Tsitaadid raamatust «Сопротивляйся», lehekülg 2

два парня с пивными стаканами в руках. Один щуплый, но очень симпатичный, а второй высокий, спортивный брюнет в футболке «Металлика». – Привет, Рус, – объявляет Машка, притормозив нас обеих напротив этих двоих. Тот

направляет меня в коридор, в конце которого вижу две двери. Опускаю руки под горячую воду, глядя на свое отражение.

рот, лицо напротив своего паха и женскую грудь. Рукой упираюсь в стену, чтобы не свалиться. Ноги на пару секунд слабеют.

механической сдержанностью, несмотря на то, что его голос звучит отрывисто и резко:

послевкусием. Примерно в это же время в стену полетела первая тарелка. Разговаривать конструктивно у нас с ней никогда не получалось. Это было всегда. С самой первой, твою мать, ссоры. Это всегда был абсолютный пиздец, который заканчивался либо сразу в койке, либо расставанием на

свободного времени тоже хватает, Миша может остаться у нас… Не имея желания продолжать этот бессмысленный спор, повторяю: – Он поедет со мной. – Но зачем это нужно? – продолжаю слушать я. – Неизвестно, когда Оля… Посылаю очень говорящий взгляд, намекая на то, что ей продолжать этот бессмысленный спор, повторяю: – Он поедет со мной. – Но зачем это нужно? – продолжаю слушать я. – Неизвестно, когда Оля… Посылаю очень говорящий

– Тогда приступай… – разводит руки, будто сдаваясь. На его лице самое безмятежное выражение из возможных. Это комедия, и она делает его моложе. Разглаживает морщину между бровей и скобки в уголках губ. Нюанс, который щекочет мой живот, как и его босяцкий полуголый вид. – Не знаю, с чего начать… – встаю из-за стола, прихватив свою тарелку. – Не спеши, – отзывается мне вслед. – Я же сказал, сегодня я весь твой. Смывая с тарелки остатки

взрывается адской болью, когда обнаруживаю себя лежащей на диване в платье, которое похоже на жеваную бумагу.

с Мишаней можем и вдвоем съездить… – Я не хочу, чтобы вы ехали вдвоем

занят тем же самым: уперев в бока руки, сверху вниз наблюдает за моим сыном с веселой дурковатой