Пока Ригаллион страдал и причитал про объедки, Кларисса пыталась решить, огорчаться ей или радоваться, что «роковой брюнет», оказывается, соблазняет исключительно девственниц! Ей, конечно, было немного обидно, но зато надоедливый лорд должен был отвязаться и вернуться в нежные объятия леди Агаты.

Которую он отшил ради Клариссы не далее как вчера!

– В следующий раз буду ходить с табличкой «осторожно, я не девица»! – проворчала дознавательница, вспомнив, как они с Осей прятали возлюбленную «рокового брюнета» в ректорский шкаф. – Во избежание подобных недоразумений…

Ригаллион положил руки на стол, страдальчески опустил на нее голову и принялся сокрушаться, как же он мог променять чистую, благородную леди Агату на даму с низкими моральными устоями. У которой он не то, что не первый, а как минимум шестой. Ужас!

Кларисса, которую помимо всего прочего обозвали дамой с низкими моральными устоями, вскинула брови:

– А не засунуть ли вам свои претензии в…

– Немедленно извинись перед леди Клариссой! – вскочил, не выдержав, лорд Рикошет, и на этот раз Магарыч не стал его останавливать. Хотя он и сам сидел мрачный и качал головой со словами: «Кто бы мог подумать, что ты предъявляешь такие требования к своим дамам!».

Но несчастный лорд Ригаллион был явно не в состоянии думать о чем-то другом, кроме невинности леди Клариссы и размолвки с возлюбленной:

– Я должен вернуть Агату… пока не стало поздно… – пробормотал он, поднимаясь из-за стола и отодвигая плечом лорда Грайси. – Но кто бы мог знать…

– Скажу как преподаватель хороших манер, двойные стандарты нигде не приветствуются, – ехидно заметил лорд. – Вот если бы ты сам был девицей…

После ремарки от Грайси Кларисса закрыла лицо руками, чтобы не засмеяться.

– Да если б я знал, что Кларисса не невинна, я бы и не подумал за ней ухаживать! – отчеканил Ригаллион, глядя на сидящего за столом Грайси сверху вниз. – Как будто вокруг меня мало таких вот доступных, на одну ночь…

Лорд замолчал, наткнувшись взглядом на недобрую улыбку Клариссы. Если сначала дознавательнице было немного жалко незадачливого соблазнителя, то после такого количества «комплиментов» в свой адрес она резко вспомнила, что лорд и знать не знает, что ревновал Агату зря, и…

– Ригаллион, ты!.. – отмер наконец ректор. – Что я тебе обещал?!

– Рикошетик, не надо!.. – завопила Ося, повиснув на руке у возлюбленного. – Ты уже бил драконов на этой неделе!

– Рикошет, стой, в смысле, сиди! – вскочил Магарыч. – Леди Кларисса, прошу вас, не слушайте эти идиотские претензии! Никто не считает ваше поведение недостойным, – завхоз серьезно взглянул на Клариссу и добавил. – И то, что вы выбрали культистов, а не Ригаллио… кхм… я имею в виду, возможность спасти чью-то жизнь, а не ждать любителя срывать цветоч… Грайси, перестань улыбаться… заслуживает уважения. Ригаллион, на два слова.

С этими словами Магарыч коротко поклонился, схватил недовольно сощурившего глаза «рокового брюнета» под ручку и вывел из кабинета. Дверь за лордами закрылась, и последнее, что услышала Кларисса, было «может, тебе, Магарыч, и без разницы, сколько перед тобой было культистов, а мне нет».

Рикошет выдохнул и положил голову на стол. Дознавательница схватила чашку с остывшим чаем, сделала глоток и пробормотала, скрывая смущение:

– Ну и что вы молчали-то? Что Ригаллион предпочитает невинных? Мне-то без разницы, я только рада, что он отвязался, но с леди Агатой неудобно вышло.

– Леди Кларисса, клянусь, я и предположить такое не мог, – пробормотал ректор, не поднимая головы. – Мы никогда с ним не обсуждали…

– Мы думали, он делает охотничью стойку на каждую юбку!.. – ожила притихшая Ося.

– А вы, Грайси? Помнится, вы мне его так расхваливали…

Грайси, конечно, так легко было не пронять:

– Теперь он просто обязан на вас жениться! – заявил он.

От возмущения Кларисса тут же пришла в себя:

– Пусть женится на Багровом демоне! – отрезала она. – Хотя я не знаю, как у того с невинностью…

На губах зловредного преподавателя манер зазмеилась улыбочка. Он явно хотел сказать что-нибудь вроде «вряд ли Багровый демон невиннее вас, Кларисса», но не успел – его отвлекла Ося, которая тоже не знала, куда себя деть, и разглядывала двор Академии через окно:

– Ой, смотрите, к нам кто-то прилетел!

Кларисса выглянула в окно как раз на том моменте, когда сложивший крылья дракон превратился в статного мужчину. Собственно, вариантов было немного.

– Это лорд Генрих Одейро-оро, – опознала издалека дознавательница. – Пойду встречу. Лорд Рикошет, вы же сможете проводить нас к лорду Аррадиону? Хотя… кажется, поздно, вон там, над горой, летит оперативная группа, у нас минут десять, не больше.

Происшествие с Ригаллионом отступило на второй план. Кларисса взглянула на часы, пытаясь рассчитать время: ей все же хотелось устроить лорду Генриху встречу с убийцей, хоть это и, мягко говоря, не вполне соответствовало протоколу. Вдруг ему от этого станет легче? Глушить боль потери алкоголем это не дело, уж лучше глушить убийцу…

– Предлагаю так: пока я встречаю оперативную группу и передаю им документы, вы, лорд Рикошет, отведете лорда Генриха пообщаться с Аррадионом. Только предупредите, что, во-первых, у него мало времени, а, во-вторых, ему лучше не оставлять повреждений, которых он не мог бы получить при задержании, и… Ах, да. Лорд Грайси, имейте в виду, у меня теперь есть чем вас шантажировать. Только попробуйте помешать, и я, клянусь Багровым демоном и его пятнадцатью приспешниками, позабочусь, что об истории с сеновалом узнало как можно больше народу.

– Даже и не собирался, – поджал губы Грайси. В отличие от остальных, он смотрел не в окно, а на дверь.

– Лорд Рикошет?

– Поступайте как знаете, – пожал плечами ректор. – Не смотри на меня, Грайси, я это не насчет сеновала, а в целом по предложению леди Клариссы. Главное, чтобы вы не получили выволочку…

– А я ее получу в любом случае, – фыркнула Кларисса. – Видите вон того бронзового дракона слева? Это мой непосредственный начальник.

Глава 46

Разговор с оперативной группой вышел долгим и тяжелым, и не в последнюю очередь потому, что Кларисса настучала на предыдущую группу из-за сломанного фонаря для выявления незаконных заклинаний. Дорогим коллегам пришлось приносить присягу под зельем, и впечатления от этой незабываемой процедуры обычно были такими, что следующие пару месяцев дознавательница решила избегать безлюдных уголков Королевского следственного управления, чтобы «благодарные коллеги» не устроили ей темную. Впрочем, старший следователь не стал выговаривать ей при всех и отослал остальную группу в пещеру, где Аррадион и его пока не установленный подельник варили экспериментальное зелье. И, конечно, устроил выволочку.

Одно хорошо – пока Кларисса отчитывалась начальнику за бестолковое поведение во время расследования и отсутствие товарищеских чувств по отношению к предыдущей оперативной группе, лорд Генрих успел пообщаться с лордом Аррадионом и донести ему свою позицию насчет того, как этому уроду следовало обращаться с его любимой дочерью.

И эта позиция читалась на лице Аррадиона прямо с порога!

– А что это у вас такой потрепанный подозреваемый, а? – спросил руководитель оперативной группы, рассматривая стоящего возле кровати побитого окровавленного крокодила-сдавалу. – Лорд, как вы?

Арридион неопределенно хлюпнул кровью из носа и с опаской покосился на Клариссу.

– Лорд крокодил… в смысле, Аррадион, оказал сопротивление при задержании, – отрапортовала дознавательница. Сдавать лорда Генриха она не собиралась.

Следователь тихо хмыкнул, осматривая сломанный нос лорда, и отправил Клариссу за бинтами. Но в лекарской оказалось за

– Леди Кларисса! Я хочу попросить у вас прощения за мое идиотское, безнравственное и недостойное поведение! – заявил Ригаллион, вскакивая с больничной койки и кланяясь.

От поклона из носа у «рокового брюнета» снова потекла кровь.

– Это кто же вас так? Магарыч? – подозрительно уточнила Кларисса.

Ее немного смущало то, что на ее памяти завхоз вел себя довольно сдержанно, и даже Рагона с Карниэлем стукнул лорд Рикошет.

– Магарыч! Хотя бы! Не ломает носы!

– Это отец бедной Жанны, – хихикнула Ося. – Начало я пропустила, но…

Ригаллион и Ося принялись рассказывать, что лорд Генрих зашел в холл как раз в тот момент, когда Магарыч выговаривал Ригаллиону о его недостойном поведении в отношении леди Клариссы. Отцу Жанны захотелось подробностей, и он, разумеется, тут же их получил.

И, конечно, решил, что предыдущий втык «роковому брюнету» впрок не пошел!

– А с Магарычем лорд Генрих сразу нашел общий язык, – хихикнула Ося. – Потом подошли мы с Рикошетом, повели Ригаллиона в лекарскую, а Магарыч пошел показывать лорду Генриху, куда мы посадили Аррадиона, как ты и хотела…

– И я еще выслушал от Рикошета!.. – пожаловался побитый лорд.

В голосе лорда Ригаллиона звучало искренне негодование. О том, что он только что извинялся перед Клариссой за неподобающее поведение, «роковой брюнет», очевидно, забыл.

Так что Кларисса хмыкнула, помянула Багрового демона, взяла у Оси бинты для Аррадиона, отдала их начальнику и, получив задание «не путаться под ногами до завтра и не мешать допрашивать подозреваемого», отправилась на поиски лорда Генриха.

Тот обнаружился у ворот Академии – кажется, он как раз собирался улетать и прощался с провожающим его Магарычем.

– Лорд Генрих! – окрикнула дракона Кларисса. – Два сломанных носа из двух! Мои поздравления!

Отец Жанны расхохотался, сгреб Клариссу в добродушные объятия, постучал ее по спине, затем отпустил и торжественно взял с нее обещание прислать сообщение, когда они поймают организатора – с ним у Генриха тоже планируется познавательная беседа.

Затем дракон пожал руку спокойно улыбающемуся Магарычу:

– Рад знакомству, лорд!

Лорды сдержанно попрощались, и отец Жанны стремительно перекинулся в дракона и взметнулся в розовеющее к вечеру небо.

Магарыч проводил его взглядом и посмотрел на Клариссу:

– Обычно я не общаюсь с родственниками студентов, это делает Рикошет. А тут даже жаль, что мы не познакомились раньше. Лорд Генрих очень хороший и достойный человек, – задумчиво сказал завхоз. – Ну что, пойдемте? Боюсь, начальство вас уже обыскалось.

Кларисса кивнула, и они направились к замку. Дознавательница все больше молчала, обдумывая события этого длинного, длинного дня, а вот Магарычу, как назло, именно сейчас приспичило выяснять, насколько сильно она расстроена из-за идиотских претензий лорда Ригаллиона к ее отсутствующей невинности.

– Да бросьте, лорд Генрих уже провел там разъяснительную работу, – отмахнулась Кларисса. – Если бы я расстраивалась из-за каждого любителя соблазнять девиц… вы знаете, я целыми днями била бы драконьи… морды. Иногда я делаю это сама, да. Когда очень сильно раздражает.

Дознавательница решила не уточнять, что разочарованным кавалерам обычно прилетает не по физиономиям, а по яйцам.

– Знаете, мне показалось, что вы чем-то расстроены, – почти по-рикошетовски мягко сказал Магарыч.

– Багрового демона в задницу! Я не расстроена! Просто мне уже пора уезжать, а я не люблю оставлять нерешенные вопросы, – неохотно призналась Кларисса. – Во-первых, это сообщник Аррадиона, я хочу выяснить, кто это, и во-вторых… я не хотела, но… ладно. У меня там всякие подозрительные записи в блокноте.

Почему-то обсуждать эту тему было сложнее, чем пересказывать историю с культистами. Кларисса никак не могла решить, как объяснить Магарычу, что она, кажется, целовала его под зельем, и не придумала ничего лучше, кроме как открыть блокнот и показать ему запись.

«Я поцеловала Магарыча».

Завхоз остановился под еще не загоревшимся фонарем, взял блокнот в руки, в задумчивости полистал страницы и вернул дознавательнице.

Он больше не улыбался.

Кларисса тоже. Казалось, она и не сможет больше улыбнуться ни Магарычу, ни еще кому-нибудь, чтобы не разбить замерзшую душу и не порезаться осколками.

Никогда.

Нико…

– Это правда, – серьезно кивнул Магарыч. – Вы прибежали, начали говорить про расследование, а потом сказали, что все равно ничего не запомните и поцеловали меня, – в его глазах вдруг вспыхнули знакомые веселые искорки. – А хотите, я покажу? Это было… вот так.

Кларисса распахнула глаза, когда Магарыч привлек ее к себе и поцеловал – страстно и жарко, так, как целуют лишь в первый раз, нет, в последний.

Когда мир исчезает, оставляя лишь губы, прикасающиеся к губам, и искры в чужих глазах, золотых, и объятия, и проще всего опустить веки и ощутить тьму.

Тьму – и пальцы, путающиеся в ее волосах, и снова жар чужих губ, и…

И все закончится.

– Достаточно информативно?.. – чуть улыбнулся Магарыч, отстраняясь, пока Кларисса пыталась восстановить дыхание.

Завхоз стоял так близко, и его руки снова лежали у нее на плечах, и в золотистых глазах решимость причудливо смешивалась с нетерпением и восторгом.

И он ждал ответ.

– Да! Очень информативно! – выдохнула Кларисса. – Хотя… хотя нет! О чем вы думаете, лорд, как можно понять что-нибудь с одного раза?..

Глава 47

– Ничего хорошего, разумеется, в этом нет, – озабоченно сказал Магарыч, когда они уже шли от ворот к замку. – Одни проблемы. Для всех.

К сожалению, он был озабочен не в том смысле, в котором хотелось Клариссе. Завхоза, Багрового демона ему в задницу, волновали морально-этические проблемы их возможных романтических отношений! Спасибо, что не ее отсутствующая невинность, как лорда Ригаллиона!

– Совсем ничего хорошего? – коварно уточнила дознавательница. – Мне кажется, что-то есть. Например, то, что какое-то время вам не будет скучно.

– Тебе, – чуть улыбнулся Магарыч.

Они решили перейти на «ты» где-то между первыми минутами эйфории от ощущения взаимной влюбленности и тем огорчительным моментом, когда пришлось приступить к обсуждению проблем. Настоящих и будущих.

– Тебе. Я привыкну, – пообещала Кларисса. – Главное, не заставляй меня переходить на «ты» с Грайси, бедняга этого не переживет. У него в жизни и без того много стресса.

– Если ты про сеновал, то Грайси намерен найти эту загадочную леди сразу после того, как ты отыщешь убийцу. Сказал, что должен вернуть деньги, которые она оставила ему за ночь.

– Зачем? Пусть натурой рассчитывается, – фыркнула дознавательница.

Они обсудили, как Грайси рассчитывается натурой, и как это соотносится с тем, что он преподает хорошие манеры, и вернулись к их личным проблемам. Что делать, если у Магарыча драконья цепь, а Кларисса не собирается бросать Королевское следственное управление и становиться преподавателем? Может, проще оставить все, как есть? Они же оба уже влюблялись, и в этом нет ничего смертельного, правда?

В общем, это был идеальный момент, чтобы распрощаться и не усложнять друг другу жизнь. Только они его бездарно профукали, потому, что Клариссе вздумалось уточнить:

– Послушай, когда ты меня целовал, тебя не смущало, что я похожа на Крылатого Короля? Помнится, когда мы катались на лодке…

– Абсолютно не смущало! – развеселился завхоз. – Хотя…

Он замолчал, а потом дознавательница поймала на себе его долгий задумчивый взгляд.

– Багрового демона в задницу! Ты же не представляешь сейчас Крылатого Короля?…

Кларисса подозрительно взглянула на лорда, критически оценивая искры почти мальчишеского восторга в его золотистых глазах. С таким же видом он, наверно, чертил на картах замка свои ловушки.

– Мы только что решили ничего не усложнять, – заявил завхоз после некоторых раздумий, – но если я поцелую тебя еще раз, ничего страшного же не случится?

– Ты правда собираешься целоваться со мной и представлять при этом Крылатого Короля?! – не поверила Кларисса. – Это вообще нормально?

– Думаю, нет, – улыбнулся Магарыч. – Просто мне очень интересно, как это!

Кларисса заглянула в искрящиеся глаза этого любителя экзотических развлечений и поняла, что проще согласиться.

– Целуй, но за это ты расскажешь мне про «Принцесску», – решила она.

– Договорились, – кивнул Магарыч и, поморщившись, коснулся цепочки на шее. – Но не сегодня, а поближе к твоему отъезду. Возьму у Оси чего-нибудь успокоительного и расскажу. А теперь, пожалуйста, постарайся не улыбаться. Я понимаю, что ситуация довольно… кхм… идиотская, но это отвлекает.

Кларисса кивнула, чуть откинула голову назад и на всякий случай закрыла глаза. Магарыч положил руки ей на плечи.

– Поцелуи это еще ничего, – сказала дознавательница, чувствуя, как лорд обнимает ее, привлекая к себе. – Ты, главное, не начни представлять Крылатого Короля в более интересные моменты…

– Нет! Только не это!

Следующие пару минут они стояли и обнимались, как влюбленные студенты. Кларисса уже отчаялась ждать, что ее поцелуют, когда по ее губам мазнули сухие губы – а потом Магарыч зарылся лицом в ее волосы и нервно рассмеялся:

– Нет, это перебор!..

Завхоз чуть отстранился, неожиданно-серьезно взглянул ей в лицо и покачал головой:

– Дочь Крылатого Короля, ну это ж надо так было…

Кларисса фыркнула, положила голову ему на плечо и сказала:

– Мне тоже следовало влюбиться в Грайси, а не в тебя. Пойдем хоть на озеро посмотрим, пока я не столкнулась с оперативной группой. Меня, конечно, отпустили до завтра…

– Не беспокойся, их развлекает Рикошет, – чуть улыбнулся завхоз, отпуская Клариссу. – Пойдем.

До озера было не так уж и далеко, но все же в этой короткой прогулке было свое очарование. Дорожки и фонари, разгоняющие полумрак, и строгие очертания окутанного тьмой замка, и в воздухе плывет тонкий аромат роз, и можно поговорить ни о чем:

– Вот эти кустовые розы начинают пахнуть после заката, – рассказывал Магарыч. – Только они чуть более прихотливые, тут уже драконий навоз не подходит.

– Я думала, ты уже отослал его Рагону с Карниэлем, – фыркнула Кларисса. – Ну, чтобы в замке не оставалось их сомнительного имущества…

Следующие пять минут они обсуждали дорогих родственников Магарыча и их очаровательную привычку срывать свадьбы – пока Кларисса не сказала, что такие беседы ее немного пугают. Она слишком молода, чтобы выходить за кого-нибудь замуж, и вообще, они же только что решили ничего не усложнять!

– Конечно, – подозрительно быстро согласился завхоз. – Ну, я же могу помечтать, какими глазами они будут смотреть на мое новое завещание? А розы ты тоже не любишь или только тюльпаны? А то я не знаю, можно ли тебе их дарить.

– Я разлюбила тюльпаны после идиотских ухаживаний лорда Ригаллиона, – призналась Кларисса. – Насчет роз нет претензий, дари. Только не прямо сейчас. Мало ли кто тут может бродить. Главное, не говорить о шта… тьфу!

Кларисса остановилась и оглянулась в поисках лорда Грайси, припоминая, что он тот еще любитель появляться при упоминании чьих-то штанов. Но обошлось – видимо, зловредный преподаватель манер был занят поисками своей случайной любовницы. А, может, слово «штаны» следовало произнести полностью.

Магарыч с интересом выслушал теорию Клариссы насчет непреодолимого влечения Грайси к штанам, и, в свою очередь, предложил впредь именовать этот предмет гардероба «то, что нельзя называть». Какое-то время они развлекались, прикидывая, во что переименовать остальной гардероб, но пирс и черная гладь озерной воды ожидаемо вернули дознавательницу к мыслям о расследовании:

– Внимательно посмотри на эти скамейки и постарайся вспомнить, кто на тебя напал. Я думаю, что это Аррадион или его сообщник. Только эта зараза клянется, что действовал в одиночку! Боится, наверно, что старший товарищ доберется до него первым.

Перед тем, как отправиться на поиски лорда Генриха, дознавательница немного понаблюдала за допросом крокодила-сдавалы. Странно, но Аррадион не спешил никого сдавать и утверждал, что готовил зелье и давал его леди один, без сообщников. Увы, ей не удалось дослушать до нападения на завхоза: после того, как Аррадион описал во всех красках соблазнение, полет и смерть Жанны, Кларисса разозлилась настолько, что едва не последовала примеру лорда Генриха, и начальник отправил ее отдыхать до завтра. Он явно подозревал, что леди еще не совсем отошла после зелья – а что, собственно, он мог подумать, услышав предложение «кастрировать этого прекрасного урода»?

– Нет, я не помню, кто на меня напал, – покачал головой Магарыч. – У меня весь день как в тумане. И если про шпиль я еще запомнил, то потом как будто вырезали кусок.

К сожалению, воспоминания Магарыча действительно были почти бесполезны для расследования. Все, что он помнил, это всякую ерунду вроде козней Клариссы и визита Крылатого Короля.

– И я опять задолжал ему жизнь, ужас! И знаешь, я… я не готов его о чем-то просить. И чтобы кто-то просил за меня. Так даже хуже. Я лишусь последнего уважения, и останется только отравиться.

– Как будто Крылатый Король кого-то послушает, – фыркнула Кларисса. – Пойдем отсюда. Ты же проводишь?..

Странно, но на пути к Академии им удалось ни на кого не наткнуться. Магарыч был недоволен и возмущался, что когда он несет в лекарскую леди, завернутую в камзол, то попадается на глаза половине Академии, а когда эта леди идет своим ходом, до них и дела никому нет! Ну, если не считать шныряющих по коридорам Осиных дочек и пары студентов с первого курса.

– Спокойной ночи, – чуть улыбнулся завхоз, прощаясь с Клариссой у дверей ее комнаты. – Я все же немного жалею, что мы не могли встретиться раньше… или позже. Лет этак на пятьсот. Сейчас я могу предложить тебе только прилетать в Академию на выходных. А тогда я бы пообещал тебе вечный полет…

Вот тут-то Клариссу и пробрало!

Аррадион говорил Жанне то же самое – за пару минут до того, как она превратилась в дракона. Он даже записал это в протокол – как и множество других подробной. Крокодил-сдавала не скупился на них, пытаясь убедить следствие в том, что действовал один и выгораживая сообщника.

«Я бы пообещал тебе вечный полет, но»…

Кларисса почувствовала вспышку адреналина в крови. Подумалось: почему, собственно, они исключили Магарыча? Только из-за драконьей цепи? Да, он не может соблазнять леди и варить зелье, но он может давать Аррадиону задания, покупать ингредиенты и запутывать следы, потому, что его никто не подозревает.

Нападение? Возможно, это попытка отвести подозрения… а, может, Аррадион перетрусил и попытался убить сообщника. Конечно, теперь он со страху будет молчать.

Мотив? Тогда Кларисса решила, что Магарыч теряет больше, чем приобретает. А что, если он был уверен, что заслужит прощение, вернув леди крылья? А если и нет, завхоз мог заняться этим просто со скуки. Такое вот милое развлечение, самое то после архитектуры, роз и ловушек.

А, может, Магарыч был невиновен. Мало ли от кого он мог это услышать? И он был бы осторожнее, правда?

А, может…

А, может, дознавательница просто увлеклась слишком сильно и ищет оправдания там, где их нет?

Кларисса должна была во всем разобраться.

– Мне кажется, или ты… – осторожно начал завхоз, и дознавательница поняла, что все-таки привлекла его внимание.

– Иди сюда, – тихо сказала она. – Времени слишком мало.

Вцепившись в рукав камзола, она затащила завхоза к себе и закрыла дверь. Прижалась к нему, целуя, и схватилась за застежки камзола.

– А ты уверена, что… – пробормотал Магарыч, опуская руки ей на плечи в попытке не то обнять, не то отстранить.

В его золотых глазах – ясных, еще не затуманенных страстью – читалась растерянность.

– Уверена. Знал бы ты, что я терпеть не могу…

«Отдаваться преступникам», – подумала дознавательница. – «Культистов поганых хватило до конца жизни. Ну что ж…».

Она на секунду коснулась связки амулетом на шее, выбирая один, подаренный отцом, и снова прижалась к Магарычу в страстном поцелуе. Потом расстегнула камзол и рубашку, скользнула пальцами по коже и хищно улыбнулась, чувствуя ответные прикосновения. Позволяя сначала ответить на ласки, а потом забыться и потерять голову, отдаваясь страсти.

Она на секунду коснулась связки амулетом на шее, выбирая один, подаренный отцом, и снова прижалась к Магарычу в страстном поцелуе. Потом расстегнула камзол и рубашку, скользнула пальцами по коже и хищно улыбнулась, чувствуя ответные прикосновения. Позволяя ему сначала ответить на ласки, а потом забыться и потерять голову, отдаваясь страсти.

Вот только сама она терять голову не собиралась.

– Иди сюда, – прошептала Кларисса, прикусывая кожу на шее лорда и чувствуя его руки под платьем, – и расскажи про вечный полет. Откуда это? Я хочу знать.