Tsitaadid raamatust «Сказки старого Вильнюса»
Главное - поменьше говорить. И тогда собеседник сам придумает способ все себе рационально объяснить. По крайней мере, я до сих пор не встречал такого, кто бы не справился. Люди - очень талантливые. Очень.
... время уходит, лето заканчивается, жизнь твоя тратится на ерунду, и другой жизни у тебя, между прочим, нет, ты в курсе?
Муж, полагала она, — это аналог лучшей школьной подружки, исправленный и дополненный в соответствии с почти неизбежными для взрослого человека потребностями в физической любви и помощи по хозяйству
Почти всякий человек, кого ни возьми, не слишком доволен своей жизнью. Одному не нравится работа, другому семья, третьему место жительства, четвертому, вот как тебе, климат. А некоторым - все вышеперечисленное и еще куча вещей. И люди говорят себе: ничего, однажды все изменится. Такое обещание дает им силы жить дальше. Но оно же мешает настоящим переменам. Понимаешь, о чем я? Человек думает: "Однажды все изменится", как будто это должно случится само, без его участия. А так не бывает. Надо не думать, а делать. Сказать себе: мое "однажды" уже наступило, откладывать больше некуда, давай действуй!
- Ладно. Значит, русалки у нас поют. А в перерывах лопают суши и сашими. Роллы тоже годятся. Главное, чтобы не с огурцом. Да будет так.
- Чем, интересно, тебе огурец не угодил?
- Понятия не имею. Просто у меня тяжелый характер. Мне совершенно необходимо всегда иметь в запасе образ врага. Огурец сойдет.
... планировать будущее бессмысленно, подчинять ему свое настоящее — самоубийственная глупость.
Делать то, что можешь, оказалось гораздо легче и приятнее, чем сидеть и думать, что не можешь сделать ничего.
Такие прекрасные психи. И как же хорошо, что никому до сих пор не пришло в голову их вылечить. Это была бы невосполнимая потеря.
<...>, мы заняты, дорогой реальный мир, завари нам чаю, положи в буфет пирожки, а теперь, пожалуйста, закрой дверь с той стороны, оставь нас в покое.
Когда делаешь невозможное, ответ на вопрос "зачем" очевиден: чтобы было. Потому что именно невозможным жив человек, что бы он сам об этом ни думал.
