Loe raamatut: «Ариадна», lehekülg 5
Красота и бессмертие, —
Вот в двудонном ковше
Жениха-виночерпия
Дар невесте: душе.
Дар Тезея и Вакхову
Дань – кладу на весы.
Взвесь. Ужель одинаковый
Вес?
ТЕЗЕЙ
У спящей спроси.
ВАКХ
То ж, что рану закрашивать,
То ж, что море в сетях
Несть – у женщины спрашивать
О правах и путях
ТЕЗЕЙ
Та, что пленника вывела…
ВАКХ
Чувств изведала сеть.
Не смущай ее выбором,
Сам за деву ответь,
ТЕЗЕЙ
Чту Тезеем присвоено…
ВАКХ
Сгибнет, в прахе влачась.
Меж бессрочной красой ее
И цветеньем на час,
Между страстью, калечащей,
И бессмертной мечтой,
Между частью и вечностью
Выбирай, – выбор твой!
Уступи, объявший много,
Деву – богу.
ТЕЗЕЙ
От алчбы моей жадной
Ей вовек не очнуться!
ВАКХ
У моей Ариадны
Будут новые чувства.
ТЕЗЕЙ
Плеск весла безоглядна
Воском чаешь заткнуть?
ВАКХ
У моей Ариадны
Будет новая чуть.
ТЕЗЕЙ
Мужа знавшая рядом
Божества не восхощет!
ВАКХ
У моей Ариадны
Будет новая ощупь.
ТЕЗЕЙ
Я – сквозь жертвенный ладан!
Я – в дурмане ночей!
BAKX
У моей Ариадны
Сих не будет очей.
ТЕЗЕЙ
Иль не знаешь, что вдувы
В час касаний бескостных…
ВАКХ
Новый облик, и новый
Взгляд, и новая поступь…
ТЕЗЕЙ
По тишайшему зову —
В нощь! К былому на грудь!
ВАКХ
Новый образ, и новый
Взгляд, и новая суть…
ТЕЗЕЙ
Каждым ногтем начертан
В сердца девственной глине!
ВАКХ
Чйрт, лелеянных – смертной,
Не узнает – богиней.
ТЕЗЕЙ
Но зачем же, двужалый,
Ночь была нам вдвоем?
ВАКХ
Дабы разницу знала
Между небом и дном.
Бога знавшая рядом
Естества не восхощет,
Нет – твоей Ариадны!
На дворцовую площадь
Выйдя – Фив Семивратных,
Града новой зари,
Ариадне и Вакху
Фимиам воскури!
Уступи, познавший много,
Деву – богу.
ТЕЗЕЙ
Но не Геей, не Гйрой, —
Афродитой клялся!
ВАКХ
К Минотавру в пещеру
Шедший кротче тельца…
Всй величия платны —
Дух! – пока во плоти.
Тяжесть попранной клятвы
Естеством оплати.
Муж, решайся: светает.
Сна и яви – двойной
Свет. В предутренних стаях —
Свод.
– Прощайся с женой!
ТЕЗЕЙ
Но хоть слово промолвить
Дай: не к трусу влеклась!
ВАКХ
Час любовных помолвок
Был. – Отплытия час.
ТЕЗЕЙ
Но в глазах ее – чаны
Слез в двусветную рань! —
Я предателем встану!
ВАКХ
Да. Предателем – кань!
ТЕЗЕЙ
Лишь в одном не солги ей:
Уступил, но любя!
ВАКХ
Чтобы даже богиней
Не забыла тебя?
Тсс… на целую вечность.
ТЕЗЕЙ
Не в пределе мужском!
Выше сил человечьих —
Подвиг!
ВАКХ
Стань божеством.
ТЕЗЕЙ
И мизинцем не двину,
Распростертый на плитах!
ВАКХ
Есть от памяти дивный
У Фиванца напиток:
Здесь меняющий в где-то,
Быть меняющий в плыть…
ТЕЗЕЙ
Ни Аида, ни Леты —
Не хотящим забыть!
(К Ариадне.)
Спит, – хоть жалок, хоть жёсток
Одр, – не хочешь подняться?
Наксос – крыл моих остов!
ВАКХ
Остров жертвенный: Наксос.
Уходи безоглядно:
Чтоб ни шаг и ни вздох…
ТЕЗЕЙ
Нет иной Ариадны,
Кроме Вакховой.
ВАКХ
(вслед)
Бог!
Картина пятая
Парус
Дворцовая площадь в Афинах. Утро. Эгей, Жрец, Провидец.
ЭГЕЙ
Ночь не добрее дня,
День не добрее ночи.
Пытке моей три дня
Нынче, в огне три ночи
Вьюсь, из последних сил
Взор изощряю слабый.
Сын мой, который был. —
Прах твой узреть хотя бы!
Клад мой неотторжим!
Лучше бы вовсе нй дан!
Уж не молю – живым,
Уж не молю – победным:
Так же, как раб к ковшу
Льнет, просмолён до паха, —
Урны его прошу, —
Боги! – щепотки праха,
Пепла… О, тучи крыл,
Стрел над афинским брегом!
Сын мой, который был!
ЖРЕЦ
Сын твой, который пребыл.
Царь! В седине морей,
В россыпях водокрутных,
Жив громовой Нерей,
Кости твоей заступник, —
Жив еще Посейдон!
С рушащейся громады
Вала, со дна из дон
Он – охраняет чадо
Старости твоея!
Недр не страшись гневливых!
Жертвенная ладья
С парусом белым внидет
В гавань. Крыла светлей!
В град, не бывавший пленным!
ЭГЕЙ
Будь на семьсот локтей
Тот лабиринт под пенным
Уровнем – о, смеясь,
Ждал бы. Воды ль страшуся?
Но Океана князь
Не господин над сушей.
“Целым твой сын плывет —
Белый, как вал об скалы —
Парус”. (О первый взлет
Вёсл его в час отчала!)
“Тело мое везут —
Черный, чернее горна
В полночь – в ветрах лоскут”.
Парус провижу – черный.
Черный! Чернее крыл
Вороновых – в проливе!
Сын мой, который был!
Въявь, в естестве в вживе,
Внове! Дурная весть:
Неба тельца кровавей!
ПРОРИЦАТЕЛЬ
Сын твой, который есть,
Царь! В красоте и в славе!
Жив! Не сожжен, а жгущ,
Бьющ – тако огнь пурпурный
Лемноса. Старец, сущ —
Сын твой! Не горстку в урне… —
Розами оплети
Лоб свой! – Не урну с телом!
В духе и во плоти
Жив и плывет под белым
Парусом.
ЭГЕЙ
Если лжешь,
Лучше бы не родиться
В мир тебе! Псом сгниешь!
ЖРЕЦ
Царь, не гневи провидца.
Легче в своем дому
Скважин не знать и трещин —
Зодчему – чем сему
Старцу солгать по вещим
Внутренностям. Оставь
Гнев и хвали Зевеса.
ПРОРИЦАТЕЛЬ
Мысленное – вот явь,
Плотское – вот завеса.
Хочешь, чтобы рекла
Вещь, – истончись до пепла…
ЭГЕЙ
Жив – и рука тепла?
ПРОРИЦАТЕЛЬ
Хлеб из золы – не тйпле.
ЭГЕЙ
Но невредим ли? Но
Здрав ли? Всё так же ль рдея…
ПРОРИЦАТЕЛЬ
В раковине зерно
Жемчуга не целее
Бездны на нижнем дне,
Цел, аки дух бесплотный.
ЭГЕЙ
Не изувечен, не…
Так не иссякнет род мой?
С песней – кого отпел?
В гавань – взамен пещеры!
Но не бесчестьем цел?
ПРОРИЦАТЕЛЬ
Чарою цел – и верой.
ЭГЕЙ
Чарою?
ПРОРИЦАТЕЛЬ
Знать не нам:
Знай, что любимым шел он.
Верою – в стан, что прям,
И в небосвод, что полон.
Чарой и верой яр,
Ими же заповедан…
Но, изощрив удар,
Старец, – еще победа!
Пурпуром омрача
Меч – улыбался, аще
Бог. Не подъяв меча,
Старец, победа тяжче.
Изнеможден, но светл
Вышел.
ЭГЕЙ
Хвала! Но что за
Чудище? Змей или вепрь?
ПРОРИЦАТЕЛЬ
Плотскою страстью прозван
Вепрь тот. Его сразил,
Высшею страстью движим.
ЭГЕЙ
Ветр, не щади ветрил!
Сын вожделенный, мчи же!
(Жрецу и Провидцу.)
Други, навстречу мчим!
Не выдавай, о старость!
Явление Вестника.
ВЕСТНИК
Царь, в седине пучин
Черный отмечен парус.
ЭГЕЙ
Смерть!
(Прорицателю.)
Не земным воздам, —
Лжец! – а иным чеканом!
Жрец, доложи богам:
Сыну навстречу канул
Царь.
Исчезает. Вестник вслед. С другой стороны площади, не встретившись, рядами, граждане.
ХОР ГРАЖДАН
Горе! Горе!
Вострый нож!
Море, море,
Что несешь?
Полным коробом роскошным —
Море, море, что несешь нам?
Розы, розы ли вискам?
Слезы, слезы ли очам?
Горе! Горе!
Лютый змей!
Из лазоревых горстей
Дарственных твоих – чту примем,
Море, море? Было синим,
Вал, как старец, поседел —
Лишь бы парус вышел бел!
Горе! Горе!
Гнутый серп!
Море, море,
Двоесерд
Нрав твой: кабанум трущобным
Выбесившись, белым овном
Ляжешь, кудри раздвоя,
Море: ярая бадья!
Доля, доля,
Крытый чан!
Море, море,
Чту – очам
Выявишь? За белым тыном
Пены – чту? Каков Афинам
Дар? Растерзанная ткань?
Доля: крытая лохань!
Доля, доля,
Тихий ткач!
Море, море,
Выше мачт —
Вал твой! Кулаком сведенным
То по всем своим поддонным
Бьет владыка Посейдон.
Доля: сжатая ладонь!
Доля, доля,
Длить – доколь?
Море, море,
Всю-то соль
Донную и всю-то кипень
Пенную твою мы выпьем,
Выхлебаем: кипень-смоль,
Доля: лютая юдоль!
Доля, доля…
Воля – где?
Море, море,
Что в ладье?
Крит ли первенцев вернул нам,
Или братственная урна:
Семи вёсен пепл – и дым
Семи юношей с восьмым.
Доля, доля,
Скрытый сплав!
Море, море,
Ниже трав —
Вал твой! На ручьи распалось.
Море! Море! Чту за парус
Там, что ворон меж ветрил?
Горе! Горе! Черен!
ВЕСТНИК
Был—
Царь. Переполнен7
Чан скорби и мглы.
В ки-пящие волны
Пал царь со скалы.
Бе-ду издалече
Уз-ревши с высот,
Пал – сыну навстречу
С от-весных трехсот.
В пы-лу чадолюбья
И в пепле тщеты,
В че-тыреста глуби —
С трех-сот высоты.
Не орл быстролётен,
Царь крыл и когтей —
То старец с трех сотен
Гра-нитных локтей.
Что яростный кречет —
В волн пенную шерсть —
Взмыл – первым да встретит
Сы-новнюю персть.
Не в яростном споре
Ветров и ветрил —
Не в море, а в горе
Се-бя утопил!
В уст – собственной пене,
Кро-вавой кайме,
В век – собственной тени,
В недр – собственной тьме,
В убийственном слове
Ко-ротком: к чему?
В от-цовской любови
Без-донном чану.
Где пропасти клином,
Где пена ревет —
Ле-тящего принял
В грудь водоворот.
ХОР ГРАЖДАН
Горе! Горе! С красных скал —
Горе! Горе! Камнем пал
Царь наш. Наводняй же площадь,
Бессыновних и безотчих
Стадо – без поводыря!
Горе! Горе! Без царя!
Горе! Горе! Дважды пал!
Старого гремучий вал
Выхватил зеленокудрый.
Юного – слепая удаль.
Чудищу швырнула в пасть.
Горе! Горе! С черным – снасть!
Коршунам – кровавый пир!
Горе! Горе! Дважды сир
Край наш, на куски искрошен.
Вместо пажитей роскошных —
Коршунов кровавый слет…
