Raamatu kestus 450 lehekülge
1864 aasta
Белая перчатка
Raamatust
«Встретить в лесу женщину, одну, в глухой чаще! Такая встреча невольно вызывает любопытство, будь это простая цыганка или крестьянская девушка, собирающая хворост.
Если же эта незнакомка – златокудрая красавица, она пробуждает в вас не только любопытство, но изумление и восторг. Юное прелестное золотоволосое создание невольно пленяет ваш взор и вызывает благоговейное восхищение. Марион Уэд бесспорно обладала всеми качествами, способными внушить такое чувство: это была прелестная белокурая девушка, и она была одна-одинешенька в лесу…»
Майн Рид в каждой своей истории дает нам шанс постигнуть пламенное чувство любви, испепеляющей ненависти и искренней дружбы. Этот удивительный рассказ не стал исключением. Трогательная любовь Марион и Генри заставляет сердце биться быстрее, ведь им столько придется пережить.. Однако, рассказ не сводится к одному лишь лону любви. Он повествует о не менее важном – о борьбе народа с властью царя – тирана.
Читается очень легко, т.к события увлекают с первых страниц и лишь увеличивая наше волнение с последующими листами.
Эта книга взбудоражила романтизм в моей душе и мыслях. Захотелось полюбить так же страстно, как довелось Марион Уэд.
Искренне жаль Бэт Дэнси.
Прекрасный образец классической английской романтической литературы. Давно я не читала такой увлекательный и красивый роман.
Не всегда «первая красавица» или «царица бала» бывают на самом деле самыми красивыми. Очень часто они слывут такими не из-за красоты, а из-за своего поведения.
...бешеная ревность — самая жестокая из страстей, с которой не всегда может совладать человек...
Небо было осеннее; полуденное солнце стояло высоко, и его золотистый свет, пробиваясь сквозь листья, отражался в сверкающей синеве гиацинта, мелькающая в лесной чаще и не скромной фиалки, что растет по краям тропинки. В октябре не бывает ни тех, ни других. Это была более глубокая, ослепительная синева чудесных глаз...
Меня неудержимо влечет к ней, я не могу устоять,-как мотылек, который летит на свет, хотя его ждет верная гибель.
летворится ничем, кроме моей головы. Я узнаю́ ее руку в этом постскриптуме в королевской депеше; во всяком случае, если он и написан не ею, – она продиктовала его… Поскорей бы уж настал час отъезда! Даже в
Ülevaated, 3 ülevaadet3