Maht 609 lehekülgi
2016 aasta
О том, чего мы не можем знать. Путешествие к рубежам знаний
Raamatust
«Хотя эта книга посвящена тому, чего мы знать не можем, также очень важно понять, что мы знаем. В этом путешествии к пределам знаний мы пройдем через области, уже нанесенные учеными на карты, до самых пределов последних на сегодняшний день достижений науки. В пути мы будем задерживаться, чтобы рассмотреть те моменты, когда ученые считали, что зашли в тупик и дальнейшее продвижение вперед невозможно, но следующее поколение исследователей находило иные пути. Это позволит нам по-новому взглянуть на то, что мы сегодня можем считать непознаваемым. Я надеюсь, что к концу нашего путешествия эта книга станет всеобъемлющим обзором не только того, чего мы не можем узнать, но и того, что мы уже знаем».
Книга замечательная! сказать по правде, как только прочитал первые несколько глав, сразу задумался: «А правильно ли я сделал, что купил эту книгу?» Потом появилась еще одна мысль: «А может быть есть дела поинтересней?» Чем дальше читал, тем книга больше нравилась. Теперь вывод один – книгу купил не зря, время не потратил. Очень сложно разобраться в том перечне элементарных частиц, про которые пишут со всех сторон, каждый раз чувствовал себя недотёпой, когда пытался в голове уложить все в стройную систему, теперь понимаю, что самостоятельно я бы такой груз не поднял – спасибо автору (и это только один аспект моего внутреннего сумбура, который стал более упорядоченным, а таких в книге несколько). И вообще, как замечательно, что у них на западе есть должность Популизатор науки – очень нужная должность. Не хочу сказать что я теперь как рыба в воде в этих симметриях и в курсе про все кирпичики мироздания, но небольшая ступенька в сторону современного миропонимания мной пройдена – такие книги читать надо, хотя бы раз в год, если есть желание быть современным просвещенным человеком.
Думаю, что это топ-3 из всего прочитанного научпопа. Куча новой информации, иногда взрывающей мозг (как насчет гипотезы, что электрон это маленькая черная дыра). Детализация каждого раздела от простого к сложному. Никакой эзотерики мистицизма и всего прочего, только современная наука и ее пределы.
Кант считал, что истинное устройство мира навсегда останется сокрытым от нашего взора. Мы можем познать лишь кажущееся его устройство. (...) Как сказал Нильс Бор: «Неверно думать, что задача физики – в том, чтобы обнаружить, какова природа. Физика касается того, что мы можем сказать о природе».
Я, наверное, соглашусь с моим коллегой по Нью-колледжу Тимоти Уильямсоном, который утверждает в своей книге «Знание и его пределы» ("Knowledge and Its Limits"), что знание следует рассматривать как нечто фундаментальное, неопределимое через другие понятия. Кажется, все мы знаем, что значит слово «знать». Оно – одно из всего лишь приблизительно сотни слов, для которых существует адекватный перевод на все языки мира. Например, такой базовый глагол, как «есть», в это число не входит.
Как ни удивительно, шимпанзе начинают проваливать [зеркальный] тест в возрасте 30 лет, когда им еще остается 10–15 лет жизни. Причина этого может быть связана с тем, что самосознание даром не дается. Сознание позволяет мозгу участвовать в путешествии во времени. Мы можем вспомнить о своем прошлом и даже представить себя в будущем. И именно поэтому Гэллап считает, что ближе к концу жизни шимпанзе предпочитают утрачивать способность к самосознанию. За сознание собственного существования приходится платить знанием о неизбежности смерти. Сознание смерти – цена сознания самого себя. Отсюда возникает следующий интересный вопрос: не играет ли аналогичную роль у людей старческая деменция, защищающая стареющего человека от болезненного понимания неизбежности близкой смерти?
И все же я не уверен, не изменилось ли мое решение считать себя атеистом к концу этого исследования пределов знания. Если я определяю Бога как существование того, чего мы знать не можем, то называть себя атеистом – значит верить, что ничего непознаваемого не существует. А я в это, кажется, больше не верю. (...)
Возможно, самый важный вывод состоит в необходимости поддерживать шизофренически расколотое состояние ума. Множественные разумы.
Мне кажется, что если бы не было ни Вселенной, ни материи, ни пространства, ни вообще ничего, математика все равно существовала бы. Для существования математики не требуется физический мир. Поэтому, с моей точки зрения, математика – в высшей степени вероятный кандидат на роль первоначала. Это также объясняет и «непостижимую эффективность математики». Этим выражением Юджин Вигнер обозначил невероятную способность математики объяснять физические явления. Если физические явления – результаты математических построений, то в том, что мы находим все новые и новые математические объяснения самой сущности той Вселенной, в которой мы живем, нет ничего удивительного.
Arvustused, 2 arvustust2