Однажды в Афгане…

– Если бы моя ласточка могла слышать – она бы обиделась, клянусь вам, – ответил молодой таджик. – Добросить клиента до Пянджа для неё плёвое дело. Её силы находятся в багажнике в трёх канистрах. Этого будет достаточно, чтобы к вечеру вы полюбовались бурной рекой и отведали плов на её берегу.

Название населённого пункта, куда вознамерился ехать русский, несколько насторожило парня, но он не подал вида. Ему и раньше приходилось возить людей до афганской границы, и он знал цель их поездки. Водитель замолчал на некоторое время и принялся исподтишка наблюдать за русским. На наркокурьера его клиент явно не тянул. Те обычно вспыльчивы, наглые и постоянно озираются по сторонам. Этот же спокоен и вот-вот начнёт клевать носом. Парень терялся в догадках, с кем же на самом деле он отважился поехать к Пянджу, сколько тот ему заплатит, а главное – с какой целью? Чего следует ожидать в пути, кого сторониться? Он хотел было уже задать русскому несколько вопросов, но тот приоткрыл веки и сказал:

– Кажется, я догадываюсь, о чём ты сейчас думаешь.

– И о чём же? – встрепенулся от неожиданности таджик. – Ты никак не можешь понять, кто я и с какой целью двинул к речке, не так ли?

– Так… – поразился догадливости пассажира парень.

– Не волнуйся, дружище, наркотики меня не интересуют, но на той стороне мне нужно побывать вот так! – Алексей провёл ребром, ладони по горлу. – Всего на один день.

– Если требуется проводник – я найду, – не задумываясь, живо предложил владелец «Волги». – На границе такое явление обычно. По ту сторону Пянджа всегда находятся какие-нибудь дела: кто ходит за товаром, кто просто хочет навестить родственников.

– Спасибо, друг, но проводник мне не нужен, – наотрез отказался Костров. – Речку я перейду самостоятельно.

– Как знаешь, – разочарованно произнёс парень.

Дополнительный гонорар, на который он мог бы рассчитывать при найме проводника исчез бесследно. Загоревшиеся от мысли о деньгах глаза моментально потухли.

– Видимо вы здесь не в первый раз, если не нуждаетесь в проводнике? – спросил таксист, не надеясь услышать искренний ответ. Кто же станет рассказывать о себе во всех подробностях первому встречному?

Но, к большому удивлению, русский ответил и, по всей вероятности, довольно правдиво, хотя и туманно.

– А вот здесь, дружище, ты ошибаешься, – заверил он водилу.

– В ваших краях я не был ни разу, а вот в горах за речкой доводилось, и ходить, и ползать. Кое-кто задолжал мне на той стороне – еду посчитаться. Ты готов дождаться моего возвращения и отвезти назад? – Алексей повернулся к таксисту в пол-оборота и пристально уставился ему в глаза. Нужно было прочитать мысли парня, чтобы убедиться в его благонадёжности.

– Конечно, дождусь, вы даже не сомневайтесь. Могу ждать и два, и три дня, если сговоримся в цене, – с радостью согласился таджик и про себя подумал: «Какое мне дело, кто этот русский и что он задумал на той стороне? Ну, прирежет кого – так, на то, есть афганские власти, всё это мне по барабану, я тут ни при делах, лишь бы по дороге не выкинул какого-нибудь фортеля. Сейчас главное – получить аванс и не наткнуться на милицейский патруль. Хотя и здесь, по большому счёту, я ничем не рискую – пусть выкручивается сам, если что».

– Сколько ты хочешь?

Парень стушевался, не зная, какую сумму озвучить. Спугнуть клиента ему не хотелось, но и продешевить было бы непростительно. Всё-таки, не часто подворачивается такая удачная поездка. Он, как и подобает людям востока, решил проявить некоторую хитрость.

– Судя по вашей внешности – вы не из бедных и хорошо знаете цену таких дел, поэтому я рассчитываю на вашу щедрость, – сахарная улыбка незамедлительно появилась на лице владельца машины.

– Ох, и хитёр же ты, братец, – с усмешкой оценил Костров слова парня. – Молодец, своего не упустишь.

– Что поделаешь – жизнь такая, за всё приходится платить.

– Ты прав, сейчас без денег ни сморкнуться, ни помочиться.

Рука Кострова поползла во внутренний карман ветровки.

– Вот тебе двести долларов, здесь учтено всё: дорога в один конец, вынужденное ожидание и вознаграждение за неразглашение тайны. Ещё сто получишь на обратном пути, – Алексей свернул купюры пополам и сунул их таджику в нагрудный карман. – Надеюсь, ты умеешь держать язык за зубами?

«Вот это клиент!» – вчерашний россиянин не мог в такое поверить. – «Ставка на уровне московских таксистов!»

– Всё будет исполнено самым наилучшим образом, раболепно пообещал он, и его охватило волнение. Такой суммы он не ожидал и даже растерялся от спустившихся с небес щедрот Аллаха.

– Меня Маруфом зовут, – запоздало представился молодой таджик и протянул руку. – Можете называть просто Мар, как окрестили меня русские друзья.

Алексей ответил на рукопожатие, но имени своего не назвал. Маруф не обиделся и не стал допытываться, его уже всё устраивало.

– Я вам сам покажу место, откуда безопаснее всего переправиться через Пяндж, сделаю для вас всё, что потребуется, – с нескрываемым возбуждением протараторил он.

– Верю, Маруф, ты старательный парень и я сразу это понял. Слава Аллаху, что не ошибся. А сейчас постарайся не тревожить по пустякам – вздремну немного. – Алексей откинул спинку сидения поудобнее, и прикрыл веки.

– Как вам будет угодно, – услышал он в ответ.

Дорога была избитой и не позволяла развивать большую скорость. Двигатель отечественной машины работал без надрыва и действовал на Кострова даже успокаивающе.

В размышлениях о прожитом дне Алексей незаметно заснул. Во сне он опять отчётливо увидел берег Пянджа.

Через камышовые заросли просматривалась противоположная сторона. Теперь сон дополнился переходом через реку. Он брёл по воде и смотрел в сторону гор. На одной из скал в глаза бросился высеченный в камне шакал. Вспомнился листок бумаги с зашифрованной схемой: Pyandg, Shakal, Westen-200. Ему стало понятно, что означает эта запись. От иссечённой ветром скалы надо взять левее двести метров на восток. Он шагнул в сторону, поскользнулся на камне и, не удержав равновесие, упал в бурный поток воды.

– А-а, чёрт! – громко выругался он и проснулся.

– А-а, чёрт! – послышался голос Маруфа.

Алексей сообразил, что машину сильно тряхнуло, и он стукнулся головой о стенку кабины.

– Извини, уважаемый, не дорога, а танкодром какой-то, только вот ласточка моя, понимаешь, не танк, хороший асфальт любит.

– Губа – не дура у твоей ласточки, если любит кататься только по отменной дороге, – недовольно съязвил Алексей. – Но ты уж постарайся, дорогой, чтобы она больше не взбрыкивала.

Критика подействовала и дальше машина катилась по дороге более ровно и, если и подпрыгивала иногда на ухабах, Алексей не испытывал резких подбрасываний.

– В Кулябе поменяем машину, она не справится с задачей. «Волгу» оставим у родственника, покушаем плов и пересядем на «Ниву», – заявил Маруф.

Костров не сразу нашёлся, как отреагировать на слова таксиста, поскольку остановка не входила в его планы.

– Нет, Маруф, плов мы покушаем в другой раз. Меняем машину, если это так необходимо, и едем дальше. Я очень спешу.

«Чудной какой-то этот русский. Другой бы на его месте не отказался от плова и отдохнул от дороги часок – другой. Ну, да Шайтан с ним, пусть спешит, если так надо».

Дорога пошла ровнее, Маруф добавил скорость. Алексей вновь задремал.

Родственник не задавал лишних вопросов и отдал Маруфу «Ниву», предусмотрительно залив бак под завязку и переложив в неё две канистры с бензином из багажника «Волги». Всё получилось гладко, как и задумал Алексей.

Был поздний вечер, когда Маруф загнал «Ниву» в полуразрушенный нежилой кишлак, заглушил двигатель и сказал:

– Всё, дальше нельзя – пограничная зона. Пойдём пешком.

– Пойду я, вот только переоденусь в рваньё, а ты, дружище, уезжай отсюда. Вернусь следующей ночью, перед рассветом. Будь здесь.

Алексей сложил одежду в сумку, засунул её в машину и пошёл в сторону реки. Нужно было ещё удачно миновать пограничную зону. Через час он добрался до берега реки и затаился в кустарнике. На рассвете, едва на горизонте посветлело небо, и противоположный берег завиднелся неясными очертаниями, он вступил в ледяную воду бешено несущегося Пянджа. Чертыхаясь и отфыркиваясь, лавируя между скользкими валунами, Алексей с большим трудом преодолел водную преграду. Забравшись подальше в чащу плотного высокого камыша, он снял с себя мокрую одежду и отжал воду. Было очень холодно, тело судорожно вибрировало. Алексей замер и прислушался. Кроме шума бегущей воды никаких посторонних звуков не прослушивалось. Алексей наломал камыша и набил им рюкзак.