Tsitaadid raamatust «Нарисую себе счастье»

полагала, вцепился, скорее, от некоего волнения, чем от любви

что это – очень, очень дорогой салон. Это вам не лавка Поликарпа. Наверное, Казимир

нашлась гостевая спальня, небольшая, но уютная. А Марк, осмотрев меня, подтвердил, что я жду

гончарному делу. Любимое место в доме. Давно пустует. Ольга пыталась приспособить мастерскую под рисование, но быстро забросила. Она такая, сначала вспыхивает, потом гаснет

повторить? Мои щеки вспыхивали от каждого его слова и взгляда. Я не могла не вспоминать

но для тебя простительно. – Потому что я девочка? – Потому что ты схватываешь на лету. И соображаешь

был не старичок-сторож, а тетка Марфа, могучей грудью защищавшая своих одиннадцать кошек. Добилась-таки своего: сторож, ворча и плюясь, сходил за управляющим. Управляющий сказал все то же самое, только у него была еще палка, и я не показалась ему красивой. Ударить меня

– У тебя бумага и краски есть? Неси сюда, да побыстрее. – Какие краски? Акварель,

крыльцо, поговорим. Я вышла следом за доктором, вздыхая. – Было бы лето на

тебя когда-нибудь пороли? – Не доводилось. – А зря. Надо бы. До чего ж ты противный