная стрелка молниеносно совершает полукруг.

Меня резко выбрасывает вперед, и я с необъяснимой силой ударяюсь об руль. Ремень безопасности врезается в шею. Я не могу сделать вдох. В глазах появляются черные точки.

Рев машин превращается в предсмертный вой.

Удар.

Скрежет металла.

До боли знакомый запах крови.

Я поворачиваю голову в сторону Бель, но не вижу ее. Лишь осколки стекла, покрывающие все вокруг.

Слезы стекают по моему лицу, и я понимаю – это была не бонусная карта, а билет в ад.