Вселенная Ехо. Том 2

– Понятно, – кивнул я. – И все-таки, почему мне нельзя зайти? Я запрусь в спальне, до полудня вы обо мне и не услышите, а в полдень я уйду на фиг.

– Я за тебя переживаю, глупенький, – объяснила леди Сотофа. – Даже сидя в доме, где резвится всего одна ведьма, можно заработать изрядную головную боль. А нас-то четверо! Я знаю, ты живучий да еще и везучий, но зачем тебе лишние проблемы?

– Вы меня убедили, – кивнул я. Подмигнул Меламори и мстительно заявил: – Если так, пойду спать к тебе домой. А потом забуду в твоей постели что-нибудь ценное и заявлюсь за этим самым ценным среди ночи – а то когда еще ты меня в гости пригласишь. Правда, я здорово придумал?

Меламори окончательно расстроилась.

– Макс, – несчастным голосом сказала она, – ты меня сейчас точно убьешь! Дело в том, что мы решили прокладывать свой первый Темный Путь между твоей гостиной и моей квартирой, поскольку у меня там как раз пусто. Может быть, ты все-таки поспишь на улице Старых Монеток? А потом заявишься среди ночи, без всякого предлога – что ж я, зверь какой?

– Ты гораздо хуже, – вздохнул я. – Ладно уж, Магистры с вами, поеду в порт. Возможно, тамошние нищие позволят мне немного поваляться под причалом. И имей в виду, я непременно воспользуюсь твоим приглашением. За все надо платить, незабвенная.

– Ничего, – улыбнулась Меламори. – Твой ночной визит – далеко не самое страшное, что может случиться с одинокой женщиной.

Она явно подлизывалась, и это было чертовски приятно. Я пожелал им счастливо поколдовать, сел в амобилер и поехал на улицу Старых Монеток.

Вообще-то, моя первая квартира давным-давно превратилась в маленький секретный видеосалон для работников Тайного Сыска, но я здорово надеялся, что сегодня утром у сэра Джуффина Халли нет ни времени, ни настроения смотреть мультики. Следовательно, там будет пусто и я смогу немного подремать на диване в гостиной.

Ага, разбежался.

В гостиной творилось Магистры знают что. В частности, на одном из моих стульев задом наперед сидел Его Величество Гуриг VIII. Монарх задумчиво раскачивался на стуле, словно он был креслом-качалкой. Несчастная мебель пыталась протестовать; у бедняги Гурига были неплохие шансы на собственном опыте познать неумолимую силу земного притяжения. Но пока король задумчиво царапал спинку стула длинными посеребренными ногтями, оставляя на ней глубокие царапины. Ничего, когда в этом доме жили мои котята, мебель постоянно подвергалась таким издевательствам, ей не привыкать.

Я застыл на пороге, не в силах поверить собственным глазам. Его Величество Гуриг VIII, вообще-то, вполне демократичный монарх, но все же не настолько, чтобы коротать досуг в моей старой квартире, да еще и без приглашения.

Впрочем, оказалось, что в прекрасной столице Соединенного Королевства проживает великое множество любителей ходить ко мне в гости. В тесной, по столичным меркам, гостиной собралось человек двадцать, не меньше. Большую часть своих дорогих гостей я видел впервые в жизни, хотя были здесь и знакомые лица. Я сразу узнал Кобу, красноглазого старшину тех самых портовых нищих, у которых я грозился просить приюта, и леди Хенну Кута, жену нашего Нумминориха. Сейчас эти двое сидели рядышком, чуть ли не в обнимку, и о чем-то оживленно шептались. Белоснежная лохматая шевелюра Кобы эффектно оттеняла аккуратную короткую стрижку леди Хенны, а его пестрые лохмотья дивно сочетались с ее дорогим туланским лоохи. Ну да, конечно, я всю жизнь подозревал, что хозяйки дорогих антикварных лавок предпочитают коротать свои утра в обществе портовых нищих – а как иначе?

На подоконнике восседал сэр Джуффин Халли. Он смотрел на меня с неподдельным удивлением – словно до сих пор предполагал, будто я вообще не знаю о существовании этого помещения.

– Макс, дырку над тобой в небе, что ты здесь забыл? – наконец спросил он.

В этот момент я заметил, что какой-то толстый бородатый незнакомец отхлебнул что-то из моей любимой чашки. Когда-то, в самом начале своей жизни в Ехо, я купил эту драгоценную посудину в антикварной лавке леди Хенны «Мелочи от Кута». Она была дорога мне не только как память о потраченных коронах, но и как первый экземпляр домашней утвари, купленный для нового в ту пору собственного жилья. Нахальство завладевшего моей любимой чашкой незнакомца оказалось последней каплей: я был готов зарыдать от обиды. Но взял себя в руки, судорожно втянул воздух, подавился им, закашлялся и наконец возмущенно заявил:

– Как это – «что забыл»?! В отличие от вас, господа, я здесь живу.

– Извините нас, сэр Макс, – неожиданно вмешался король. – Мы знаем, что это ваша квартира. Но мы были уверены, что сейчас вы живете в Мохнатом Доме. Сэр Халли уверял нас, что вы собирались отправиться именно туда.

– Собирался, – буркнул я. – Но там резвятся мои домашние ведьмы, и мне пришлось спасаться бегством. Вот так живешь, живешь и вдруг выясняешь, что тебе некуда податься. Любимые девушки нашли себе более увлекательные занятия, и даже любимые чашки обрели новых хозяев.

Я выразительно покосился на бородатого толстяка, который слегка покраснел и поспешно поставил мою чашку на стол. Можно подумать, мне от этого стало легче.

– Нехорошо получилось! – растерянно сказал Его Величество Гуриг Джуффину. – Сэр Макс столько сделал для Соединенного Королевства, а мы с вами лишили его последней крыши над головой.

– Не преувеличивайте, Ваше Величество, – улыбнулся Джуффин. – Просто выходит, не только у нас с вами выдался неудачный день. Надо бы при случае спросить вашего придворного астролога, что такое сегодня творилось со звездами – если уж у всех жизнь пошла наперекосяк?.. Впрочем, все к лучшему. – Шеф лукаво посмотрел на меня и торжественно заявил: – Теперь тебе придется влипнуть в эту историю по самую макушку. Это судьба, сэр Макс, ничего не попишешь.

– Я уже понял, – вздохнул я. – Не попишешь, не почитаешь, не угадаешь, не нарисуешь. Единственное, чего я еще не понял – в какую именно историю мне придется влипнуть?

Я уже вполне успокоился и наконец-то осознал, что веду себя не слишком-то вежливо. А посему отвесил запоздалый церемонный поклон Гуригу и прочувствованно сказал:

– Я всегда рад видеть вас в любом из своих домов, Ваше Величество. Просто мне в голову не приходило, что это может случиться столь неожиданно.

– Мне тоже не приходило, – обезоруживающе улыбнулся король. – Но жизнь, как видите, куда изобретательнее, чем мы с вами.

– А теперь, может быть, кто-нибудь все-таки объяснит мне, что происходит? – спросил я.

– А ты так и не сунул свой любопытный нос в мемуары покойного Йонги? – осведомился Джуффин.

– Когда, интересно? Я все утро честно пытался устроиться на ночлег. Ладно, я уже понял, что этому не бывать. А посему рассказывайте.

– Можно и рассказать, – флегматично согласился шеф. – Думаю, ты уже догадался, что в своих мемуарах наш покойный друг Йонги, дырку над ним в небе, был откровенен настолько, насколько это вообще возможно. Кажется, единственная тайна, которую Йонги унес с собой в могилу, – это сколько раз в день он ходил в уборную. Да и об этом он, скорее всего, не сообщил исключительно по рассеянности.

– Так что, Кофа был прав? – восхитился я. – И у вас тут действительно самое настоящее тайное общество? Что-то вроде древнего Ордена? Какая красота! А к вам можно записаться? Я с детства мечтал стать масоном.

– Кем ты мечтал стать? – нахмурился Джуффин.

– Ма-со-ном, – я с удовольствием произнес это слово по слогам, как будто оно могло хоть что-то объяснить моему многострадальному шефу. – Был такой своеобразный Орден там, где я родился. Впрочем, это пустяки… А как, кстати, вы называетесь?

– Никак, – сухо ответил Джуффин.

Похоже мой щенячий восторг по поводу происходящего не нашел отклика в его сердце. Остальные заговорщики смотрели на меня сочувственно и насмешливо, как выпускники средней школы на новобранца-первоклашку, еще не понюхавшего пороха и потому с оптимизмом взирающего на предстоящую взрослую жизнь.

– Мы решили, что нам не нужно название, сэр Макс, – Его Величество Гуриг VIII, добрая душа, решил взять меня под свое покровительство. – В Ордене Семилистника даже послушники умеют читать чужие мысли, так что нам приходится быть очень осторожными. Пока нет имени, в каком-то смысле нет и организации, поэтому до сегодняшнего дня нам удавалось сохранить эту часть своей жизни в тайне.

– Теперь ты просто обязан к нам «записаться», горе мое, – проворчал Джуффин. – К твоему сведению, сэр Макс, у тебя нет другого выхода. Насколько я успел тебя изучить, умирать ты не любишь. А до сих пор мы не оставляли в живых ни одного случайного свидетеля наших встреч.

– Я никогда не одобрял такой жестокости, – печально сообщил мне Гуриг. – Но сэр Халли настаивал, что безопасность превыше всего.

– А толку-то! – ехидно заметил я.

– Да, толку оказалось немного, – признал Джуффин. – Самое смешное – при жизни Йонги казался таким надежным! Да он и был надежен, как скала. А вот мертвец из него получился на удивление болтливый.

– А чем, собственно говоря, занимаются в вашем тайном обществе, господа? – спросил я. – Я понимаю, что выбора у меня нет, но могу я получить информацию хотя бы за пятнадцать секунд до вступления в ваши ряды?

– А ты еще не понял? – Джуффин укоризненно покачал головой. – Плохи твои дела, сэр Тайный сыщик! Ну, сам подумай. Положим, ты не знаком с большинством присутствующих, но все же попробуй сообразить, ради какого дела могли собраться вместе Его Величество, шеф Тайного Сыска, хозяйка антикварной лавки…

– И старшина нищих! – насмешливо добавил Коба.

Уж он-то чувствовал себя в этом избранном обществе как рыба в воде. Кажется, недоумение, с которым я разглядывал его пестрые лохмотья, здорово забавляло этого типа.

– Неужели не угадаешь, Макс? – сочувственно спросила леди Хенна. Похоже, она болела за меня, как патриот какого-нибудь провинциального городка за местную футбольную команду.

Бедная леди Хенна, я не оправдывал ее доверия. Хлопал глазами, растерянно переводя взгляд с незнакомых лиц на знакомые. Думаю, все присутствующие окончательно поставили жирный крест на моих умственных способностях, когда меня наконец осенило.

– Слушайте, ребята, вы что, решили прикрыть Орден Семилистника? – недоверчиво спросил я. – А что, правильно. Так их!

– Вот уж никогда не думал, что у тебя есть хоть какие-то претензии к Магистру Нуфлину и его питомцам, – расхохотался Джуффин. – По-моему, вы с ним так славно спелись.

– Спелись-то спелись, – отмахнулся я. – Но все же они – редкостные зануды. Позапрещать все магические Ордена, кроме собственного – по-моему, это не очень красиво.

– Вот так живешь, живешь и не знаешь, что в твоем собственном ведомстве затаились потенциальные революционеры. Как вам нравится этот государственный служащий высшего ранга, Ваше Величество? Вообще-то, считается, что он получает деньги за то, чтобы охранять закон, – Джуффин с деланым возмущением повернулся к Гуригу, который смотрел на меня с нескрываемой симпатией.

– Да я и служу закону, – гордо сказал я. – Жалко мне, что ли? Но при этом ни на минуту не забываю, что этот закон придумали зануды.

– Все, можешь считать, что принят, – неожиданно сообщил мне Коба. – Молодец, сэр Макс.

– Спасибо, Коба, – я отвесил нищему самый церемонный поклон, на какой был способен, и спросил у шефа: – Так что, неужели я угадал?

– Почти, – невозмутимо кивнул он. – Правда, все не так страшно, как тебе хотелось бы. Мы не собираемся «прикрывать» Орден Семилистника – по крайней мере, пока. Мы только по мере сил контролируем его деятельность, а в особенности – деятельность Магистра Нуфлина Мони Маха, поскольку ни одно человеческое существо не является настолько совершенным, чтобы не нуждаться в контроле со стороны.

– Здорово! – искренне сказал я. – Впрочем, я всегда был уверен, что именно этим вы и занимаетесь на досуге. Ни на секунду не сомневался. Правда, у меня не хватило воображения додуматься, что у вас тут целая организация.

– Ни у кого на это не хватало воображения, хвала Магистрам! – вздохнул Джуффин. – Если бы не хитрец Йонги и его посмертные мемуары… Такова уж человеческая натура. Мало кто готов смириться с мыслью, что все его подвиги останутся без аплодисментов в финале. Он здорово подгадил не только нам, а еще куче народа. Зато все грамотное население Соединенного Королевства теперь в курсе, что Йонги был самым мудрым, хитрым, храбрым и вообще самым-самым-самым. Ура.

– Его можно понять, – смущенно сказал я. – Мне тоже не хватает мудрости, чтобы промолчать о своих подвигах. Даже если я все-таки молчу, это такое многозначительное молчание, что его свидетели просто обязаны предположить, будто за ним скрывается нечто уму непостижимое.

– Ну, ты-то еще молодой и можешь быть глупым, – снисходительно сказал мне Коба. – А вот у Йонги было достаточно времени, чтобы немного поумнеть.

– Если бы мудрость зависела только от возраста, – вздохнул король.

– Ваше Величество, а вас-то как угораздило попасть в эту компанию? – спросил я Гурига.

Он смущенно развел руками.

– Видите ли, сэр Макс, я, собственно, являюсь главным виновником всего случившегося. Я – основатель этого безымянного Ордена, и мне до сих пор кажется, что это лучшее дело в моей жизни.

Очевидно, выражение моей физиономии было то еще, потому что Гуриг рассмеялся, потирая руки, – с таким удовольствием, что и описать невозможно.

– Что, не ожидали? – спросил он. – Думали, я только и умею, что часами сидеть на троне с постной миной?

– Ну, положим, не с такой уж постной, – растерянно возразил я. – Но… Да, не ожидал. Я думал, что это – проделки моего злодейского начальника.

– Куда уж мне создавать Ордена, – ухмыльнулся Джуффин. – Я же – типичный одиночка. Между прочим, я ни единого дня не состоял ни в одном Ордене, даже в те времена, когда в Ордена не ломились только ленивые и совсем бесталанные.

Пока мы разговаривали, остальные присутствующие вежливо помалкивали, внимательно, но неназойливо разглядывая меня. Мне очень понравилась эта теплая компания. Они показались мне удивительно спокойными и собранными. Можно подумать, что ребята с утра до ночи развлекались исключительно знаменитой дыхательной гимнастикой сэра Шурфа. А, собственно говоря, почему бы и нет?..

– Вот такие дела, сэр Макс, – Его Величество задумчиво улыбнулся и провел рукой по лбу, словно собирался с мыслями. – Вообще-то, идея приглядывать за Магистром Нуфлином пришла ко мне еще в детстве. Однажды – то ли перед принятием Кодекса Хрембера, то ли сразу после – Нуфлин посетил моего отца. Они дружески отобедали вместе. Меня тоже пригласили за стол, поскольку наследник престола обязан присутствовать при некоторых важных встречах, вне зависимости от возраста. Пусть меня убаюкают Темные Магистры, если я помню, о чем они беседовали. Зато я отлично помню другое: перед тем как уходить, Великий Магистр Ордена Семилистника, Благостного и Единственного, прихватил со стола драгоценную десертную ложку. Спрятал в рукаве и унес. Я был так потрясен, что не решился сразу рассказать об этом отцу. А потом как-то повода не было. Кроме того, я уже тогда понимал, что мой отец готов простить Магистру Нуфлину и не такие грешки. Но для себя я решил, что нельзя доверять человеку, способному утащить ложку с твоего стола. С того дня я всегда держу ушки на макушке, если мне приходится иметь дело с Нуфлином или с кем-то из его людей: лично я до полагаю, что это – почти одно и то же. Нрав любого Великого Магистра всегда отражался в его учениках, как в галерее зеркал, а уж в Ордене Семилистника и подавно, их устав предполагает очень личную преданность, граничащую с обожанием… Ты о чем-то хочешь спросить?

– Хочу. Но не вас, а Джуффина. Можно?

– Разумеется, – улыбнулся король.

Шеф недовольно нахмурился – дескать, что там еще у тебя?

– Всего один вопрос, – виновато сказал я. – Но очень личный. А леди Сотофа – неужели она не в курсе этого безобразия? Неужели от нее можно утаить хоть что-то?

– Разумеется, она в курсе. А что?.. Ах, ну да. Ты небось думаешь, что у них там круговая порука, «один за всех и все за одного». Но это не совсем верно. Женщины Семилистника терпеть не могут Нуфлина. Они считают, что по его вине мужчины Ордена стали слишком осторожными, жадными и привязанными к месту. Они не ссорятся с Нуфлином, но и не станут грызть за него чужие глотки. Они просто стоят в стороне. Это нелегко, но женщины умеют стоять в стороне, если захотят. Это нашему брату все неймется. Видишь, и наше общество украшает только леди Хенна, единственная и неповторимая. Она, хвала Магистрам, относится к тем редким леди, чьи природные достоинства удачно уравновешиваются некоторыми типично мужскими недостатками.

– Спасибо, сэр, – вежливо поклонилась леди Хенна. – Вы очень мило меня похвалили. Я, пожалуй, запомню формулировку. Пригодится.

– Это единственный вопрос, который образовался в твоей замечательной голове, сэр Макс? – спросил Джуффин. – Или еще чем порадуешь?

– Порадую, пожалуй. Скажите, а в чем, собственно говоря, выражался ваш контроль за деятельностью Магистра Нуфлина? Вообразить не могу…

– Ну, контроль – он и есть контроль, – пожал плечами шеф. – Мы поставили себе цель знать о нем все. И иметь кое-что в запасе на тот случай, если Нуфлин зарвется. Впрочем, пока он не зарывался, надо отдать ему должное.

– Ничего, теперь у него есть очень хороший повод, – неожиданно хихикнул король.

Я с удивлением понял, что Его Величество Гуриг просто счастлив. Наверное, он здорово рассчитывал на серьезный конфликт, в финале которого ему грезилась сокрушительная победа над политическим соперником. Я не мог понять, нравится это мне или нет. Мне определенно была по душе вся история в целом – как таковая. Что мне не нравилось – так это, что она оказалась частью моей собственной жизни. О таких вещах приятно читать в газетах, а еще лучше – в исторических романах. А вот принимать в них активное участие – сомнительное удовольствие. Честно говоря, еще вчера вечером я в очередной раз находился в приятном состоянии полного довольства жизнью – скверный знак! Я уже заметил, что, как только начинаю вовсю наслаждаться своим повседневным существованием, стервозная судьба непременно делает крутой вираж своей толстой задницей. От такой встряски моя жизнь немедленно обрушивается на глупую голову, и мне приходится снова собирать ее по кусочку, бережно, кропотливо – дурная, в сущности, работа.

– Не думаю, что Нуфлин пойдет на открытый конфликт, – оптимистически заявил Джуффин. – Скорее всего, просто обидится и потихоньку ответит кучей мелких пакостей. Но это как раз не страшно. Вы же знаете, я уже довольно долго специализируюсь именно по мелким пакостям разных Магистров, великих и не очень.

– Знаю, сэр Халли, – Гуриг расплылся в улыбке. – В этой области ваши заслуги перед Соединенным Королевством неоценимы.

– Возможно, гнев Магистра Нуфлина – сущие пустяки для Его Величества и Почтеннейшего Начальника Тайного Сыска, но всем остальным придется хорошенько позаботиться о своей шкуре, – внезапно подал голос тот самый толстяк, который прибрал к рукам мою чашку.

– Это правда, – присоединился к нему еще один парень, совсем юный. Про себя я тут же окрестил его «студентом»; весьма вероятно, что он действительно все еще посещал лекции в Королевской Высокой Школе или Университете – в свободное от заговоров время.

– Об этом и речи быть не может, – взволнованно возразил король. – Вы под моим покровительством, господа. Для того чтобы доставить вам неприятности, Нуфлину придется развязать еще одну гражданскую войну.

– Или устроить несколько несчастных случаев, – подсказал Коба. – Нет ничего проще, чем несчастный случай. Это и я умею, а уж старый хрен Нуфлин – и подавно. Никто не придерется. А нет человека – нет и проблемы, правда, сэр Халли?

Джуффин укоризненно покачал головой, но возражать не стал.

– В моем дворце не бывает несчастных случаев, – твердо сказал Гуриг. – Я прошу вас всех быть моими гостями.

– Это преждевременно, Ваше Величество, – вмешалась леди Хенна. – Как только мы окажемся вашими гостями, это станет самым наглядным доказательством, что Йонги написал чистую правду. Насколько я понимаю, сэр Джуффин предпринял немало усилий, чтобы его грешные мемуары сочли посмертным розыгрышем – пусть так и будет. А мы… В конце концов, все, кто здесь собрался, – не дети беспомощные. Скорее наоборот. Насколько я помню, нам предложили присоединиться к этому избранному обществу именно потому, что у нас растут ядовитые зубки.

– Женщины – безоглядно храбрые существа, и ты, Хенна, – наилучшее тому доказательство, – восхищенно сказал Джуффин. – Спасибо, незабвенная. Если бы не ты, мне самому пришлось бы произнести эти слова. Я не думаю, что Нуфлин будет делать какие-нибудь резкие движения в ближайшие дни. Хвала Магистрам, я знаю его лучше, чем вы, господа. С возрастом его знаменитая осторожность стала сродни трусости. Нуфлин будет колебаться, размышлять, гадать, советоваться… Очень может быть, что он предпочтет вообще закрыть глаза на эту историю, даже если получит самые наглядные свидетельства, что Йонги написал правду. И это правильно. В его интересах приставить к каждому из вас надежную охрану, чтобы волос с головы не упал. Уверяю вас, у него хватит воображения представить себе ужасающие последствия падения этого самого волоса. Возможно, его занесет, и он все-таки потребует, чтобы все, чьи имена упомянуты в этой дурацкой книжице, честно предстали перед судом и отправились в Холоми, отдохнуть от трудов праведных. Что ж, я – за, при условии, что Его Величество возглавит этот список.

– С удовольствием, – Гуриг отвесил ему вежливый поклон. – Это честь для меня, сэр Халли.

– Если бы мы хотели устроить хорошую заварушку, сейчас мы бы ее получили на блюдечке. Самое смешное в этой истории, что открытая ссора не нужна никому, – заключил Джуффин. – Что ж, засим я, пожалуй, откланяюсь. И сэра Макса с собой заберу. Мне только что прислал зов Багуда Малдахан. Грядет его визит в Дом у Моста, а значит, нам предстоят пустые хлопоты и все такое прочее. Ладно, по крайней мере, вы все теперь лично знакомы с Максом, так что обращайтесь к нему с любыми проблемами, как ко мне самому. Сэр Макс – хорошая пилюля от многих бед, можете мне поверить.

– Welcome! – задушевно осклабился я.

Никто не удивился этой выходке. Наверное, решили, что я бормочу какое-то новомодное заклинание.

Напоследок я успел лично убедиться, что моя любимая чашка так и не дожила до конца этого в высшей степени захватывающего мероприятия. Толстый бородач сделал неловкое движение, чашка полетела на пол и раскололась точнехонько пополам. Добродушное румяное лицо толстяка вытянулось в такую виноватую гримасу, что мне пришлось его утешать. Впрочем, прочувствованная речь о бренности материальных предметов пошла на пользу и мне самому. Вот и правильно. У нас тут, можно сказать, отечество в опасности, а я о ерунде печалюсь…

– Дрянь дело, вообще-то, – бодро сообщил мне Джуффин, усаживаясь рядом со мной на переднее сиденье амобилера. – Плохое сейчас время для ссор, даже для мелких. Самое что ни на есть паршивое!

– Что, думаете, Нуфлин не поверит?

Шеф вопросительно поднял брови, и я пояснил:

– Я имею в виду вашу легенду, что Йонги, дескать, все наврал.

– Если бы Нуфлин был таким идиотом, он бы не стал Великим Магистром, – усмехнулся Джуффин. – Моя паршивая легенда хороша для простых горожан, да и то не для всех… Ох! А ведь мне еще и с Багудой сейчас придется объясняться, между прочим.

– Что, он собирается вас арестовать? – прыснул я.

– Да нет, какое там, – отмахнулся шеф. – У Багуды собственные неприятности. Впрочем, нас они тоже касаются. В своей грешной книжке Йонги написал не только о нашей героической негласной борьбе с Орденом Семилистника – о, если бы! Там же следует длинный перечень его прегрешений перед Соединенным Королевством и Кодексом Хрембера, будь он неладен.

– Кто именно «будь неладен»? – улыбнулся я. – Йонги Мелихаис или Кодекс Хрембера?

– Оба! – решительно ответил Джуффин. – Бедняга Багуда внезапно выяснил, что целая куча особо тяжких преступлений не повлекла за собой немедленного наказания преступника. Для него это очень личная трагедия. У Багуды, знаешь ли, случаются жестокие мигрени всякий раз, когда очередной злодей почему-либо не наказан. Так что сегодня мне придется потрудиться до седьмого пота. Буду массировать ему виски – до сих пор моего могущества худо-бедно хватало, чтобы облегчить его страдания. Впрочем, для Тайного Сыска мемуары Йонги – тоже не праздник. Подмочил он мне репутацию, по старой дружбе. Теперь найдется масса желающих испытать на деле – а вдруг и у них получится нас провести?

– Что-то я ничего не понимаю, – признался я. – Как могло получиться, что этот гений, сэр Йонги, совершал преступления, а вы об этом ничего не знали? Неужели он такой могущественный? Или вы все-таки знали, но…

– Но покрывал его, поскольку мы были связаны общим делом? – закончил Джуффин. – Думаю, у Багуды созрел такой же вопрос. Но я действительно ничего не знал. Йонги – очень хитрый лис, еще хитрее, чем я думал. Он пишет, что выбирал время для своих подвигов с величайшей осторожностью. Он бузил только тогда, когда я отсутствовал – например, ездил в Холоми или вообще уходил на Темную Сторону. Узнать о моих отлучках было не так уж сложно, если учесть, что его родной брат Донди служит в Доме у Моста. А иногда я и сам сообщал ему о своих планах, поскольку нас действительно связывали общие дела. А когда меня нет в Ехо, некоторые вещи становятся вполне возможными. У нашего Кофы, конечно, золотая голова, фантастическая интуиция и надежные информаторы. Но, увы, неведомая сила не подбрасывает его на полметра от земли, когда кто-то в окрестностях столицы развлекается Недозволенной магией – даже если это всего лишь генерал Бубута тужится преодолеть земное притяжение и перелететь с одного из своих знаменитых унитазов на соседний. Сие досадное, но весьма полезное для нашей работы неудобство испытывает только мой организм. – Джуффин почему-то перешел на доверительный шепот и добавил: – Так не всегда было, Макс. Все эта проклятая должность! Когда в Ехо заводится слишком много любителей поколдовать, меня подмывает все бросить и сбежать на край света из этого грешного городка.

– Ужас какой! – искренне сказал я. – И что мы без вас станем делать?

– Хлестать грём с утра до вечера, со всеми вытекающими последствиями, – ухмыльнулся он. И мечтательно добавил: – Вся прелесть в том, что это были бы ваши проблемы, а не мои. И сейчас я почти готов сожалеть о том, что так до сих пор и не сбежал. Слишком уж все хреново.

– А как вы собираетесь это расхлебывать? – осторожно спросил я.

– Хочешь, скажу правду? – лукаво прищурился Джуффин. – Не знаю! Только никому не говори, ладно?

– Ладно, – машинально согласился я. А потом испугался. – Как это – не знаете?!

– А вот так, – флегматично сказал Джуффин. – Сам посуди: мало найдется охотников поверить в нашу версию, будто Йонги все придумал – сколько бы доказательств этому мы ни нашли. Люди всегда верят в то, во что им хочется поверить. А поверить, что нашелся хитрец, натянувший нос грозному Тайному Сыску, всем ужасно хочется. А уж поверить, будто Его Величество возглавляет тайную организацию, бросившую вызов Ордену Семилистника, – почти невозможно, но так соблазнительно! Мы-то, конечно, сделаем, что можем, но толку от этого, сам понимаешь… Мир, я полагаю, не рухнет, и Гуриг на своем троне усидит, да и меня в отставку не отправят, к сожалению, но у нас будет куча мелких неприятностей. И что самое противное – это надолго.

– А если бы Йонги сам признался, что все придумал? – спросил я. – Как вы думаете, ему бы поверили?

– Ему? Ну, ему, скорее всего, поверили бы – если бы он говорил достаточно убедительно и не кричал на каждом углу, что на него было оказано давление, – Джуффин пожал плечами. – А что толку? Йонги умер.

– А вы верите в загробную жизнь? – осторожно спросил я.

Джуффин нахмурился. Потом вдруг поинтересовался:

– А почему мы никуда не едем, Макс?

– Не знаю. Наверное, я забыл, что надо куда-то ехать. Между прочим, я почти не спал этой ночью.

– Поехали, поехали! В Дом у Моста скоро заявится грозный сэр Багуда Малдахан. Будешь прикрывать меня своей Мантией Смерти. Он с тобой до сих пор не знаком, а посему побаивается.

– Приятно слышать, – улыбнулся я.

И мы наконец-то поехали. В начале улицы Медных Горшков энергично подпрыгивала на месте хрупкая рыжеволосая девочка-подросток. Очаровательное существо с энтузиазмом размахивало толстой кипой газет и радостным криком оповещало прохожих, что они могут стать счастливыми обладателями экстренных выпусков «Королевского голоса» и «Суеты Ехо».

– Брат Йонги Мелихаиса рассказывает о его жизни! Выдумщик Йонги вставал с дивана только для того, чтобы выйти в соседний трактир! – весело кричала девочка.

Джуффин поморщился.

– Ну, насчет того, что он не вставал с дивана, – это перебор. Вставал, и еще как. Такое откровенное вранье – хуже, чем вообще ничего. Сэр Рогро такой опытный журналист, но иногда перегибает палку, как мальчишка. Да и Донди хорош – такую чушь брякнул с перепугу… Дондика, между прочим, Йонги тоже сдал. Что-то они там крутили с казной Управления. Свинство, по-моему!

– Конечно, свинство – родного брата заложить ради красного словца, – фыркнул я. И снова спросил: – Так вы верите в загробную жизнь, Джуффин?

– Я не очень понимаю, как можно верить или не верить в то, о чем знаешь, – неохотно сказал он.

Я опешил и чуть было не врезался в толстенное дерево вахари у входа в Управление Полного Порядка. Впрочем, в последний момент мне все же удалось исправить положение.

– Приехали, – растерянно констатировал я. – Так вы знаете?

– Да, – пожал плечами Джуффин. – А чему ты, собственно, так удивляешься? Жизнь после смерти возможна, но не для всех, и это не слишком похоже на обычную жизнь – если только не похоронить себя в Харумбе. А почему тебя это так заинтересовало?

– Не для всех – это как? И что это за Харумба такая? Где она? – Я так разволновался, что у меня в глазах потемнело.

– Не для всех – значит не для всех, – спокойно сказал Джуффин. – Это очень тонкий вопрос, Макс. Однозначного ответа на него не существует. А уж ответа, который мог бы тебе понравиться, – и подавно. А Харумба – это просто город мертвых в Уандуке, теплое местечко для желающих любой ценой продлить свое существование. Я тебе потом расскажу, ладно? Это долгая история. И довольно печальная. А сейчас объясни, почему ты задал мне вопрос о загробной жизни в связи с Йонги? Ты что, решил, что его можно доставить с того света для публичного покаяния?