Тяжелый свет Куртейна. Зеленый. Том 2

Люси как раз особо никогда не чудила, держала себя в руках – ну так она и в юности на студенческих пьянках самой стойкой была. Но отказаться от радости из осторожности, чтобы беды не вышло, в этом состоянии оказалось практически невозможно. И сразу стало ясно, почему все местные кажутся легкомысленными храбрецами, даже когда мирно пекут пироги, ремонтируют автомобили, возятся в огородах или за столами сидят. Выбирая между радостью и безопасностью, они всегда выберут радость; на самом деле, даже не то чтобы именно «выберут», выбор предполагает нравственное усилие, а для них подобный вопрос вообще не стоит. Это натурально носится в воздухе, лежит в основе культуры, определяет базовые особенности поведения; короче, здесь – так.

человек – много больше, чем память. Можно остаться собой, не зная о себе вообще ничего. Воля сильнее забвения, волей управляет не память, а наша бессмертная суть

Это, наверное, и есть счастье – оказаться в такой точке своей судьбы, откуда благодаришь все предшествовавшие этому моменту события, включая самые страшные, за то, что в итоге тебя сюда привели.

Кем еще считать себя человеку, которого, по большому счету, интересует только одно – красота. А что эту красоту никто не увидит глазами – дело десятое. Все равно как-то, да чувствуют. Люди чувствуют гораздо больше, чем способны осознавать.