Loe raamatut: «Наследник Пустоши», lehekülg 3

– Полагаю, он просто забыл, что дал тебе обещание, дорогая Милафаэль. Такое бывает с теми, кто много пьет.

– О! Если он мне снова встретится…

– Боюсь, ты простишь его, как и я простил. Он беспечен и пристрастен к вину, но в нем так много… геройства и…

– Силы.

– Да, силы. И искренности. Так много, что трудно подолгу держать на него обиду. Уверен, что и Владыка Ториил уже простил своего непутевого племянника.

Милафаэль не ответила мне, однако взгляд ее смягчился, обращенный вдаль, на пологие холмы и синеватый горизонт, покрытый бронзовыми облаками.

Авт.: спасибо Nanami Midzukami за увлекательную беседу, ставшую основой для этой притчи!

Третья притча о пьянствующем эльфе

«Упавшие звезды становятся маяками».

Мой отряд был застигнут врасплох непогодой. Я вел дюжину лучших воинов, путь наш лежал далеко за пределы нашего королевства, севернее Златолистых лесов, через земли гоблинов и далее на северо-запад – в туман и мглу горизонта, в которой скрылось крылатое чудовище – дракон, погубивший десятки полей и селений в моем королевстве и смежных землях. Владения Кора, короля гоблинов, я решил обходить с юга и вести свой отряд через Ворота Дьявола. Свое зловещее название перевал оправдал, едва мы завидели его вдалеке. Тяжелые тучи сгрудились над нами, поднялся жестокий ветер, и вскоре мой отряд был окружен метелью и смертельным холодом, ни одной звезды не было видно на небе, и нам оставалось замерзнуть насмерть либо забиться в щели и молиться, чтобы к концу бурана снег не замуровал нас, подобно смоле, запечатывающей насекомых в янтаре. Каким бы ни был мой выбор, наша судьба не предвещала спасения. Наиболее вероятно, что мы не только не перешли бы через перевал, но и вовсе его не достигли, однако сквозь мглу и снег я сумел различить пламя костра – будто маяк в бескрайнем океане указывал нам путь. Не давая сомнениям и усталости взять над нами верх, я направил отряд на мерцающий свет.

Путь наш был трудным, изматывающим, однако, не потеряв ни одного бойца, мы добрались до перевала. Неожиданно подъем сменился горизонтальной площадкой, а ноги вместо сугроба, доходившего до колена, ступили на твердый камень. Воины за моей спиной останавливались и радостно восклицали, обнимали друг друга и падали на колени, благодаря Небо, однако я оборвал их излияния счастья. Ветер в этом месте был гораздо сильнее, а наша одежда промокла от снега и почти не грела. Я приказал держать строй, а сам подошел к костру, который вывел нас из бурана. Навстречу мне поднялась высокая мужская фигура в тяжелом плаще из лосиной шкуры, мехом внутрь.

Мы обменялись приветствиями; незнакомец предложил нам развести костры у обломка скалы, который защитил бы нас от ветра. Этот обломок был одним из двух, которые стояли по краям перевала и как бы образовывали ворота. Я отдал распоряжение, и мои люди занялись огнем. Им нужно было как можно скорее согреться. Я же позволил себе расспросить нашего спасителя. Из его ответов следовало, что он вышел на перевал с противоположной нам стороны и увидел наш отряд. Поняв, что мы не успеем достигнуть Ворот прежде, чем начнется пурга, незнакомец развел костер, который должен был служить ориентиром. Действительно, он спас нам жизнь.

– Чем мы можем отблагодарить тебя? – спросил я с искренним желанием нести этого человека на руках до самого подножья гор – если бы нам было по пути. Он же покачал головой, отказываясь от любого моего предложения – и вдруг голова его дернулась, будто он услышал нечто тревожное либо радостное. Он посмотрел в сторону моего отряда, я проследил за его взглядом. Разведя пока еще слабые костры, мои люди достали из-под плащей фляги с вином – горячий имбирный коньяк, пожалуй, лучшее средство в походе от озноба и страха, если им не злоупотреблять.

– Сойдет, – сказал наш спаситель и направился к отряду, скинув капюшон. Не верящими себе глазами я увидел острые уши, темно-каштановые, немного вьющиеся и грязные волосы, четкий эльфийский профиль и смуглую кожу – Мирандир!

– Мирандир! – повторил за глазами мой язык, и эльф обернулся, немного удивленный. Очевидно, он не запомнил моего лица, что не удивительно, ведь мы встречались раз, и с той поры минуло полных четыре года.

– Мы знакомы?

– Я Цин! – Я торопливо скинул капюшон и ослабил шарф, открывая лицо. – Сын короля Артина.

– Сын Артина?.. – Наконец, он вспомнил меня. – Да, точно. Чудесное вино и гарпии. Больше у тебя такой бутылочки не завалялось?

Такая небрежность возмутила меня: то вино было у меня в единственном экземпляре, я вез его для своего дяди, герцога Солнечного, и был вынужден распить его с чужим мне эльфом, дабы заручиться поддержкой в надежде на помощь в сражении с чудищами. Я с трудом поборол свои эмоции и поклонился, хотя, боюсь, мое движение вышло недостаточно почтительным.

– Я искал с тобой встречи, дабы отблагодарить за помощь моим землям.

– Ну, не твоим, твоего отца, – отозвался эльф и снова натянул капюшон на глаза. – Так ты угостишь меня горячим вином, или пусть твой дважды спаситель замерзает на Дьявольском перевале?

– Безусловно, – процедил я сквозь зубы и отдал эльфу свою флягу с коньяком. Во мне кипело благородное негодование: как смеет он, плут, пьяница, падший эльф, наследник без престола, поминать мне свои заслуги и попрекать меня еще не совершенным преступлением против хорошего тона! Мирандир же, не замечая моей возмущенной ауры, вернулся к костру и, подвесив флягу на ножнах, стал греть почти в самом пламени. Я боролся с желанием уколоть заносчивого грубияна, упомянув, что знаком с лии Милафаэль, которая нынче благосклонна ко мне, а его почитает за предателя. Однако хорошее воспитание и, в конце концов, благодарность за спасение моих земель и жизни моей и моих воинов, одержали верх, и я молча сел рядом с эльфом, спиной к ветру.

За горячим коньяком, отвечая на вопрос своего то ли друга, то ли попутчика, я поведал о чудовищном исполине, уничтожившем посевы, скот, деревни и несколько городов, о том горе, что испытывают три королевства людей и одно королевство гномов. Последние также сочли, что вина за пробуждение монстра лежит на нашем королевстве, и потому я собрал отряд и отправился в путь – честь моего отца будет восстановлена и преумножена победой над крылатым исполином. Мирандир выслушал меня молча, однако брови его хмурились все сильнее, а по окончании моего рассказа он горько покачал головой:

– Значит, я зря вам помог.

Видя крайнее замешательство на моем лице, Мирандир попросил меня достать карту и разъяснил мне то, что должно было быть очевидно для будущего правителя, однако осталось непонятым мной. Эльф указал на горы, расположенные к северо-востоку от нашего королевства. Этот древний край, я знал, изобилует распадками, террасами, пещерами и ущельями, камни здесь оседают и падают под напором времени. Наиболее вероятно, что здесь и жил дракон, уточнил Мирандир. Скорее всего, какой-то народ или горстка героев, позарившись на славу или сокровища, которые якобы охраняет любой дракон, напали на исполина. Очевидно, они приложили много стараний, поскольку дракон был вынужден бежать.