Исповедь Самбервилля

Джес на мгновение задумалась, о том, откуда здесь вообще такой репертуар? Она никогда не натыкалась на подобные песни, тем более с первого раза.

Наверное, когда ты что-то создаешь, твое творение вплоть до мелких деталей подчиняется тебе беспрекословно.

Она вложила подрагивающие пальцы в протянутую ладонь. Широкую. Сильную. Сегодня руки господина мэра были теплыми. Ее ладошку жгло огнём, а спину и вовсе обдало лавой вулкана, когда он прижал ее к себе.

Джес забыла, как дышать. Ее пальцы неуверенно коснулись плеча, вторую руку по-прежнему обжигало прикосновением. Легкие протестующе ответили спазмом, и тогда она вдохнула полной грудью. Вдохнула, но лучше бы этого не делала.

Весь её мир содрогнулся, губы пересохли, когда Кайл поймал её взгляд. Джес не ощущала больше ничего, кроме объятий в которых хотелось утонуть, запаха дорого парфюма, которым, как ей казалось, пропитывается она сама. Самбер вел её в танце, а она чувствовала, как слабеют ноги, как болезненно тянет грудь от плотного соприкосновения, как жар со спины медленно сползает вниз живота.

– О чем ты думаешь, Джес? – Кайл склонил голову, и его губы едва коснулись уха.

Невинный шепот, пробуждающий внутриутробные вибрации.

– Ты хорошо танцуешь, – прошептала в ответ она, потому что голос куда-то исчез.

– Потому что мне приятно это делать. С тобой приятно. Не хочется выпускать тебя из своих рук.

«И не выпускай», – мысленно прокричала Джес, но так ничего и не ответила.

– Расскажи мне, что тебе снилось той ночью.

Его голос стал еще ниже, и Джес показалось, что она летит в пропасть.

Воспоминания заставляли ее почувствовать приятные волны, которые своим покалыванием, вызывали в ней череду мурашек. Хорошо, что ткань свитера была достаточно толстая, и он не почувствует этого.

– Мне до сих пор стыдно, что я ворвалась в твой дом. Прости.

– Это не то, что я хотел услышать, – немного резко, с нотками приказного тона произнес мэр.

Все в стиле мистера Самбера. Но если бы было по-другому, разве она обратила на него свое внимание?

– Мне нечего рассказывать. Обычный сон, но очень реалистичный.

– Тебе было хорошо, в этом обычном сне?

– Можно, я не буду отвечать?

– Значит, я расценю это как «да».

Он улыбнулся. Давно его не заводили простые разговоры. Хотелось искусить ее, да так, чтобы сам дьявол со своим яблоком позавидовал. Самбер давно имел на нее виды, но все никак не решался.

Не будет ли ему скучно? Принесет ли она ему то самое удовольствие, которого он так давно не получал?

Ответ пришел сам по себе, в тот день, когда она появилась на его пороге, вся раскрасневшаяся, возбужденная и растрепанная, и начала обвинять его. В чем? Узнать так и не удалось.

Что же малышка Джес себе нафантазировала? Вопрос о том, достигла ли она финала, так и вертелся на языке, но неправильно было бы спрашивать это вслух. Тем более сейчас, пока Самбер не поставил ее на колени.

Вместо этого, другой вопрос слетел с языка, когда пальцы сильнее вжались в ее спину.

– Что у вас с Лиамом, вы дружите?

– О, нет, я сегодня впервые увидела его за долгое время.

– Он пришёл к тебе?

– Не думаю.

Какой к черту Лиам?

Как бы она хотела говорить только о мужчине, который пленил её душу, но Джес понимала, что сейчас их вечер закончится, они попрощаются, и сказка подойдёт к концу.

Кайл поднял их сплетенные руки, заставил ее обернуться вокруг своей оси, а когда она снова повернулась к нему лицом, прижал так сильно, что Джес от неожиданности, шумно выдохнула.

Его взгляд снова растворял её до состояния молекул. Рука Самбера переместилась выше, и сжала затылок. Вторая рука скользнула по бедру, задрала свитер. Джес представила, как черные узоры на его запястьях подобно толстым корням вековых деревьев, врастают в её кожу, питаются кровью, стремятся забраться в самое нутро.

Ощущения были настолько сильными, что она закрыла глаза, а через мгновение, почувствовала, как ее губы поглотил жестокий, подобно убийце, поцелуй.

Губы Самбера властно ласкали её. Настойчивый язык резко оборвал всякие её ответные попытки. Его правая рука по-прежнему сжимала затылок, а вторая прижала ее к себе настолько близко, что она почувствовала возбуждение Кайла. Ей хотелось тоже запустить пальцы в его волосы, тоже что-то сделать, но все его поведение просто кричало о том, что это лишнее. Господин мэр привык брать то, что ему хочется.

Одно короткое движение и тесный бюстгальтер больше не сковывал ее. Зато на его смену пришла горячая мужская рука, которая жадно сжала грудь.

Джес застонала, потому что здравый смысл давно покинул чертоги разума.

Она не понимала, что происходит, только звон бьющейся посуды стоял в голове, и слетевшая на пол черная ткань, которой был накрыт стол, поглотила её в настоящую пропасть.

– Джес, прости, – Самбер убрал руки лишил ее своих объятий, – я пользуюсь своим положением, а это неправильно.

Он коротко улыбнулся, и стал застегивать пуговицы на рубашке, которые неизвестно, когда успел расстегнуть.

Волна возбуждения отхлынула так быстро, что Джес показалась ледяной своя собственная кровь. Она проскользнула мимо Кайла, выбежала в уборную, и плотно закрыла за собой дверь.

Прохладная вода свела зубы, гиперчувствительная кожа готовая к прикосновениям и поцелуям, неприятно ныла.

Дрожащие пальцы сами нащупали лямки бюстгальтера, и с трудом застегнули его.

Как выйти обратно? Что говорить?

В голове крутились миллионы вопросов. Джес была готова отдать что угодно за то, чтобы, когда она вышла, в баре никого не оказалось.

– Джес, у тебя все в порядке?

Она вздрогнула, когда в дверь постучали. Когда голос, который так её волновал, снова раздался рядом.

– Я войду?

Золотистая ручка медленно прокрутилась влево, раздался щелчок открывшегося замка. Джес стояла как вкопанная, и не могла пошевелиться.

– Прости меня ещё раз, я не хочу, чтобы ты избегала меня или боялась, – проговорил Кайл, заполняя собой все небольшое пространство. – Я должен держать свои желания при себе, ведь это не то, что тебе нужно, верно? Ты ведь по-прежнему любишь своего мужа, а я просто внес ненужный разгром в твои мысли, ведь это так?

Джес не знала, что ответить. Все происходящее поставило ее в тупик. К своему собственному стыду, она понимала, что в объятиях мистера Самбера, она ни разу не вспомнила о своем муже. И сегодня четко осознала, что он мертв. А к ещё большему стыду, поняла, что и при жизни он не был способен вызвать в ней таких сильных чувств, которые до сих пор тлели пепелищем недавно разожжённого костра.

– Джес? Ответь мне, я правильно сделал, что остановился?

– Я не знаю, – выдохнула она.

– А кто должен знать, если не ты?

– Мне нужно время, чтобы подумать и ответить на этот вопрос.

Минимум ответственности и минимум разговоров.

– Я проведу тебя домой, не хочу, чтобы тебе что-то угрожало.

– Ни в одном городе нет ниже уровня преступности, чем в нашем, – отрешенно проговорила она, и закрыла кран.

– Тем не менее. Не отказывай мне в удовольствии провести с тобой еще несколько минут.

– Мне лучше остаться.

Еще одна попытка. Попытка избежать стыда, который пронизывал ее тело насквозь.

– Мне нужно убрать все к утру.

– Завтра у тебя будет выходной, – Самбер снова коснулся ее раскрасневшейся щеки.

Смущение, стыд – это все стало чем-то запредельным с тех пор, как он вырос. Вершителю судеб не ведомо подобное.

В детстве у него было немного игрушек, но сейчас он обзавелся собственными марионетками, которые исполняли все что угодно, стоило только потянуть за тонкую нить. Но иногда так хотелось испытать чего-то земного. Даже Зевс спускался с Олимпа, пресыщенный окружением и вниманием богинь.

Сейчас, Кайл дернул за невидимую нить, и Джес покорно кивнула.

Еще раз дернул, – и она закрыла пустой бар.

– Спасибо вам за вечер, – она все-таки решилась хоть что-то произнести.

– Не нужно. Мы с тобой одиночки, и совсем не удивительно, что нам захотелось провести время вместе. Мне некуда спешить. Дома меня не ждет жена с детьми. Так что, это ты скорее делаешь одолжение, когда даришь свое внимание.

Они медленно шли по асфальту, который уже слегка покрылся первым инеем. Холод настойчиво проникал в город, а Джес все думала: позвать ли мэра в гости, на чашку чая? Он же говорил, что у нее есть право на одно желание?

Объектом всех ее желаний сейчас был именно он. И может быть, монсеньор был прав? Не стоит скрывать больше своих чувств?

Но произошедшее в баре не давало покоя. Она уже там показала, насколько подвержена его власти, которая своей силой сметает все на своём пути.

На улице было тихо и безлюдно, только голые деревья покачивали ветками.

Совсем скоро должен был выпасть первый снег. С недавних пор, Кайл терпеть не мог первый снег, он ассоциировался у него с чувством безысходности. Привкусом потери. Один единственный день в году, когда его накрывала грусть и он не пытался с ней ничего сделать. Позволял заполнить тело, грудную клетку, и пугающую пустоту внутри нее. Он вспоминал чужие, весёлые лица, огни фейерверков и гирлянд, с украшенного к празднику особняка. Белая фата невесты, и такие же белые хлопья, которые падали ему на плечи. Этот день стал точкой невозврата. Новой главой в сожжённом рукописном томе.

– Вот мы и пришли, – отвлекла его от тяжёлых воспоминаний Джес.

Самбер чувствовал, как она напряжена, как пытается на что-то решится, размышляя морщит под шапкой лоб, но не решается сказать.

Ему даже стало скучно. Так всегда. По особой иронии все сходит с рук тому, кто боится действовать несмотря на то, что в мыслях он грешнее голодного бродяги, стащившего из магазина булку. Но ведь в заповеди об этом ни слова.

– Я пришлю тебе подарок завтра, на свое усмотрение, если ты не определилась, – проговорил Кайл.

– Подарок?

Джес хотелось вскрикнуть, что самым лучшим подарком для неё станет возможность избавиться от одиночества, но она промолчала.

Между ними повисла липкая тишина. То самое противное чувство, когда что-то пошло не так, и ты не в силах ничего исправить.

– До встречи, Джес, – Кайл улыбнулся краешком рта, вздернув воротник повыше, и убрал руки в карманы.

– До встречи, мистер Самбер.

Замерзшими пальцами она потянулась к замку, бросая тоскливый взгляд на удаляющуюся фигуру.

ГЛАВА 4

Гроза обрушилась на город ночью, и обеспокоила своим шумом людей. Заставила выбираться их из тёплых кроватей, сновать по дому и закрывать все окна для того, чтобы обезопасить жилье от нежелательной влаги.

Вынудила вглядываться в плотную пелену дождя, высматривать то, что не стоило бы высматривать и подслушивать то, что не нужно было подслушивать.

Пожилая миссис Максвелл, свесила с постели сухие ноги и постанывая, побрела к приоткрытой веранде. Она была одной из самых взрослых жительниц Самбервилля. Женщина приехала сюда с четырьмя сыновьями ещё во времена основания города, с целью помочь им обжиться.

Перспектива обеспечить бесплатным жильем сразу четырёх сыновей, в тот момент выглядела очень соблазнительно. С финансами было туго, и миссис Максвелл, отправилась сюда с детьми. Она сама не заметила, как прикипела к этому месту. К маленькому домику с уютной верандой, красивому парку, к милой соседке, которая частенько заглядывала к ней, предлагая помощь. Женщина прикрыла дверь, потому что сквозь равномерный шум воды, ей послышались посторонние звуки. Мотнула седой головой и спешно перекрестилась, ругая себя за то, что пропустила службу. Звук повторился.

Миссис Максвелл даже сделала шаг в сторону двери, но вовремя одернула себя, опуская взгляд на свободную, ситцевую ночную рубашку в синий цветочек.

– Завтра. Завтра утром, – пробормотала она сухими губами.

Всю ночь ей спалось плохо, то ли гроза так действовала на организм, то ли дурные мысли не давали покоя, но ранним утром, переодевшись в спортивный костюм, миссис Максвелл, направилась к своей соседке. Приоткрыла маленький замок на заборе, прошлась по серой плитке, и тихонько постучала в дверь.

Отчаянное чувство тревоги тупо кольнуло в сердце, когда дверь приоткрылась самостоятельно.

– Джессика? – хрипло прикрикнула женщина, – Джес, ты дома?

Пугающая тишина, действовала угнетающе.

– Джес…

Миссис Максвелл схватилась рукой за грудь, когда открыла дверь спальни. Ее пальцы задрожали, сердце сдавило. Она старалась ни к чему не прикасаться, и пыталась сохранить рассудок до того момента, как совершит важный звонок. Как только она вышла из дома, то бросилась к себе, не разбирая дороги.

***

Рич Алертон выбросил второй окурок на землю, опираясь спиной о бок полицейской машины. Подниматься не хотелось, курить третью и растягивать время тоже. Легкие уже жгло горечью, капилляры в глазах сушило от недостатка сна.

«И почему эта миссис Максвелл, не позвонила на час позже?» – крутилось в его голове, когда он оттолкнулся от тачки, лениво шагая к зданию.

Его мощные ботинки рассекали лужи, штаны полицейской формы были аккуратно убраны в высокое голенище с крепкой шнуровкой, а темная куртка с соответствующими нашивками, была к лицу Алертону. Да в принципе, ему было к лицу все, даже хронический недосып, которым он страдал.

Рич толкнул дверь, и поднялся на второй этаж. Вошёл в приёмную мэра, кивнул секретарше.

Кто бы знал, как ему не хотелось здесь быть. Не хотелось говорить с мистером Самбером. Излагать детали. Выслушивать вопросы. Его вполне устраивало работать в городе, в котором никогда ничего не происходит. Все эти гонки, а тем более нудные расследования, которые интересны, разве что, в «Шерлоке», совсем не прельщали молодого копа.

– Мэр у себя? – проговорил Рич, и девушка неуверенно кивнула.

– Ну объявляй, – Рич неопределённо махнул рукой в сторону, и сел в ближайшее кресло, которое тут же под ним прогнулось.

– Входи, – вывела его не из самых приятных размышлений, блондинка, которую будто бы совсем недавно достали из кукольной коробки и усадили за этот стол.

Он пригладил короткие, темные волосы, расправил плечи и постучал.

Чисто для приличия.

Если бы Алертон не был настолько наглым и самоуверенным, то вряд ли бы его держали начальником полиции.

– Мистер Самбер, я, – начал было он, когда вошел в кабинет, и тут же запнулся, когда встретился взглядом с еще одной блондинкой в кресле, напротив мэра.

– Амели уже уходит, – устало пояснил Кайл, перенимая все внимание от идеально ровных ног девушки, на себя, – что у тебя, Рич?

– Сегодня утром нашли труп.

– Ты свободна, что не ясного? – серые глаза обесцветились, брови сомкнулись, а тембр голоса стал в миг грубее и жестче.

– А это секрет какой-то? – бегло улыбнулась Амели, и пожала плечами, – все равно в городе все скоро будут болтать об этом.

– В принципе, не секрет, – Рич покачал головой, – все равно практически каждому будет задан вопрос, где он провел сегодняшнюю ночь.

– И ты решил начать с меня? – Кайл откинулся на спинку своего кожаного кресла.

– Не совсем, просто хотел поставить в известность, но если ты настаиваешь, господин мэр…

– Чей труп обнаружили? – задал вопрос Самбер.

– Где вы были этой ночью? – ответил вопросом на вопрос Алертон.

– Ты меня в чем-то подозреваешь, Рич?

– Закон наделил меня правом задавать вопросы, я просто делаю свою работу. Это вызывает проблемы?

Амели поежилась, от чувства напряжения между двумя мужчинами.

Несмотря на то, что она видела копа всего несколько минут, он уже был для неё значительно симпатичнее мерзкого мэра, который никак не хотел идти ни на какие уступки.

Но коп оставался обычным копом, а мистер Самбер – главой города, и его расположение было куда важнее, чем дикое желание понаблюдать за тем, как его закуют в наручники и выведут отсюда.

– Я был дома. Как и любой порядочный человек.

– Кто-то может это подтвердить? – сухо, и как- то без особого интереса задал Рич свой следующий вопрос.

– Ты идиот? Все прекрасно знают, что я живу один.

– Вас видели последним с жертвой, – следующая стандартная фраза, от которой Амели заерзала на стуле.

– Кто это сказал? – скулы мэра зашлись в движении.

Гребанные предатели. Как они смеют давать показания, и порочить в них его имя?

– Люди, – пожал плечами Рич, – посетители бара, в котором работала Джес.

– Джес? Что? – глаза Самбера округлились, а лицо застыло в ледяной гримасе.

То ли боль, то ли страх, то ли отчаяние.

Амели с интересом наблюдала за метаморфозами, которые произошли с мэром и не понимала: это качественная актёрская игра, или ему действительно жаль погибшую.

– Мистер Самбер, когда ты последний раз видел жертву?

– Было поздно. Я засиделся в баре. А после, я провел Джессику домой.

– Что было дальше? – Рич лениво задавал вопросы и раскачивался на стуле.

Хотелось завалить мэра вопросами, поставить в тупик, но красивые ножки сидящей напротив, никак не давали сосредоточиться на деле.

– Дальше я пошел домой. Все.

– Кто-нибудь может подтвердить алиби?

– Кайл и я, провели эту ночь вместе, – проговорила Амели. – Вполне разумно, что в моем присутствии говорить об этом не прилично.

Рич оживился, в его глазах даже сверкнуло удивление, когда он ещё раз бегло пробежался по ее фигуре взглядом.

– Мистер Алертон плохо воспитан, – ответил мэр, но непроницаемая, плотно сидящая маска никуда не делась. – Что с Джес?

Прозвучавшее ранее слово «труп» не укладывалось в голове.

– Ее изнасиловали и задушили. Но труп чист. Ни следов спермы, ни потовых выделений. Мы возьмем объекты – образцы. Возможно, ногтевое содержимое разъяснит ситуацию.

Самбер слушал его, прикрыв глаза.

Смотреть было больно.

Все раздражало.

Это утро было прекрасным и во что оно превратилось? Больная на голову девица, которая ворвалась в кабинет, труп. Что дальше?

– Экспертиза уже приехала?

– Да, они работают, – утвердительно кивнул Рич.

– Будем надеется, что не зря, – Кайл резко поднялся и подошел к окну, пытаясь хоть что-то разглядеть в размытом от дождя отражении, – у тебя все?

– Все.

– Тогда ты свободен, – монотонно проговорил мэр, – держи меня в курсе всех новостей. Любых. Даже незначительных.

Сильным желанием было следом вытолкать из кабинета и Амели, чтобы наконец, остаться наедине со своими мыслями и той информацией, которая только что легла на его плечи.

– Я же обещала, что могу быть по-настоящему полезна, – она поднялась со своего стула, и медленно подошла к Кайлу.

Очень невесомо прошлась ладонью по его спине и остановила движение, опуская руку на плечо.

Неужели эта каменная стена настолько непреступна?

Когда она пришла сюда, у нее было два неизменных варианта: шантаж и соблазн.

Или же и то, и то, но в правильной дозировке.

– Я по-прежнему не увидел пользы, – Кайл едва заметно тряхнул плечом.

– А мне показалось…

– Решил не выставлять тебя полной дурой. Полной дурой с псевдоблагими намерениями. Ты действительно настолько беспринципна?

Самбер резко развернулся, и в достаточно просторном помещении стало тесно.

– Не понимаю к чему эти беспочвенные обвинения, достаточно просто сказать «спасибо», и поинтересоваться, чем можно помочь в ответ.

Амели не была глупой, и прекрасно понимала, что сейчас лезет в клетку ко льву. Если раньше она просто засовывала туда свои пальцы и дразнила хищника, то сейчас вошла полностью, рискуя в любую секунду быть растерзанной.

– Ты решила обеспечить мне алиби, но ты не знала, где я был этой ночью. А если это я её убил?

Кайл навис над ней темной тучей, сбивая ровный ритм дыхания. Его лицо было в паре сантиметров, глаза горели нездоровым блеском.

– А может быть, это я её убила и тем самым обеспечила алиби себе? Такой вариант не пришёл в голову, мистер Самбер?

Она отпрянула от него и развернулась спиной. Глупый жест, но выносить это давление было сложно.

Амели ликовала внутри от того, что не упустила возможность посоревноваться с «Мистером Остроумие».

– Нужно прикрепить это заявление к делу, – проговорил Кайл, когда вернулся в свое кресло.

– Минутой ранее, мне не казалось, что ты так тесно сотрудничаешь с полицией. Так что, с ответной услугой, мистер Самбер? Неужели мне придётся совершать звонок в полицию, и говорить, что ты заставил меня придумать тебе алиби?

Амели потянулась к телефонной трубке.

– Не то, чтобы я этого очень хотела, но ты мне не оставил выбора…

В своей голове Кайл уже разорвал её на части. На ровные, симметричные кусочки.

– Как ты слышала, освободилось место официантки, – холодно проговорил он.

– Фу, – Амели поморщилась. – Этот вариант мне не подходит.

– Тогда я могу снова вывезти тебя из города. Ты напрашиваешься на длительную прогулку.

– Я не люблю гулять в такую погоду, а ты очень изобретательный. Я уверена, что придумаешь что-нибудь.

– Послушай, мой город – это совершенный пазл. Все идеально и все на своих местах. Картинка сложена. А я не просто парень, у которого много денег. Каждое мое решение заранее обдумано. Каждый человек, который ест хлеб с моих рук, сидит на своем месте, и я не собираюсь выбивать кого-то из строя, потому что меня об этом просишь ты. Ингредиенты смешаются, и картинка потеряет свой совершенный вид, понимаешь? Я не могу этого допустить.

– Твоя картинка уже потеряла вид, – фыркнула Амели, – сегодня одна деталь твоего пазла вылетела и образовала прореху. Чем ты будешь закрывать эту дыру? Может быть, есть смысл собрать более объёмное изображение? Придумать новые должности для полезных людей. А я сделаю все, что ты скажешь. Только убирать рвоту за местными алкашами – это не мое.

– Поговорим завтра. А сейчас проваливай.

Самбер чувствовал, что дает слабину. В каждом своем слове, он допускал непростительную слабость. Это было сродни повиновению. Такому непривычному и пугающему.

Но он успокаивал себя. Успокаивал тем, что любого пошатнет новость, которую ему сегодня принесли. Механизм действительно дал сбой.

Он потерял жителя города, ценного сотрудника, и… Джес ведь успела стать чем- то большим, нежели просто симпатичная официантка из бара?

***

– Как сходила?

Марта поднялась с постели и попыталась отогнать от себя сон.

– Более чем удачно, —Амели сияла, не в силах скрыть свое приподнятое настроение. – Можно даже поужинать где-то и немного выпить.

– Было бы здорово, – Марта потянулась за халатиком, – Алекса не звонила?

– Я бы сказала.

– Может мы сами, хотя бы с другого номера, просто попробуем?

– Вечером, – отрезала она, – представляешь, официантку из бара этой ночью придушили. Здесь опаснее, чем я думала. А Самбер предложил мне её место.

– Да ладно? – Марта вскинула свои кукольные брови.

– А я думала, что здесь тишь да гладь.

– Надеюсь полиция разберётся…

– Здесь полиция то, что надо, – усмехнулась Амели, когда в голове всплыл образ копа. – Не уверена, что мы бежали бы с прежней прытью, как недавно. С такими блюстителями закона и нарушить что-нибудь не грех.

– Ты уже переключилась? —

– Канал «Мистер Самбер», скучен и однообразен, – махнула рукой Амели, – мне с ним не интересно работать.

– Работать?

– Да, Марта, работать. Я одна всегда работаю за всех.

– Я сегодня поговорю с ним. Мне тоже нужна работа.

– Что? – Амели громко рассмеялась, – и кем, позволь узнать, ты хочешь работать? У тебя не получится.

– Я могу помогать в храме, – пожала плечами Марта, – это не сложно, и туда ходит весь город. Можно узнать всю подноготную твоего мэра.

– Конечно, как же я могла забыть. Ты опять за старое?

– Амели, это он. Я уверена, – не совсем решительно произнесла Марта.

– И что? Даже если это он, то что? Покажешь ему свои порнографические рисунки? Расскажешь, как тебя ломает все двадцать пять лет без плотских утех, и попросишь обесчестить тебя? Это ты видишь в своих видениях, Марта?

– Закрой свой рот, – прикрикнула на нее Марта.

Она подбежала к шкафу, и стала наспех натягивать все то же черное платье. Жалость о том, что она поделилась самым сокровенным стала накрывать ее.

– Куда ты идёшь? Не ставь мне палки в колеса, я только нашла с ним общий язык.

– Мне наплевать на тебя, и на твой общий язык. Это же твой девиз по жизни? Может пора с тобой поступить так же? Ты бросила Алексу, и я не собираюсь сидеть и ждать, пока меня постигнет та же участь. Амели, я тоже знаю твои болевые точки, но не нажимаю на них. Подумай над этим. А если ты боишься, что мэр увлечется мной и ты останешься не у дел, то не переживай, он не в моем вкусе. Я же в твоем понимании больная извращенка.

Марта больше не собиралась с ней спорить. Нервы были на пределе. Она выбежала из комнаты, и громко хлопнула дверью.

Сейчас она была зла на Амели. Все это время, Марта пыталась не перечить, особо не настаивать на своей точке зрения, но этот контроль со стороны подруги, изрядно утомил.

Мысленно она вернулась в прошлое. Это было всего лишь три месяца назад. Даже запах булочек и какао вызвал урчание пустого желудка. За окном тогда светило солнце, а тёплый ветер прорывался в окно небольшой уютной кофейни.

Марта жмурилась от вкуса кофе, отламывала от воздушных булочек небольшие кусочки, и просто наслаждалась внутренней умиротворенностью.

– Можно присоединиться? – спокойный и немножко сладковатый голос донесся откуда-то сверху.

Марта подняла свой взгляд, без зазрения совести рассматривая собеседника. Аккуратно уложенные волосы, крепкое телосложение, ослепительная улыбка и небесного цвета глаза. Если бы на ее месте сидела Амели, она бы не удержалась от соблазна.

– Я все равно скоро ухожу, – сухо произнесла Марта и допила кофе.

Компания слегка подпортила ее настроение. Ей не нравилось общество мужчин, да и вообще, мужчины вызывали опасение и особую подозрительность.

Они были для нее словно инопланетная раса, и вступать с ними в контакт не хотелось.

Но он, похоже, не почувствовал сухости в ее голосе, и присел рядом.

Раскрыл глянцевый журнал, стал лениво листать страницы.

Марта отметила, что издание ей не знакомо, хотя она любила читать прессу. Стало интересно.

Молодой человек увлеченно присвистнул, и заставил ее вздрогнуть.

– Ну надо же, – добавил он, – про наш город уже и в журналах пишут.

Он отпил глоток кофе, пожирая глазами статью, которой был посвящен разворот.

Марта старалась не пялиться, да и задавать какие-то вопросы, желания не было. Но любопытство брало свое.

Она видела кричащий заголовок, и он обещал рассказать о тайном городе, который возник из ниоткуда.

– Я слушаю, – несостоявшийся собеседник, на мгновение оторвался от чтения и ответил на звонок.

Еще мгновение и он поднялся, кивая Марте.

Что это значило, она не знала, но он исчез так же быстро, как и появился. Важный, по всей видимости звонок, заставил его оставить недопитый кофе и журнал.

Пестрые глянцевые страницы тут же попали в ее руки. Ничего особенного она и не надеялась там увидеть, просто отличное средство убить время.

Но бегло прочитанный текст одним махом разрушил идиллию, которая до этого витала в воздухе.

Пальцы крепко обхватили чашку, а сдоба стала поперек горла.

Марта даже не смогла полностью прочитать текст, настолько гипнотический эффект оказывал мужчина, который смотрел на нее с одной из страниц.

– Вам плохо? – раздалось откуда-то из-за плеча, но Марта отмахнулась от него.

Она бросила все и выбежала на улицу. Ей нужен был воздух.

Много чертового воздуха.

«Храм, восстановленный на территории Самбервилля, представляет собой настоящую историческую ценность…»

«Монсеньор Самбервилля рассказал в коротком интервью, о том, как проходят службы в одном из…»

Марта несколько раз моргнула, и пыталась убедить себя, что ей это кажется. Потому что прошло столько лет… Потому что мужчины в рясах так между собой похожи… Потому что совпадений не бывает… Потому что…

– Нет! – выкрикнула она, наперекор всему прочитанному.

Нет. Похожи все остальные, а он никогда не был похож на других. Ему никогда не шла эта дурацкая ряса, он был слишком красив, слишком молод для роли, которую ему уготовил кто угодно, только не Бог.

Дрожащими пальцами, Марта принялась вбивать название города в Google Maps. Испещренные змейками дорог континенты и близлежащие города рябили в глазах.

Марте всегда было поручено искать место для их нового дела, и именно сейчас, она чувствовала, что диапазон ее поиска значительно уменьшится.

Следующие несколько дней прошли как в туманной дымке. Так ведет себя наркоман, который готов на все ради новой дозы. Жалкий и слабый под весом тектонических плит, одержимый одной целью, мерцающей сомнительным Граалем в одинокой суматошной дымке.

Была масса вариантов, масса людей и мест, где все можно было провернуть гладко. Да так быстро, что никто бы и не спохватился, пока серебристый бок самолёта, уже ласкало бы небо нового города. Но Марта не сдавалась и отметала на своём пути все, что могло бы ее сбить с траектории к намеченной цели.

Теперь она напоминала эквилибриста, балансирующего на горящей веревке, а внизу ей улыбалась бездна.

И она нашла.

Не самый лучший вариант, как казалось тогда и довольно паршивый, как было известно сейчас. Но истинные мотивы все равно остались при ней. Марта не стала делиться этим с подругами. Для счастья ей было достаточно знать, что совсем скоро её будет отделять всего лишь несколько часов от того, с кем она просто обязана увидеться.

Вряд ли тогда она могла знать, что судьба не преподносит подарки просто так.

И сейчас, она не могла смириться и молчать как раньше. Она просто не могла себе этого позволить.

Ноги сами завели её в храм. Всегда такой молчаливый и одновременно многословный. Воды утекло немерено, сделано было слишком много, но где, если не здесь человек по-настоящему заслуживает прощения? Она замерла у алтаря, не зная, что выбрать: причастие или разговор с глазу на глаз.

Первое бы отобрало право у монсеньора выражать свои истинные эмоции, наложило бы вето на его запрет.

А второе… Марта боялась, что снова струсит, стоит ей попасть в этот омут зеленовато-карих глаз.

– Ты всегда приходишь после окончания службы.

Она вздрогнула от тихого, бархатистого голоса, который эхом пронесся по зданию. Это было подобно пришествию ангела для аудиенции с ней.

Только с ней.

Коленки подрагивали, и даже непривычно длинное для нее платье не могло скрыть этого.

– С Богом лучше говорить один на один, – Марта опустила длинные ресницы.

Но сколько не прячься, она понимала, что этот день настал. И скрывать то, что она его ждала, было абсурдно.

– Что случилось?

– Я грешна, святой отец, – Марта выдохнула, чтобы немного успокоиться, но это не помогло.

Ничего не могло ей помочь сейчас.

– Или даже не так. Я одержима.

– В каждой душе живет Бог, – попытался утешить ее монсеньор, – демоны не могут вселиться туда, где уже живет Господь.

– Ты не помнишь меня? – Марта наконец подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

– Бог… – как-то неуверенно сорвалось с его губ.

– Хватит о Боге.

Бог. Бог. Бог.

Разве она недостаточно сделала в свое время для того, чтобы создать между ними пропасть как можно больше?