Loe raamatut: «Заклинательница океанов. Книга шестая»

Редактор Тина Лебедева

Дизайнер обложки Мария Данилова

© Мария Данилова, 2024

© Мария Данилова, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-4485-9097-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Один

Было слишком темно, чтобы я смогла понять, где именно нахожусь. Одно я знала совершенно точно: я здесь была не одна. А еще на меня волнами накатывал животный страх, которого я никогда раньше не испытывала. Жуткое место. Клетка. Камера смертников для умирающей души.

Вспыхнули два едва заметных оскверненных тьмой огонька. Я не сразу поняла, что это были чьи-то глаза. В этой беспроглядной мгле, пропитанной страхом и отчаянием, можно было понять только одно: заточение будет длиться вечность.

Света не было вообще. Эти два огонька не принадлежали человеку, они принадлежали его душе.

Его заточенной во тьму душе.

Когда появилось движение, что смогло разверзнуть вечность, я вдруг различила неясные очертания страшных воинов.

Вороны.

Все они окружили того, кто находился внутри. Эта бедная отчаявшаяся душа до сих пор сохраняла в себе желание жить. Это было и страшно и… вызывало чувство гордости. До сих пор, даже спустя вечность, она все еще борется.

Внезапно беспроглядная мгла вокруг зашевелилась. И тут мной завладел первобытный ужас. Это не было простой тьмой, которая окружает тебя в зените нахлынувшей ночи, это было зло. Чистое, неприкрытое зло, которое заполоняло собой все вокруг. Душа, находившаяся в кольце Воронов, была в их заточении.

А уже Вороны находились в заточении тьмы.

Я узнала это зло. Это было то самое зло, которое приходило за тем Царем из прошлого. В этом видении оно было намного страшнее, чем его человеческая личина. А эта личина и сама-то была невообразимо отвратительной и пугающей.

И в тот самый момент, когда я задалась вопросом «Что я здесь делаю?», душа пленника внезапно встрепенулась.

Царь. Как же его звали? Виристан. Откуда я это помню? Не важно. Я точно знала, что пленник – он. Ведь зло тогда завладело его душой. Точно…

В не обретённой форме мглы внезапно чиркнула ухмылка, раздался оглушительный звук бесконечного рева природной стихии, как будто тысячи ударов грома объединились в одну нескончаемую уничтожающую песнь. Это было страшно, очень страшно!

Но вопреки всем ожиданиям, это было не тотальное уничтожение.

Это было извлечение.

Вспышка, словно молния, чиркнула в самое сердце тьмы и попала в душу Царя. Вороны дернулись следом. Рэйвин был среди них. Он поймал… что-то невидимое, но смог вырваться следом за пленником.

Спустя мгновение появился Свет. Не достаточный, чтобы рассечь тьму, но вполне ослепляющий, чтобы заставить Воронов привыкать к нему.

Место, в котором они оказались, не было похоже ни на одно из тех, которые я когда-либо встречала. Ничего из того, что я видела перед собой, не было мне знакомо. Это был красивый зал. Пол из неизвестного материала изобиловал молочно-кофейным узором, который едва проглядывался за тысячами, миллионами магических символов, начертанных красной краской.

Кровью.

Зал был большим, но из-за этих надписей представлял собой словно коробку, в которую угодили Вороны и… душа.

В центре помещения и самого многослойного круга из символов находился старик в черном балахоне. Он горбился и опирался на палку, которую держал в руках. На первый взгляд казалось, будто он едва держится на ногах. Но на самом деле, пока он читал свои неизвестные мне заклинания, он был бесконечно сильным.

Его голос содрагал стены зала. Каждое его слово отражалось в пространстве, словно вполне осязаемая субстанция.

И только в этот момент у него под ногами я заметила тело. Это был ребенок, на вид ему, наверное, не больше шести лет. Ребенок был мертв, это я знала точно. Но это длилось не долго.

Через время в него вдохнули жизнь, и в его глазах при первом вздохе вспыхнула уже знакомая мне душа Царя Виристана.

Как только это произошло, старик в центре резко оборвал свои заклинания – или это был логический конец? – и в то же мгновение он обнаружил в зале Воронов. Те оставались в расположенных вдалеке от центра специально предназначенных для них кругах.

Попытка была опрометчивой, но они все выполняли приказ. Один из Воронов внезапно резко вырвался из круга, потому что ничто в действительности его не сдерживало, очевидно, собираясь, напасть на старика. Но стоило ему оказаться за пределами круга, как он мгновенно превратился в пыль.

Так погиб первый Ворон.

Этот пример послужил хорошим уроком для остальных, потому Вороны не торопились вслед за своим погибшим братом покидать специально отведенные им границы. Они лишь наблюдали какое-то время за стариком. А мальчик тем временем приподнялся, надышался достаточно, чтобы больше не бояться умереть от нехватки воздуха, а затем взглянул на старика. Тот не медлил ни секунды, сразу же опустился на одно колено, преклонившись пред своим господином.

– Мой Повелитель, – обратился он к своему Царю.

Интересно, почему я не узнала язык заклинаний, но поняла то, как обратился к мальчику этот старик? Могло ли это быть связано с тем, что Рэйвин не знал этого языка? Не знаю, не важно.

Важно было то, что мальчик узнал старика. Поднявшись на ноги, он окинул взглядом испещренный магическими символами пол, а затем взглянул и на Воронов.

– Вам до меня не добраться, – совсем не детская ухмылка появилась на его лице. – Скажите своему Хозяину, что он никогда меня не получит.

Вороны, естественно, не были красноречивы и не дали развернутый ответ в стиле: «Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?». Они просто растворились в черных вороньих перьях (когда они делали это синхронно, это выглядело еще более впечатляюще) и все исчезло вместе с ними.

Я открыла глаза и набрала в грудь побольше воздуха. Мне потребовалось некоторое время, чтобы вернуть связь с реальностью. За окном шумел прибой, кричали чайки. Воздух был влажным и жарким. Солнце спряталось за призрачной вуалью мимолетных облаков. Мгновение и берег за стеклом снова залит солнечным светом.

Приятно. Красиво. Спокойно. Безопасно.

Я сделала глубокий вздох и перевернулась на спину. Когда живешь не так долго, представить себе, что происходило когда-то, и насколько великим это все было, почти невозможно. Мало кто может рассказать об этом. Если не живет вечность.

Это был первый раз, когда я заглядывала в прошлое с тех пор, как Рэйвин добровольно отдал мне камень. Конечно, если не считать моей опрометчивой попытки заглянуть в прошлое искупительницы.

Да, я испробовала эту возможность. Но звать ее «Искупительница» и ждать чуда не получалось. К великому сожалению мне нужно было знать ее имя, чтобы действительно что-то увидеть. Причем не просто какая-нибудь Клара, нужна была фамилия.

Рэйвин – другое дело, у него имя одно, больше ничего нет, оттого с ним это и работало так просто. Если можно назвать Рэйвина и его прошлое простым.

Еще я пыталась посмотреть на нового Хозяина Воронов через прошлое Баса, но к не меньшему сожалению я начала экскурс с самого его рождения. Рэйвин сказал, что человеческую жизнь мне придется просмотреть практически всю, посоветовал этим не мучиться и пообещал заняться этим сам.

Но в его прошлое после того, как он доверился мне, я заглядывала впервые. Было боязно. Но в то же время – любопытно.

Страшно. Как же меня пугало его прошлое. В этой беспроглядной темноте не было ничего – ни надежды, ни веры, не даже намека на возможность дотянуться до этого. Но Рэйвину было легче. Потому что у него не было эмоций. Он еще не умел чувствовать.

О чем же он думал сейчас?

Он появился неожиданно, как будто услышал мои мысли. Увидев меня, он сразу же все понял. Его глаза налились горечью, страхом. Он словно задавал мне вопрос, на который я и поспешила ответить, чтобы его успокоить.

– Еще нет, – отвечая на «Ну, что? Ты увидела то, что я сделал, и поняла, почему я тебе этого не показывал?». – Я видела… – пришлось сделать глубокий вздох, чтобы немного успокоиться. – Царя. Как он освободился. Точнее, как его освободил тот дядька в балахоне.

Я заглянула Рэйвину в глаза. Облегчение длилось не больше мгновения. На самом деле он не мог по-настоящему испытать облегчение, ведь самое ужасное, по его мнению, еще только предстояло. Я уже не спорила по этому поводу, видя его такой взгляд.

А что мне оставалось? Было страшно самой. Но отступать я уже не хотела. Лучше знать всю правду и как-то с ней жить, чем пребывать в блаженном неведении. К тому же я до конца не уверена, что это именно блаженное неведение.

Ага, теперь она говорит про правду! Супер, еще и о себе в третьем лице думаю. Крыша? Ау? Ты куда поехала?

Рэйвин осторожно присел на край кровати и взял меня за руку. Я придвинулась к нему ближе.

– Я не понимаю, как работает этот камень, – сообщила я. – Почему я вижу именно это?

Рэйвин недолго размышлял.

– Этот камень настроен извлекать только те воспоминания, которые кажутся важными именно для тебя, – стал объяснять Рэйвин.

Я ожидаемо нахмурилась.

– И зачем мне знать о каком-то Царе? – Рэйвин лишь покачал головой. Слишком болезненно ему давалось мое желание знать правду. Ладно, проигнорируем укол совести и едем дальше. – Эй, – позвала я. – А чего это ты меня не целуешь?

Рэйвин заглянул мне в глаза и выдавил тень улыбки. Затем он придвинулся ко мне ближе и поцеловал. Мир перестал существовать в это мгновение. Я обняла его крепче и позволила себе полностью погрузиться в этот страстный, чувственный поцелуй.

Немножко увлекшись, мы провалялись на кровати минут пять. Десять. Какая вообще разница, сколько времени прошло?.. Ах, да…

– Где ты был? – Поинтересовалась я.

Рэйвин сразу же стал серьезным и поднялся, усаживая меня рядом с собой.

– Мне нужно найти новых Воронов и их Хозяина, – ответил он мне. – Кем бы он ни был, ничего хорошего ожидать от них нельзя. Как Воин света я должен остановить его.

Да, это было важным пунктом дел на ближайшее будущее. После того, как я узнала про Баса, Рэйвин сильно заинтересовался случившимся. Периодически он уходил куда-то, думаю, на какие-нибудь советы высших сил или вроде того (он в подробности не вдавался, а я особо и не лезла, и так голова пухла от обилия информации), где решалось, что теперь со всем этим делать. Это был лишь вопрос времени, когда Рэйвин придет ко мне с вердиктом.

– Я могу чем-нибудь помочь?

Рэйвин покачал головой.

– Это не твоя забота.

– Но… – я хотела было сказать про Баса и Дэмьяна, но Рэйвин меня перебил.

– С ними все будет хорошо.

Я улыбнулась.

– Я в тебе не сомневаюсь. Но как ты собираешься их искать?

– Я собираюсь уйти в подпространство света и тьмы. Там будет легче найти сосредоточение силы.

Пару секунд я делала вид, будто поняла, что это он такое сказал, но потом просто забила на это, нахмурилась и спросила: «Чего?».

Теперь улыбнулся Рэйвин.

– Давай попробую объяснить на примере: когда ночью небо затянуто облаками, звезд ты разглядеть при всем желании не можешь. Поэтому я хочу отправиться за облака, чтобы их увидеть.

Я медленно улыбнулась.

– Какой красивый пример, – заключила я, на что Рэйвин засмущался. Спустя секунду я уже посерьезнела. – А это не опасно?

– Нет, – заверил мой Воин света. – Мы будем только искать.

– Мы?

– Воины света.

Я ухмыльнулась.

– Значит, как в старые времена, когда не было ничего, вы снова выходите сражаться со злом?

– Мы не будем сражаться сейчас, – пообещал Рэйвин. – Нам нужно найти Воронов, потому что очевидно, что новый хозяин их где-то прячет. Тебе невероятно повезло попасть в петлю времени вместе с Блэкторном.

– Но, если хозяин, и правда, держит Воронов где-то, то, как же Бас вообще угодил в петлю?

– Хозяин выпускает Воронов собирать свои жертвы, помнишь?

Ах, да, помню. Сначала Вороны забрали Лиама, потом Дэмьяна. И это только те, кого я знала и лично видела. Сколько еще таких Воронов?

– Почему их так много?

– Это поколение, Вилу. Потомки тех, кто выжил.

– Почему ты не рассказал мне об этом?

– Я не знал наверняка. Любого Ворона, которого мы теряли в бою или заклинании, мы считали мертвым. У нас не было возможности проверить это.

– Хорошо, – вздохнула я. – Когда вы найдете их, что вы будете делать? Я имею в виду – нужна моя помощь?

– Посмотрим, – сжал мою ладонь Рэйвин. – Самое главное ты сделала. Ты вернула Воинов свету, а, значит, покачнула чашу весов в пользу добра. Мы с этим разберемся.

Я сделала глубокий вздох.

– Ладно. Когда вы отправляетесь?

– Как только я уйду.

– Когда ты вернешься?

– Об этом я хотел поговорить. Вилу, подпространство и реальность не пересекаются. Потому, когда уйду, я буду недоступен и не смогу прийти на твой зов.

Мои брови поползли вверх.

– Не сможешь?.. – Запнулась я, сразу же обнимая Рэйвина покрепче. – Это точно безопасно?

Он улыбнулся.

– Можешь не сомневаться.

Да, могла бы поныть и попросить его остаться, но он и так от меня практически не отходил. А у него, оказывается, есть обязанности. Воин света как-никак.

– Возвращайся поскорее, – попросила я.

Рэйвин улыбнулся шире.

– Обещаю.

В дверь комнаты постучали.

– Вилу, машина приехала! – Крикнула мне мама. – Побыстрее, а то опоздаем на рейс!

Отдых подходил к концу. Как и лето. Что-то оно быстро пролетело, несмотря на то, что вначале я вообще думала, что в связи со всеми переживаниями и дурными мыслями на тему: «А если я уеду далеко от академии, ничего там без меня не успеет случиться?» я буду только сидеть и нервно грызть ногти.

Но нет. К хорошему все-таки быстро привыкаешь.

– Хорошо, мам! – Крикнула я ей в ответ.

За дверью послышались шаги мамы и голос папы.

Детство. Как я его любила. Жаль, что оно уже закончилось. Мои родители, конечно, об этом еще не знали, да и зачем их расстраивать? Но вот я бы многое сейчас отдала за то прекрасное, беззаботное время…

– Вилу, – серьезно обратился ко мне Рэйвин. – Пожалуйста, обещай мне, что не будешь не во что встревать.

Я возмущенно ахнула.

– Когда это я во что-то встревала?! – Воскликнула я.

– Вилу, – призывая к моей сознательности, снова обратился ко мне Рэйвин.

Я тут же сдулась, выдохнув весь свой настрой «Я вообще ничего не делаю!». Он был прав, и было сложно ему возражать, особенно после всего, что со мной приключилось за последний год.

– Ладно, – не стала спорить я. – Обещаю ни во что не встревать.

Кажется, улыбка Рэйвина была облегчением. Он нежно провел по моим волосам, я задержалась взглядом на его таких восхитительных голубых глазах. Как же прекрасен был их цвет. Каждый раз, когда заглядывала в них, я снова и снова погружалась в этот бесконечный водоворот невообразимо прекрасных ощущений. Тепло, уверенность, надежность, безопасность. Да, он действительно Воин света…

– Когда я вернусь, мы обязательно что-нибудь придумаем, – пообещал Рэйвин.

– Что это ты имеешь в виду? – Приподняла бровь я.

– Ты, кажется, говорила, что неплохо было бы отдохнуть на море только вдвоем, – напомнил мой Воин света.

Я тут же покраснела. Даже двухнедельный загар не смог скрыть мой румянец. Внутри все встрепенулось от такого заявления. Фуф, жарковато. Я обняла Рэйвина покрепче (хотя и так хватка была не из «просто слегка коснулась рукава») и поцеловала.

– Это будет прекрасно, – тихо шепнула я.

Рэйвин снова улыбнулся и, бережно уложив меня на кровать, подарил еще один поцелуй. А затем он растворился в белых перьях, оставив меня одну.

Я сделала глубокий вздох. Пожить без Рэйвина. Я уже и забыла, что так бывает. Что же, похоже, у меня теперь нет выбора. Надо по нему как следует соскучиться. Хотя – что это я? Уже скучаю…

Впрочем, дел было невпроворот и по возвращении домой мне нужно будет переделать столько всего, что к тому времени Рэйвин уже успеет вернуться, а я удивиться, что время пришло.

Кстати о возвращении: надо бы собираться. Отдых отдыхом, а мама меня убьет, если я не соберусь вовремя.

Два

Домой мы с родителями вернулись относительно быстро уже под вечер. Я даже не ожидала, что внезапно усну в самолете, а проснусь от настойчивого тормошения моей мамой.

Так странно, я вроде бы делаю все то же самое, ведь мы каждое лето отправлялись на отдых с семьей. Но после всего, что со мной произошло, я очень хорошо понимала, что все изменилось навсегда.

Невольно из-за всех этих событий я поняла, что даже возвращение в родные пенаты, то есть поездка на отдых с родителями, уже не сможет восстановить то приятное блаженное чувство защищенности, которое я обычно испытывала с родителями.

Но, возможно, это и к лучшему. Я уже большая девочка как-никак. Пора привыкать к жизни в суровой взрослой реальности.

Впрочем, так или иначе, грусть меня не покидала. К счастью, у меня было слишком много дел для отвлечения.

Вернувшись домой, папа занес мои чемоданы в комнату и отправился вытаскивать мамины. Еще когда мы только собирались на отдых, и папа увидел мои вещи, он вытаращился на их невообразимое количество по его меркам (мужчины) и спросил: «На кой черт ты столько набрала на две недели?». Я даже ничего не ответила, просто улыбнулась и указала на маму, которая собрала четыре чемодана.

Он сначала с безобидным видом обернулся на нее, а потом посмотрел на меня с выражением лица «О, Боже, нашествие инопланетян произошло!» и застонал. Яблочко от яблони недалеко падает, крепись, папа.

В общем, когда мои чемоданы стояли в комнате, а папе предстояло тягать неподъемный груз в виде всего того, что взяла с собой мама, плюс чемодан с сувенирами, я решила заняться чем-то полезным.

Закрывшись в комнате, я первым делом набрала номер Оли. Ответил ожидаемо не он.

– Привет, Вилу, – быстро отозвалась Рокки.

– Привет. Как дела?

На заднем фоне послышалось жалобное поскуливание провидца. Я уже начинала беспокоиться.

– Пару видений, немного информации, – ответила Рокки.

С тех пор, как виделись в последний раз, мы разошлись в разных направлениях. Я вернулась к себе домой (естественно, ведь у родителей могли возникнуть вопросы), а Рокки и Оли из особняка переехали к провидцу домой. У Рокки не было родителей, да если бы и были, они бы явно не поняли ее перевоплощений в большую черную пантеру.

Оли решил, что смысла оставаться в особняке нет. Ведь без Рэйвина и банальных благ цивилизации там делать особо нечего. Взять с собой Рокки для него было и боязно, и волнительно, и желанно. Все-таки она продолжала ему нравиться. И после того, как поддержал ее, когда она внезапно показала свою слабую сторону, он все же проникся к ней чуточку больше.

Впрочем, с тех пор, как Рокки решила сменить нытье на решительность, она вышибала дух из бедного провидца, загоняя его до полного истощения. Как все-таки меняется человек, когда в его жизни появляется цель.

В общем, мы наметили хоть какой-то план и стали его придерживаться. Конечно, произошло не так уж много, но все же мы двигались в нужном направлении.

– Что он видел? – Спросила я у Рокки, пока Оли кряхтел на заднем плане.

– Он видел ее в академии, – ответила Рокки.

После всего случившегося мы решили серьезно настроиться на искупительницу. Оли больше не отлынивал, как раньше, сосредотачивался и пытался вызвать видение о нашей цели, основываясь на том, что она училась когда-то в академии. Он не концентрировался именно на ней, потому что по какой-то причине больше того, что он увидел в том видении на балу, где были все мы, он увидеть не мог.

Однако он пытался просматривать то, что происходило в самой академии. И пару раз заметил в толпе ее.

– Что именно он видел? – Уточнила я.

– Ничего стратегически важного, – вполне себе спокойно заявила Рокки. – Но новости все-таки есть. Хотя не знаю, насколько они хорошие.

– Выкладывай, – тут же напряглась я.

– Я изучала информацию о петлях, и кое-что узнала: есть несколько стадий проявления петель времени. Первая из них – это хаотичное появление некоторых событий, которые всплывают во времени без причины. Вторая – проявление петель вызывает зависимую цепь событий, которые должны произойти во времени, исходя из замкнутости некоторых конкретных действий.

Я нахмурилась. После долгого перелета я была не способна быстро соображать.

– Чего?

– Короче: петли появляются, ты в них ходишь, что-то меняешь, возникает зависимость событий, и они должны произойти.

Я задумалась. Вторая стадия уже наступила, это точно, ведь я уже довела события до зависимости, например, с Грэем и Басом.

– Поняла, – сообщила я.

– Но есть еще одна стадия, Вилу, – как-то с осторожностью заметила Рокки. – Третья.

– Я поняла, что не восьмая. Что с ней?

Рокки вздохнула. Конечно, меня не могла не радовать ее решительность в вопросе поиска искупительницы. Сначала она хоть и расстроилась из-за того, что искупительница училась в академии не в наше время, потом, видимо, приняла какое-то стратегически важное решение и перестала сдаваться, сосредоточившись на достижении своей цели.

Больше Рокки не плакала ни разу.

– При третьей стадии петли уже не просто существуют в зависимости друг от друга, они создают параллельные реальности, – сообщила Рокки.

Я задумалась над ее словами.

– И что это нам дает?

– Если существуют параллельные реальности, ты никогда не узнаешь, что здесь на самом деле происходит, а чего произойти не должно, это раз. И, если создаются параллельные реальности, они расходятся целой тысячью возможных событий в неизвестности.

– Рокки, давай по существу: нам это как поможет?

– Проблема не в том, что нам это поможет, проблема в том, что это может нам помешать. Помнишь, Оли говорил тебе о воронке, в которую может все засосать из-за количества петель?

– Помню.

– Так вот. Это происходит из-за этих реальностей. Они не уходят за пределы магического поля, которое подпитывает петли, но существовать автономно они тоже не могут. Это влечет за собой определенные последствия.

– Какие, например?

– Согласно книге о временных петлях, если в эти параллельные реальности попадают сильные маги, причастные к созданию петель косвенно или прямо, сила и мощность реальности начинает усиливаться и приумножаться. Реальность начинает вытеснять другие.

– И к чему это в итоге может привести?

– Во-первых, если в такую реальность угодишь ты, то можешь застрять в ней навсегда. – Мои брови поползли наверх. – А во-вторых, если эта параллельная реальность впитает в себя больше магии, чем наша, то она вполне может вытеснить существующую реальность.

Я нахмурилась.

– Подожди: то есть, если много магов и колдунов попадут в какую-то реальность… – я запнулась и вспомнила свое попадание в прошлое с искупительницей, – постой, Оли сказал, что видел сначала одно видение с искупительницей на балу. Потом оно изменилось и все поменялось, в зале появились демоны. Думаешь, это была другая реальность?

– Возможно. По крайней мере, это объясняет, почему в одном видении все были живы, а теперь…, ну ты понимаешь.

Да, я понимала. С одной стороны, конечно, я немного пережила этот кошмар и перестала воспринимать все те смерти, что произошли, как нечто враждебное, с чем обязательно надо бороться. Все-таки и Грэй стал ангелом, и Бас, оказывается, снова стал Вороном через поколения.

Но все же это была тема, о которой спокойно я говорить пока не могу.

– Так или иначе, но это объясняет и то, почему в последней петле ты застряла так надолго, – вернула меня к реальности Рокки.

Я тоже задумалась над тем, что она сказала.

– А ведь ты права, – согласилась я. – Ведь раньше я никогда не застревала в петлях настолько надолго. А вернулась я почти сразу же, как только Рик… – еще одна неприятная смерть, – уничтожил всех демонов. Они были подпиткой.

– Верно, – поддержала Рокки. – Проблема в том, что это становится опасным.

Я сначала не услышала слов Рокки, подумав о том, что если то, где я находилась, была параллельная реальность, значит все, кого я встретила в ней, могли и не существовать. Или нет?

– Подожди: опасным?

– Чем больше силы, тем больше вероятность твоего попадания в реальность, из которой ты не сможешь выбраться. А это значит…

Да-да, я поняла, не важно. Меня интересовало другое.

– Как понять, какая реальность была настоящей? – Уточнила я.

Рокки вздохнула.

– Я тоже об этом думала. Но пока в книге нет ничего об этом. Я буду продолжать искать, Вилу.

– Спасибо. И… не рассказывай ничего Оли и Рэйвину, ладно?

Рокки некоторое время молчала.

– Не скажу. Но ты… должна понимать, что возвращение в академию будет… намного опаснее, чем раньше.

Да, это верно. На самом деле петли действительно стали чересчур активными. С одной стороны, это было не важно, но, с другой – теперь я понимаю, почему застряла в последней петле так надолго. Хотя меня совсем не радует тот факт, что пришлось уничтожить сотни демонов для того, чтобы выбраться. То есть что? Если бы Рик не нырнул в это море зла, я бы там так и осталась что ли?

И еще удручало, что я не знаю в точности, была ли та реальность причиной всего, что происходит сейчас. Возможно, нет, если мои рассуждения действительно верны и об этом событии никто в моей реальности не помнит, то, значит, реальность с демонами была не настоящей.

По крайней мере, я на это очень надеюсь.

– Нам нужно найти искупительницу, – произнесла я, подводя итог всего того, что я узнала от Рокки. Та облегченно выдохнула в трубку. Да, я ее понимала. Для нее искупительница теперь единственная надежда. – Ты узнала что-нибудь о ней?

– Немного. Те бумаги, которые раздобыл твой Во… ин света, – поправила сама себя Рокки, а я улыбнулась, ведь до поры, до времени она упорно продолжала называть Рэйвина Вороном. Думаю, это была месть за то, что Рэйвин называл ее пантерой. – В них содержится информация о предположительных событиях, когда демоны или ангелы находили искупительницу.

– Что-нибудь полезное? – Уточнила я.

– Пока нет. Только значимые события скопления сил света и тьмы. Но тут тоже все расплывчато. Они могли встречаться и по другим причинам. Мало ли событий было в их жизнях. В общем, я буду искать.

– Хорошо. И…, Рокки, пожалуйста, не загоняй так сильно Оли, ладно?

Рокки вздохнула, и даже не видя ее, я почувствовала раздражение. Мол: «Какого черта?! Пусть пашет, раб!». Однако, поскольку я могла и не просить, просто забрав бедного провидца под свое крыло от этой сумасшедшей, Рокки все же не стала высказывать своих недовольств и выражать несогласие.

– Он отдыхает, – расплывчато отозвалась она. – Я пока буду искать информацию. До рассвета, конечно же, – не упустила возможности едко добавить она.

Несмотря на ее решительность и уверенность, она все равно была бесконечно зла на того Ведьмака за свое проклятие.

А еще она была зла на меня. И с каждым новым днем мне начинало казаться, что она стала явно руководить нашим мероприятием. Иногда у меня складывалось впечатление, будто она была моим начальником, перед которым я должна была отчитываться за проделанную работу.

Даже когда она заявила мне об опасности возращения в академию, я ощутила укол страха, будто она лишит меня премии, если я скажу, что не вернусь.

Впрочем, я не спешила с ней на эту тему разговаривать. Вдруг еще зарплату урежет? Ладно-ладно, едем дальше.

Распрощавшись с Рокки – ну, то есть она кинула трубку, т.к. я ей была уже не нужна – я вздохнула и стала разбирать свои вещи, параллельно размышляя обо всем, что со мной произошло и о неизбежном возвращении в академию.

Конечно, Рэйвин и Грэй исцелили меня и мою душу, вернув мне веру в жизнь. Однако то, что рассказала мне Рокки, невольно приводило меня к неизбежной вспышке страха и напряжения.

Что, если я попаду в другую реальность и не смогу оттуда вернуться? Что, если эта реальность будет полна демонов и колдунов, которые захотят моей смерти? Что я буду там делать, если Рэйвина со мной не будет?

Все это, конечно, доводило меня до отчаяния и периодически возвращало к ужасам пережитого, которые, на удивление, заглушались, словно утопали в воде. Думаю, это было как-то связано с тем, что мое сознание и душу исцелял Грэй. Это позволяло не сойти с ума от осознания, через что я прошла.

Впрочем, глядя на свои воспоминания теперь, словно в ретроспективе, я понимала кое-что очень важное: мне нужна защита.

Эта мысль посетила меня почти сразу же после того, как я пришла в себя и перестала страшиться закрывать глаза. Я подумала: если Рэйвин не может следовать за мной во временные петли, а рассчитывать, что мои друзья посильнее меня будут появляться рядом, как Бас, например, и помогать мне, я не могу, значит, мне нужно найти собственный вариант.

Еще перед самой поездкой на море с родителями мы с Рокки и Оли отправились в библиотеку. Вылазка была очень быстрой. Рэйвин стоял на стреме, а мы носились между книжных полок и искали нужные материалы.

Оли и Рокки искали информацию об искупительнице и временных петлях, прихватив с собой несколько талмудов по предвидению будущего и прорицанию, я же взялась за книжки по созданию защитных заклинаний, зелий и прочего.

Нам несказанно повезло и к тому моменту, когда Феникс нас неизбежно заметил – все-таки он в должности Хранителя библиотеки был слишком хорош – мы уже набрали целые стопки книг по нужным темам и рванули со всех ног, а точнее со всех перьев, подальше из библиотеки.

И теперь вместе с прикрытием в виде парочки любовных романов в чемодане покоились книги по созданию защиты. Прости, папа, но это была одна из причин, по которой чемоданов было два, и один из них был таким тяжелым.

Но папа был в отличной форме и регулярно посещал тренажерный зал.

В общем, я собралась уже браться за книжки, как пришла мама.

– Вилу, ты не спишь? – Первым делом уточнила мама, заглянув ко мне.

Я виновато спрятала взгляд. Вообще-то я все время спала, если так посмотреть. Нужно было найти какую-то причину, по которой я не участвовала в большинстве семейных дел. Я даже на одну экскурсию не поехала поэтому. Мне не особо хотелось ехать, но в то же время нам нужно было выбраться в библиотеку. Пришлось притвориться больной и сонной.

– Нет, мам, – виновато улыбнулась я.

Хорошо, что Рэйвина не было, мама как-то свободно на удивление заглянула, даже не постучав. Дверь-то я не закрыла для разнообразия. Когда я была с Рэйвином, я, естественно, запиралась. Не думаю, что мама бы обрадовалась увидеть меня с неизвестным мужиком у меня на кровати и это притом, что мы с Рэйвином ничем, кроме поцелуев, не занимались.

– Как ты себя чувствуешь? – Спросила мама, тут же подошла ко мне, потрогала лоб, чтобы проверить температуру.

Спокойно, совесть, так все же лучше, чем объяснять, зачем мне надо в пустыню с огненным стражем древней библиотеки.

– Уже хорошо, – заверила я. – Не переживай. Думаю, это была акклиматизация.

Мама с недоверием заглянула мне в глаза и нахмурилась.

– Академия тебя сильно изменила, – вдруг произнесла она.