Loe raamatut: «В ожидании снега»

© Михаил Пучковский, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уходя, оставайся

I. Уходя, уходи

 
Вечереет стремительно. В сумерках тлеет осень,
Стелет бурой листвою дорогу снегам и стуже.
Время скомкалось, полночь наступит в восемь,
А к пяти уже месяц такой, что фонарь не нужен.
 
 
В суматохе ветвей потерялись огни деревни.
Я надеюсь вернуться, я знаю – ещё не поздно…
А усталое небо всё бродит среди деревьев,
Оплетает холодные ветви узором звёздным.
 
 
Уходя, уходи, возвращаться войдёт в привычку.
Напрямик. Без дороги. А темень стоит густая
В этом тихом краю. Только гулкие электрички
Где-то там, за деревьями, рвутся, кричат и тают.
 

2007

II. Решено, остаюсь

 
Здравствуй, осень моя. Заскучав по дождливой поре,
Паковать чемодан ни малейшей не вижу причины.
Было время дорог – я тогда убегал в ноябре,
Уезжал к снегопадам от тёмной осенней кручины.
 
 
Это просто – сбежать, не прожить эти несколько дней
В перестуках дождей, в перекликах вороньего грая.
Наблюдать из вагона, как россыпь вокзальных огней
На перроне ночном с провожающим в бисер играет.
 
 
Это просто – уйти. Что должно, пусть случится потом.
Без меня. Без усилий. Без боли, кривой и косматой.
Этот город шумит, неусыпно гудит за окном
Монотонный мотив, не приглушенный снежною ватой.
 
 
Я хочу разглядеть, как в остывшей предутренней мгле
Зародится зима и раскатится пологом рваным.
Решено, остаюсь. И сдаюсь этой осени в плен,
Голым веткам ольхи, прелым листьям, холодным туманам.
 

2014

В ожидании снега

Лишь фонарь и снег

 
в стороне от одышливой уличной суеты
на пустынной аллее где дышится не дыша
у последней предзимней сковавшей слова черты
замирает и тянется тянется вверх душа
 
 
где-то рядом бегут тараторя галдя смеясь
где-то плачет ребёнок у храма псалмы поют
и темнеет меж веток светлая полынья
и вплывает фонарь в потемневшую полынью
 
 
знаешь здесь и сейчас заполошный прервался бег
помнишь всё уже было и так же фонарь мигал
всё ушло в никуда и со мной лишь фонарь и снег
надо мной сквозь меня нисходящая вертикаль
 

2009

Вифлеемский снегопад

 
Слетается, срастается, не тает,
Седой покров ложится на Покровку.
На мостовые города-Китая
Пошита снегопадами обновка.
 
 
По лабиринтам точечной застройки
Летает снег за сквозняком капризным.
Я бредил встречей с этим белым роем,
Искал в нём обещанье новой жизни.
 
 
В окне витрины видится так ясно,
Как сквозь застывшее слюдою время:
Дыханием отогревают ясли
Волы и ослик в сонном Вифлееме.
 
 
И сеет снег небесный покровитель,
И снег прорехи времени латает,
И, словно души в новую Обитель,
Слетается. Срастается. Не тает.
 

2013

Рождественская Мистерия

 
Безлюдно. Холодает. Иней.
Остановись на том углу.
Губами прикоснись к витрине,
Прильни к застывшему стеклу.
 
 
Горячий шёпот. Иней тает
На кончиках ресниц. Очнись!
Тепло туманом улетает
В морозную седую высь
 
 
И дни теряются за днями
В звенящей звёздной пустоте…
В витрине сонными огнями
Горит рождественский вертеп.
 

2003

Время железных дорог

 
Снова пуста полоса Н-ского аэропорта.
Курим четыре часа. Видно, уже не взлететь.
В небо таращу глаза, выцветший, серый, потёртый…
Кто-то от нас небеса запер в туманную клеть.
 
 
Пачкой хрустящих банкнот – листьев, оборванных ветром,
Нами оплачен полёт. Да не просрочить бы срок,
Бортпроводник не поймёт. А впереди – километры…
…Осень. Туман. Гололёд. Время железных дорог.
 

2007

День, когда закончится война

 
В час, когда обагрилось, метнувшись к груди, копьё
И в ответ полыхнула в закатном огне секира,
Мир не стал чёрно-белым, но ярость взяла своё,
Запрещая глазам различать все оттенки мира.
 
 
Это белая ненависть билась, слепя глаза,
Это чёрная злоба текла рассечённой веной.
И темнели, и меркли, и плакали образа,
И пугали алтарников тени на белых стенах.
 
 
В день, когда мы забудем, кто праведен, кто не прав,
И поднимем забрала, лишаясь приросших масок,
Нам блеснёт из-под пепла роса изумрудных трав,
Мы увидим под копотью нежность пастельных красок.
 
 
Пусть слова, что влетают в сознанье на всём скаку,
Вдохновенно звенят, словно ангелы их пропели.
Пусть войне не удастся заставить молчать строку,
Чтоб фальшивые гимны не звали к подложной цели.
 
 
Этот день омофором укроет золу земли,
Принеся облака, утомлённые долгим бегом.
Облака на сносях и на крыши домов легли
Разрешиться от бремени первым осенним снегом.
 

2014

В ожидании снега

 
Февральский дождь. Район окрестный.
Под серой твердью небосводной
Ярится мытарь поднебесный,
Качает маятник погодный.
 
 
Бредёт в толпе столичный житель
Промозглым филиалом ада,
А сквозняки в его обитель
Доносят отзвук канонады.
 
 
Тревожат душу не молитвы,
Но мантры, памятные с детства.
И сводит мозг в священной битве
За оправданье людоедства.
 
 
И музой – пафосные речи,
И лирой – боевые гимны,
И от дождя укрыться нечем
Под небом, бесконечно зимним.
 
 
Безумием войны объята,
Душа увидеть не хотела,
Как молится с креста Распятый
За тех, кто убивает тело.
 
 
Для верных тишина – наградой,
В молчании воскреснет Слово.
Утихнет мир под снегопадом,
Под богородичным покровом.
 
 
Под снегом оживают всходы,
И бабочку лелеет кокон.
И небосклон горит восходом,
Вливая свет в глазницы окон.
 

2015