Loe raamatut: «Фирма веников не вяжет»

Глава 1

Ненавижу эти уличные пробки! Как будто все автомобилисты Тарасова сегодня решили проехать именно по этой улице! В такие моменты я все чаще задумываюсь, не сменить ли мне любимую, но уже повидавшую виды «девятку» на обыкновенный самокат. Хм, так и вижу себя мчащейся по оживленной магистрали на двухколесном уродце!

Да уж, сегодня явно не мой день – с раннего утра неприятности посыпались, как из рога изобилия. Мало того, что я успела спалить утром любимую зеленую блузку, так выгодно подчеркивавшую цвет моих глаз, забыть про варившийся кофе и уронить бутерброд маслом, вернее, сыром вниз. Так еще и это – застряла в пробке буквально в двух шагах от собственного дома.

Я представила себе Гришу, колдующего у плиты, и у меня засосало под ложечкой. А, была не была! Я отчаянно надавила на педаль газа ногой, на звуковой сигнал – рукой и начала лавировать среди передвигающихся черепашьим шагом машин. Конечно, мужики-водители восприняли мои действия по-своему, поэтому попытались оттеснить. Ага, так я вам и поддалась!

Уже через пару минут я без видимых потерь добралась до злополучного светофора, виновника непредвиденной задержки в пути, и через секунду, когда загорелся зеленый, с удовольствием нажала на газ. Менее удачливые водители с завистью смотрели мне вслед, но меня это уже мало волновало…

Да уж, воскресная прогулочка! Никогда бы не подумала, что поездка в парикмахерскую может сопровождаться такими трудностями. Конечно, я обещала вернуться домой еще час назад, но никто никогда не поверит, что две женщины так просто расстанутся друг с другом после двухнедельной паузы. А тут я совместила приятное с полезным: пообщалась со Светкой, которая заодно сделала мне прическу для вечернего похода в театр с Гришей.

Хорошо еще, что у него хватает ума не дергать меня поминутно телефонными звонками, как это делают другие мужчины, стоит мне хотя бы на мгновение задержаться где-нибудь. Впрочем, наверное, именно поэтому другие мужчины редко задерживаются в поле моего зрения надолго.

Только я так подумала, как сотовый напомнил о своем существовании. Кажется, Гришу я сглазила. Набрав в легкие побольше воздуха, я мысленно приготовилась выдать другу слезную жалобу о невозможности передвижения по нашему городу на личном автотранспорте. Но она не потребовалась. Звонил-то, конечно, Гриша, только вот времени на изложение причин моего долгого отсутствия он мне не дал.

– Тань, меня совершенно не волнует, где ты сейчас находишься, но если ты не появишься через полчаса, я уйду, – сообщил голос в трубке и отключился.

Знай я его немного меньше, могла бы подумать, что Гриша обиделся. На самом деле он давно привык к моим внезапным исчезновениям и другим непредвиденным обстоятельствам, поэтому просто предупреждал о своих передвижениях. Впрочем, именно сейчас исчезать с его горизонта я совсем не собиралась.

Вообще-то надо приложить много сил, чтобы вывести из себя моего самого постоянного поклонника. Значит, я действительно сильно опаздываю к обеду, если запас его терпения почти иссяк.

– Привет, я чуть-чуть задержалась, – выпалила я с порога, тоже не давая Грише времени на то, чтобы упрекнуть меня в чем-нибудь.

Не то чтобы я совсем за собой никакой вины не чувствовала за оставленного без внимания молодого человека, с нетерпением поджидающего моего прихода в моей же собственной квартире. Просто я на собственном опыте убедилась, что лучшая оборона – это нападение. К моему величайшему облегчению, устраивать разборку мой друг не собирался.

Я выдохнула и улыбнулась: сегодня семейная ссора в мои планы совсем не входила, впрочем, как и сама семья тоже. По-моему, гораздо приятнее иметь дело с друзьями, чем с различными родственниками вроде мужа, детей и иже с ними.

– Пельмени уже готовы, – сообщил Гриша и чмокнул меня в щечку как ни в чем не бывало.

Пельмени? Это слово для меня всегда звучало, как музыка. А самые вкусные, которыми мне сейчас предстояло насладиться, не умел делать никто, кроме Гриши.

– Ты идешь? – напомнил он, уже выглядывая из дверей кухни.

Я молча кивнула и направилась в ванную с твердым намерением быстренько вымыть руки, а потом чистосердечно повиниться перед лучшим поваром всех времен и народов, что причиной моего опоздания была не перестрелка мафиозных группировок и даже не переход через минное поле, а обыкновенная, чисто женская страсть к различного вида сплетням. Ну в самом деле, не могла же я просто так уехать от Светки, даже не узнав последних новостей про общих наших знакомых!

– Это тебя. Какая-то подруга, – объявил Гриша, вручая телефонную трубку, когда я появилась в кухне.

На этот раз он даже не потрудился скрыть свое испорченное настроение. Впрочем, мои благие намерения тоже как ветром сдуло, поэтому я решила не обращать внимания на его кислую физиономию и только поблагодарила кивком головы.

– Тань, ты меня помнишь? – раздался в моем ухе взволнованный голос. – Мы с тобой вместе в детский сад ходили, а потом – в музыкальную школу.

Хм, я с трудом припоминаю тот период счастливого детства, который был омрачен присутствием толстых теток, заставлявших есть то, чем нормальные люди не кормят даже собак, и спать тогда, когда все нормальные дети смотрят телевизор. А в музыкальную школу я вообще никогда не ходила!

– Девушка, вы что-то путаете, – попыталась я оборвать поток довольно сумбурных воспоминаний. – Может быть, вы ошиблись номером? – предположила я, надеясь именно на такой исход телефонного недоразумения.

– Нет, ну как же так! Это же Таня Иванова, да? – немного растерялась моя собеседница, шурша листочками блокнота. – Меня зовут Лера, Валерия Фисенко, – уже без энтузиазма в голосе сообщила она, видимо, окончательно смутившись.

Только после этих слов я перестала удивляться, потому что сразу вспомнила звонившую мне сейчас взбалмошную особу.

Лерка всегда обладала удивительной способностью вляпываться во всякого рода неприятности, и ее звонок еще раз подтвердил сию непреложную истину. В том, что легкомысленная Валерия попала в очередную переделку, я даже не сомневалась. Пришлось сознаваться.

– Да, все в порядке, Лер, я пошутила, – устало выдохнула я в предвкушении «интересного» повествования о прелестях жизни давней знакомой.

– Ой, Тань, я даже испугалась, – с облегчением ответила Лерка, – думала, правда не туда попала. А вообще-то я тебе по делу звоню, – спохватилась она.

Ну, в этом-то я даже не сомневалась! У нее всегда полно дел, которыми она жаждет поделиться с друзьями.

– Выкладывай, – скомандовала я, махнув рукой на Гришу с его великолепным обедом.

Что ж делать, если высшие силы запланировали мне на сегодня только передачу типа «между нами, девочками», оставив мальчиков за кадром. Впрочем, мой друг в это время демонстрировал свое просто ангельское терпение и смиренно сервировал стол на кухне.

– Нет, Тань, я по телефону не могу, – к моему величайшему изумлению, отказалась Лерка. – Может, приедешь ко мне сегодня? Если тебе удобно… – добавила она.

Что бы там я ни думала про мою взбалмошную знакомую, но на интересные дела у меня особый нюх. Поэтому, пообещав Валерии обязательно заехать к ней вечером, я положила трубку и огляделась в поисках небольшого замшевого мешочка с тремя двенадцатигранными костями. Именно они, магические мои помощники, всегда выручали меня в трудную минуту, предсказывая и подсказывая возможный ход событий.

Особенно кости оказывались необходимыми «в дни сомнений и тягостных раздумий». Конечно, в отличие от великого русского классика, мою голову занимали мысли достаточно прозаические, к тому же о делах вполне бытовых, но порой оказывавшихся настолько запутанными, что мне требовалось вмешательство сил, более сведущих в вопросах мироздания.

Я достала три кости и быстро кинула их на журнальный столик. Бросив мимолетный взгляд на выпавшую комбинацию, я замерла: «34+12+18». Вот это да!

Мои верные помощники посоветовали не зацикливаться на жизненной рутине. Впрочем, я так и поступаю, ведь Гриша больше часа пытается меня накормить! Кроме того, высшие силы рекомендовали поймать определенный момент, который принесет удачу. Что ж, постараюсь сделать это в ближайшем будущем. Да и с жизненными приоритетами я уже определилась – вопреки здравому смыслу согласилась приехать вечером к Лерке, хотя уже обещала другу пойти с ним в театр.

Довольно улыбаясь, я убрала кости до следующего раза и вошла в кухню. Теперь предстояло сделать самое трудное – заставить Гришу поверить в искренность моей к нему дружбы, не обидеть его окончательно, потому что нашими с ним отношениями я очень дорожила.

– Новое дело? – спросил он довольно буднично, как будто речь шла об очередном сериале. – Значит, снова ты будешь занята с утра до ночи?

Я даже не успела толком ничего объяснить, как передо мной появилась тарелка с пельменями, от которой поднимался такой восхитительный аромат, что у меня перехватило дыхание.

– Гриш, ты – умный мальчик, придумай сам что – нибудь в мое оправдание, – скорчила я жалобную мину, – только не лишай обеда.

Он, похоже, решил подыграть – сел на табуретку, принял позу роденовского «Мыслителя», потом хитро улыбнулся и неторопливо произнес:

– Обещаю не настаивать на сегодняшнем походе в театр, если разрешишь неделю пожить у тебя.

Та-а-ак, это был откровенный шантаж! Я просто привыкла жить одна, и любое насилие над личностью в смысле вмешательства в мою жизнь не приемлю. Гриша мне уже жаловался на противных соседей, которые затеяли ремонт и теперь даже по ночам сверлят стены и настилают новые полы. Мы с ним на эту тему разговаривали, и мнение насчет «пожить у меня» ему было хорошо известно.

Конечно, ничего против него лично я не имею, но все-таки очень ценю возможность при любом удобном или неудобном, что особенно важно, случае мужчине, ворвавшемуся в мою жизнь, указать на дверь. Теперь же получается, что целую неделю мы будем вынуждены вести совместное сосуществование. Почти как муж и жена. Подумав так, я усмехнулась: «Ладненько, пусть Гриша попробует выносить мои капризы днем и ночью. А я преспокойненько буду ждать, когда ему надоест и он сбежит обратно в свою холостяцкую берлогу».

В общем, проглотив шантажистский приемчик друга, я молча радостно кивнула головой. В создавшейся ситуации ничего другого и не оставалось: в театр идти всякое желание отпало, а так – хоть какая-то компенсация мальчонке за его самопожертвование. Кстати, разрешив Грише временно поселиться у меня, я не останусь внакладе: своевременное и вполне съедобное питание на этой неделе мне будет просто гарантировано, в этом можно не сомневаться. Ну вот, я уже начала выискивать всякие плюсы своего «несвободного» положения.

* * *

– Проходи-проходи, – сразу засуетилась Лерка, увидев меня на пороге своей «скромной» трехкомнатной квартиры, в которой жила вместе с родителями.

Насколько я помнила со школьных времен, старшие Фисенко свою единственную дочь всегда чрезмерно опекали и лелеяли. Может быть, поэтому она всегда умудрялась попадать в разные неприятности и, даже приближаясь к тридцатилетнему рубежу, оставалась столь же легкомысленной и непредсказуемой, как в детские годы. И, наверное, не случайно папа с мамой предпочитали держать свое чадо постоянно на глазах, не доверяя Валерии даже выбор обоев для ремонта ее комнаты. Этот факт я выяснила прошлой зимой, делая покупки в одном из магазинов Тарасова и столкнувшись нос к носу с Леркиной мамой, пришедшей туда именно за обоями для «детской», то есть для комнаты дочери.

Да уж, не бедненько – профессиональным взглядом быстро оценила я обстановочку: шкаф-купе во всю стену в прихожей, качественный немецкий паркет на полу, в гостиной – дорогая мебель. Везде и во всем видна рука хорошего дизайнера, услуги которого далеко не каждому по карману.

Из-за закрытой двери одной из комнат доносился визгливый лай.

– Это Сенька, – махнула рукой Лерка. – Если вырвется, что-нибудь обязательно испортит. Он у меня чужих не уважает. Зато уж если кто ему приглянется, любит всей душой. Я потом тебе его покажу.

Я опасливо покосилась на дверь, подумав, что знакомство с хозяйской псиной можно отложить и до лучших времен.

– Не стесняйся, – подбодрила меня Валерия, сопровождая в свою комнату и по пути проводя экскурс по просторам родной квартиры. – Гарнитур папа из Швеции в прошлом году привез, всего двести двадцать долларов, за полцены купил, – сообщила она. – А тахту пора в утиль сдать, она у нас уже полтора года пылится. Маме жаль было лишнюю сотню баксов заплатить за нормальный диван, вот и любуемся теперь на это страшилище.

По моим меркам, тахта вообще-то была приличная, даже расцветочка «под зебру» ее не очень портила, хотя представителя «Grееnpeaсe» порадовала бы вряд ли. Кстати, если бы я не знала Валерию с самого детства, могло бы создаться впечатление, что она хвалится. Но на самом деле у нее и в мыслях не было демонстрировать достаток своей семьи, поскольку она в принципе не понимала, как можно жить иначе.

Впрочем, альтруистические наклонности Фисенко тоже не были чужды, поэтому я ничуть не удивилась сообщению Лерки о том, что детская площадка во дворе отремонтирована на ее средства.

Источник доходов Лерки мне известен: папиных инвестиций ей хватит до конца жизни. Так что работой в качестве манекенщицы можно было просто развлекаться, чем Валерия Фисенко, собственно говоря, и занималась с превеликим удовольствием.

Кстати, стесняться в ее доме я совсем не собиралась и сразу же решила обеспечить себя максимальным комфортом. Если уж пришлось пожертвовать театром, так хотя бы здесь надо постараться провести время с пользой для себя.

– У тебя кофе есть? – спросила я, удобно усаживаясь на диване и вынимая сигареты.

– Конечно! – расцвела Лерка. – Только я его варить не умею, – с милой улыбкой добавила она.

Ну, это горе легко поправимо, и я даже не стала заострять свое драгоценное внимание на такой мелочи, а сразу же прошла на кухню. Сварив себе крепкий ароматный напиток и выкурив сигарету, я приготовилась выслушать любые бредни.

– Что у тебя на этот раз стряслось? – спросила я без всякого перехода, едва сумев вставить свой вопрос в словесный водопад приятельницы, увлеченно рассказывавшей о каких-то пустяках.

В моей памяти было еще свежо воспоминание об импортных сапогах и дубленке, которые «сами собой» исчезли из школьной раздевалки. Лерка потом уверяла всех, что своими глазами видела инопланетян, которые данные вещи «увели». На этот раз я ожидала услышать похожую историю.

– Тань, ты знаешь, меня обокрали, – слезливо призналась Валерия, и я едва не улыбнулась, поражаясь собственной догадливости.

– Что на этот раз? – едва сдерживаясь, серьезно спросила я.

– Деньгами две штуки и еще чуть-чуть рублей, – ответила она, внезапно став серьезной.

Такая перемена меня удивила: Лерка никогда из-за денег не волновалась, и две тысячи долларов вряд ли нанесли большой урон ее бюджету. А уж про рубли она и вовсе никогда не вспомнила бы. Да, должно было случиться что-то серьезное, чтобы никогда не испытывавшая финансовых затруднений девушка начала так переживать.

– Что еще взяли?

– Еще… – замялась Лерка, – мамино кольцо пропало… и мое… два кольца.

«Две, нет, три кожаные куртки и три магнитофона», – мысленно продолжила я этот список фразой из известной комедии. Но вслух произносить цитату при потенциальной клиентке я не стала, а только уточнила на всякий случай:

– Ты сама нигде их потерять не могла?

– Конечно, нет, – встрепенулась Лерка, почти обидевшись. – Ты же знаешь, какая я растяпа, поэтому я бы никогда мамино кольцо не надела… Я и свое-то кольцо в последнее время не носила, – добавила она почти со слезами. – Мне его Костик подарил, а мы как раз поссорились.

Все ясно: если уж сама Валерия понимает, что не она потеряла, значит, дело плохо.

– Ты в милицию сообщила? – уточнила я для начала.

– Нет, что ты! – замахала руками Лерка. – Во-первых, они никогда ничего не найдут. А во-вторых, через неделю родители вернутся из отпуска – они сейчас по путевке во Франции отдыхают – и с меня три шкуры снимут, если пропажу обнаружат. Тань, – она жалобно посмотрела на меня, – у меня одна надежда на тебя.

Я быстро прикинула, с какого края подступиться к этому делу.

– Ты знаешь, что я по двести баксов за день беру? – сообщила я, надеясь не слишком шокировать ее такой откровенностью. – Может, тебе проще все-таки в милицию обратиться? Сама же сказала, что денег взяли немного…

– С деньгами у меня нет проблем, – отмахнулась Фисенко. – Я бы на них и внимания не обратила, если бы кольца не пропали. Вот это, с синим камушком, – Лерка откуда-то вытащила фотографию и начала тыкать пальцем в микроскопическую точку на своей руке, – я всего пару раз надела. Мне все так завидовали… А тут заглянула в мамину шкатулку, его нет и маминого кольца тоже.

Почувствовав приближение очередного приступа истерики, я принялась за кофе, давая подруге возможность высказаться. Вообще-то, сопли-слюни я не люблю и отнюдь не испытываю эстетического наслаждения при их виде. Но на практике я уже давно выяснила, что из слезоточивых монологов можно почерпнуть очень много важной информации. Поэтому и сейчас препятствовать Леркиной истерике не стала. На роль утешителя я тоже никогда не тянула, мать Тереза из меня вряд ли бы получилась. Единственное, на что меня хватало, так это на кивки головой и изображение искреннего сочувствия на лице.

Когда слезы и жалобы Лерки на злодейку-судьбу пошли на убыль, я рискнула вставить вопросик, чтобы направить разговор в нужное русло:

– Лер, а по каким признакам ты вообще заметила, что в квартире побывал кто-то посторонний? Замок был взломан? Или какие-то следы на ковре остались?

– Нет, никаких следов не было, – задумалась она, – только как-то все не на своих местах было… Знаешь, я бы опять ничего не заметила, если бы ящики стола не были так сильно задвинуты. И шкатулка не так стояла. Я как только это увидела, сразу заглянула в шкаф…

Господи, а он-то здесь при чем? Не успела я удивиться хваленой женской логике, как Лерка прояснила:

– Ну, ты понимаешь, я в одном фильме видела, что вор не успел из квартиры уйти и спрятался в шкафу. Конечно, никого там не было, но вещи в одну сторону сдвинуты были, как будто и правда кто-то там сидел… – засмущалась Валерия собственной догадливости.

Да уж, это уже не просто буйная фантазия разыгралась, а явная заявка на лавры Шерлока Холмса. Ладно, придется терпеть, потому что в наблюдательности Лерке действительно не откажешь. Теперь остается только проверить сохранность замка.

Я тут же отправилась осматривать дверь, но, к величайшему сожалению, ничего подозрительного не обнаружила. И это мне жутко не понравилось, потому что говорило только об одном – хитроумный дорогущий замок был открыт вовсе не отмычкой, царапающей любую поверхность.

Кстати, в моем арсенале подобный инструментик имеется, поскольку при расследованиях он очень даже может пригодиться. А вообще могу сказать точно – почти всегда, без экспертов, я определяю, когда в замках рылись отмычками. Это только моя коллекция отмычек безупречна. Так что единственным выводом, который я смогла сделать после осмотра двери Леркиной квартиры, был такой: у вора имелся ключ. А если так, то сам собой напрашивался и другой вывод: человек, совершивший кражу, должен был где-то этот ключик раздобыть.

Только я хотела вслух поделиться своим умозаключением с хозяйкой квартиры, как на меня из коридора вылетел пушистый рыжий комок, заходящийся в лае. Реакция проявилась мгновенно – я вскочила на табурет.

Лерка застыла как вкопанная, а потом взяла на руки визжащее чудовище, которое при ближайшем рассмотрении оказалось пекинесом. Видимо, освободившись из вынужденного заточения, пес решил превзойти самого себя и захлебывался, по-моему, от восторга. И тут, конечно, Валерия просто не смогла не представить мне своего любимца.

Честно говоря, я к орущим собакам трепетных чувств не испытываю, но для вида пришлось изобразить милую улыбочку и даже отломить новому знакомому кусочек сыра. Похоже, собачка таких милостей не часто удостаивалась от малознакомых людей, поэтому тут же полюбила меня и лаять перестала.

Изумленная Лерка просто дар речи потеряла от радости:

– Представляешь, Сенечка у нас такой нервный, что я стараюсь его гостям не показывать. Особенно он любит папу, зато других мужчин просто ненавидит. Когда ко мне Костик приезжал, приходилось Сенечку запирать, потому что запах его одеколона песик не переносит. А еще он не терпит запах ацетона, так что я лак с ногтей стираю, когда он в другой комнате спит. Сеньку можно купить только на шоколадные вафли, – довольно добавила Лерка.

Я посмотрела на мирно посапывающего теперь пекинеса и решила для себя окончательно и бесповоротно: столь зловредное создание, не терпящее присутствия мужчин, я бы никогда заводить в доме не стала. Но лирические отступления пора было заканчивать, поэтому я вернулась к главной теме разговора.

– Лер, вспомни, у кого были ключи от вашей квартиры? Ну, может, у соседей, которые иногда собачку кормили, цветы поливали. Или у домработницы… – Я вернулась на кухню и засыпала подругу вопросами.

Та от неожиданности растерялась:

– Нет у нас никакой домработницы… И цветов почти нет… Только у мамы – кактусы…

Я машинально окинула взглядом комнату: действительно, украшающие стену джунгли были искусственные. Кстати говоря, наличие настоящих живых цветов в квартире является для меня своеобразным показателем. Со времен чтения классиков в моих мозгах четко отложился образ чувствительных барышень, окруженных розочками-мимозочками. Понятное дело, что разводить засухоустойчивые кактусы предпочитают люди занятые, серьезные и сами немного колючие.

Искусственные цветы тоже навевают определенные мысли. Пластиковые и матерчатые деревья, плющи и цветы несомненно свидетельствуют о желании хозяев приукрасить собственное жилище, но вместе с тем никакой индивидуальности они в себе не несут, что и выдает в их владельцах натуру несколько ограниченную и «искусственную».

Проведя сей нехитрый психологический тест, я снова вернулась на грешную землю, чтобы продолжить выяснение обстоятельств совершившейся кражи.

– Ты хотя бы можешь вспомнить, у кого эти ключи могли быть? – напомнила я Лерке свой вопрос.

– У меня, – не колеблясь отчеканила она, поражая оригинальностью ответа. Потом добавила: – Еще у мамы с папой.

– А родители свои ключи с собой забрали? – на всякий случай уточнила я, памятуя о том, что перед ответственными вылазками «во вражеский лагерь» лично я предпочитаю оставлять свои у соседки, из-за опасения, что могу их посеять.

– Да, с собой. В тот день я уходила на одну встречу… – замялась Фисенко, – в «Эдем». Это фирма такая, – пояснила она. – И квартиру я закрыла, точно помню, – обреченно произнесла Лерка. – Еще ключи у Костика есть, моего друга, – внезапно добавила она.

«Так, это уже лучше, – отметила я про себя, – хоть какая-то зацепка!»

А Валерия между тем тут же снабдила меня подробной информацией не только о друге, но и о его злобной мамаше, просто не терпящей возле сына каких-либо особей женского пола моложе шестидесяти лет. Но меня это обстоятельство смутило мало, потому что без особых причин показываться на глаза этой почтенной особе я не собиралась.

Записав координаты Костика, я почти распрощалась с Валерией, решив задать ей напоследок еще несколько «дежурных» вопросов, от которых меня саму коробило, но не задать которые я просто не могла:

– Ты кого-нибудь подозреваешь? Может, друзей или родственников? Вспомни, у родителей враги какие-нибудь есть?

Валерия глубоко задумалась. По крайней мере, такое выражение на своем безмятежном личике изобразила. А потом разочарованно покачала головой:

– Не знаю. Вряд ли. По-моему, таких людей просто нет.

* * *

«Конечно, нет, – думала я, прогревая мотор „девятки“. – Папины друзья – люди довольно состоятельные и солидные, так что залезать к нему в дом им просто не надо. А вот с друзьями самой Лерки надо бы пообщаться».

По дороге домой я не могла думать ни о чем, кроме такой странной и нелепой кражи. Ведь, кроме знакомых и близких людей, имеющих доступ к ключам от квартиры Фисенко, никто этого преступления совершить не мог. Трудный вариант со сговором я пока решила не задействовать, чтобы не напрягать понапрасну «серые клеточки мозга», как говорит один из героев Агаты Кристи. Впрочем, вряд ли настоящие воры удовлетворились бы парой колец, оставив на месте видеокамеру и музыкальный центр. Да, странно все это…

Попав в очередную за сегодня пробку, я на этот раз решила сохранять спокойствие и провести время с пользой для дела: достала блокнот, в который успела сделать несколько записей в течение нашего с Леркой разговора.

Ага, вот и друзья-товарищи: Константин Руднев, бойфренд легкомысленной Валерии, с которым она то ссорится, то мирится. Кстати, по совместительству – преуспевающий адвокат в фирме «Олимп». Хм, не без претензий мальчонка – тридцати еще нет, а поближе к богам тянется.

А тут у нас кто? Ага, бизнесмены строительного концерна «Вавилон». Забавно, в этом деле все персонажи хотят поближе к солнцу!

Резкий сигнал клаксона вывел меня из задумчивости. Очень вовремя, кстати сказать, потому что дорога на перекрестке за светофором освободилась и можно было ехать. Так как по пути больше ничего интересного не случилось, я добралась до дома аккурат к тому времени, когда «спят усталые игрушки, книжки спят».

К счастью, мой новый квартирант еще не спал, а ждал меня в полной боевой готовности. В плане ужина, разумеется, потому что его кулинарный талант все больше меня радует… Впрочем, остальные его способности меня тоже не разочаровали.