Loe raamatut: «Трое в Стокгольме, не считая собаки»

Пролог

Свет пробивался сквозь веки, сознание медленно прояснялось. Она открыла глаза, поморгала, привыкая к освещению. Наконец взгляд сфокусировался и заскользил по голым стенам незнакомой комнаты. Скудная обстановка помещения состояла из раздвижного шкафа и крепившейся к стене раковины, из которой словно хвост змеи свисал шланг.

Сама она лежала на металлическом столе под конструкцией из нескольких ламп. Одна лампа горела, излучая ровный белый свет. Окон в комнате не было, только приоткрытая дверь.

Она села, попыталась вспомнить, но в памяти всплывали только смутные отрывочные образы. Спустила ноги на пол и, помедлив, осторожно встала. В голове тут же загудело, комната поплыла перед глазами. Пришлось немного подождать. Когда головокружение прошло, сделала несколько нетвердых шагов к выходу.

За дверью находился небольшой холл, налево из которого вела уличная дверь. Из открытой комнаты справа доносились приглушенные голоса.

Туман в голове почти рассеялся, обрывки воспоминаний, как пазлы, сложились в цельную картину последних событий. В груди похолодело, внезапный страх накатил холодной волной, сжал горло. Она задышала часто и прерывисто, попятилась к выходу.

Быстро справиться с замком не получилось, пальцы, словно чужие, не слушались. Наконец дверь открылась, впустив внутрь ночную прохладу.

Перед домом начинался лес. Верхушки высоких деревьев выделялись на фоне звездного неба, а поросль между стволами в темноте казалась непроходимой чащей. От порога до кромки леса было не более десятка метров открытого освещенного луной пространства. Она побежала. Движения давались с трудом, будто бы вокруг был не воздух, а вязкое желе. У ближайших деревьев споткнулась о камень, упала плашмя, больно ударившись о землю. Превозмогая боль, приподнялась на локтях и оглянулась. В свете дверного проема появился темный силуэт человека. Человек на мгновение замер, а затем быстро двинулся вперед.

Прижавшись к земле, она затаила дыхание. Совсем близко прошелестели и стихли шаги. В наступившей тишине слышался только стук ее сердца, а еще мерный звук, похожий на шёпот моря. Она осторожно приподняла голову, но ничего не увидела, сзади навалилось что-то тяжелое. Острая боль пронзила мозг, и сознание заволокла густая пелена.

***

Полная луна висела над заливом, отражаясь в водной глади серебристой дорожкой. Ее холодный свет опускался на поросшие лесом берега, проникал сквозь листву, ложился на поверхности, причудливо изменяя их контуры. Бледные ночные лучи освещали каменистый берег небольшой бухты и одинокий дом с причалом. Темные дощатые стены придавали строению заброшенный вид, но укатанная грунтовая дорога, проложенная через лес, да лодка у причала указывали на то, что это место было обитаемо.

В тени дома стоял человек. Он наблюдал за катером, который бросил якорь у противоположного берега бухты. Бухта всегда была безлюдной, поэтому появление припозднившихся туристов стало для него неожиданностью. Незваные гости не спали, на катере звучала тихая музыка, слышались бодрые голоса. Мужчина с досадой посмотрел на приготовленную к отплытию лодку, выругался и скрылся в доме.

Солнце еще не взошло, а только угадывалось за горизонтом, когда у дома снова появилась темная фигура. Волоча за собой громоздкий сверток, человек подошел к стоявшей за углом машине, погрузил свою ношу в багажник, сел за руль. Автомобиль тихо тронулся с места и по лесной дороге выехал на пустынное шоссе.

Трасса делала плавный поворот, повторяя очертания береговой линии. В этом месте залив сужался, образуя приливное течение. Вода в утренние часы поднималась, подступала по бетонному ограждению к обочине и, напряженно урча, замедляла движение, готовясь к отливу.

Автомобиль въехал на мост и остановился. Вода внизу оставалась еще относительно спокойной и только готовилась хлынуть в море, образуя бурлящие воронки. Водитель вышел из машины. Он огляделся, вытащил из багажника сверток, с силой размахнувшись, перекинул его через парапет. Шум воды заглушил всплеск. Через мгновение автомобиль продолжил путь навстречу первым лучам нового дня.

1

Мобильник настойчиво вибрировал под стопкой бумаг. Даша, не отрываясь от компьютера, нащупала телефон и включила громкую связь.

– Алло?

– Хей-хей, – раздался из трубки голос Алинуси. – Хур морду? – нараспев с ударением на «о» сказала она.

– Что? – рассеянно переспросила Даша. Ее пальцы снова забегали по компьютерной клавиатуре.

– Я тебя по-шведски спросила: «Как дела?»

– Как обычно их много, – намекнула на занятость Даша. Она собралась быстрее завершить разговор, но, чтобы не обидеть подругу, поинтересовалась: – Ты шведским занялась?

– Есть такое…

– Новое хобби?

– Типа того. Я улетаю в Стокгольм, – сообщила Алинуся. – Послезавтра.

– Надолго? – Дашины пальцы замерли на полуслове.

– Не знаю, – небрежно бросила подруга. – Как получится.

– Как это «не знаю»? – Даша оторвалась от компьютера. – А статья? Срок сдачи материала в августовский номер через неделю. Опять забыла?

– Не забыла, – успокоила Алинуся. – К понедельнику пришлю тебе на мыло что-нибудь типа «Блондинка в Стокгольме»!

– Ладно, обещала! – неуверенно сказала Даша. Она была главным редактором журнала «Гламурная правда», в котором Алина вела колонку светской хроники. – Так что ты в Швеции потеряла?

– Не потеряла, а нашла. – Алинуся оживилась. – Шведа. Вернее, он меня нашел. На сайте знакомств.

– Где?! – не поверила своим ушам Даша.

– На сайте знакомств, – небрежно повторила Алинуся. – Случайно в Интернете наткнулась на сайт знакомств. Решила приколоться. Зарегистрировалась, разместила там фотки.

– Чьи фотки? – Даша опешила. – Надеюсь, не свои?

– Свои. – В голосе подруги прозвучала едва заметная досада.

– И что дальше? – Даша напряглась. Разговор становился все более интересным. Алина, дочь одного из крупных российских предпринимателей, считалась завидной и разборчивой невестой. Появление фотографий девушки на сомнительном сайте могло иметь неприятные для нее последствия.

– Фотки я в тот же день удалила. Никто не узнал, – успокоила подругу Алинуся. – На этом сайте можно выложить четыре фото. Я и разместила: новогоднюю фотку на пляже в Таиланде, майскую на Майами-Бич, летнюю на Мальдивах, осеннюю в Дубае.

– Другими словами, все фото в бикини, – констатировала Даша.

– Нет, в Дубае я в шубе. Я же там шубу купила. Помнишь мою пляжную фотосессию в шиншилле? – Алина сделала короткую паузу и, не дождавшись ответа, увлеченно продолжила: – Ну, так вот. Письма сразу повалили. Я их даже не открывала. Сама понимаешь, писали одни уроды. А потом появился он.

– Он это кто? – Даша с трудом успевала улавливать суть Алинусиного рассказа.

– Я же сказала, швед. Голубоглазый, почти блондин, рост метр восемьдесят девять, 45 лет, адвокат с мировым именем, имеет свой бизнес и ищет славянскую жену до 25 лет. Я сначала подумала: старый козел, хотя и симпатичный. А когда пообщалась, поняла, он ничего. В общем, мы договорились встретиться в Стокгольме.

– Ты нашла в Интернете престарелого иностранца и собралась к нему ехать?! – подвела итог услышанному Даша.

– Во-первых, не к нему. Я остановлюсь в отеле. Во-вторых, он реально круто выглядит. А улыбка у него – зашибись! Макс такую из себя не выдавит, даже если ему папаша подарит новый Мазерати, – промурлыкала Алинуся.

– Кстати, о Максе! – напомнила Даша.

– Максику я сказала, что еду собирать материал о шведском бомонде для твоего журнала. Детали ему знать не обязательно.

– А меня спросить ты забыла.

– Да не парься, – зевнула в трубку подруга, давая понять, что Дашино здравомыслие ее утомило. – Все будет хорошо. Я забронировала номер в отеле Торнс¹ в центре Стокгольма. Посмотрю город. Я в Стокгольме была только проездом. Так что сопровождающий мне не помешает. Развлекусь, сменю обстановку. Опять же, шопинг, корона короля Эрика…

– Ты что, собираешься купить королевскую корону? – удивилась Даша.

– Зая, не тупи, – снисходительно сказала Алинуся. – Корона в музее, как же я ее куплю? Только посмотрю. Ты же знаешь, брюлики – моя слабость. Между прочим, в жизни Эрик был настоящим маньяком, а женился по любви на крестьянке. Они жили счастливо вместе до самой смерти. Так романтично!

– Кстати, о маньяках… Ты хоть знаешь имя и адрес этого адвоката с мировым именем? – Алинина идея взять в сопровождающие незнакомого мужчину Даше определенно не нравилась.

– У него дом где-то под Стокгольмом. А зовут его Форвард! Мило, да?

– Форвард, вообще-то, означает нападающий. Это имя или фамилия? – спросила Даша, хотя уже догадалась, что ответит подруга.

– Это ник на сайте знакомств.

– Он не сказал тебе свое имя? – уточнила Даша.

– Сказал, Нильс Хольгерссон². Но, думаю, соврал.

– Неужели?

– Швеция – абсолютно прозрачная страна, – начала объяснять Алинуся, не замечая иронии в голосе подруги. – В Интернете есть сайт с подробной информацией о каждом шведе – кто, где, с кем. Я там не нашла ни одного стокгольмского юриста с именем Нильс Хольгерссон. Хотя имя вроде бы знакомое. Не помню, где его слышала.

– Естественно, не помнишь. Это было еще в детстве, – съязвила Даша.

– Точно, теперь вспомнила! – после молчаливой паузы воскликнула Алинуся. – Значит, правда соврал, сказочник. – Она беззлобно хмыкнула.

– А тебя это не напрягает?

– Абсолютно. Мы мало знакомы, чтобы о себе все выкладывать. Я ему тоже представилась Тиффанией.

– Долго думала?

– Мне больше делать нечего! – фыркнула Алинуся. Долго думать было не в ее привычках. – В общем, я в среду улетаю. Долечу, напишу. Все! Лавкичмафки.

Алинуся отключила связь, а Даша еще несколько минут растерянно смотрела на мобильник, пытаясь собраться с мыслями. Фамилия Алинусиного отца регулярно мелькала в списках богатейших людей страны, и образ жизни девушки существенно ограничивал ее круг общения. Представить подругу на свидании с сомнительным незнакомцем из Интернета у Даши не получалось. С другой стороны, Алинусина бесшабашность  часто вводила ее в состояние ступора. Алина регулярно ввязывалась в авантюры, но каждый раз выходила из них невредимой, а статья о Швеции для журнала была бы кстати. Даша безнадежно вздохнула и вернулась к работе.

2

Два года назад Алина и Даша окончили факультет международной журналистики МГИМО. Они учились в одной группе с первого курса. Впервые Алина появилась в университете месяц спустя после начала занятий. Хмурым октябрьским утром в аудиторию грациозно вплыла загорелая голубоглазая блондинка. Даша оценивающе оглядела девушку: сумочка Ермес, обтягивающие длинные тонкие ноги ботфорты Стюарт Вайцман, ламинированные гладкие волосы и в меру подкаченные губы. Блондинка равнодушно окинула взглядом сокурсников и направилась к столу, за которым сидела Даша.

– Свободно? – спросила она и, не дожидаясь ответа, уселась рядом.

– Приветик. Я Алинуся, – с тягучим аканьем сказала блондинка.

Дашу окутал дурманящий аромат парфюма.

– Апчхи, – вместо ответа чихнула страдающая аллергией на резкие запахи Даша.

– Болеешь? – посочувствовала Алинуся.

– Апчхи, – опять чихнула Даша.

– И не говори, погодка в Москве шепчет. Вчера вернулась из Доминиканы. Если бы не дебильный универ, еще бы там с родичами зависала. – Алинуся с досадой вытащила из сумочки крошечный блокнот, предназначавшийся для записи лекции, а Даша подумала, что, соседка, вероятно, вылетит из университета раньше, чем его испишет.

Действительно, угроза отчисления за неуспеваемость и стойкая репутация «натуральной блондинки» сопровождали Алинусю на протяжении всех университетских лет. Её врожденная беззаботность в сочетании с непоколебимой уверенностью в благополучном будущем безнадежно перевешивали тягу к учебе. Однако щедрость Алининых родителей в вопросах образования дочери не имела предела, и девушка закончила учебу с красным дипломом журналиста. Торжественно вручая уже бывшей студентке диплом, декан факультета с грустью в голосе признался:

– Жаль, что вы нас покидаете, Алина. У нас с вами было очень плодотворное сотрудничество.

На последнем курсе у Алинуси появился Макс. В отличие от девушки, легко порхающей по жизни, Макс лениво плыл по ее течению. Безоблачное детство и отрочество он провел заграницей. Вступив в пору совершеннолетия, Макс неожиданно для себя столкнулся с серьезной проблемой: его похождения перестали восприниматься как детские шалости, а за некоторые из них грозили тюремные сроки. Выложив адвокатам круглую сумму, родители вернули единственного отпрыска от греха подальше на родину. В последние годы отец решил приобщить наследника к семейному бизнесу, так что Максу ничего не оставалось, как сопровождать родителя в многочисленных деловых поездках.

В жизни Даши было два увлечения – журналистика и кикбоксинг. Кикбоксингом она занялась на первом курсе университета. Итогом упорных тренировок стала коллекция поясов и пара отправленных в нокаут сомнительных типов, которые нагло приставали к ней на улице. Но если спорт для Даши был хобби, то журналистика стала ее страстью.  Даша, одна из немногих окончивших университет девушек, занялась карьерой. Будучи студенткой, она начала работать в журнале «Гламурная правда». Видя, что дочь серьезно решила посвятить себя журналистике, родители выкупили журнал и подарили ей в день получение диплома. Девушка обрадовалась подарку, несмотря на то, что журнал находился в глубоком кризисе, готовясь в ближайшее время окончательно загнуться.

Даша возглавила редакцию, поменяла немногочисленных сотрудников и нажила репутацию холодной стервы. Отложив на потом личную жизнь, она проводила дни, а иногда и ночи на работе. Постепенно суммы, которые Дашин отец спонсировал на выпуск каждого номера, сокращались, и уже через год «Гламурная правда» уверенно двигалась в сторону самоокупаемости, а Даша строила грандиозные планы и самоотверженно осуществляла новые идеи в отношении своего детища.

Алинуся жила активной светской жизнью, перемещаясь между модными тусовками, салонами и клубами. При этом она успевала вести свой блог о моде и красоте, число подписчиков которого перевалило за миллион. Предложение Даши писать для «Гламурной правды» она восприняла с неожиданным энтузиазмом:

– Прикольно! Оторвусь по полной.

Алинуся исполнила обещание, жертвами ее язвительных статей стали многие завсегдатаи модных показов и ночных клубов.  Периодически она забывала о журналистских обязанностях и вспоминала о статье для очередного номера в последний момент. Но поскольку Алинуся не только была в курсе светских сплетен, но обладала богатой фантазией, то легко находила тему для публикации и успевала сдать материал в редакцию. Когда достойных журнала новостей не было, она их создавала.

– Ходят слухи, что у тебя тайный роман с известной спортсменкой. Неужели спортсменки до сих пор в моде? – импровизировала девушка, обращаясь к первой, подвернувшейся под руку новомодной эстрадной звезде. Звезде хватало нескольких секунд, чтобы собраться с мыслями и сочинить душераздирающую историю о страстной любви к загадочной олимпийской чемпионке и непреодолимой преграде к счастью в образе влиятельного мужа. После публикации интервью заинтригованная аудитория возбужденно обсуждала новость, гадая, о ком шла речь. Писала Алинуся под псевдонимом «Тиффания».

– Почему Тиффания, а не Тифония? – однажды поинтересовалась Даша.

– Потому что Тифони здесь ни при чем, «Тиффания» в переводе с итальянского означает «вечно любимая», – объяснила Алина.

3

Неделя пролетела быстро. В понедельник утром, придя на работу, Даша проверила электронную почту и обнаружила письмо, отправленное с Алининого адреса еще в субботу вечером. Но это была не обещанная статья, а короткое сообщение: «Уезжаю в круиз на неделю. Пока. Алина». Внизу текста стояла отметка «отправлено с айфона». Даша растерялась. Подруга не говорила о новой поездке. И почему она воспользовалась электронной почтой, а не, как обычно, мобильным мессенджером? Но главное – подпись. Алинуся никогда не закончила бы письмо словами «Пока. Алина». Любое общение она завершала одним словом – «ЛаВкиЧмаФки», причем, если общение было письменным¸ то с прописными «л», «в», «ч» и «ф».

На прошедшей неделе в среду вечером подруга, как и обещала, сообщила, что благополучно добралась до Стокгольма, добавив: «Все супер, включая Форварда. ЛаВкиЧмаФки». К сообщению прилагалось фото большого букета красных роз, вероятно, подаренного новым поклонником. До субботы Алинуся ежедневно выкладывала фотографии в Инстаграм. На ее странице появились снимки на фоне достопримечательностей Стокгольма, фото забавных уличных сценок, селфи в новых нарядах. Завершало ленту публикаций изображение фаршированного лангустина на блюде с комментарием «он такой очаровашка!», и было непонятно, о ком шла речь, о Форварде или членистоногом деликатесе. В пятницу вечером Даша получила последнее сообщение. «Я не забыла. Статья будет к понедельнику. ЛаВкиЧмаФки», – написала Алина.

Никто кроме Даши не знал о существовании загадочного Форварда. По официальной версии, Алинуся отправилась в Швецию по редакционным делам. Даша подумала, что подруга так и не сообщила настоящего имени нового знакомого, а среди многочисленных фотографий не было ни одной, где он присутствовал в кадре. Беспокойство за Алину начало усиливаться. Даша набрала номер ее телефона.

– Абонент временно недоступен, – произнес в трубке механический голос. Даша занервничала. Можно было бы поговорить с Алинусиным отцом. Но родители подруги в тот момент где-то бороздили на яхте просторы мирового океана. Надо ли раньше времени поднимать шум и портить им отдых?

– Стокгольм – один из самых безопасных городов в мире. Что может с ней там случиться, – успокоила себя Даша.

Окунувшись с головой в дела, она до вечера не вспоминала о письме, но после работы, снова ощутила тревогу и еще раз набрала номер Алины. Та по-прежнему была недоступна.

Даша тащилась в бесконечной пробке по бульварному кольцу. Июль в Москве выдался жарким. Накалившийся за день асфальт нагревал воздух, не позволяя ему остыть даже в поздние часы. Несмотря на вечернее время за установленными вдоль проезжей части полосатыми заборами кипела работа по благоустройству города. Гастарбайтеры умело крушили столичные дороги ломами и отбойными молотками, настойчиво создавая москвичам и гостям столицы благоприятную среду обитания. Густая пыль висела в душном воздухе. Пешеходы сосредоточенно маневрировали среди строительных ограждений по деревянным настилам, застревали каблуками между досок, перепрыгивали через глыбы разбитого асфальта и плитки.

Даша свернула в тихий зеленый дворик и припарковалась у старинного особняка с яркой вывеской «Спа-салон «Стар Шива».  Перед входом в салон в позе лотоса сидел сам Шива, в честь которого было названо заведение. Левая сторона мраморного божества с неестественно пухлыми губами отображала женскую ипостась. Правая, мужская, оттопыренным ухом напоминала артиста Песцова. Фирменный стиль салона разрабатывала известная в узких столичных кругах рекламная компания «Лого-монстр». Смысл, который логомонстровцы вложили в название заведения и образ гермафродита в качестве его символа, остался загадкой. Тем не менее, салон пользовался заслуженной популярностью, поэтому каждый понедельник Даша и Алина проводили здесь вечера, восстанавливаясь после бурных выходных.

Даша вошла внутрь и облегченно вздохнула. Прохлада, тихая музыка и приятные запахи отгораживали от уличного ада.

– Дорогуша! – окликнул девушку знакомый голос. Из парикмахерского зала вышел Славик. Он чмокнул Дашу в щеку. Отстранившись, оглядел ее с ног до головы и недовольно поморщился. – Что-то ты неважно выглядишь. Нельзя столько работать, – сказал Славик, провожая Дашу к креслу. – Моя бабушка говорила, что от работы дурнеют даже кони.

– Не дурнеют, а дохнут, – поправила Даша. – Правильно говорить «от работы кони дохнут».

– Тем более. – Молодой человек всплеснул руками.

Славик был популярным в Москве парикмахером-стилистом и совладельцем «Стар Шивы». Невысокий, тонкий, с выразительным подвижным лицом, слегка преувеличенной манерностью, присущей большинству людей с нетрадиционной ориентацией, он всегда был стильно одет и ухожен.  Недавно Славик расстался с бой-френдом и болезненно переживал разрыв.

– Какие новости? –  спросил он, стоя позади кресла и придирчиво рассматривая Дашино отражение в зеркале. – И где Алинусик?

Даша замялась, раздумывая, стоит ли знать парикмахеру об Алининых похождениях. Говорливый в меру, он никогда не обсуждал личную жизнь клиентов, а Даше хотелось с кем-нибудь разделить тревогу, и она начала рассказывать. Славик, присев на подлокотник соседнего кресла, внимательно слушал, периодически удивленно поднимая брови.

– Так и написала, «пока Алина»? –  уточнил он, когда Даша закончила говорить.

– Так и написала.

– Алинуся бы так не написала…

– Ты хочешь сказать, что это не она писала? А кто? – Даша вопросительно посмотрела на приятеля.

Славик озадаченно помолчал. – Ты знаешь, в каком отеле она остановилась? – наконец спросил он.

Даша задумалась.

– Колючки! То есть, «Thorns» по-английски, – вспомнила она телефонный разговор с Алиной. Девушка вытащила из сумочки мобильник, быстро нашла в Интернете телефонный номер стокгольмского отеля и позвонила, включив громкую связь, чтобы Славик слышал разговор. Через мгновение мягкий женский голос ответил на шведском языке.

– Добрый вечер, – заговорила Даша на английском. – Я бы хотела поговорить с гостьей вашего отеля Алиной Бегловой.

– Одну минуту. – Собеседница на другом конце линии тоже перешла на английский. – Ее нет в отеле, – ответила она после молчаливой паузы.

– И как давно? – спросила Даша. Несколько секунд служащая отеля с кем-то переговаривалась, а затем сказала: –  Она ушла из отеля в субботу.

Даша отключила телефон и растерянно посмотрела на Славика.

– Боже! Алинусика нет уже двое суток, и никто ни слухом, ни духом! – всплеснул он руками. В его голосе прозвучали истеричные нотки.

– Что значит, «Алинусика уже нет»?! Может, она отрывается в какой-нибудь глухомани, где нет связи? – неуверенно предположила Даша.

Славик укоризненно посмотрел на девушку.

– Как будто ты ее не знаешь. Алинуся без связи и пяти минут не протянет. Кроме того, это странное «пока Алина»? – Стилист покачал головой. – Что-то я разволновался.

Он налил два стакана воды и протянул один Даше.

– Какая же я идиотка, даже не подумала позвонить ей раньше, – застонала Даша, ощущая, как к беспокойству добавилось мучительное чувство вины. – Что же теперь делать?

– Можно позвонить в наше посольство в Стокгольме, – предложил Славик.

– Сегодня уже поздно. Посольство закрыто, – Даша посмотрела на часы. – Думаю, быстрее будет туда утром слетать, – решила она. – Сейчас на завтра забронирую номер в этом же отеле.

Она повторно набрала телефонный номер гостиницы.

– Бронируй два. Вместе поедем, – поспешно предложил Славик. – Не хватало, потом еще и тебя искать, – добавил он в ответ на вопросительный взгляд Даши.

– Уверен? – уточнила девушка.

– Естественно. – Стилист с энтузиазмом кивнул. Он был рад сменить обстановку и отвлечься от любовных переживаний.