Loe raamatut: «Моей любви хватит на двоих»

Font:

* * *

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Wedding Night with Her Enemy

«Моей любви хватит на двоих»

Глава 1

Алегра Каллас знала, что дома в Санторини ей никто не рад, и уже привыкла к этому. Безразличие собственного отца – единственное, на что она могла рассчитывать. Он вежливо, хотя и с напускным интересом, выслушал ее рассказ о работе в Лондоне в качестве семейного адвоката, скривился, узнав, что дочь по-прежнему не замужем, и, собственно, на этом все. Для отца-грека, чьей дочери уже исполнилось тридцать один, это было сродни неизлечимой болезни у нее, ведь она все еще одинока.

Алегре сразу бросилось в глаза ведерко со льдом и бутылкой шампанского на столе, а на серебряном подносе красовались три хрустальных бокала. К тому же отец не раз повторил, что рад ее приезду.

Такого прежде не случалось. Никогда. Он больше радовался тому, что теперь у него молодая красавица жена, которая всего на два года старше Алегры. А теперь еще у них совместный сын Нико. Однако Элена с малышом придут только к вечеру, так как заедут к ее родителям, а завтра у них крестины. Для ее отца был счастьем сын, а не она.

Для кого же тогда третий бокал? Алегра уселась в кожаное кресло.

– У нас что-то намечается?

Отец улыбнулся. Он редко улыбался ей, а уж искренне – тем более. Неужели не может порадоваться приезду своей родной кровиночки?

Алегра попыталась припомнить хоть один случай, когда бы он был рад ее видеть, а она чувствовала бы себя ценным и любимым членом семьи. Не получилось. Правда, сейчас так не хотелось ворошить прошлое. Только не в этот выходной. Она прилетела на крестины, и как только все закончится, вернется в Лондон к своей обычной жизни. Ей было некомфортно в родительском доме, будто и стены, и атмосфера здесь действуют удушающе.

Она еще раз посмотрела на поднос.

– Для кого третий бокал? У нас намечаются гости?

По лицу отца ничего нельзя было понять, но она почувствовала его волнение. Он напряжен, ведет себя странно, постоянно смотрит на часы, ерзает в кресле и потирает манжеты рубашки, будто они ему узки.

– Честно говоря, да. Он будет с минуты на минуту.

Что-то внутри Алегры оборвалось. Сердце громко стукнуло в груди.

– Он?

Улыбка сошла с лица отца. Он сдвинул густые подернутые сединой брови.

– Надеюсь, ты не станешь создавать мне еще больше проблем. Драко Папандрю.

– Драко придет? Зачем?

Сердце забилось в груди так сильно, что Алегре показалось, будто это лошадь бьет ее в грудь стальной подковой.

– Элена и я попросили его стать крестным отцом Нико.

Алегра непонимающе заморгала. Она считала большим комплиментом то, что отец с Эленой попросили ее стать крестной матерью. Но кто бы мог подумать, что в качестве крестного отца выступит Драко. Она полагала, что, скорее всего, кто-то из старых приятелей отца удостоится этой чести. Но Драко… Он не друг и не партнер, скорее, конкурент. Папандрю и Каллас владели двумя крупнейшими корпорациями, когда-то тесно сотрудничали, но жесткие условия рынка сыграли свою роль, сделав их врагами.

Но не это было главной причиной для беспокойства Алегры. У нее были кое-какие отношения с Драко. Любая встреча становилась для него поводом поглумиться над ней, а для нее – сгорать от стыда. Каждая встреча как напоминание о ее смешной подростковой увлеченности, неуклюжих попытках флиртом привлечь его внимание.

– Почему именно он?

Отец громко вздохнул, потянулся за стопкой с анисовой водкой, налитой, видимо, заранее, залпом выпил ее и громко поставил стопку на стол.

– Дела в компании идут плохо. Экономический кризис в Греции сильно потрепал нас, оказался тяжелее, чем я рассчитывал, гораздо тяжелее. Я мог бы потерять все, если бы не принял его щедрого предложения о слиянии компаний.

– Значит, Драко Папандрю тебе помогает, – с трудом произнесла Алегра.

Всякий раз, когда приходилось называть его имя, по ее спине пробегал холодок. Она не видела Драко уже полгода. Последний раз они встретились в Лондоне в одном популярном для свиданий месте. У нее действительно было назначено свидание там. Правда, подвел партнер. Не пришел. А Драко стал свидетелем ее позора.

Она ненавидела его за то, что он всегда и во всем оказывался прав. А после неудачного флирта с ним в шестнадцать лет, когда он отверг ее, что она сделала? Просто переключилась на другого мальчика из своего круга. Драко предупреждал ее, что добром это не кончится. Так и случилось. Тот парень разбил ей сердце, хотя, справедливости ради, не совсем так. Она не любила его по-настоящему, поэтому пострадало не сердце, а самолюбие.

В восемнадцать, когда отец устраивал бизнес-вечеринку, Драко заметил ее у стойки с крепким алкоголем и отчитал за то, что она пьет вместо того, чтобы помогать отцу. Тогда ей было все равно, и она пропустила его лекцию мимо ушей, но чуть позже он стал свидетелем того, как от опьянения ее выворачивало наизнанку. Нельзя сказать, что он оказался бесполезен тогда, напротив, принес ей холодное полотенце и любезно подержал волосы, чтобы те не свисали в унитаз.

Однако ненависти к нему от этого не поубавилось.

Даже сейчас он продолжал относиться к ней как к незрелому подростку, хотя она была уже состоявшейся взрослой женщиной с успешной карьерой в Лондоне.

– Драко предложил мне сделку. Это может решить все мои финансовые проблемы.

Алегра презрительно фыркнула.

– Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Что же он хочет взамен?

Отец не ответил, отвернулся и налил себе еще выпить. Она хорошо знала отца, а также и то, что он употреблял алкоголь только в двух случаях: либо на отдыхе, либо, чтобы снять стресс. Сейчас, видимо, второй вариант.

– Он выдвинул свои условия, но у меня не было выбора. Я должен думать о моей семье. Элена и Нико не должны страдать из-за моих провалов. Я сделал все, что мог, но кризис добил нас. Драко моя последняя надежда.

Его семья.

Эти слова причинили Алегре несказанную боль. Его новая семья. А как же старая? Она?

Дочь всегда была «запасным» ребенком. Старший брат Алегры Дион в возрасте двух лет заболел лейкемией, и родителям посоветовали завести еще одного ребенка, вдруг тот сможет поделиться своим костным веществом. Но Алегра и тут провалилась. Родилась не мальчиком. Не подошла в качестве донора. Дион умер, когда ей не исполнилось и двух лет. Ее вырастили многочисленные няни, поскольку мать пребывала в глубочайшей депрессии. Когда пришло время учиться, ее отправили в школу-пансион, чтобы «дать матери передышку».

Когда ей исполнилось двенадцать, она должна была приехать домой на каникулы в начале лета. К несчастью, за день до ее приезда мать приняла слишком большую дозу снотворного и скончалась. Никто никогда не произносил слово «суицид», однако Алегра всегда думала, что та намеренно покончила с собой именно в этот день.

Самым сложным для Алегры стало осознание того, что она никогда не была желанной и любимой. Отец не пытался скрыть разочарования, что его наследник – девочка. В детстве и юности и дня не проходило, чтобы Алегра не чувствовала разочарования.

Сейчас отец двинулся дальше. У него новая семья и новый ребенок. Алегре в ней места не было.

– Драко сам расскажет тебе о нашем соглашении. А вот и он сам.

Она повернулась и увидела в дверях его высокую стройную фигуру. Их взгляды встретились. Странное необъяснимое чувство охватило девушку. Оно нарастало в груди, потом опустилось вниз живота. Алегра при встрече с Драко всегда ощущала одно и то же. Чувства обострялись, пульс ускорялся, сердце совершало кульбиты, дыхание перехватывало.

Драко был одет повседневно: брюки цвета мокрого камня, белая рубашка с закатанными до локтей рукавами. Однако это не умаляло его ауры лидера, держащего все в своих руках. Когда он входил в комнату, все оборачивались, а сердце каждой женщины трепетало, как, впрочем, сейчас сердце Алегры. Из каждой его клеточки так и сочился сексуальный соблазн. Она всем телом ощущала его призыв к ее женским гормонам. Так альфа-самец зовет свою самку. Когда она находилась рядом с ним, казалось, тело начинало существовать отдельно от разума.

Какая же загадочная штука разум. Несмотря на то что Алегра ненавидит Драко всей душой, стоило ему появиться в поле ее зрения, как воображение тут же начинало рисовать картины его обнаженного тела, сплетающегося в страстных объятиях с ее телом. Оставалось лишь скрываться за ширмой напускного сарказма и безразличия. Он считает ее мегерой. Ну и что с того? Это лучше, чем если бы он знал, что она втайне сходит с ума по его телу. То же самое она чувствовала и в шестнадцать лет, но тогда имела неосторожность продемонстрировать свои чувства, за что и была пристыжена. Теперь она предпочитала помалкивать о том, что мысленно, подсознательно продолжает представлять его и себя во всевозможных эротических позициях, более подходящих для порнофильмов. Она скорее даст себя четвертовать, чем признается в том, что ее последний за прошедший год секс был с Драко. Да и то лишь в ее собственном воображении.

– Драко, как мило, что ты присоединился к нашему небольшому семейному торжеству. Неужели у тебя сегодня не намечается свидания с очередной пустоголовой блондинкой?

Драко надменно улыбнулся краешком губ.

– У меня сегодня свидание с тобой, дорогуша. Разве отец не предупредил тебя?

Алегра посмотрела на него так, что, казалось, от этого взгляда замерзнет пламя.

– Мечтай больше, Папандрю.

Драко ничего не ответил, хотя при этом вид у него был такой, будто он смеялся ей в лицо. Ее отказ еще больше заводил его. Проблема подростковой влюбленности в том, что она никогда не забывается.

– У меня к тебе предложение. Мне озвучить его при отце или наедине?

– Мне все равно, как и что ты будешь предлагать. Ты в миллион лет не дождешься от меня согласия, – бросила Алегра.

– Ой, кажется, слуги зовут меня по важному делу, – выпалил отец и ретировался из комнаты как ошпаренный.

Драко и Алегра остались в комнате одни. Теперь точно не избежать бури. Он взглянул на нее, и по спине девушки пробежал холодок.

Она отвела взгляд, подошла к подносу с напитками и налила шампанского, надеясь, что это выглядит естественно. Она не имела пристрастия к алкоголю, но прямо сейчас хотелось выпить бутылку до дна, а затем швырнуть ее об стену, а когда та разлетится на мелкие кусочки, приступить к крушению мебели.

Трах – бах – тарах!

Зачем он здесь? С чего вдруг он решил помогать отцу? Какое к этому имеет отношение она? Вопросы всплывали один за другим, но не находили ответа. Бизнес отца висит на волоске? Как такое могло случиться с одним из самых стабильных и надежных бизнесов в Греции? Не одно поколение руководило им. Другие бизнесмены смотрели на отца с восхищением, хотели походить на него, заимствовали его идеи, уважали за то, чего он смог добиться. Отец всегда говорил о своем деле как о большой стае гусей, несущих золотые яйца. Как случилось, что все пошло прахом?

Алегра повернулась и приторно-сладко улыбнулась Драко:

– Могу я предложить тебе выпить? Гербицид? Жидкий азот? Цианид?

Он расхохотался.

– Принимая во внимание, зачем я пришел, вполне подойдет шампанское.

Алегра подала ему бокал, злясь на свою руку, которая немного подрагивала от волнения. Он потянулся за ним, их пальцы слегка соприкоснулись. Алегре показалось, будто по венам тут же заструилась не кровь, а электрический ток. Шок, который испытывало ее тело, активировал все женские гормоны, а те, в свою очередь, начали требовать большего. Она попыталась отдернуть руку, но пожалела об этом. Он каким-то образом мог читать язык ее тела, словно опытный криптограф.

Почему с ним она сама не своя? Почему он заставляет ее чувствовать то, что она не хочет? Как бы старательно ни боролась с собой, Алегра не могла отвести от него взгляд, будто ее глаза магниты, а он крайняя точкой севера.

За годы жизни в Лондоне она встречала много привлекательных мужчин, но ни один из них не обладал такой привлекательностью. Иссиня-черные волосы с небольшими завитками, так и манящими запустить в них пальцы и разглаживать, губы настолько чувственные, что за них можно дьяволу душу продать. Одна только мысль о его губах заводила ее с полоборота.

Однажды она целовалась с ним. Все те же чувства, тот же ток, то же притяжение, но тогда он оттолкнул ее, сказал, что такая малолетка, как она, не в состоянии удовлетворить такого мужчину, как он. После этого она годами не могла поверить в себя. Самооценка была подорвана, уверенность в собственной красоте грубо разрушена.

Почему он так чертовски привлекателен? Почему она все еще испытывает к нему притяжение, как та девочка из прошлого?

Боже, она должна перестать пялиться на его губы.

Алегра взяла фужер.

– За нас! – провозгласил Драко, приподнимая свой бокал.

Она отдернула руку прежде, чем его фужер успел коснуться ее. От резкого движения шампанское выплеснулось прямо на ее шелковую блузку. Под промокшей тканью налилась и стала выпирать даже сквозь кружевное белье правая грудь. Почему она такая неуклюжая рядом с ним? Это провал. Алегра попыталась смахнуть излишки жидкости рукой, но все стало только хуже. Мокрая ткань прилипла к груди.

Драко подал ей чистый платок.

– Тебе помочь?

Она выдернула у него из рук платок. Ни при каких обстоятельствах нельзя позволять ему дотронуться до груди, даже сквозь четыре слоя ткани. У нее нет уверенности в том, что тело не отреагирует на его прикосновение, даже сквозь доспехи и стеганый жилет. Она терла грудь в надежде хоть что-то сделать с промокшей блузкой, а сама думала о том, как эротично выглядит. Грудь, очевидно, полагала также. Налилась, стала твердой. Вызывающе торчали соски, что было очень заметно сквозь тонкий шелк. Может, все это приключилось с ней не из-за шампанского, а из-за того, что Драко своими бесстыжими обсидиановыми глазами жадно следит за каждым ее движением.

Алегра смяла и бросила на кофейный столик использованный платок.

– Я постираю и отдам его тебе.

– Не нужно, оставь себе. Это подарок.

– Единственным подарком для меня было бы, если бы ты ушел, да поскорее.

Их взгляды снова встретились. На этот раз никто из них не собирался отводить глаза.

– Я уйду только в том случае, если решу отказаться от сделки по слиянию компаний.

– Мне наплевать на ваши с отцом дела.

– Может быть, но ты не можешь не понимать, что судьба твоего отца сейчас в твоих руках по условию нашего договора, – объяснил Драко.

– Какого договора, какие еще условия? – не понимала Алегра.

Она отбросила распущенные волосы назад, демонстрируя безразличие, хотя ей было далеко не все равно. Что-то подсказывало, что он играет с ней, как кот с загнанной в угол мышью. Что, черт возьми, происходит?

Со дня последнего поцелуя между ними постоянно присутствует напряжение. Они постоянно борются друг с другом. Воздух накаляется, когда они с Драко оказывались в одной комнате.

Ненавидеть его очень удобно. Ненависть позволяет заглушить переполняющее Алегру желание отдаться ему. Спасает от собственного тела, которое предает ее, едва только Драко появляется в поле зрения.

– Бизнес отца никак не связан со мной, и мне абсолютно все равно.

– Финансово, может, ты и не зависишь от него, но ты его единственная дочь. Единственный ребенок. Он дал тебе прекрасное образование, да и вообще все, что только можно купить за деньги. Разве тебя не беспокоит, что он без твоей помощи может все потерять?

Драко нахмурился. Его слова, как здравый смысл, просачивались в голову Алегры и начинали делать свое дело.

Как бы она хотела на самом деле стать безразличной ко всему, но это ее слабое место, ахиллесова пята – потребность быть любимой и желанной для единственного родителя. Она, как и раньше, мечтает о его одобрении. Пусть даже сейчас она большая и самостоятельная, однако в душе та же маленькая девочка, ждущая одобрения.

– Я не понимаю, каким образом я связана со слиянием ваших компаний? Какое мне дело до отцовских проблем?

Он помолчал, затем произнес:

– Не верю. Тебе далеко не все равно, а посему ты выйдешь за меня, чтобы удержать дело отца на плаву.

Алегра раскрыла рот от изумления. Глаза округлились. Выйти за него? Наверное, ей послышалось. Те самые слова. Он и она. Женаты? Вместе?

Она вдруг засмеялась, хотя ей самой показалось, будто веселье это больше напоминает не смех от радости, а истерику.

– Если думаешь, что я выйду за кого-то, не говоря уже о тебе, ты явно себя переоцениваешь.

Драко все еще удерживал ее взгляд, и все ее женское естество трепетало.

– Ты сделаешь все, что нужно, Алегра, или станешь свидетелем того, как тонет бизнес твоего отца. Он будет рушиться медленно и мучительно, принося боль не только владельцу, но и работникам, которые останутся на улице. В течение прошлого года я поддерживал твоего отца, но у него в фонде больше нет средств, и он не сможет вернуть мне долг, даже без процентов. Никто больше не даст ему денег, особенно после того, что случилось с нашей экономикой. Обдумав все, я выступил с предложением совершить сделку на особых условиях. Полагаю, таким образом все останутся в выигрыше, особенно ты.

Алегре не верилось: неужели дела действительно так плохи? Какой же он все-таки наглый, этот Драко. Неужели вправду думает, что она согласится на подобное предложение? Она его ненавидит всей душой, всем сердцем. Он последний, за кого она хочет выйти замуж, даже если бы в мире, кроме него, не осталось больше мужчин.

Он плейбой, мажор, мачо, меняющий женщин как перчатки. В самом деле, девушки сменяли одна другую чуть ли не каждый день. Свадьба с Драко стала бы для нее психологическим суицидом.

– Невероятно! – воскликнула Алегра. – С чего ты взял, что для меня это выгодное предложение? Замужество – не выигрыш для любой женщины. Это скорее билет в один конец в страну рабства мужчины. Я на такое не подписывалась.

– Ты слишком много раз участвовала в бракоразводных процессах. Не все браки неудачные. Однако у нас много общего.

– Единственное, что у нас общее, – мы с тобой дышим одним воздухом, – огрызнулась Алегра. – Ты мне совсем не нравишься. Даже если бы я настойчиво искала себе мужа, никогда бы, даже в шутку, не рассматривала твою кандидатуру. Ты из тех мужчин, которые хотят, чтобы женщина им тапочки приносила. Вам не нужна жена, вам нужна служанка.

Драко усмехнулся, и его глаза заблестели.

– Я тоже тебя люблю, дорогая.

Алегра прищурилась. Казалось, она настолько ненавидит его сейчас, что готова испепелить взглядом.

– Я никогда не выйду за тебя. Ни ради отца, ни ради кого-то или чего-то еще. Слышишь? Нет, нет и еще раз нет.

Драко спокойно отпил из бокала, медленно поставил его на кофейный столик и сказал как ни в чем не бывало:

– Конечно, тебе придется разрываться между работой в Лондоне и моим домом. Но ты можешь пользоваться моим личным самолетом, разумеется, когда я сам его не использую.

Алегра сжала кулаки.

– Ты меня совсем не слушаешь? Я сказала «нет».

Драко уселся на диван, лениво вытянул ноги, закинул руки за голову и продолжил:

– У тебя нет выбора. Твой отец всю оставшуюся жизнь будет проклинать тебя за то, что разрушила его планы. А так он останется в совете директоров, будет получать дивиденды, о которых последние десять лет мог только мечтать, и все у него будет хорошо.

Алегра закусила губу. Вспомнила, как пару лет назад у отца подозревали рак. Он отошел от дел, нанял управляющего, а она металась между работой и домом настолько часто, насколько это было возможно, чтобы помогать и поддерживать отца. Он проходил курс химиотерапии и облучения. Конечно, тогда он не выразил ей особой благодарности. Однако выйти замуж за Драко, чтобы спасти его от банкротства! Алегра будто стала героиней романа периода Регентства в Великобритании.

Ее отец нуждается в ней. Могли бы найтись мужчины и похуже Драко, которые бы выступили с подобным предложением. Жадные. Опасные. Мужчины, не уважающие женщин, использующие детей для достижения своих корыстных целей, готовые оскорблять, угрожать и даже убивать ради собственной выгоды.

Драко может быть каким угодно эгоистичным, но он не скряга. Опасный? Да, может быть. Для ее чувств. Они обостряются всякий раз, когда он приближается к ней. Благовидная причина, почему Алегра не может выйти за него.

– Но почему я? – недоумевала она. – Почему ты хочешь взять в жены именно меня, когда вокруг тебя всегда полно красивых женщин?

Он окинул ее медленным взглядом от макушки до пят.

– Я хочу тебя.

Эти слова не должны были заставить ее женскую сущность порхать от счастья, но тело живет своей жизнью. Алегра очень привлекательная, женственная и знает это. От матери она унаследовала бархатную белую кожу, а от отца темно-голубые глаза, черные волосы и упорство.

Но Драко встречается исключительно с супермоделями, восходящими звездами кино, сексуальными нимфетками, только-только достигшими совершеннолетия. С чего вдруг ему связывать свою жизнь с заносчивой карьеристкой Алегрой?

С годами она научилась хорошо скрывать свое к нему притяжение, а случай, когда в шестнадцать лет неаккуратно выразила свои чувства, она постаралась забыть как дурной сон.

Позволить себе влюбиться в Драко – значит попасть в ту же яму, из которой она каждый день спасает женщин в суде. Любовь творит с ними невероятные вещи. Они не замечают очевидного, будто ходят в розовых очках, не слышат реальных слов, слепы к поступкам, а когда разум проясняется, становится поздно, и тогда они бегут к адвокату.

Алегра не собирается приносить себя в жертву мужской игре.

– Послушай, я точно не подхожу на роль жены. А теперь, если позволишь, мне нужно идти.

– Предложение действует только сегодня. Если твой отказ окончательный, завтра я потребую назад мои деньги. С процентами. Учти.

Алегра облизала пересохшие губы. Экономический кризис в Греции подкосил многих предпринимателей. У нее с отцом, конечно, существуют некоторые разногласия, но не до такой степени, чтобы он пошел ко дну и был публично унижен. К тому же сейчас у него новая семья и маленький ребенок, которого нужно обеспечивать. Алегре нравится Элена, хотя та всего на пару лет старше ее. В какой-то степени она напоминает Алегре саму себя, старающуюся угодить всем, чтобы быть любимой и приятной.

Однако, если выйдет за Драко, она подвергнет себя чувственным страданиям, без которых вполне счастлива. Она годами держит дистанцию, оберегая себя после того случая.

– Этот брак… что ты от него получишь? – Она не узнавала собственный голос.

Глаза Драко хитро засверкали. От этого у нее защекотало между ног, будто он одним взглядом умудрился покуситься на самое сокровенное. Ни один мужчина не мог завести ее одним взглядом, заставлять жаждать его, сходить с ума. Кроме Драко. Как бы ей хотелось провести руками по его мужественному, сильному телу. Боже, выпадала ли хоть минута, когда она не сгорала от вожделения? С подростковых лет, когда она только открыла в себе страсть и желание, он был для нее парнем мечты. И разрушил ее уверенность в собственной привлекательности и отношения с другими вероятными парнями.

– Я получаю жену, этакую горячую штучку. Такая мне и нужна. Чего еще может желать мужчина?

Алегра изо всех сил старалась сдерживаться.

– Если тебе нужна статусная жена, молодая, эффектная, то почему бы тебе не выбрать кого-нибудь из стайки твоих маленьких сексуальных подхалимок?

– Мне нужна жена с мозгами в голове, а не пустотой.

– Любая мало-мальски соображающая женщина держалась бы от тебя подальше.

Драко лишь улыбнулся на ее колкое замечание, будто наслаждался этим представлением.

– А если ты подаришь мне наследника…

– Я что… – вырвалось у нее. – Ты ждешь, что я…

– Это же прекрасно, – отозвался он и с грацией зрелого льва поднялся с дивана.

Алегра не могла понять, смеется он над ней или говорит серьезно.

– По-моему, ты кое-что забыл. Я не хочу детей. У меня карьера, и я не готова пожертвовать ею ради семьи.

– Все так говорят, хотя на самом деле это ложь. Просто женщины опасаются, что никто не возьмет их замуж.

– Серьезно? Ты с какой пальмы слез? Сейчас женщины равноправны мужчинам. Мы не машины для размножения. Не стоим и не ждем, пока кто-нибудь наденет кольцо нам на палец и унесет в свою пещеру, чтобы сделать рабыней. У нас такие же амбиции и воля к победе, как у мужчин, если не больше, – не сдержалась Алегра.

– Я могу стать твоей амбицией. – Его глаза снова засветились так, что Алегра опять ощутила порхание бабочек в паху.

Чем меньше она будет задумываться о его сексуальном драйве, тем лучше. Он образец того, как нужно цеплять девушку для секса с первого раза. Меняет девушек быстрее, чем водитель, опаздывающий на встречу, полосы движения. Однако что подвигло его завести семью и стабильность? Ему всего тридцать четыре, на три года больше, чем ей. Конечно, у Алегры закрадывались мысли, что ей за тридцать, а детей все нет, но…

– Это мой отец надоумил тебя жениться на мне?

– Нет, это целиком моя инициатива.

Она недоумевала.

– Но я ведь тебе даже не нравлюсь.

Драко подошел к ней близко. Алегра почувствовала, как все косточки тела потянулись к нему, словно к сильнейшему магниту. Она ощущала себя жеребенком рядом с большим сильным мустангом. Подняла на него взгляд и тут же утонула в его бездонных черных глазах, обрамленных пушистыми черными ресницами.

Почему он так чертовски привлекателен? Почему ее гормоны скачут как бешеные, стоит ему лишь приблизиться к ней? Она взглянула на его губы, нижняя пухлая чувственная, верхняя тоньше, но не настолько, чтобы придавать ему зловещий вид. Казалось, он всегда немного улыбается, будто находит жизнь интереснейшим занятием. Видела ли она когда-нибудь более желанные губы?

– Нам может быть очень хорошо вместе, милая, – объяснил он.

Алегра силой воли подавила в себе дрожь, которую он вызывал. Его голос, низкий, манящий, такой сладкозвучный, с сильным греческим акцентом, всегда заставлял ее кожу покрываться мурашками от удовольствия.

Он говорил с ней на английском, поскольку ее греческий довольно сильно просел от долгого пребывания в Лондоне. Она все понимала, но говорила медленно и часто не могла подобрать слова.

– Послушай, Драко, – начала девушка, собрав волю в кулак, – этот разговор про нас и свадьбу… все это бессмысленно. Я не…

Она не договорила. Он взял ее руку и крепко сжал. Его ладонь была теплая, сухая, а нежность и уверенность, с которой он это сделал, заставили все перевернуться в груди. Кто бы мог подумать, что у нее такая чувствительная рука, будто все нервные окончания выходят наружу.

– Почему ты боишься приближаться ко мне?

Алегра сглотнула несколько раз, прежде чем обрела дар речи.

– Я не боюсь тебя. Я боюсь саму себя, того, что чувствую с тобой.

Он начал медленно поглаживать ее большой палец. Прикосновение было легким, как кисть о холст, но вызывало в ней бурю эмоций. Сердце заколотилось, будто она получила дозу адреналина, мысли спутались, а намерение держаться от него подальше безвозвратно ушло.

Он искал глазами ее взгляд, останавливаясь на каждой черте лица, будто хотел запечатлеть этот момент. Ее нос, губы, щеки, форму глаз, родинку над верхней губой.

Алегра облизала губы и только потом осознала, что это откровенный сигнал и Драко ей небезразличен. Тело снова начинало жить своей жизнью, не советуясь с разумом. Ее воля и намерение противостоять были подорваны потребностью прикасаться к нему, чувствовать его прикосновения, целоваться до умопомрачения.

«Что ж ты делаешь?»

Тревожный колокольчик прозвенел вовремя. Она оперлась о его торс и отстранилась.

– Даже не думай.

Драко снова расплылся в улыбке:

– Я умею ждать, и чем дольше жду, тем сладостнее будет награда.

У Алегры были партнеры до Драко, но она никогда не доходила до пика. Да, могла сымитировать оргазм, доводить себя сама, но с партнером как-то не складывалось.

Зато с Драко было все по-другому.

Она наполнила свой бокал, чтобы хоть чем-то занять руки, зная, что он следит за каждым ее движением. Кожу покалывало, сердце чуть не выпрыгивало из груди, внутри все сжималось от потребности снова ощутить его прикосновение. Драко пробудил в ней чувства, которые мирно спали все эти годы.

– Думаю, нам лучше прекратить этот разговор.

Я не хочу испортить завтрашнее крещение Нико.

– Его может испортить твой отказ спасти шкуру твоего отца, – отозвался Драко. – У тебя нет выбора, Алегра. Ты нужна ему как никогда.

Если бы он знал, как привлекательно это звучит, и не только потому, что заставит отца в конце концов оценить ее по достоинству, но и потому, что она не могла и мечтать о том, каково это – быть женой Драко. Разделить с ним жизнь, его шикарную виллу на собственном острове, его превосходное тело. Испытывать наслаждение от его прикосновений, занятия любовью каждый день. Алегра уже начинала хотеть всего этого. Будто мечта юности сейчас становилась объективной реальностью.

Тут ее осенило. Неужели отец и Элена попросили ее быть крестной только из-за предложения Драко? Разве она не достойна стать крестной мамой для Нико? Почему нужно связывать свою жизнь с врагом? Она ненавидела его и любила одинаково страстно.

Алегра покрутила бокал и, не пригубив вина, поставила обратно на стол.

– У меня появился вопрос. Если гипотетически я выйду за тебя, как долго должен просуществовать наш брак?

– Так долго, как я захочу, – не раздумывая, ответил Драко.

Алегра не спешила отвечать. Подошла к окну, посмотрела на прекрасный вид, открывающийся с виллы отца. Эгейское море было кристально чистым и где-то далеко-далеко переходило в лазурное небо. Солнце светило так ярко, что почти обжигало, а синие крыши домов, сбегающие к морю, лишь подчеркивали красоту открывающегося пейзажа. С виллы можно было наблюдать поистине самые прекрасные в мире закаты.

Алегра всегда чувствовала, что принадлежит и Греции, и Англии. Если она примет предложение Драко, а потом их союз развалится, куда ей податься? По ее опыту редкие пары расставались по обоюдному согласию. Обычно кто-то один был недоволен разрывом. Неужели это будет она? Он упомянул, что хочет наследника. Она ни при каких обстоятельствах не заведет ребенка, если не будет уверена, что этот брак имеет под собой надежные основы и не рассыплется как карточный домик от легкого дуновения ветерка.

Девушка повернулась к Драко:

– Что будет с моей карьерой? Или ты хочешь, чтобы я бросила работу?

– Нет, конечно нет. Мы найдем компромисс. У меня есть деловые интересы в Лондоне, но большую часть жизни я провожу в Греции. Думаю, твоя карьера не усложнит наш брак, напротив, лишь сделает его пикантнее.

Tasuta katkend on lõppenud.