Tsitaadid raamatust «Шутка»

. Нелегко было: я чувствовал, как

нело, а только начинало смеркаться, лампы не рассеивали сияние вокруг себя, а, казалось, висели в сереющем пространстве, как большие неподвижные беловатые слезы, слезы, которые нельзя утереть и которые не могут скатиться; в этом таилась какая-то внезапная и непонятная тоска, какую невозможно было превозмочь

испытывать к нему ничего другого, кроме ненависти, а ненависть отбрасывает слишком резкий свет, лишающий предметы пластичности.

Молодость страшна: это сцена, по какой ходят на высоких котурнах и во всевозможных костюмах дети и