Loe raamatut: «Мои коты плывут над полем»

© Мария Вадимовна Митенкова, 2024

ISBN 978-5-0064-5602-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Об авторе

Меня зовут Маша, мне 21 год, и я обычная студентка из Беларуси. Учусь в медицинском университете на врача-педиатра. Мечтаю помогать детям и видеть их улыбки.

Я люблю людей и животных, цветы и лес, сказки и звёздное небо, да и вообще всё доброе и красивое.

Смотрю на мир широко раскрытыми глазами, близко к сердцу принимаю любую несправедливость и жестокость. Такой взгляд на мир находит отражение в моих стихах, сказках и рисунках. (да, все иллюстрации, которые есть в этой книге, я нарисовала сама)

Иногда мне бывает сложно в нашей непростой жизни, но я счастлива быть такой, какая есть, потому что мне нравится, что мой мир – не серый и куда-то быстро бегущий, а пахнет соснами и свежескошенной травой, поёт сверчками и мурчит котиками, смотрит любящими жизнь глазами собаки и разноцветными окошками жилых домов в зимний вечер. Пусть я остро ощущаю чёрствость и жестокость, чью-то боль и несправедливость, но зато – я всегда вижу на небе радугу.

Буду очень рада, если вы найдёте в моей книге что-то близкое вам. А если решите купить бумажную версию – знайте, что ту часть стоимости книги, которая не идёт на печать и выплату налогов, я полностью потрачу на корм для бездомных котиков из маленького частного приюта под Минском. В этот приют я прихожу помогать с уборкой уже 5 лет – и, надеюсь, буду приходить ещё долго. И ещё многие и многие котики найдут себе новые дома и добрых, любящих их людей.

Я радуюсь

 
Я радуюсь, что солнце светит ярко,
Что снег идёт и гром гремит грозой,
Что холодно зимой, а летом жарко,
По крыше шелестит что дождь косой.
 
 
Я радуюсь, что в мире много кошек,
Собак и прочих классных всех зверей.
Люблю немного малых даже мошек
И блеску я так радуюсь морей
 
 
Огромных и волнистых, но озёра
Уютные я тоже так люблю!
Меня зовут порою фантазёром,
Ведь сказки сочиняю и молю
 
 
Я Бога лишь о счастье всем на свете.
И радоваться я не устаю,
Что много так людей на всей планете.
Во многих свет я душах узнаю.
 
 
И многие здесь могут стать друзьями.
А разве то не радость? Спору нет!
Я рада очень папе, рада маме.
Семья мне в этом мире добрый свет.
 
 
Люблю я путешествовать, и дома
Я кучу интересных дел найду.
Я рада всем знакомым, незнакомым.
Со злом в душе я в жизни не уйду!
 

«Я радуюсь»

 
Люблю цветы, деревья, небо, травы…
А больше ещё радугу люблю!
И, может быть, немного и сама я
Всем людям и зверям её дарю.
 
 
Я рада, что имею эти ноги,
Чтоб много обойти прекрасных мест.
Я рада, что имею сердце. Многих
Там чувств не счесть и добрый светит крест.
 
 
Я радуюсь глазам, что углядели
Прекрасный, интересный мир чудес.
Я радуюсь рукам, что те при деле —
Свершили и свершат под свет небес
 
 
Немало добрых дел. А этой боле
Я радость ощущаю лишь к тому,
Что просто по своей я доброй воле,
Вздыхая полной грудью, тут живу.
 

Безумец

 
Я знаю, что бываю неуклюжа,
И вечно я «не там» и «не туда».
Ещё всё время топаю по лужам
И все дороги путаю всегда.
 
 
И я сажусь порой не в тот автобус,
Ещё я улыбаюсь невпопад.
И выгляжу, как странный гладиолус,
Застенчиво порою прячу взгляд.
 
 
И в шоке окружение бывает
В какие-то моменты от меня.
Меня порой с любовью принимают,
Порою ненавидят и бранят.
 
 
Один сказал: «Не девочка, а словно
Решил с небес нас ангел посетить».
Другой же: «Ты с другой планеты. Ровно
Ты будешь по этапу тут ходить!»
 
 
И коль со всеми где-то я танцую,
То в ритм не попадаю никогда.
Зато я очень искренне рисую
И верность лишь добру храню всегда.
 
 
Я мышка, что себя вообразила
Большой пушистой пандой из лесов.
И маленькая мышка возомнила,
Прогнать что может сильных, злых слонов.
 

«Безумец»

 
И смелая я в мыслях, а на деле
Всего и всех на свете я боюсь.
Но так, как в небо аисты взлетели,
Взлететь и я воробушком стремлюсь.
 
 
Я девочка с косичками простыми,
С обычными глазами и лицом.
С руками здесь почти совсем пустыми
Хожу, и перед всем на свете злом
 
 
Оружие моё – лишь карандаш
И кот. Безумец я иль воин света?
Но знает то весь мир огромный наш,
Со всей морей, людей и стран планеты
 
 
Что только лишь безумец увидать
Чеширского кота улыбку может.
А на дорогах ровных не нарвать
Букетов, не купать в траве там ножек.
 

Когда я буду помирать

 
Когда я буду помирать,
Я вряд ли стану вспоминать,
В каких ходил везде носках,
В каком пальто и сапогах.
 
 
А буду точно вспоминать,
За жизнь успел где побывать,
В каких поплавал я морях,
В каких полазал я горах.
 
 
Когда отправлюсь за порог,
Меня навряд ли спросит Бог,
За сколько куплен мой диван
И во дворце ль я проживал.
 
 
Но точно спросит Он меня,
Кому помог на свете я.
Он точно спросит про людей
И не забудет про зверей.
 
 
И Он задаст о том вопрос,
Вообще я что на свет принёс.
Когда уж будет обо мне
Лишь память только на земле,
 
 
То будет в том значенья ноль,
Любил ли злой меня король.
А будет важен факт лишь тот,
Любил ли мой меня народ.
 
 
Когда я буду уходить,
Смогу свой образ сохранить
В картинах, книгах и стихах,
Живых всех душах и сердцах.
 
 
Когда я буду помирать,
Я точно буду вспоминать,
Каких завёл себе друзей
И сколько я зажёг огней.
 
 
Когда закончится кино,
То важно будет лишь одно.
То будет важно очень мне,
Вообще я ЖИЛ ли на земле.
 
 
А жизнь земная коротка,
Ещё и очень нелегка,
И потому клянусь я жизнь
Свою потратить лишь на ЖИЗНЬ.
 

Ты можешь меня ненавидеть

 
Ты можешь меня ненавидеть
За то, что не с хором пою.
За то, что, как можешь ты видеть,
На тропке твоей я стою.
 
 
За то, что я радугой брежу,
Забыв про туман за окном.
За то, что решительно режу
Канат, что ведёт лишь на дно.
 
 
За то, что без зонтика в ливень
Иду и гляжу в небеса.
За то, что с букетом я лилий
В морозы шагаю в леса.
 
 
За то, что из грязной я лужи
Достану котёнка в слезах,
Его подниму среди стужи
Твоим пред лицом на руках.
 

«Ты можешь меня ненавидеть»

 
Я, может, не в нужное время
И в месте не том в этот мир
Пришла. Но небесное племя
И ясная звёздная ширь,
 
 
Как лучше, наверное, знают.
А значит, я дальше пойду.
Грозою пусть небо сияет,
Свою не забуду звезду.
 
 
Мечты – это свет на планете.
Мечтатель силён, только нет
В руках его пули и смерти.
Иначе погас бы тот свет.
 
 
Вселенная, верю, открытым
С мечтателем сердцем своим.
Всей жизни Творца ведь убитым
Правителем Сын был земным.
 
 
Ты можешь меня ненавидеть…
А я ошибаться могу.
Но только друг друга увидеть
Придётся на том берегу.
 

Есть люди

 
Есть люди, как море, есть люди, как лужи.
Так есть, и не знаешь, что лучше, что хуже.
Есть люди – болота, утонешь в трясине.
Прячутся тихо те в гадкой низине.
 
 
Вроде идёшь по траве – безопасно,
И тут, словно нож тебе в спину, ужасно.
Люди, как лужи, – они не смертельны.
Не чище, но меньше. Почти не проблемы.
 
 
Что же вам лужи, коль вы по дороге
Идёте к мечте, отойдя от берлоги?
Знают всех лучше то люди, как реки.
Не знают преград, не смыкаются веки.
 
 
Бегут всем назло лишь туда, куда надо.
Достигнут – возможно, тогда будут рады.
Есть люди – озёра, порой неприметны,
В мирской суете те совсем не заметны.
 
 
Но счастье тому, кто случайно коснётся:
Сил для души он у них наберётся.
Они же останутся там неизменны.
Наверно, так нужно. То дар и не бренный.
 
 
Есть люди, как море. Велики, красивы.
Их волны рисуют порою курсивом,
Но в это же время шлифуют и скалы.
И вечно успехов им собственных мало.
 
 
Словно всегда они в солнечном свете,
Только, коль вдруг ты ещё не заметил,
Скажу, что их слёзы солёны и горьки.
Их трудности – горы, никак не пригорки.
 
 
Но всё же они никогда не сдаются,
В свою доброту они всем окунуться
Позволят и даже дадут приглашенье.
А только ты знай: их конечно терпенье.
 
 
И коль наплюёшь ты им в душу до бури —
Ужасней тебе будут страшных всех фурий.
Шторм ведь морской – он корабль разрушит
И где-то в пучине навеки придушит.
 
 
Злых и бездушных не терпит стихия,
Зато и друзья из морей неплохие.
Верность и в счастье, и в бедственном горе —
Это умеет и учит мир море.
 
 
На свете обнять очень искренне хочет
Всех и о ком-нибудь вечно хлопочет.
Всегда после шторма вновь выглянет солнце
И вновь после слёз вдруг засветят оконца
 
 
Глаз свежей радостью будущих дней,
Ещё неизвестных, но тем и вдвойне
Таких интересных и ум весь дразнящих.
А это ль не признак, что ты настоящий?
 
 
Есть люди, как море, есть люди, как лужи.
Каждый решит тут, что лучше, что хуже
Пусть для себя, а мне будут и дальше
Волны примером, барашки без фальши.
 

«Есть люди»

Салют и гнилушки

 
Есть люди – салюты, есть люди, как свечи.
Есть люди, чей свет и прекрасен, и вечен.
Есть люди, как лампы, есть люди – гнилушки.
Есть люди, что гадки, как чёрные мушки.
 
 
Те люди, что свечи, слегка молчаливы.
Тела неприметны, а души красивы.
И дело всей жизни творят они верно.
Хоть вроде живут и обычно, и мерно,
 
 
Согреть они многих за жизнь успевают,
Сгорая, свой тёпленький след оставляют.
Они романтичны, уютны и тайну
Хранят в своём сердце. И всё неслучайно
 
 
В их мире. И Бога всегда они слышат,
И искренне любят, и верят, как дышат.
А люди, как лампы, горят по приказу.
Всю комнату вам осветят по заказу.
 
 
Их свет предсказуем и очень банален,
А взгляд их всегда безнадёжно печален.
Коль лампа сгорает – её заменяют,
А разницы даже и не замечают.
 
 
Хоть кажется, лампы бездушны, прохладны,
Но всё же и им нужно быть благодарным.
Со всей темнотой бы не справились свечи,
Ведь мир так велик, что почти бесконечен.
 
 
Есть люди – салюты… Заметны в округе,
Их видят не только друзья и подруги.
Как вспыхнут – заметит весь город, наверно.
Но только их жизнь коротка уж чрезмерно.
 
 
И ярок огонь их, и незабываем,
Но лишь отвернись – и меж твердью и раем
Растают все краски. Сгоревшие искры
Все падают вниз, ну а дым же в неблизкий
 
 
Небесный свой путь навсегда улетает,
Надеясь, что что-то он всё ж оставляет
Во душах людей, что и лампы, и свечи.
Но есть тут и те, кому все эти речи
 
 
Совсем бесполезны, ужасно напрасны.
Те люди глухие, и тем и опасны.
У них есть глаза, есть умы и есть уши,
Но только сердца не умеют их слушать.
 
 
И нет у них света, а только свеченье,
Убогое, в общем, по сути, явленье.
Такие ведь люди – всего лишь гнилушки.
Вокруг собрались там микробы и мушки.
 
 
И коли придётся вдруг с ними встречаться,
Захочется после подолгу плеваться…
Я знаю, что судит по-своему каждый,
А я для себя вот решила однажды,
 
 
Что лучше, чем лампой, свечою я буду.
И думаю также, что лучше салютом
Уж быть, чем убогой и грязной гнилушкой,
Сидят на которой микробы и мушки.
 

Раненый ангел

 
Я бегу со всех ног, все дороги презрев.
И слетел набекрень надо лбом моим нимб.
Я на крыльях когда-то под солнцем летел,
Но жестокими пулями наземь был сбит.
 
 
Мои крылья разорваны, перья торчат.
На лице моём кровь, а под сердцем дыра.
И я знаю, я слышу: они не молчат.
Они будут и снова, и снова стрелять.
 
 
И они меня точно сегодня убьют,
И поэтому выход – лишь только бежать.
А со мной уже вместе друзья не бегут:
Те решили оставить меня умирать.
 
 
И я, может быть, даже понять их могу.
Они участь мою не хотят разделять.
Я бегу, спотыкаясь, к обрыву бегу,
Я часы не умею сворачивать вспять.
 
 
И я прыгну с обрыва. Меня не держи…
Полечу со скалы я упавшей звездой.
Мне не важно, там рай или ад и дожди.
Ведь меня разорвут на земельке родной!
 
 
И я буду лететь среди туч и грозы,
Здесь погас уже свет, всё черней небеса.
Только долго я луч в своём сердце носил,
И сегодня светиться здесь буду я сам.
 
 
Всем назло! Я поспорил с чертями и тьмой.
Я лечу, протянув пальцы рук к облакам.
И я сам освещаю путь свой и чужой,
И останусь я другом земле и ветрам.
 

«Раненый ангел»

 
Ведь дороже свободы и света ничто
В мире этом не может огромном найтись.
И отправится в вечность великую тот,
Кто сумел до конца просто жить и светить.