Разведка и контрразведка США (с конца XVIII века и до наших дней)

2.3. Антикоммунистическое законодательство 50х годов XX века

Волна антикоммунистической истерии, захлестнувшая США вскоре после окончания Второй мировой войны создала отличные предпосылки для законодательного расширения полномочий американских спецслужб, в первую очередь полномочий ФБР, которые, по мнению бессменного руководителя Бюро были необходимы для противодействия отчасти реальной, а отчасти мнимой «советской угрозе». Американский Конгресс обычно охотно шел на расширение полномочий спецслужб в сфере контрразведывательной деятельности, но любые расширения полномочий спецслужб в сфере политического сыска неизбежно вызывали у конгрессменов сомнения, поскольку неизбежно возникал вопрос о соответствии новых законодательных инициатив американской Конституции.

Активное нагнетание страха перед СССР и мировой системой социализма и многочисленные выступления Эдгара Гувера перед депутатами обеих палат Конгресса подготовили почву для закрепления в законе на первый взгляд достаточно странной и абсурдной идеи. С точки зрения ФБР и его руководителя контрразведка и политический сыск должны были представлять собой единое явление и регулироваться одними и теми же законодательными нормами. С подачи руководителей ФБР с целью объединения контрразведывательных расследований и расследований в сфере политического сыска в законодательную практику был введен такой термин как “внутренняя безопасность”. В США была разработана специальная программа по обеспечению внутренней безопасности. В законотворческой деятельности Конгресса эта программа выразилась в принятии ряда законодательных актов, расширивших компетенция ФБР и других ведомств и предоставивших им дополнительные полномочия, в первую очередь в сфере ведения политического сыска и проверки лояльности различных категорий граждан.

2.3.1.Закон о внутренней безопасности 1950 года

Первым законодательным актом, принятым в рамках этой программы стал Закон о внутренней безопасности от 1950 года, известный также как Закон Маккарэна-Вуда³⁸⁰. Этот закон, значительная часть положений которого действует и поныне, содержит два титула, каждый из которых представляет собой самостоятельный законодательный акт – Закон о контроле за подрывной деятельностью и Закон о заключении под стражу в условиях чрезвычайного положения³⁸¹.

Поскольку ограничительные положения Закона о внутренней безопасности были направлены не против лиц, осуществляющих, либо воздерживающихся от осуществления какого-либо вида деятельности, а против лиц, принадлежащих к конкретной политической партии, то есть придерживающихся определенных политических взглядов, в первой статье закона уделено серьезное внимание обоснованию конституционности закрепляемых им положений и их соответствия Первой поправке Конституции³⁸².

Для обоснования конституционности положений закона акцентируется внимание на представлении мирового коммунистического движения в качестве силы, создающей угрозу конституционной законности в США, американскому государству и обществу. Декларировав противоправность коммунистического движения в целом, делается вывод об общественной опасности коммунистического движения в Соединенных Штатах: “…Все лица в США, которые сознательно и добровольно участвуют в мировом коммунистическом движении, самим фактом подобного участия отказываются от лояльности Соединенным Штатам и переходят в подчинение иностранного государства, осуществляющего контроль над мировым коммунистическим движением”³⁸³.

Закон о внутренней безопасности вводит понятие “организации коммунистического действия” и “организации коммунистического фронта”. Под “организацией коммунистического действия в законе понимается:”любая организация в Соединенных Штатах (за исключением дипломатических представительств или миссий иностранного правительства, аккредитованных в США), которая (1) в значительной степени находится под контролем, руководством или влиянием иностранной организации, контролируемой мировым коммунистическим движением и (2)действует главным образом для осуществления целей мирового коммунистического движения”. Под “организацией коммунистического фронта” закон подразумевает:”…организацию в Соединенных Штатах (иную, чем организация коммунистического действия), которая (1)в значительной степени находится под руководством, влиянием или контролем “организации коммунистического действия, (2) в значительной степени находиться под руководством, влиянием или контролем одного или нескольких членов “организации коммунистического действия” и (3) действует главным образом в целях оказания помощи и поддержки “организации коммунистического действия”, коммунистическому иностранному правительству или мировому коммунистическому движению”.Законом о контроле над коммунистами было введено также понятие “организации коммунистического проникновения.

В четвертой статье закона приведены действия членов указанных организаций, признаваемые преступными. Среди них: заговор с целью установления тоталитарной диктатуры или попытка установить тоталитарную диктатуру, передача секретной информации государственным должностным лицом указанным в законе категориям граждан, равно как и получение секретной информации членом коммунистической организации или иностранным агентом. За нарушение этих положений законом вводиться уголовная ответственность в виде лишения свободы на срок до десяти лет или штрафа до десяти тысяч долларов, а также лишение лица права занимать любую официальную, либо почетную должность в США³⁸⁴.

Закон о контроле над подрывной деятельностью ввел ограничение на трудоустройство членов коммунистических организаций. Для члена “организации коммунистического действия” и “организации коммунистического фронта” запрещалось занимать любую невыборную должность или выполнять работу по найму для Соединенных Штатов, равно как скрывать факт своего членства в коммунистической организации при соискании какой-либо невыборной должности в США. Был также введен запрет на трудоустройство члена коммунистической организации в оборонном секторе³⁸⁵.

В законе был установлен запрет на выдачу заграничных паспортов членам коммунистических организаций, в равной степени противозаконным было признано обращение члена коммунистической организации по поводу получения паспорта или его попытка им воспользоваться³⁸⁶.

Закон о контроле за подрывной деятельностью является регистрационным законом. Им была установлена обязательная регистрация и ежегодный отчет всех коммунистических организаций. ”(a) …Каждая организация коммунистического действия, включая любую организацию, которая обязана зарегистрироваться как организация коммунистического действия, подлежит регистрации у Генерального Атторнея. (b) …Каждая организация коммунистического фронта, включая организации, обязанные зарегистрироваться как организации коммунистического фронта, подлежат регистрации у Генерального Атторнея”³⁸⁷.

К представляемому для регистрации регистрационному заявлению законом предъявлялись следующие требования: название организации и адреса ее главного офиса, фамилии и адреса всех должностных лиц организации, полный финансовый отчет обо всех полученных и потраченных денежных суммах за предшествующий регистрации год, фамилии и адреса всех членов организации (только для “организаций коммунистического действия”)³⁸⁸.

Закон о контроле за подрывной деятельностью установил также ограничение на использование коммунистическими организациями почтовых каналов, обязав их указывать на любом отсылаемом подобной организацией почтовом отправлении название организации и факт ее регистрации Генеральным Атторнеем³⁸⁹. За нарушение какого-либо из вышеуказанных положений закон установил наказание в виде штрафа до десяти тысяч долларов – для коммунистических организаций и лишение свободы на срок до пяти лет, либо штраф – для физических лиц.

Второй титул Закона о внутренней безопасности составляет Закон о заключении под стражу в условиях чрезвычайного положения³⁹⁰. Действие закона во времени ограничено периодами чрезвычайного положения, под которым законом понимается: объявление Конгрессом состояния войны, случаями вторжения на территорию Соединенных Штатов и их владений, мятежа, направленного на оказание помощи иностранному врагу.

Закон предоставил Президенту право, действуя через Генерального Атторнея, заключать в условиях объявленного Президентом чрезвычайного положения под стражу любое лицо, в отношении которого могли иметься основания полагать, что это лицо будет совершать акты шпионажа и саботажа или тайно сговариваться с другим лицом об их совершении³⁹¹.

Задержание лица, согласно закону, должно проводиться на основании приказа Генерального Атторнея либо уполномоченного им лица из числа должностных лиц Департамента юстиции. Приказ издается отдельно в отношении каждого из лиц, подлежащих задержанию. Арест лиц, в отношении которых были изданы приказы, должен, согласно закону, производиться уполномоченными должностными лицами Департамента юстиции.

Задержанному на основании Закона о заключении под стражу в условиях чрезвычайного положения лицу было предоставлено право: быть проинформированным об основаниях своего заключения под стражу, пригласить адвоката и проконсультироваться с ним по факту своего задержания, воздержаться от каких-либо заявлений, быть вызванным на предварительное разбирательство в течении сорока восьми часов с момента своего задержания. Лицу было также предоставлено право давать показания в своих интересах и осуществлять перекрестный допрос свидетелей, дающих направленные против него показания, за тем исключением, что от Генерального Атторнея или его представителя нельзя требовать представления сведений, сообщение которых могло бы раскрыть личность или указать на правительственных агентов или должностных лиц, разглашение чего создало бы, по его убеждению, угрозу национальной безопасности.

За сопротивление или проявление сознательного неподчинения, или попытку уклониться от ареста, а равно за попытку побега из-под стражи или из места заключения или сговор с другими лицами о побеге из-под стражи или заключения лицо могло быть подвергнуто штрафу в размере десяти тысяч долларов или тюремному заключению сроком до десяти лет³⁹².

На основании Закона о внутренней безопасности было создано Управление по контролю за подрывной деятельностью³⁹³. На Управление была возложена обязанность на основании представляемых Генеральным Атторнеем материалов выносить решение о регистрации организации в качестве организации коммунистического действия или организации коммунистического фронта. Закон предоставлял возможность судебного обжалования решения о регистрации. В случае подтверждения судом законности вынесенного вердикта, решение считалось окончательным и организация подлежала немедленной регистрации.

Сбор материалов для представления в Управление по контролю за подрывной деятельностью осуществляло Федеральное бюро расследований по заданию Генерального Атторнея. C 1951 по 1953 годы ФБР были собраны материалы для представления в Управление по контролю за подрывной деятельностью в отношении Коммунистической партии США, Лиги рабочей молодежи и Школы социальной науки Джефферсона³⁹⁴. По решению Управления по контролю за подрывной деятельностью Коммунистическая партия США была зарегистрирована в качестве организации коммунистического действия, а две другие организации – в качестве организаций коммунистического фронта. Впоследствии ФБР осуществляло по заданию Генерального Атторнея сбор материалов о нескольких десятках различных организаций, подозреваемых в сочувствии коммунистической идеологии³⁹⁵.

2.3.2. Закон о контроле над коммунистами 1954 года

В развитие антикоммунистического законодательства в августе 1954 года Конгрессом был принят Закон о контроле над коммунистами известный еще как Закон Браунелла-Батлера³⁹⁶. Закон был направлен против Коммунистической партии Соединенных Штатов . Он объявлял ее “…средством заговора с целью свержения правительства США”, и отказывал Коммунистической Партии и ее правопреемникам во всех привилегиях и иммунитетах, которые предоставляемых организациям, создаваемым в соответствии с законами США. Статья третья закона предписывала применять к Компартии и всем другим организациям, “…ставящим в качестве одной из своих целей установление контроля над Правительством США или его уничтожение…” все положения Закона о внутренней безопасности от 1950 года относящиеся к организации “коммунистического действия”. Кроме того Закон о контроле над коммунистами внес поправку в Закон о внутренней безопасности, добавив к организациям “коммунистического действия” и “коммунистического фронта” понятие организации “коммунистического проникновения”.

Под организацией коммунистического проникновения в законе понимается любая организация в Соединенных Штатах, иная чем организация коммунистического действия или коммунистического фронта, которая: (А) В значительной мере направляется и контролируется лицом или лицами, которые в течении не менее, чем трех лет были фактически вовлечены или оказывали помощь, или поддерживали организации коммунистического действия, Коммунистические правительства иностранных государств или мировое коммунистическое движение. (B) Служит или в течении последних трех лет служила качестве средства для: (1) оказания поддержки или помощи любой из подобных организаций, правительств или движений; (2) ослабления оборонного потенциала Соединенных Штатов или их индустриальной мощи, с целью обеспечить техническую или иную поддержку указанным организациям, правительствам, движениям.

В законе также приведен перечень признаков, на основании которых организация должна быть классифицирована в качестве “организации коммунистического проникновения”. Например в какой степени устав организации сформировался под воздействием коммунистических организаций, иностранных коммунистических правительств или мирового коммунистического движения, в какой степени в течении последних трех лет организация была связана с зарегистрированными коммунистическими организациями.

2.4. Ревизия антикоммунистического законодательства США

Верховный Суд США, который обладает правом выносить окончательные суждения по вопросу соответствия, либо несоответствия Конституции США принимаемых Конгрессом законов, вначале достаточно лояльно отнесся к антикоммунистическим законодательным актам Конгресса. В судебных делах начала 50х годов XX века, например в делах Dennis v. United States³⁹⁷ и American Communications Association v. Douds ³⁹⁸, Верховный суд предпочел не заметить очевидные несоответствия ряда положений антикоммунистических законов Конституции США. Даже в середине 50-х годов, спорные положения этих законов истолковывались высшей судебной инстанцией США в том духе, что законы вполне соответствуют основному закону США. Так, например, конституционность осуществляемой ФБР деятельности в сфере расследования дел о внутренней безопасности была подтверждена Верховным Судом в 1956 году. Суд оценил деятельность ФБР как “…часть всеобъемлющей программы противодействия различным формам тоталитарной агрессии”³⁹⁹.

Некоторые положения антикоммунистических законов находили поддержку у судей даже в начале 60-х годов прошлого века. В частности, конституционность Закона о контроле над коммунистами была подтверждена решением Верховного Суда по делу Communist Party v. Subversive Activities Control Board в 1961 году. По мнению судьи Верховного Суда Вильяма О. Дугласа принудительная регистрация Коммунистической партии не нарушает Первой поправки Конституции, так как “…Билль о правах был создан для того, чтобы дать возможность распространяться идеям, затрагивающим политические, культурные и другие аспекты нашей жизни. Когда иностранная держава использует какую-либо организацию для того, чтобы навязать чуждые идеи, вопросы безопасности выходят на первый план”⁴⁰⁰.

Но постепенно настроения в американском обществе начали меняться. Несмотря на все более активные попытки Гувера убедить американскую общественность в нарастающей угрозе со стороны коммунизма, подготовку ФБР подробных ежегодных отчетов о деятельности “организаций коммунистического действия” и “организаций коммунистического фронта”, антикоммунистическая истерия все меньше волновала американское общество. Смерть в 1953 году И.В. Сталина и прекращение военных действий в Корее ослабили международную напряженность и призывы ФБР активизировать борьбу с коммунистической угрозой находили все меньшую поддержку со стороны Конгресса. После XX съезда КПСС, отражая факт потепления международной обстановки, правительство прекращает деятельность всех лагерей для задержанных, созданных на основании Закона о внутренней безопасности от 1950 года, предназначавшихся для концентрации лиц, подлежащих задержанию в период чрезвычайного положения⁴⁰¹.

Изменение общественных настроений оказало воздействие и на позиции Верховного Суда. Высшая судебная инстанция все чаще стала ставить под сомнения положения антикоммунистических законов первой половины 50-х годов, как это было, например, сделано в таких делах Верховного Суда как: Yates v. United States, Albertson v. Subversive Activities Control Board, United States v. Brown⁴⁰². В середине пятидесятых годов впервые сокращены полномочия спецслужб, связанные с проведением расследований по вопросам внутренней безопасности. ФБР лишилось одного из своих самых действенных орудий в борьбе с коммунизмом, когда 17 октября 1955 года Верховный Суд принял решение пересмотреть дело по обвинению 11 лидеров Коммунистической партии в нарушении положений Закона Смита. Не дожидаясь вердикта Верховного Суда, Департамент юстиции 15 марта 1956 года рекомендовал ФБР впредь использовать Закон Смита лишь в случаях “…наличия реальных планов насильственной революции”⁴⁰³. Решение Верховного Суда по делу Yates v. United States в 1957 году, установившего, что доказательствами антиправительственной деятельности должны являться “революционные действия”, а не “революционные убеждения” окончательно похоронили гуверовскую программу обеспечения внутренней безопасности⁴⁰⁴.

Отказываясь сдавать свои позиции, Гувер направляет членам правительства и десяти наиболее влиятельным политикам Соединенных Штатов меморандум, в котором приводится реакция членов Коммунистической партии на решение Верховного Суда 1957 года. Высказывания, полученные из различных источников информации, отражали уверенность коммунистов в скором возрождении и усилении партии⁴⁰⁵. По мнению Гувера, подобная информация должна была способствовать новому подъему антикоммунистических настроений.

Еще более серьезный удар по антикоммунистическому законодательству, на котором была основана существенная часть деятельности ФБР, был нанесен Верховным Судом во второй половине 60х годов. В делах United States v. Robel, Aptheker v. Secretary of State, Schneider v. Smith⁴⁰⁶ высшей судебной инстанцией США были признаны не соответствующими Первой поправке Конституции США положения пятой статьи Закона о контроле над подрывной деятельностью, которые запрещали членам организаций коммунистического действия трудоустройства на оборонных предприятиях⁴⁰⁷.

Вслед за Верховным Судом США ревизией антикоммунистического законодательства 50-х годов занялся и Конгресс США. К концу шестидесятых годов американские законодатели серьезно пересмотрели практиковавшиеся в первое десятилетие маккартизма подходы к закреплению в законе предельно жестких мер в отношении коммунистических и связанных с ними организаций. В 1968 году Конгрессом был принят Закон Дирксена⁴⁰⁸, который существенно скорректировал формулировки Закона о внутренней безопасности и привел их в соответствие с позицией судебной власти по этому вопросу. Новый закон также определил, что сам факт членства в коммунистической партии не может являться преступлением⁴⁰⁹. В 1971 году Конгрессом был полностью отменен Закон о заключении под стражу в условиях чрезвычайного положения как нарушающий положения четвертой поправки американской Конституции⁴¹⁰. Наиболее реакционные положения антикоммунистического законодательства пятидесятых годов стали достоянием истории.

2.5. Контрразведывательная программа ФБР Cointelpro (1956-1971 гг.)

Угасание общественного интереса к проблеме борьбы с мировым коммунистическим движением свело практически к нулю активность различных следственных комитетов Конгресса, учрежденных в период апогея антикоммунистической истерии. Большинство ярких политических фигур американского политического истеблишмента также потеряло интерес к антикоммунистической проблематике. Однако, все это совершенно не повлияло на внутренние убеждения таких людей как директор ФБР Джон Эдгар Гувер, который видел коммунизм в качестве основной угрозы истинно американским ценностям. Непримиримый противник коммунизма и подчиненное ему ФБР решили продолжить бороться с коммунистами даже несмотря на изменившиеся общественные настроения.

Весьма сомнительное с точки зрения соответствия Конституции США законодательство о внутренней безопасности, с таким трудом пролоббированное ФБР в начале 50-х годов, все чаще отвергалось судебной властью как правовая основа для преследования коммунистов. Чтобы продолжить борьбу с мировой коммунистической угрозой Гуверу нужны были новые идеи.

Решение вскоре было найдено, хотя вряд ли его можно считать новым и оригинальным. Новая логика была проста: если провалилась идея объединения расследований в сфере политического сыска и контрразведки в рамках специализированного антикоммунистического законодательства, почему бы не объединить все эти расследования под эгидой контрразведывательной деятельности? В 1956 году адаптируясь к изменившейся ситуации, ФБР учреждает новую программу обеспечения внутренней безопасности, получившую название Cointelpro (сокращенная аббревиатура от “Counterintelligence Program” – “Контрразведывательная программа”).

В отличии от практиковавшейся ранее открытой формы противодействия Коммунистической партии, новая программа, также разрабатывавшаяся для борьбы с коммунистами, предусматривала такие формы воздействия, как распространение порочащих Коммунистическую партию и отдельных ее членов слухов, внедрение информаторов ФБР в руководящие эшелоны партии и так далее и была нацелена на разложение партии изнутри⁴¹¹. Программа оправдала возлагавшиеся на нее в ФБР надежды. По свидетельствам источников ФБР, за один только 1956 год Коммунистическая партия потеряла от 4 до 6 тысяч членов и за тот же период значительно возросло число информаторов ФБР в рядах партии.

Новые методы борьбы с коммунистической партией оказались весьма эффективны. Фактически, за несколько лет, поставленные в рамках реализации программы задачи по разложению американского коммунистического движения изнутри были выполнены в связи с чем ФБР еще в конце пятидесятых годов прекратило проведение различных операций против Коммунистической партии.

Однако, сворачивать многообещающую программу в ФБР не спешили. Тайные методы подрыва и разложения организации изнутри, наработанные в рамках реализации программы решено было использовать в отношении других неугодных американскому правительству политических движений. В 1961 году в рамках Cointelpro была разработана новая программа, направлена на расследование деятельности активистов Социалистической рабочей партии. Через год, в 1962 году, к ней добавилась программа по противодействию деятельности пуэрто-риканских националистов⁴¹². В 1964 году ФБР начало осуществление в рамках Cointelpro одной из самых известных программ – программы борьбы с деятельностью Ку Клукс Клана, а уже через год ФБР расследовало деятельность черных националистов⁴¹³.

В 1965 году стала набирать силу оппозиция политики Джонсона в Северном Вьетнаме. Наиболее активными противниками войны были американские студенты, объединившиеся в организацию Студенты за Демократическое Общество (Students for a Democratic Society). ФБР с самого начала вело наблюдение за организацией, но когда с 1965 по 1968 год численность организации выросла с десяти до восьмидесяти тысяч человек, ФБР решило использовать против студентов отработанные методики Cointelpro⁴¹⁴. Программа была названа “Новые левые” и осуществлялась до 1971 года. В рамках программы было проведено 291 операция главным образом по внедрению дезинформаторов с целью подорвать организацию изнутри, срывать проведение митингов и демонстраций.

Первоначально ФБР заносило всех лиц, имевших какое-либо отношение к антивоенному движения в “Индекс безопасности”, но дальше, ввиду вовлечения в движение огромной массы людей, в ФБР в 1967 году решили выделить материалы, относящиеся к “Новым левым” в специальный индекс, получивший название “Индекс подстрекателей” (Rabble Rouser Index), чуть позже был создан еще один учет, названный “Индекс агитаторов” (Agitator Index), а в 1969 году сюда добавился еще “Индекс фотографий ключевых активистов”⁴¹⁵.

В конце шестидесятых годов отработанные методики Cointelpro были использованы и для решения несколько иных вопросов. Распорядившись 17 марта 1969 года осуществить бомбежки Северного Вьетнама, Никсон обнаружил утечку информации из своей администрации – 9 мая 1969 года в некоторых левых газетах появилась подробная информация, относительно обстоятельств совершения воздушных налетов американской авиацией, хотя операция проводилась в режиме строгой секретности. Никсон решил положить конец фактам утечки информации, для чего обратился к Гуверу, который в качестве единственной действенной меры предложил использовать средства электронного наблюдения и широкий спектр оперативно-технических мероприятий, пояснив, что подобные же советы им давались и всем другим американским президентам⁴¹⁶.

Тогда Никсон обратился к директору ФБР с устной просьбой установить прослушивающую аппаратуру в жилых и рабочих помещениях некоторых сотрудников президентской администрации. В данном случае Гувер не захотел действовать на основании устного распоряжения президента и обратился за письменным распоряжением к Генеральному Атторнею Митчеллу. Митчелл выдал разрешение, так как по его мнению президент, в случаях, связанных с обеспечением интересов национальной безопасности, имел право давать разрешение на проведение оперативно-технических мероприятий без получения предусмотренной законом судебной санкции⁴¹⁷. Полученные в результате прослушивания и записи телефонных переговоров магнитные пленки не были зафиксированы в каких-либо учетах ФБР, так как Гувер полагал, что в этом случае ФБР лишь оказывало “техническую помощь” Белому Дому в проведении операции⁴¹⁸.

Последнюю программу в рамках Cointelpro ФБР проводило против “Черных пантер”, партии африканских радикальных националистов, насчитывавшей три тысячи членов, в 1969 году. Наряду с типичными для Cointelpro силами и средствами в этой программе активно использовались силы подразделений местной полиции⁴¹⁹.

8 марта 1971 года в территориальное подразделение ФБР в городе Медиа, штат Пенсильвания ворвались члены группы, именовавшие себя “Комиссия граждан по расследованию деятельности ФБР”. В результате вторжения были похищены документы, относившиеся к осуществлявшейся в ФБР с 1956 года программе Cointelpro. Вскоре похищенные документы были опубликованы в журнале “Вин”, руководство которого придерживалось левых взглядов⁴²⁰. Опасаясь проведения парламентского расследования деятельности ведомства, 28 апреля 1971 года Гувер прекратил все расследования по программе Cointelpro⁴²¹.