Наедине с собой с комментариями и иллюстрациями

Полагаю, что стоическую философию в версии Марка Аврелия можно кратко выразить в двух пунктах с двумя подпунктами в каждом.

1. Добросовестно делать свое дело, будучи ко всем благожелательным и не обращая внимания ни на какие сопутствующие неблагоприятные обстоятельства.

a. … не обращая внимание на досаждающих людей.

b. … не обращая внимания на досаждающее здоровье и прочие неприятности такого рода.

2. Помнить о смерти.

a. Просто потому что это факт, и каждый умрет и ничего в этом нет такого трагичного , но все происходит в соответствии с природой.

b. Не тщеславиться, ведь все равно итог всему – смерть, то бишь забвение. Как бы человек не раздувался, все равно пройдет небольшое время и он сдуется, то есть умрет.

Это если вкратце. А теперь чуть подробнее поговорим о стоицизме Марка Аврелия.

Дальше...

Марк Аврелий и стоицизм

Ну, я думаю, что каждый человек вынуждаем жизнью быть отчасти стоиком. Стоицизм – попытка примириться с жизнью в ее неизбежной болезненности и бренности. Своего рода тренировка разумного (то есть нечеловечески отстраненного) терпения. Это полезно. И это неизбежно. При этом пределы терпения любого человека все же ограничены, хотя стоицизм как раз этого и не признает. По Марку Аврелию с человеком не может произойти буквально ничего, что бы он не мог спокойно снести . Например, он говорит:

Прожить неприневоленно в совершенном благодушии, хотя бы кричали о тебе, что им вздумается, хотя бы звери раздирали члены вот этого вокруг тебя наросшего месива. Ведь разве что-нибудь мешает мысли сохранять свою тишину, благодаря истинному суждению об окружающем, а также готовности распоряжаться именно тем, что ей выдалось?

Ерунда, конечно. Как начнут звери на части рвать, никто не сохранит благодушия. Я бы сказал, что стоическое терпение на практике подразумевает рамки, в которых человек сталкивается с чем-то, что трудно, но еще можно терпеть. Если говорить о физической боли, то это, скажем, хроническая, отравляющая человеку жизнь болезнь, но не острые приступы этой болезни, которые терпеть невозможно. Сам Марк Аврелий по историческим свидетельствам всю жизнь отличался крайне хрупким здоровьем, так что он имеет полное моральное право рассуждать в таком вот терпеливом духе, хотя и явно перебарщивает. И в этом смысле я бы сказал, что необходимость в философии стоицизма рождается как раз тогда, когда боль уже более терпеть невозможно: человек срывается и в качестве реакции на срыв и рождаются мысли о том, что срываться не из-за чего, а надо относиться к боли (и прочим неприятностям) философски. Отсюда и переборщ. Не было бы нестерпимой боли, не было бы и нужды в философии стоицизма. А вот реально применимыми эти рожденные непереносимой болью мысли становятся лишь когда боль все же еще можно переносить - тогда, вероятно, стоицизм действительно может укреплять человека. Ну и, вероятно, стоицизм может делать переносимой ту боль, которая многим показалась бы непереносимой, и в этом смысле действительно делает непереносимое переносимым. Я говорю вероятно, потому что сам нахожусь в ситуации здоровья идеальной для стоика – то есть болячек у меня уже довольно много и они крайне неприятные, но выносить их пока что еще можно без особых сетований. Но при этом и срываюсь я довольно часто, то есть стоик из меня выходит плохой. И вот что я заметил – сразу после очередного срыва я начинаю рассуждать почти в точности как Марк Аврелий – укоряя себя за срыв. Вроде как:

«Ну и что ты бесишься? Ничего такого уж страшного не происходит, вполне можно не обращать внимания. Если что и болит (шире - мешает), мыслить это не препятствует – а раз я могу мыслить, значит, и проблемы нет. Пока голова в порядке до остального тела мне и дела нет. Всё, впредь такого не повторится, и я буду сохранять спокойствие и спокойно заниматься своим делом» (как вы догадались, это – мои слова, а не Марка Аврелия:)).

Вот я и думаю – может из стоиков тоже были плохие стоики, и они рождали свои стоические положения именно после срывов – именно как реакцию на срыв? Не знаю, настаивать на этой гипотезе не буду…

Тут, правда, во многом еще и вопрос темперамента. Глупо, например, было бы требовать от Фриды Кало, чтобы она была стоиком в постигшем ее несчастье. Не тот у нее темперамент. Но ведь она и была стоиком, то есть жила с этой вечной болью, стоически ее перенося. Но и срываясь конечно. То есть, чтобы проповедовать стоицизм, надо иметь определенный душевный склад (стремление к бесстрастию), а чтобы жить стоиком…- так сама жизнь заставляет. Вообще, чтобы жить (элементарно выживать), надо быть стоиком, а то сразу загнешься. С этого я собственно и начал. В этом смысле стоицизм как философия и вообще любая философия, предписывающая определенный образ жизни (заключающийся в чем-то отличном от непосредственного занятия философией – то есть рассуждений о жизни), кажется мне чрезвычайно ограниченной. Ведь с одной стороны жить стоиком можно и без стоицизма (то есть без точных формулировок стоических положений), а с другой - можно не подпадать под стоицизм просто по своему характеру или темпераменту. Лично мне стоицизм интеллектуально близок, а вот по темпераменту я все же для стоицизма слишком впечатлительный. Но все же я попытаюсь впредь быть лучшим стоиком, чем был до сих пор. Хотя вряд ли получится…

Зато у меня точно получится уличить Марка Аврелия в одном неблаговидном поступке, а именно во враждебном отношении к философии в смысле чистого умозрения. Он радуется, что «не стал писать умозрительных сочинений». Марк Аврелий, как и многие другие, ценит только «применимое в жизни» знание, то есть вторичное с высшей философской точки зрения. Высшее теоретическое знание показывает жизнь как есть, а не предписывает и не направляет. Значение же практики для теории высшего порядка (то есть теории в собственном смысле слова) состоит всегда только в том, что она дает материал, а не в том, чтобы мы, вооружившись теорией, стали лучше практиковать. Что же до практики… но построение теории - это и есть практика рассуждающего человека (может быть практикой) – тот, кто этого не понимает… но это вообще плохо понимают. И философы в том числе. Но философы извечно пытаются изменить окружающий мир (или как-то определить свои действия в этом мире), тогда как дело-то их заключается в том, чтобы объяснить его (заниматься исключительно одним действием - умопостижением). Зрить умом – это ли не дело философа? Именно это.

Стал читать после просмотра фильма ,, Обет Молчания"

Понравилась, читал с удовольствием.

Думаю пришло время относится к окружающим нас вещам и процессам с точки зрения Стоической Философии.

Размышления римского императора (161-180 н. э.) Марка Аврелия - это дневник, не предназначенный для опубликования. В пользу последнего свидетельствует совершенно непричесанный стиль автора (за исключением, быть может, первой главы с благодарностями): отсутствие сказуемого, а иногда и подлежащего, неоконченные мысли, сложный контекст, очевидно связанный с событиями в жизни императора. В Размышлениях Марк Аврелий репродуцирует суть стоического учения, которому был всегда привержен и которое, как самовнушение, посредством постоянных рефлексий, он видимо использует для душевной само-организации. Не буду врать, о стоиках я знаю не много. Года около 300-го до нашей эры у какого-то расписного портика (стои) в Афинах толкал речи Зенон Китийский, который и основал стоицизм. Но даже при столь поверхностном знании, в дневнике попадаются хрестоматийно знакомые высказывания стоиков (например, о делении философии на логику, физику и этику). Поскольку издание Литературные Памятники - академическое и комментарии занимают в нем большую часть, было приятно обнаручить в статье Яан Унта, что такое хрестоматийное изложение стоических утверждений обнаружил в Размышлениях не я один.

Ценность Размышлений на мой взгляд в том что, это личный дневник, так сказать, практикующего стоицизм человека и не просто человека, а императора Римской Империи в период ее расцвета! Следует сказать, что второй фактор - не столь важен как первый. Марк Аврелий не был фанатиком, в политике был консерватором, во всем знал меру, старался не отдавать территории, но и не совершал завоевательных походов, проявлял по тем временам значительный гуманизм, заботу о неимущих, наказывал и казнил преступников и бунтарей по крайней необходимости. Кстати, сам он был из сенаторского сословия, но его предшественник, император Антонин Пий, хотя имел своих сыновей, усыновил его и выдав за него свою дочь Фаустину, сделал затем и приемником империи. При дворе воспитанием Марка, среди прочих, занимался стоик Квинт Юний Рустик, от которого тот и набрался стоических идей.

Теперь, попробую изложить стоицизм одним абзацем так, как он изложен в Размышлениях. Все временно на Земле, все умирает, распадется на элементы, поглощается природой, целым. Даже память о людях сиюминутна, даже о самых известных - недолговечна. В этой ситуации постоянного потока, вихря времени, нет смысла человеку быть увлеченным страстями и иллюзорными целями в будущем. Нет будущего, нет и прошлого, только настоящее важно ибо только оно и дано человеку. Между тем человек - существо общественное и то что в его силах в этом бесконечном круговороте жизни и смерти - это быть справедливым к другим, правдивым, внимательным, не поддаваться страстям (но не чувствам!), знать меру во всем, то есть, по сути, не желать ненужного. Жить каждый день как последний - это из Марка Аврелия. В общем-то вполне себе приличная этика, только мотивация такой этики - чисто эсхатологическая (направленная к концу) и происходит от страха конечности нашего существования. Хотя и с богами Марк Аврелий решает вопрос остроумно - их надо просить лишить наш желаний ненужного, то есть, укрепить на стоическом пути :).

В издании ЛП имеются экзегетические (значит - теологически объясняющие текст) комментарии Яана Уата и славная статья Гаврилова Марк Аврелий в России. Из нее узнаем, что некоторые высказывания Марка Аврелия (6, 13)

Как представлять себе насчет подливы или другой пищи такого рода, что это рыбий труп, а то — труп птицы или свиньи; а что Фалернское, опять же, виноградная жижа,...

использовали в России для утешения постоянно недоедающие люди. Видимо и Лев Николаевич тОлстый, кушающий рисовые котлетки любил это место, ибо хорошо отзывался о книге Марка Аврелия. Ну, и, конечно Ильф и Петров знатно постебались над всем этим. PS. Все таки, европейский эсхатологизм - стоический, а наш человек - эсхатологичен, как расп..яй, Афоня, которому ничего не интересно и на все наплевать. PS. Подозреваю, чтобы прислуга не обнаружила, писал Марк Аврелий дневник на греческом.

Тяжело описать свое впечатление, потому что я как будто побывала на приеме у психолога, так много жизненных моментов и я даже нашла ответы на некоторые вопросы. До этого я и не любила философию вовсе, а сейчас поняла, что просто не читала хорошую. Каждая часть книги, несет в себе какой-то смысл и некоторые строчки, я бы повторяла себе изо дня в день, как мантру или аффирмацию. Определенно стоит потраченного времени!

Кто бы мог подумать, что философия второго века нашей эры может быть столь актуальной и по сей день? Причем мысли не абы кого, а самого Императора Римской Империи. Это вам не Диоген из бочки или застольник Сократ.

Марка Аврелия прозвали "Праведником на троне" не за красивые глазки. В своих трудах, написанных на греческом языке, он высказал благодарности родным и близкии, которые поспособствовали становлению его личности, поведал о своем отношении к жизни и отношении к смерти.

Лови момент, живи последним днём - это основные правила его жизни, но под ними он подразумевает отсутствие прокрастинации, работу над собой, помощь нуждающимся. Не следует прогибаться под желания и представления других людей, необходимо быть собой. Быть правым, а не исправляемым.

"Если ты сделал добро, а другой испытал добро, то чего же ты, уподобляясь глупцам, стремишься еще к чему-то третьему, вроде славы доброго человека или награды?"

Добро не имеет цены, совершая его, мы не должны надеяться на награду или ждать её. Мы не обязаны отвечать на добро добром. Умей принимать, без уплаты, умей отдавать без сдачи. Абстрагируйся от тех, кто этим злоупотребляет.

Помни о смерти, она неизбежна. Нет разницы, между скоропостижной кончиной и смертью в глубокой старости. Благодари людей, что тебя окружали, прости людей, для коих ты помеха.

Мне очень понравилось читать эту книгу. Она читается как наставления отца. Марк Аврелий был благородным человеком, избегающим бессмысленной жестокости, тчащим и уважающим всех людей, что его окружали. Это отражается в его мировоззрении и это достойно уважения.

Vale.