Tsitaadid raamatust «Момо»
Никогда нельзя думать сразу обо всей улице, понимаешь? Надо думать о следующем шаге, о следующем вздохе, о следующем взмахе метлой. Всё время только о следующем. Он опять задумался, размышляя, прежде чем добавить: – Тогда это доставляет радость; это важно, тогда дело идёт хорошо. И так оно должно быть. И опять продолжал после долгой паузы: – Вдруг ты замечаешь, что шаг за шагом одолел всю улицу. А ты и не заметил как, и не устал. – Он кивнул сам себе и закончил: – Вот что важно.
порой даже значительные мысли. Но это были мысли без слов, мысли, которые так же трудно передать, как запах,
Просто наступает день, когда тебе ничего больше не хочется делать. Всё становится неинтересным, человека охватывает тоска. И это уже не проходит. Тоска усиливается – день ото дня, от недели к неделе. Человек чувствует себя опустошённым, он становится недовольным и самим собой и всем миром. Постепенно проходит и это чувство, и ты уже вообще ничего не ощущаешь. Тебе всё безразлично. Весь мир становится чужим, тебе уже нет до него никакого дела. Уже нет ни гнева, ни восторга, ни радости, ни грусти, люди не умеют больше ни смеяться, ни плакать. Всё окутывает ледяной холод, любви нет. Тогда болезнь становится неизлечимой. Люди мечутся с пустыми, серыми лицами, становятся такими же, как Серые господа. Да, они становятся такими же чудовищами. Смертельная Скука – вот название этой болезни.
страшных объятий. Слишком мощной была эта огромная медуза! – Нечто, – обратился профессор, хмуря лоб, к
Нечто, – обратился профессор, хмуря лоб, к своим
– Никогда нельзя думать сразу обо всей улице, понимаешь? Надо думать о следующем шаге, о следующем вздохе, о следующем взмахе метлой. Всё время только о следующем.
, произносили или просто слушали речи. Но прежде
