Loe raamatut: «Академия мертвых душ. Целительница»

Посвящается моей дорогой подруге, чудесному доктору и прекрасному человеку Виктории Ерошенко, а также всем тем невероятным и удивительным людям, которые выбрали профессию врача.

Глава 1

«Дорогой дневник! Видишь, какой ты стал красивый и аккуратный. Ты знаешь, в чем дело: сегодня я завела новую тетрадку и пишу с самой первой, чистой страницы. И не потому, что старый дневник исписан от корки до корки, вовсе нет.

Просто сегодня первый день нового учебного года. Все тетрадки, все самопишущие перья, вообще все-все-все новое. Ну и каково было бы старенькому потрепанному дневнику в этой сияющей компании?

Конечно, я знаю ответ: ему было бы все равно. Хоть я и учусь в самой настоящей магической академии и живу в самом магическом из всех мне известных миров, канцтовары здесь неодушевленные. Думаю, это к лучшему.

Представляю себе, как тетрадка с возмущением отчитывает меня за то, что я пишу в ней всякую ерунду.

Может быть, она предпочла бы стать конспектом, куда аккуратным почерком записывают лучшие заклинания и магические формулы. А может, ей вообще не хочется, чтобы в нее что-то писали. Вдруг ей щекотно, когда я вожу по ней пером. И что тогда делать? Прямо в магазине договариваться с ними?»

Я отложила самопишущее перо и задумалась.

Второй курс в Академии мертвых душ. Второй год в магическом мире… Теперь-то я уже точно здесь не новичок…

– Леди Ксения! Долго тебя ждать? – в комнату заглянула Гариетта, наша кастелянша. – Все уже давно получили новую форму, а ты, как всегда, забыла?

Она старалась казаться строгой, но получалось плохо. Еще бы! Наша Гариетта – ходячий коктейль из тепла и уюта. Мало кто из новеньких не рыдал на ее пышной груди в первые – самые трудные – дни. И для всех у нее находились нужные слова и, конечно, чай со сладостями. Однако приходят в ее каморку вовсе не за угощением, а за порцией доброты и беспредельного оптимизма.

– Ой… – я подскочила из-за стола, рассыпав бумаги и карандаши.

И правда ведь забыла. Купила все по списку, рассортировала травки и зелья, перебрала книги на полке… А про учебную форму забыла напрочь! Неужели не внесла в список дел? Или внесла, но пропустила?

– Как тебя, такую рассеянную, вообще в целители направили? – ворчала Гариетта. – А ну как не то лекарство выдашь? Или заклинание перепутаешь? Это ж не шутки. Человека загубить можно!

Как-как… Засветился ректоров шар зеленым – и направили. Все как у всех… Да я и не против была. Врач – профессия важная и благородная, кому как не мне знать…

– Простите-простите-простите! – наконец заговорила я. – Совершенно вылетело из головы! Я сейчас же, в эту же минуточку все получу!

– В эту же минуточку, как же. Я пока летать не научилась, да и ты вряд ли. Так что получишь не раньше, чем дойдем до моего офиса.

Офиса! Я едва удержалась, чтобы не прыснуть со смеху. Назвать так комнатушку, прилегающую к складу, было большим допущением. Однако Гариетте так понравилось новомодное словечко из другого мира, что теперь вверенное ей помещение никак иначе называть не дозволяется.

– Да-да, конечно! Пойдемте в офис. Прямо сейчас…

Я вышла из-за стола, демонстрируя полную готовность отправиться хоть в офис, хоть к черту на рога. Мне, вообще-то, очень хотелось прослыть прилежной студенткой! И второй курс для этого – самое подходящее время.

Раз уж на первом не вышло…

Мы шли по длинным коридорам замка. Уж не знаю, кто его строил, но явно он считал: чем больше коридоров, тем веселее. Первое время я даже побаивалась ходить тут одна. Задумавшись, часто терялась в многочисленных петлях и завитушках… Потом привыкла.

– А может, зря ты отказалась от помощницы? – спросила Гариетта, словно подслушав мои мысли.

– Нет!

Я энергично замотала головой. Не нужно мне помощницы, справлюсь сама! Я вполне здорова и уж как-нибудь за собой присмотрю.

Вообще-то каждому, кто попал в наш магический мир из того, обычного, полагается помощник или помощница. В этом есть смысл, ведь все «заморыши» (так ласково тут называли иномирцев раньше), попав в академию, обретают недюжинные магические способности. А пользоваться ими, ясное дело, не умеют.

Да и откуда бы уметь? В нашем мире о магии можно только в книжках прочитать. Так что любому новичку требуется нянька, так сказать, во избежание.

У меня тоже была помощница. Нет-нет, с ней все в порядке и ничего плохого не случилось. Просто она училась уже на пятом курсе, так что к концу прошлого года благополучно сдала экзамены и ушла из академии, как и положено в таких случаях.

А от новой я отказалась.

Многие из ребят-попаданцев только крутили пальцем у виска: зачем отказываться от помощи, когда она сама идет в руки, да к тому же положена штатным расписанием академии.

Но не все.

Те, кто знал мою историю, понимающе кивали, вот как Гариетта сейчас.

Большинство студентов-иномирцев появляются здесь в результате каких-то трагических событий, ведь для того, чтобы попасть в здешний мир, нужно не просто умереть в своем, а успеть сделать это до восемнадцатилетия.

Как правило, молодые люди в этом возрасте не умирают, а трагически погибают. Кто-то в автомобильной аварии, кто-то наткнувшись в темной подворотне на негодяев с ножом… В общем, если послушать эти истории, они всегда драматичные и даже в каком-то смысле увлекательные.

Моя – нет.

Я просто умерла.

Болела, болела и умерла.

Скукота.

Очнувшись в новом мире, в отличие от многих я не рыдала по потерянным близким. С ними я успела попрощаться, и не раз. А вот что я сделала, как только обнаружила, что ничего не болит, а в теле бурлят силы – вскочила на ноги. Боже, сама, без посторонней помощи! Уже год прошел, а я до сих пор помню переполнявший меня восторг.

А потом я долго бежала по бескрайнему полю, не разбирая дороги, не думая о направлении. Просто потому, что могу. Потому что ветер бьет в лицо, а легкие наполняются воздухом и можно дышать полной грудью. Ноги пружинисто отталкиваются от земли, и кажется, еще чуть-чуть и взлетишь.

В общем, моей помощнице пришлось изрядно побеспокоиться и побродить по окрестностям, прежде чем она смогла меня найти. И первое, что она подумала, когда наконец отыскала свою подопечную, это что в академию явилась какая-то сумасшедшая. И немудрено, я ведь сидела, обняв какой-то рандомный куст и громко смеялась. Потому что наконец-то могла. Хохотать во весь голос и не задыхаться, не испытывать совершенно никакой боли.

С тех пор прошел год, но для меня все еще огромная ценность – просто жить в комнате одной и самой подниматься с кровати. Самой складывать вещи, самой приводить в порядок одежду. И самой решать, кто войдет в мою комнату, а кто нет.

Ведь когда ты лежишь в больнице (а последние мои месяцы в прошлой жизни проходили исключительно там), ты не можешь рассчитывать на уединение. Кто-нибудь всегда рядом. Проверяет показания приборов, ставит инъекции, поправляет подушки, приносит еду. И это хорошо, что они рядом, потому что ты прекрасно знаешь, что сама не справишься.

Но сейчас-то все изменилось! И если уж я что-то могу сделать сама, я предпочитаю делать это сама. А если не могу… Все равно попытаюсь.

О, как же это сводило с ума мою помощницу! Сколько маленьких катастроф я устраивала, когда пыталась самостоятельно овладеть магией. Всякий раз она смотрела на меня с укоризной и строго напоминала: «Что бы ты ни натворила, неприятности будут у меня».

Так что новой помощницы мне не хочется. Кажется вполне логичным не желать доставлять неприятности какому-то постороннему человеку.

Гариетта выдала форму и заметив, что я загрустила, тут же предложила чаю. Святая женщина!

– Спасибо, – улыбнулась я как можно веселее. – Но лучше пойду к себе. Завтра начнется учеба, нужно подготовиться…

Железный аргумент, всегда срабатывает. На самом же деле я просто спешила вернуться к дневнику, потому что не закончила запись. Мне до чертиков хотелось еще порассуждать о том, что было бы, если бы тетрадки могли сами решать, что в них напишут. А ведь есть не только тетрадки, но и самопишущие перья. Как бы они себя повели, если бы получили право выбора? О, про это можно сочинить целую историю!

Так что я наскоро распрощалась с заботливой Гариеттой и рванула по коридору в свою комнату, прижимая к груди изумрудно-зеленую форму. Это отличительный цвет факультета заботы, где, собственно, и обучают целителей.

Тогда я еще не знала, что вернуться к дневнику смогу только завтра и мне уж точно будет что туда написать. Да-да, кое-что поинтереснее, чем просто рассуждения об одушевленных канцтоварах.

Глава 2

Сейчас я уже не вспомню, о чем тогда задумалась. Кажется, представляла начало учебного года, встречу с однокурсниками…

Большинство из них разъезжаются на каникулы. Понятное дело, те, кто родился и вырос в этом мире, отправляются домой к родным и близким. Иномирцы тоже не хотят безвылазно торчать в академии. Стипендии, которую нам платят, вполне хватает на то, чтобы отправиться, к примеру, в столицу, полюбоваться на королевский дворец, побродить по паркам, посетить самые известные рестораны.

А те, кто не любит шумные города, уезжают на побережье. Курортов, вроде тех, что устраивают у моря в нашем мире, тут нет. Да и сама идея плавать и загорать местным жителям кажется несколько нелепой. Так что домик у моря можно снять за сравнительно небольшие деньги.

Да и вообще, глупо же, оказавшись в новом магическом мире, безвылазно сидеть за стенами академии!

Так считают почти все. Если честно, я тоже так считаю, да только свои первые каникулы в новом мире я провела именно здесь, в академии мертвых душ, никуда не выезжая. Потому что свою немаленькую стипендию предпочитаю не тратить на наряды и развлечения, а откладывать. Мало ли как жизнь сложится… Вдруг окажется, что я и правда никуда не годный целитель?

Ну вот, у меня так всегда: начну думать о чем-то одном, а уже через секунду думаю о совершенно другом, а может даже о третьем или четвертом.

Видимо, в тот день, когда я брела по коридорам академии, случилось что-то в этом роде. Я замечталась, пропустила пару поворотов, а потом свернула не туда и… поняла, что заблудилась. Вот ж стыдоба какая, я ведь проучилась здесь целый год! Ну как, как такое вообще может быть?

Коридор, в котором я оказалась, был непривычно мрачным. Я даже зябко поежилась от ощущения сырости. Похоже, сюда давно никто не заходил.

Попыталась вернуться назад. Ох, если бы я только помнила, какое из направлений это самое «назад»! Ответвление в одну сторону, в другую… Не замок, а целый лабиринт!

Я вздохнула.

Забавно будет, если я потеряюсь здесь окончательно и никто меня не найдет. А через какую-нибудь тысячу лет местные археологи будут гадать, откуда здесь взялся этот скелет…

И вдруг, о счастье, в конце одного из коридоров я увидела свет. А это значит, идти нужно туда. Я выберусь!

На радостях я ускорила шаг и почти побежала в светлую сторону, радуясь, что все обошлось, а заодно ругая себя на чем свет стоит.

Вот только со мной могло такое приключиться! Поэтому Гариетта и считает, что мне все еще нужна нянька, а магистр Салиена, наш декан, не устает повторять, что я вечно витаю в облаках…

Между тем я приблизилась к свечению достаточно, чтобы понимать: никакой это не выход, не окно и не что-нибудь в этом роде, а портал. Открытый портал.

В общем, делать мне тут было уже нечего. Понятно, что эта сияющая штука ведет куда угодно, только не в мою комнату – уж такое я бы заметила. И все же я не спешила уходить.

Я никогда раньше не видела порталов, хоть и прожила целый год в мире, где они существуют и в общем-то считаются вполне себе обычным делом. Ничего особенного, всего лишь удобный и быстрый способ передвижения…

Только вот я особо никуда не передвигалась.

Нет, у нас, конечно, ходят слухи, что некоторые попаданки не столько учатся, сколько, хм… перемещаются. Например, в королевский дворец.

Удалось же одной из моих соотечественниц стать королевой!

История про короля и его женитьбу, которую здесь пересказывают на все лады, давно обросла всевозможными нереальными подробностями, и правды уже не узнаешь. О леди Полине в академии слагают легенды. Еще бы – обычная девушка из другого мира смогла захомутать не кого-нибудь, а короля! Кое-кто даже болтает, что она его приворожила. Глупости, как по мне.

Сама я эту пару в академии не застала, так что ничего толком об этом не знаю, а повторять досужие сплетни – не мое любимое занятие.

Главное – сейчас никаких королей в академии нет. И никаких особенно романтических историй – тоже.

Во всяком случае, я провела в академии год и успела понять, что из волшебного и невероятного здесь только обучение магии, которая, честно говоря, спустя два-три месяца перестает так уж удивлять. Ведь по большому счету нет никакой разницы: зубришь ты математические формулы и правила или ритуалы и заклинания.

Да, здесь возможно магическим образом отправить покупки в свою комнату, а грязную посуду – в кухню, но это забавляет только новичков, недавно прибывших из нашего мира. К концу первого семестра даже они понимают: здесь все такое могут, даже маленькие дети, так что ничего особенного. Азы бытовой магии.

Летающие покупки – это, конечно, очень удобно. И заклинания по очистке и глажке одежды. И еще многие мелочи…

Но вот, к примеру, у нас в мире есть лифты! Вот честно, я спокойно могла бы носить свои покупки в руках. Не такой уж я фанат шопинга, чтобы это всерьез было проблемой.

А каждый день подниматься на шестой этаж предпочла бы на лифте, вместо того чтобы карабкаться по крутым ступенькам.

Или вот интернет – отличная же штука. Однако в этом мире ничего подобного нет, да что там – даже элементарного телевидения.

Нет, я вовсе не жалуюсь, просто хочу сказать, что все чудеса, которым в книгах так радуются попаданки, на самом деле не такие уж и крутые.

Большего чуда, чем здоровое тело и прекрасное самочувствие, со мной тут не случалось. Вот что было по-настоящему волшебно!

А вся эта магия-шмагия… Ну прикольно, пусть будет.

И все-таки портал меня буквально заворожил. Я даже забыла, что вообще-то заблудилась, и нужно как-то выбираться из лабиринта коридоров.

Сначала я просто несмело ходила возле сияющего круга. Обошла его со всех сторон. Обнаружила, что он, хоть и светился в полутьме коридора, но совсем не излучал тепла.

Я поднесла руку поближе. Да, точно! Ни тепла, ни холода, как будто бы имеешь дело с обычным светильником. Хотя нет, светильники хоть немного, да нагреваются… А тут – ничего подобного.

Осмелев, я коснулась портала рукой и пальцы прошли сквозь него, не встретив никакого сопротивления. Воздух и воздух… Ничего особенного.

И все же быстро отдернула руку.

Подумать только, кончики моих пальцев были где-то… Где-то не здесь, где-то в другом месте!

В отличие от травок, заговоров и летающих подносов, это очень даже тянуло на настоящее волшебство! Не могла же я оставить все как есть и спокойно пойти заблуждаться дальше.

Я снова тронула рукой портал, но на этот раз погрузила в сияющее марево всю кисть, и даже помахала ею.

Интересно, что там? И увидел ли кто-нибудь мой приветственный жест?

К тому времени я уже напрочь забыла, что недавно моим единственным желанием было выбраться из лабиринтов коридора. Светящееся пятно, которое висело в воздухе, волновало меня куда больше.

Куда же ведет этот проход? Хоть бы одним глазочком посмотреть!

Эта мысль, едва появившись, захватила меня полностью. Нет, действительно, вовсе не обязательно прыгать в портал целиком, можно же просто высунуть голову и посмотреть. Ничего ужасного не случится!

Ага-ага, не случится. А вдруг там какие-нибудь жуткие зверюги, и того, кто открыл этот портал, они уже давно сожрали? А теперь сидят и ждут, не появится ли из волшебной дыры еще какая-нибудь еда.

И тут раз – подарок судьбы – высовывается моя голова. И какой-нибудь зверь с хорошей реакцией клац зубами – и нет больше у меня никакой головы.

Зато для археологов будущего еще интереснее загадка: что тут делает безголовый скелет? Куда подевался череп?

Да и если меня найдут уже сейчас, преподавателям будет что обсудить.

Например, наш Цитрамон, ну то есть магистр Цитрион поморщится и скажет: «А я ведь не раз говорил, совершенно безголовая девица. И вот смотрите, как в воду глядел. Полагаю, мне стоит прочитать несколько лекций на Факультете ясности. Очевидно же, что пророческие способности у меня в наличии!»

Я представила, с каким напыщенным видом он это говорит, как блестит его лысина, топорщатся тонкие усики, и рассмеялась вслух.

Мой смех пронесся по пустому коридору жутковатым эхом.

Бр-р, ужас какой!

С другой стороны, никакого ужаса. Это всего лишь совершенно неопасная я и мое совершенно не опасное хихиканье. Так что у страха глаза велики, а там, с той стороны, наверняка нет ничего ужасного, и незачем придумывать.

То есть решение было уже принято.

Я подошла к порталу, постаралась встать так, чтобы покрепче удержаться на ногах, и сунула-таки голову в портал, успев подумать: «Идиотка, что же я делаю?»

Глава 3

На меня никто не набросился. Никто не стал откусывать мне голову, злобно рычать или швыряться огненными шарами. Я сочла это хорошим знаком и огляделась по сторонам.

Портал вел в дремучий лес – сырой и мрачный. Высокие, темные деревья, словно костлявые пальцы, тянулись к серому, бесцветному небу. Между их стволами ползал туман, скрывая под собой неровный, усеянный корнями и камнями грунт. Воздух был холоден и влажен, наполнен запахом гнили и земли. Густые заросли кустарника не делали картину симпатичнее – темные, почти черные заостренные листья были скорее похожи на мечи.

Хм, а может я и поторопилась заключить, что никаких жутких зверюг тут нет? Вполне возможно, что они прямо сейчас приглядываются ко мне, как и я к ним. Зыркают глазами из кустов. Ну а что, не бросаться же им сразу, нужно сначала присмотреться.

Теперь мрачный лес казался мне еще более мрачным.

Я уже решила, что экскурсию пора заканчивать и собиралась вытащить голову из портала, когда из кустов раздался стон. Ой, кажется, там у кого-то проблемы. Стон повторился. Неужели какой-нибудь раненый зверек? Возможно, бедняга попал в капкан или его ранил какой-нибудь крупный хищник. И вот теперь он лежит там несчастный, одинокий, беспомощный, умирающий…

Сердце жалостно сжалось.

И тут же пришла другая мысль: а может быть, тот самый хищник сидит и караулит где-нибудь рядом. Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, хотелось помочь бедняжке, а с другой – было очень уж страшно. Нет, вру. Страшно было со всех сторон. Но и жалко тоже.

И вдруг стон сделался человеческим.

– Помогите! – услышала я.

И больше уже не раздумывала, выскочила из портала и рванула к кустам. Нет, это уж точно была не зверушка. Там лежал мужчина, изрядно потрепанный. Глубокие шрамы на лице и плечах, одежда рассечена когтями.

Стоило мне увидеть следы от когтей, и внутри все похолодело. Это что ж за зверюга такая была, если у него только лапы такие огромные?

Только вот убегать было уже поздно. Издержки целительской магии: если перед тобой пациент, ты будешь его спасать даже с риском для собственной жизни. Так что я подлетела к пострадавшему и только потом сообразила: а спасать-то мне его нечем.

Ни отваров, ни настоек у меня с собой нет. И приготовить их прямо сейчас никакой возможности. Нет, есть, конечно, вариант набрать цветов придорожника, растереть между руками и приложить к ране… Да только где его тут искать, этот придорожник. Во всяком случае, ничего, похожего на дорогу, рядом нет.

Я похлопала себя по карманам. Вдруг хотя бы что-то из целительных камешков завалялось. От таких страшных ран, конечно, не спасет, но по крайней мере не даст истечь бедняге кровью. А там уж я затащу его внутрь портала и…

Никаких толковых мыслей о том, что может быть после этого «и» у меня тоже не возникло. Видимо, после я буду бродить по коридорам, таская за собой полуживое тело до тех пор, пока мы оба не умрем от голода.

Впрочем, нет, я от голода, а он от ран. Ситуация выглядела плохо со всех сторон.

Все, что я могла сделать – это подскочить к пациенту и спросить:

– Больно?

Он только застонал в ответ. Наверное, в нашем мире такие мои действия могли показаться смешными, но это в нашем мире. А здесь все по-другому.

Нам об этом рассказывали на самой первой лекции. Магия сопереживания. От отношения целителя многое зависит, и самое обычное сочувствие играет немалую роль в исцелении. Не то чтобы этот врачебный прием был очень сильный, хотя, если, к примеру, ребенок разбил коленку или поцарапался о колючие кусты, одного разговора с целителем «Что маленький, больно? Где больно? Здесь больно? Ай-ай-ай, ну сейчас станет легче» может быть достаточно, чтобы все зажило. Тут все зависит от искренности и мастерства целителя. Но, разумеется, когда человек того и гляди умрет от ран, это не поможет.

И все же мой нечаянный пациент открыл глаза. Неужели сработало?

– Бедненький, это кто тебя так? – проговорила я, и сочувствие было самым искренним, потому что выглядел бедняга совсем паршиво.

– Ты кто? – хрипло спросил незнакомец.

– Я студентка из… из академии. Я портал нашла. В коридоре. Случайно, – путаясь и сбиваясь стала отчитываться я.

– Понятно, что студентка, – хмыкнул он. – Какой факультет?

– Факультет заботы. Целительский, – отчиталась я.

Что-то такое было в его хриплом голосе, что несмотря на бедственное положение, было понятно, что он привык скорее отдавать приказы, чем просить.

– Так ты целительница? – кажется, он выдохнул с облегчением. – Тогда исцеляй, что стоишь?

– Исцеляй! Легко сказать. Чем? – в отчаянии вскрикнула я. – У меня же нет ничего.

– Ясно, – простонал он. – Какой курс?

– Вот, перешла на второй, – даже не задумавшись, отчиталась я. И только потом вспылила: – Да будь я хоть магистром, одной силой мысли у нас исцелять никто не умеет.

Я не сомневалась в том, что совершенно права. О лекарях, которые в состоянии поставить больного на ноги просто вот так, лишь пожелав ему здоровья, ходили легенды. Но даже в легендах это были не наши современники, а какие-то древние маги, упоминания о которых остались только в книгах, ну и я так понимаю, в сказках. Я уже немного разбиралась в том, как устроена магия целителей, и даже моих скудных знаний хватало, чтобы понимать: такое только в сказках и возможно. Да-да, огромное разочарование для тех, кто всю жизнь мечтал попасть в магический мир. Возможности магии не безграничны.

– Ну что ж, тогда прости, – прохрипел незнакомец.

– За что? – не поняла я.

– Ты ведь уже начала меня лечить…

– Ну, не то, чтобы прям лечить… – пробормотала я.

– Да нет, начала. И, я так понимаю, что я твой первый личный пациент.

Я кивнула. У нас, конечно, была практика в лазарете, но там мы числились помощниками, за всех больных отвечал настоящий лекарь.

– Ну вот, а смерть пациента плохо отражается на лекарском даре. А уже если это первый пациент…

У меня внутри все застыло. Уж не знаю, от чего больше: от того, что моему лекарскому дару, похоже, хана, в лучшем случае, будет восстанавливаться несколько лет, то ли от того, что этот парень, кажется, всерьез собрался умирать.

А он, между прочим – тут как раз никакой ошибки – мой пациент. И как для любого нормального целителя для меня одна только мысль о гибели пациента невыносима.

Незнакомец закрыл глаза и выдохнул, словно на то, чтобы сообщить мне о том, как плохи наши дела, ушли последние его силы.

А я почувствовала, как изнутри нарастает странная злость. Только посмотрите на него: разлегся и помирает. Ну уж нет, не в мою смену! Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг рявкнула:

– А ну не сметь умирать! Я сказала, живи! Дыши! Двигайся! Я сказала, живи, сволочь ты эдакая!

А сверху добавила еще несколько выражений, которыми, время от времени, не так уж и часто пользовалась в своем родном мире. Очень уж грубо и нецензурно звучало…

Мои слова, слишком громкие, надо сказать, разлетелись по лесу, спугнув с веток стайку страшненьких костлявых птиц и закружили, заиграли в прятки, подхваченные эхом.

Вот я молодец, нашла место, где орать.

Странный наплыв злости отступил так же быстро и внезапно, как и накатил, и на смену ему пришел страх. Очевидно же, худшее, что здесь можно было сделать, – это кричать. А ну как тварь вернется? И если высокого и крепкого на вид мужчину она так ухайдохала, то меня перешибет одним ударом лапы.

– А неплохо, – раздался вдруг голос, на удивление бодрый.

Я бросила взгляд на своего пациента и ахнула. Он уже не лежал беспомощной тушкой, а сидел на траве и осматривал лохмотья, в которые превратилась его одежда. А заодно и раны. Нет, они не стали меньше, но по крайней мере, уже не кровоточили.

– Вам лучше? – изумилась я.

– Как видишь, – хмыкнул он. – Но это ненадолго. Ты ведь мне запретила умирать, но исцелиться не велела. Так что думаю, времени у меня ровно столько, чтобы дойти до настоящего лекаря. Давай поторопимся.

Он попытался вскочить на ноги, но, разумеется, ничего не вышло. Так что пришлось помочь ему подняться (тяжелый, зараза). И так вдвоем: он опирается на мое плечо, а я пытаюсь не рухнуть под его тяжестью, мы доковыляли до портала. Нырнули внутрь и оказались в темном коридоре.

– Буду благодарен, – хрипло сказал мой пациент, – если ты поможешь дойти мне до лазарета.

– Я бы помогла, только я не знаю дорогу, – окончательно смутившись, призналась я.

– Целительница и не знаешь дорогу к лазарету? – хмыкнул он.

А не так уж и плохо он себя чувствует, если у него есть силы ёрничать.

– К лазарету знаю.

– Похоже, мне повезло, – серьезно сказал он. – Пойдем. Дорогу отсюда знаю я.

На пороге лазарета нас встретила Арманда, старший помощник лекаря. Увидев больного, она схватилась за голову.

– Батюшки, что случилось?

Только я открыла рот, чтобы объяснить, как незнакомец ожил.

– Ничего ужасного, – простонал он. – Тренировался на полигоне и не подрассчитал с заклинанием.

– Не подрассчитал?! – ахнула она. – Так же и убиться можно. Эй, девоньки, быстро сюда! – крикнула она, обернувшись. – И лекаря зовите, случай тяжелый.

Подбежали помощницы, подхватили раненого и то ли повели, то ли потащили в палату. Арманда поспешила следом, а я так и осталась стоять на пороге.

Это было к лучшему. К тому времени, как я сдала несчастного на руки нашим лекарям, мне самой впору было обращаться за помощью. Плечо ныло, а ноги болели.

Нет, высокие широкоплечие мужчины – это, конечно, штука крайне привлекательная. При условии, что тебе не надо таскать их на себе.

А еще, кажется, я неслабо так перерасходовала свои целительские силы. И, так уж все устроено, почти не чувствовала этого, пока мой пациент не оказался под надзором другого лекаря. А как только его у меня приняли, накатила такая слабость, что уж и не помню, как дошла до своей комнаты и не раздеваясь рухнула на кровать.

Незнакомец соврал Арманде. Почему?

Размышлять об этом не было сил. Соврал и соврал… Его дело.

Последнее, о чем я подумала в этот день, что форму я все-таки потеряла. Полагаю, оставила где-то в лесу.

Ну и черт с ней, как-нибудь выкручусь.