Loe raamatut: «Мистические истории. Игры с потусторонним миром»

Ангелы, домовые, демоны и прочая сущность – всё это существует. Нас от них отделяют лишь тонкие грани параллельных миров, которые иногда вдруг пересекаются, и тогда… происходит что-то не реальное, то, что остаётся за гранью нашего понимания, что быть не должно. А мы все равно не будем в это верить до тех пор, пока сами не столкнемся с необъяснимыми для нас явлениями. А ведь это происходит сплошь и рядом. Мы стараемся ничего этого не замечать и не обращать внимания. Нам всегда некогда, мы всегда спешим по своим делам… Я расскажу лишь несколько невыдуманных случаев, которые можно отнести к событиям за гранью понимания…

Корректор Алина Тарасова

Фотограф Модест Майский

Редактор Денис Николаев

© Модест Майский, 2024

© Модест Майский, фотографии, 2024

ISBN 978-5-0055-4467-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1
Игры с потусторонним миром

Домовой – не выдумка

Я впервые услышал о домовом в раннем детстве от своей любимой бабушки. Я, конечно, не помню, что я тогда о нём думал, и как себе его представлял. Знаю одно, что потом, когда подрос, очень долго не верил в существование ни домовых, ни прочих сущностей, пока однажды сам не столкнулся с необъяснимыми явлениями.

Но обо всём по порядку.

Бабушка умела рассказывать нам, детям, всякие забавные и увлекательные байки.

Например,

«Пришла Темнота пид ворота. И пытае у Лэпэты. Чи Панура дома?» – начинала она очередную свою байку.

Под Темнотой следовало понимать такого грозного и свирепого разбойника, как волк. Лэпэта – это была собака, сторожевой домашний пёс, сидевший на цепи. А Панура – это свинья, которая жила в сарае.

Получалось, что волк пришёл за свиньей, и пытался договориться с собакой, чтобы она не мешала ему завладеть добычей.

Причём бабушка говорила так увлекательно, убедительно и одновременно загадочно, меняя при этом интонацию голоса, говоря, то тише, то громче, а за окном уже было темно, что мы с двоюродной сестрой, которая была старше меня всего на год, слушали её с открытыми ртами. И всегда просили продолжения, когда она прерывала рассказ, например, говорила, что уже поздно и нам пора спать. Мы уходили в свои кроватки только после того, как она обещала продолжить свою очередную историю завтра, и всегда с нетерпением ждали наступления следующего вечера и продолжения рассказа.

Цветок папоротника

Бабушка рассказывала нам не только сказки, но и реальные истории, как она их называла, и мы, конечно, верили ей. Как было не верить…

Однажды она рассказала, как её отец, дед Андрей, который был мне прадедом, а произошло это ещё до революции 1917 года, и он тогда был молодым парнем, возвращался домой поздно ночью с какой-то очередной молодецкой гулянки.

Это случилось как раз в ночь накануне Ивана Купалы. Прадед спокойно шёл в темноте один по пыльной просёлочной дороге. Он был в прекрасном настроении. У него всё хорошо складывалось с его любимой девушкой, на которую у него были серьёзные виды с женитьбой, тем самым сбывались его тайные мечты и желания, отсюда и прекрасное настроение.

По сторонам дороги ещё колосились неубранные казаками поля с пшеницей, а на её обочине росла трава. Высоко в небе висели яркие и тусклые такие далёкие звезды, а тонкий только народившийся месяц тихонько, бочком пробирался сквозь застывшие зыбкие облака.

Вдруг трава по бокам дороги стала светлой, будто на улице стоял белый день, а не тёмная ночь, а потом заблестела. А позади до деда отчётливо донёсся приближающийся топот множества то ли ног, то ли копыт лошадей. Послышалось дикое улюлюканье. Если вы когда-нибудь слышали в ночной тишине громкий вопль шакала, похожий на плач ребенка на высоких тонах, который, визжа, подхватывает вся стая, то вы представляете, что дед услышал за своей спиной, и какой ужас его охватил. Когда Андрей оглянулся назад, то увидел за собой погоню. За ним с криком гналась толпа неизвестных существ, похожая в ночи на огромную длинную чёрную тень. Толпа находилась примерно в пол километра от деда, и она быстро приближалась. Кто это был, люди или нечистая сила, разобрать издалека было невозможно, но дед и не собирался ждать их приближения и этого делать. Дед был неробкого десятка, но он припустил по пыльной дороге так, что только пятки сверкали. И бежал так до самого своего дома, хотя уже давно не слышал за собой погони.

Когда он утром рассказал о том, что с ним произошло ночью, знающие люди сказали ему: «Дурак, ты, молодой, дурак, это же была ночь на Ивана Купала, когда распускается цветок папоротника – мифический цветок, открывающий его владельцу клады и тайны мира. Папоротник цветёт лишь один миг. Сорвать цветок очень трудно – нечистая сила этому всячески препятствует и запугивает человека. Но тебе надо было не убегать от тех, кто за тобой гнался, а вырвать всю блестевшую вокруг тебя траву. Если бы ты это сделал, был бы счастливым всю жизнь. А так счастья тебе не видать…

Не знаю, был прадед счастлив в жизни или нет. Он умер, когда ему было 80 с лишним лет, а мне исполнился всего один год. У него было много детей. А досматривала его моя бабушка Аня (Анна Андреевна), о которой я и рассказываю.

Прадед был зажиточным казаком и во время революции он воевал за бело-зелёных. Тогда были красные, белые и зелёные. Так вот, дед был в бело-зелёных, поближе к белым. Они ему нравились больше, чем красные. А потом белых разбили, зелёных разогнали, и он вернулся домой. Не знаю почему, но красные его не тронули. Причины этого в памяти не сохранились. Прадед мирно трудился на своей земле. А когда создавались колхозы, он одним из первых вступил в него, передав туда всё своё имущество, коней, коров – у него оно было достаточно большим. Жена не хотела отдавать всё нажитое непосильным трудом, но он её приструнил и поставил на место. Сказал: «Молчи, глупая, если жить хочешь, то делай, как я велю». И на этот раз его семью советская власть не тронула, прадед оказался прав, что так поступил. А тех, кто не сделал так, как он, и всячески сопротивлялся новому порядку, раскулачили и отправили в Сибирь.

В Великую Отечественную (1941—1945) прадед не воевал, был уже стар. В его доме много лет висело на стене седло и сабля, отделанные серебром – прадед ещё в царское время взял когда-то серебряный приз на каких-то больших и важных скачках. Во время войны прадед тоже их не прятал, и никто их не трогал: ни русские, ни немцы. А потом немцы отступали, и какой-то офицер забежал в дом и забрал призы с собой.

Когда мы были детьми, мы пробовали в полутёмной комнате при свечах с колеблющимся огнём и длинными черными тенями на стенах и белом потолке, порой перемещавшимися по комнате вместе с нами, когда мы совершали какие-то движения, сидя на полу вокруг свечей, вызывать заклинаниями (как мы думали) дух дедушки Андрея. Задавали какие-то глупые вопросы. Для нас это была игра. Сама обстановка в этот момент была насыщена чем-то мистическим, таинственным и загадочным и нам нравилось это чувствовать и быть участниками процесса.

Конечно, ничего из этого не получалось. Впрочем, иногда что-то все же происходило, и мы верили, что получили таинственные знаки или ответы на вопросы от тех, кого мы пытались вызвать из мира мёртвых в мир живых…

Первое знакомство с домовым

Помню бабушку маленькой, сухонькой, шустрой, а на ее голове был всегда какой-то серый тёплый платок. Она никогда не сидела на месте, всё время двигалась, постоянно что-то делала по дому, её руки всегда были заняты какой-то работой, так ее приучили с детства – она росла в большой кубанской казачьей семье, да и в замужестве потом не баловали. Бабушка всю свою жизнь работала на заводе, как проклятая, а придя домой после работы, все время копалась в огороде и в саду: рвала траву, полола, что-то сажала, копала. У неё всё так и «горело» в руках. Держала она и домашнее хозяйство: кур, уток, гусей, свиней за которыми требовался постоянный уход. Были у неё и козы. Они всегда были привязаны к деревьям и объедали все зелёные листочки снизу, которые могли только достать.

Во всем её доме на стенах находились иконы. В нашей трёхкомнатной квартире в то время не было ни одной иконы. Помню, что в зале стоял белый бюст Ленина на шкафу, который принёс отец – награду за ударный труд. А бабушка всегда верила в Бога, регулярно посещала церковь. Я был у неё любимый внук, по её словам, потому что был первым мальчиком, который появился на свет у её двоих детей. И она очень хотела, когда я уже был постарше, чтобы я стал священником, когда вырасту, поступил учиться в духовную семинарию. На что я никак не мог согласиться, потому что в то время не верил ни в Бога, ни в домового, ни в кого-то другого, был полностью пропитан атеизмом от ног до самой макушки головы, который нам внушали, начиная в детском садике, а потом и в школе. Я не понимал, откуда у бабушки была такая вера, пытался переубедить её, говорил, что всё это неправда, что всё придумано богатеями и попами только потому, что так легче управлять «тёмными» людьми, как пастух управляет овцами. Но все мои попытки были напрасными и разбивались о её непоколебимую веру в Бога. Она меня и слушать об этом не хотела. А ещё она рассказывала, что однажды, когда она долго молилась и что-то просила, ей был знак, видение – комната среди ночи вдруг стала светлой, и она даже слышала голос (хотя тут я точно не помню). Может ей это просто почудилось или приснилось.

Парадокс всего этого заключается в том, что она всю жизнь молилась и ходила в церковь, а перед самой смертью вдруг неожиданно сказала, что никого и ничего нигде нет, а есть лишь Вера.

Но я отвлекся от темы, заявленной в начале моего повествования. Так вот, что касается истории про домового. Бабушка сразу предупредила нас, детей, что это было не сказка, а реальная история, прежде чем начала о ней говорить. Я не помню всех подробностей её рассказа о домовом, потому что было это много лет назад, но он заключался в том, что когда бабушка строила для себя дом, ночью, когда она спала одна на своей кровати, к ней явился домовой. Бабушка жила одна без мужа, который не вернулся к ней после войны, а ушёл к другой женщине, хотя в семье было двое маленьких детей. Бабушка была очень гордой. Она сама прогнала его за какой-то проступок. Потом жалела, но изменить ничего не смогла.

– Я проснулась от того, что почувствовала, что меня кто-то или что-то держит за горло и душит. Держит так, что я не могу пошевелиться, к тому же всё мое тело сковал ужас. А душит так, что у меня глаза на лоб лезут, – вспоминала она. – Я перепугалась настолько, что у меня сердце ушло в пятки. А потом вспомнила рассказы родителей, которые говорили, что в такой же ситуации со строительством дома, как была сейчас у меня, к ним тоже приходил домовой, что говорило о каких-то в недалеком будущем больших переменах в моей жизни. Только вот каких, хороших или плохих? А ещё вспомнила, что надо его отвлечь, что-нибудь у него спросить.

– Тогда я собралась с силами и спросила душившую меня сущность: «На добро или на зло? И оно мне ответило, причём, быстро-быстро так, что я едва разобрала: «На добро».

После этого оно пропало.

Помню также, что она говорила, что домовой есть в каждом доме, и что с ним надо дружить, оставлять ему угощение. А вот она сама оставляла угощение или нет ему, не знаю.

Когда родители купили дом, отец тоже говорил мне в очередной мой приезд к ним в гости, что в доме живёт домовой, и что он даже видел его. Я был уже взрослый. У меня уже был семимесячный сын. Я не верил в рассказы о домовом и смеялся.

А потом получилось так, что мы собирались рано утром ехать на рыбалку. Сын заболел, капризничал и всё никак не мог ночью уснуть. Жена попросила меня среди ночи посидеть с сыном и закачать его, сказала, я уже больше не могу, сейчас упаду. Мне ничего не оставалось, как согласиться. А она тут же уснула.

Я долго качал ребенка в коляске, а он не спит и не спит. Иногда мне казалось, что он, наконец, уснул, но стоило мне от него отойти и лечь на свою кровать, как он начинал опять кричать. И мне приходилось вставать и снова его качать. Было уже очень поздно. Я тоже очень устал и не знал, что мне делать, и тогда я вдруг решил обратиться за помощью к домовому. Сам не знаю, что на меня нашло. Я попросил его помочь мне закачать ребенка, и разбудить меня в пол шестого на рыбалку. Вскоре после этого ребёнок уснул, а следом за ним уснул я. Ребёнок за несколько часов до утра ни разу не пикнул. А под утро мне приснилось, что у меня изо рта лезут навозные красного цвета длинные черви, которых мы вечером накопали для рыбалки. А я их руками достаю и складываю в консервную банку. Я тут же вскочил с кровати и посмотрел на будильник, находившийся на столе, стрелки которого показывали 5 часов 10 минут.

Наверное, я все же шутил, когда обратился к домовому за помощью и с просьбой разбудить меня на рыбалку, а он действительно выполнил мою просьбу или возможно выполнил. Причём довольно жёстко. Мне потом очень долго было неприятно после такого сна, потому что я отчётливо видел червей у себя во рту, как они лезли из него и даже, кажется, ощутил их отвратительный вкус, хотя никогда их не пробовал и не пытался попробовать.

Позже я ещё раз сталкивался с домовым в этом доме. Мы были в гостях на дне рождения и хорошо выпили. Я уснул на веранде дома. Я чувствовал себя ночью очень плохо, болели голова и сердце. Я спал на самом краю кровати, на левом боку, когда я под утро вдруг очнулся и открыл глаза, я понял, или, может, ощутил, что рядом с моим лицом кто-то есть. Я ощутил лёгкое шевеление воздуха, а затем в ту же секунду этот кто-то спрыгнул с кровати на пол, и я услышал, как он очень тихо коснулся лапами пола. Это было похоже на мягкий еле слышный прыжок котёнка с кровати на пол. Тогда у родителей жило несколько котят, но они все находились на улице, а не в доме. После этого настала тишина.

Я не поленился, а встал, включил свет и обыскал в поисках котёнка всю веранду, но я его так и не нашел. Так что возможно, что это был всё же домовой, который знал, что мне было плохо, и меня оберегал от беды.