Loe raamatut: «В Аду»

Font:

ISBN 978-5-0055-2463-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В Аду

Глава 1. Знакомство

***

С самого утра Алик собирается, наряжается, ― готовится к встрече со своей новой мученицей. У него с ней намечается секс и ещё много чего другого. Алик не привык плохо выглядеть, хотя тело его изрядно потрепалось…

В том месте, где он обитает, годы идут, а тело не стареет. Всё бы замечательно, только это не означает, что оно не полнеет. Алик любитель покушать. Он уже сделал ни одну пластическую операцию, но со временем её результаты сводятся на нет. Вот и приходится ему стоять у зеркала и думать: а не вздулся ли слишком животик?

Алик по профессии мучитель. Обязан подвергать наказанию заключённых-девушек, которых ему регулярно присылают на 7 дней. Девушки сами выбирают себе такое наказание, и поэтому обязаны слушаться, но бывают всякие случаи…

Алик всегда старается понравиться своим мученицам. Моется, бреется и обязательно за два часа принимает ароматическую ванну с феромонами. Впрочем, феромоны никогда не помогают, и в лучшем случае, от него пахнет «ничем». С девушками-мученицами поладить у него получается редко, но Алик старается, как может. Впрочем, как он сам гордо полагает, многие в него влюбляются, да вот только навсегда с ним ещё ни одна не осталась… а у него мечта, ― Алик очень хочет, чтобы его полюбили…

***

Майя попала в Ад за нарушение закона в своей обители. У них Ад ― это не вечный огонь, в котором тупо горишь. Это место представляет собой целый мир, будто отдельная планета, но не совсем Земля… на Землю её отправят потом, когда наказание определят. Сама Земля является реалистичной симуляцией её настоящего мира. Люди там самые обычные, это либо служащие самого Ада, либо мученики. Майя уже точно знает, что в симуляции «Земля» имеются ещё и насекомые, какие-то животные, но говорят, что эти существа нужны лишь для поддержки системы «Земля». Все другие существа, кроме людей, здесь ненастоящие, просто бездушные программные коды.

Пребывание в Аду, ― это отбывание тюремного срока. Да только вот тюрьма это не совсем простая… наказание мученики выбирают себе сами. Как правило, это «цикл жизни» или же 7 дней в той или иной части Ада, у определённых мучителей. В зависимости оттого, в чём заключается пытка, сокращается общий срок наказания. Майя всегда боялась пыток сексуального характера. Особенно сильно тех, которые относились к групповому изнасилованию.

Мая уже давно томится в Аду, много у кого побывала. В основном она выбирала пытки связанные с работой или голодом, любила попадать в скандальные семьи; циклы жизни, будучи сиротой или даже в качестве инвалида. Конечно же, сеанс «цикл жизни» ― это не 7 дней, а проживание полноценной жизни от рождения и до смерти. Трудно, долго и морально тяжело. Но зато за «цикл жизни» хорошо сокращают срок. Насколько именно, оговаривается заранее. Опять-таки зависит оттого, в качестве кого родишься, и насколько хорошо будешь жить. Чаще всего, за проживания «цикла жизни» срок пребывания в Аду сокращается лет на 70—90, реже больше. Недавно Майя узнала, что необязательно проживать целую жизнь в симуляции ради получения стольких лет прощения. За 7 дней у извращенца-копрофила дают целых 50 лет прощения. У Майи сейчас срок на 370 лет. Это долго даже по их меркам бессмертных. Чтобы отбыть полное наказание, она должна прожить 5—6 «циклов жизни» ― неимоверно долго и мучительно. У неё сердце сжимается от боли всякий раз, когда она воображает себя очередным нищебродом-инвалидом в женском или мужском теле. За проживание в теле искалеченного дают больше лет прощения. Из жадности Майя выбирала и такое… одно радовало, ― родиться в симуляции позволяли в любом теле. Впрочем, она редко становилось мужчиной, боясь испортить себе ген.

Настоящее тело Майи бессмертное, является гермафродитом, как и все другие, похожие на неё. Люди из симуляции «Земля» пожалуй, именно их называют Богами, впрочем, до величия многим далеко. Питаются они от солнца, почти, как растения на «Земле», правда, пьют воду, как люди. Они существа с большим интеллектом, внешне почти не отличаются от людей в симуляции «Земля». За плохое поведение, преступления, как и люди в симуляции «Земля», бессмертные отправляют своих в тюрьму. Это место издревле называется Ад, зачем-то земляки давно пустили слух, что это сжигание на костре или просто горение на огне. Не совсем правда, но историю не перепишешь: один скажет, ― второй повторит, вот и неоспоримый закон мироздания. Впрочем, бессмертных не заботит то, что думают о них земляки. Вся «Земля» ― всего лишь место, куда пихают всех для наказания.

Кто проживает полный цикл жизни, не знает о том, что существует параллельный мир, в котором цикл всего лишь 7 дней. Хотя, разговоры про параллельные миры у земляков не затихают никогда, правда, к истине их фантазии даже приближённо не похожи. Во-первых, параллельный мир он хуже… короткий срок наказания, более жестокий, грязный, пугающий. Попасть туда нельзя земляку, ибо нельзя переключиться от одного наказания на другое, не отбыв полный срок своего цикла. Хотя, инциденты случаются, ― обычно это называют суицид, но даже сами земляки не одобряют преждевременный уход. Надзирателям такое на руку, а вот страдальцам непонятно…

«Своим циклом» считают наказание, которое мученик сам себе выбирает, будь то целый цикл жизни в 80 лет, либо 7 дней у какого-либо извращенца. Именно в параллельном мире Майе предлагают наказание у копрофила. Всего лишь 7 дней и минус 50 лет. Конечно, существуют целые циклы жизни, включающие в себя сексуальные кары, да и не только. За проживание в таком цикле могут серьёзно уменьшать срок, вплоть до 300 лет за одну жизнь. Но Майя даже не рассматривала такие наказания, для неё это слишком страшно и жестоко «А вот 7 дней потерпеть ради того, чтобы получить прощение в 50 лет, ― это ещё можно рассмотреть» ― думала Майя. И она впервые согласилась на такое…

Майя знает, что во всём должна слушаться хозяина. За непослушание её будут наказывать, причём жестоко, и контролю это не поддаётся… она может предъявить какие-то претензии мучителю, да только толку от этого не будет. Максимум её выслушают, или сразу же заткнут. Земляки из параллельного мира не такие, как из центрального, где проживают полный цикл. 7-дневники знают, что они находятся в Аду. Мучители призваны пытать, а их подопечные ― терпеть. Мучители имеют право наказать, но не убить. На случай нанесения серьёзных травм, у них имеются специальные препараты для ускоренного восстановления тела. Работу этого вещества как раз-таки и можно назвать агонией. Быстрое исцеление происходит невероятно болезненно, и само по себе является наказанием. Мученики боятся намеренного повреждения тела, с целью последующего исцеления. Самое страшное в семидневной каре именно в то, что у мучителей и такое практикуется. Никто это не контролирует, хотя иногда за мучителями следят и предъявляют им претензии свыше.

Самое гнусное в системе Ада то, что мучителями выступают сами же бессмертные, которые по собственной воле и желанию переходят в параллельный семидневный мир. Для них это развлечение, ― издеваться над ближними. Сама Майя никогда не выступала в роли мучительницы, и за свою долгую жизнь, так и не поняла, в чём тут справедливость? Разве не заслуживает кары тот, кто обожает мучить и пытать других? Если судить чисто по морали, то, конечно же, любой скажет, что такой «садист» более всех заслуживает наказания в Аду. Но, увы, бессмертные живут по законам, которые сами же и придумали. За развлечение не сажают, коим является перемещение в 7-дневный сектор Ада с целью развлечься и поглумиться над кем-то. Майя же провинилась, ― совершила кражу в достаточно крупном размере и получила за это 1000 лет в Аду. Осталось уже недолго, но ей так хочется домой… она решила попробовать поскорее отбыть наказание, и ради этого согласилась пойти к копрофилу. Её предупредили, что тело у неё будет как у настоящего человека, ― самое обыкновенное тело 23- ей девушки. А ещё её предупредили, что придётся есть говно…

Майя размышляла долго. Прежде чем решиться на такое, она пережила уже много циклов жизни, но мечты о скорейшем освобождении сделали выбор за неё. И вот душу Майи телепортировали в параллельный мир, где она пробудет ровно 7 дней у извращенца-копрофила. Она находится на так называемом перепутье. Перед ней тьма, а сзади остаётся свет. Конечно же, свет ― это возвращение туда, откуда она пришла. Пока Майя не наступила ногой на тьму, она ещё может передумать, ― вернуться в Ад и выбрать себе другое наказание Может захотеть переродиться в полном цикле или ещё чего-то другого.

Люди сделаны по подобию бессмертных, во всяком случае, их тела. И поэтому они тоже негативно относятся к насилию и всяческим издевательствам подобного рода. Но Майя считает, что минус 50 лет справедливая оплата и здорово, что так можно. И всё равно она сомневается.

Страшнее всего сделать выбор, когда стоишь на перепутье. Под ногами будто всё шаткое, так и кажется, что сейчас неправильно шагнёшь и провалишься в какую-то пропасть. Но ощущения не обманывают. Потому что как только душа сделает несколько шагов в сторону тьмы или же обратно, на вид бесконечное пространство затягивает и превращается в нечто другое.

Майя шагнула в тьму, сделала три шага, и вот она уже в серой комнате. Обратной дороги нет, ― и это пугает сильнее всего. Ей придётся отбыть наказание в 7 дней и во всём слушаться мерзкого извращенца. И она уже задаётся вопросом: он здесь потому, что его поставили, или же ради собственного кайфа? Иногда мучители ― это рабочие, которые приходят в Ад с целью заработка. Не всегда есть желающие приходить кого-то мучить ради собственного развлечения, а наказывать виновных нужно. Государство бессмертных придумало оплату за пытки, чтобы поддержать систему их тюрьмы Ад.

***

– Так-так-так! ― послышался весёлый голосок, который заставил Майю вздрогнуть и схватиться за сердце. Она итак волновалась, не хватало ещё такой неожиданности.

Майя сразу же сделала оборот вокруг себя в поиске говорящего, но никого рядом не было. И только она подумала: «что за хрень», как вдруг перед ней открылась дверь.

– Ко мне новая посетительница, ― игриво сказал голос, и только после Майя увидела самого говорящего. Это был мужчина лет тридцати, без пуза, но достаточно полного телосложения. Мая лишь немного порадовалась тому, что перед ней не явилась женщина. Она очень щепетильно относится к ориентации, и просто ненавидит всё, что связано с отклонениями подобного рода. Впрочем, эта странность раньше не была свойственна бессмертным, ведь у них нет понятия мужчина и женщина в виду врождённой гермафродитности. И всё-таки пол они выбирают и делают это сами. Мужчины занимаются спортом, чтобы подкачать свои мышцы. Те же, кто определил себя женщиной, в обязательном порядке носят характерные ювелирные украшения, стараются казаться слабыми и нежными. В их обычном мире ― это главные критерий определения пола. Не все мужчины готовы наращивать себе мышцы, зато упорно отстаивают свой выбор. Бессмертным бывает сложно чисто визуально отличить, кто есть кто, поэтому землян сразу же решили возродить с идеальными телами, но без возможности выбирать пол. Бессмертные уже замаялись с путаницей полов.

Майя всегда любила красивые женские украшения, с самого детства она любовалась маминой шкатулкой драгоценностей, часами, что-то примеряла на себе. Она бы не смогла отказаться от всего этого, и решила стать женщиной. В их мире не одобряется смена пола, так как это влияет на развитие тела, но главное, ― к способности размножаться. С последним у них большие проблемы. Только слияние двух идеально развитых тел дают положительную беременность. А если бессмертный долгое время считал себя мужчиной и развивался в этом направлении, а потом вдруг решил быть женщиной, идеальный женский ген в нём уже никогда не возникнет. Впрочем, с женщины в мужчину бессмертные превращались, а вот наоборот уже нет. Поэтому принято считать, что женщиной быть трудно. Во всяком случае, среди самих бессмертных.

В глубине души, Майе немного надоело быть женщиной, но назваться мужчиной она бы не посмела. Хотя бы потому, что в их мире это считается дурной славой. Примерно как нетрадиционная ориентация на «Земле». И в минус ко всему, в их мире ставится печать в паспорте о смене официального пола, ― это позорнее всего.

Майя ещё ни разу не перерождалась мужчиной, но всё равно рада, что так позволено делать… она боится испортить свой ген, мечтает стать идеальной женщиной. Некоторые считают, что нельзя менять пол даже в симуляции, если есть планы идеализировать свой ген ради будущего потомства. Согласно их плачевной статистике, из одного миллиона бессмертных только пятеро оказываются с идеальным геном. А шансы, что эти «идеальные» встретят друг друга, ничтожно малы…

– И почему молчит «новая посетительница»? ― пожаловался мужчина, всё ещё сохраняя игривую интонацию. Майя смотрела на него, и от волнения будто потеряла дар речи.

– Извините, я задумалась, ― ответила Майя. Она посмотрела в глаза этому мужчине, а когда он сделал тоже самое, она виновато опустила голову.

– Как зовут нашу задумчивую? ― спросил мужчина.

– Меня зову Майя, ― тут же ответила она, ― а Вас как?

Она могла назваться любым именем, с целью сохранить тайну своего имени. Как уже было сказано, 7-дневники помнят реальность и знают, что находятся в симуляции «Земля». По возвращению в реальный мир многие боятся опозориться и поэтому называются не своими именами. Майя же верно считает, что людей с похожими именами очень много, и нет никакого смысла врать насчёт этого. Её вряд ли смогут отыскать в настоящем только по имени… Майя начинает путаться, если её зовут как-то иначе. Впрочем, это не относится к имени в «цикле жизни». Там уже имя дают родители…

–Я Алик, ― весело проговорил мужчина.

– И что мне делать? ― спросила Майя. Алик тут же захихикал противным голосом:

– Думай! Думать тебе ещё долго придётся!

– Ну, так что? ― снова спросила Майя с гонором. Общение с этим Аликом ей уже не нравилось, а что будет дальше, пугало до чёртиков. И между тем она понимала, что ей стоит быть повежливей, особенно, на начальном этапе, чтобы сразу же не получить… забылась.

– Для начала, разденься! ― с ехидной улыбкой сказал мужчина, а потом мечтательно зажал губы.

Майя была в лёгком летнем платьице, кажется, из хлопковой ткани. В последнем она сомневалась, но это не имело значения. Под платьем ощущала бюстгальтер и трусики. И что более всего не понравилось Майе, так это то, что она босая.

Майя сморщила брови и продолжала смотреть на мужчину. Сам он общался вроде бы мило, но взгляд у него показался холодным и суровым, но главное, ― ожидающим. Майе очень не хотелось подчиняться, ведь она не привыкла ни к чему такому…

– Ты не знаешь, для чего пришла сюда? ― спросил Алик.

– Знаю, ― протянула Майя.

– А ну-ка, проясним твою память, напомни мне? ― потребовал Алик. Он уже становился неприятным, нападал на неё словами. Но Майя понимала, что это всё лишь начало: ей нельзя ему грубить, нужно попытаться подружиться, только будет ли от этого толк? Майя подозревала, что нет… её отослали к этому мужику, чтобы он поиздевался над ней, устроил отвратительный и мучительный Ад. Учитывая то, что она сама подписалась на это, возникать было бессмысленно.

– Мне сказали, что Вы копрофил и будете кормить меня говном, ― ответила Майя. Мужчина сразу же захихикал и начал, как ребёнок, хлопать в ладоши. Но сумасшедшим он ничуть не выглядел, скорее, пытался так заигрывать с ней.

– Браво, девочка, но начнём мы отнюдь не с поедания говна.

Майся тяжело вздохнула, а её сердце замерло от волнения. Она и понятия не имела, как этот Алик может её покарать, но подозревала, что для начала изнасилует… это особенно её пугало. Но Майя ещё не знает, что секс ― самое милое, что может здесь произойти…

Глава 2. Я обещаю слушаться

Наступило молчание. Майя не знала, что ответить противному высказыванию Алика, а он смотрел на неё с изучающим взглядом.

– Ты у нас послушная? ― спросил Алик с вопросительным взглядом.

– Да, я постараюсь слушаться, ― обещала Майя. Алик тут же приподнял вверх указательный палец и важно пояснил:

– Будешь слушаться, а иначе, знаешь, что?

– Что? ― спросила Майя. Её сердце забилось более взволнованно.

– А иначе накажу! ― игриво сказал Алик и тут же собрал губы в ехидную ухмылку. Майя не понимала, как чему весь этот разговор? Он пытается насмехаться над ней словами? Испытывает её терпение? Майя тяжело вздохнула и просто промолчала.

– Раздевайся, послушная, ― приказал Алик, выдержав молчание. Майя заволновалась. Она не была готова сразу же снимать с себя платья, но начать слушаться нужно было немедленно. И она попыталась оттянуть неприятный ей момент на попозже. Её руки будто машинально потянулись к трусикам, и достаточно резво она сняла их.

– М-м-м! Какая правильная девочка, ― язвительно заговорил Алик, ― знает, что нужно снять сперва!

Майе стало до жути неприятно, но она сдерживалась от любых дерзостей.

– Да, знаю, ― ответила Майя немного подавленным голосом. Она хотела промолчать, но боялась, что мучитель может воспринять это неуважением к себе. И пока она ещё не изучила его манеры, решила вести себя, как можно более правильно.

Алик улыбчиво посмотрел вниз, будто на её промежность, которая теперь была скрыта одной только юбочкой от платья. Он снова вытянул указательный пальчик и помотал им туда-сюда.

– А ну-ка, и это снимай, ― приказал Алик. Майя понимала, что ей никуда от этого не деться, придётся подчиниться или будет хуже. Она утешала себя тем, что на данном этапе ничего плохого не происходит.

– Ладно, ― ответила Майя и обеими руками схватилась за свою юбочку.

– А кулачки-то как сжимаешь! Боишься, что юбочку не удержишь? ― насмешливо заметил Алик.

– Я не знала, что это Вам не понравится, ― пробубнила Майя.

Алик мечтательно прикусил нижнюю губу.

– Очень нравится! Снимай уже это! Снимай! ― поторопил её Алик, теперь уже помахивая всеми четырьмя пальцами.

Майя продолжила сжимать кулачки, теперь уже даже сильнее, чем прежде. Каждое слово Алика выводило её из себя, но Майя терпела. Она изо всех сил старалась не ухудшить своё положение.

Майя вытянула платьице, почти оголив своё маленькое тельце. На ней оставался только бюстгальтер, но она уже ощущала себя голой. А ещё Майя сразу же обратила внимание на то, что ей досталось весьма хрупкое тельце… по сути, она видела себя впервые, как и Алик её.

–Красавица, ― с восторгом сказал Алик, важно потирая подбородок согнутым указательным пальцем.

– Спасибо, ― подавленным голосом протянула Майя, опустила голову и посмотрела на пол. И она всё ещё продолжала крепко накрепко сжимать кулачки. Делала вид, что держит своё платье, но на самом деле, пыталась унять стеснение. Прятала свою промежность за платьем. А ещё она старалась успокоиться. Нервы зашкаливали, злоба и обида возрастали. Алик всё время посмеивается над ней, хотя, по сути, ещё ничего плохого не сделал…

– Выброси этот мусор, ― приказал Алик, потряхивая указательным пальчиком, ― оно тебе больше не понадобится.

У Майи замерло сердце, когда она услышала последнее. Ей сразу же сделалось страшно, ноги будто ослабели.

– Живо, ― повелительным тоном повторил Алик. И всё же, Майи показалось, что он всё ещё заигрывает с ней. Она расслабила кулачки и отпустила платье. Оно упало прямо на пол, прикрывая тыльную сторону её стоп. Потом Алик снова вытянул указательный пальчик, на расстоянии целясь на её грудь, по воздуху начал выворачивать круги.

– Это тоже надо снять, ― повелевал он ей, указывая на бюстгальтер. Майя не поднимала взгляд: так ей было легче слушаться Алика и подчиняться его унизительным приказам. Упрямство и природная гордость уже давно кричали, чтобы она послала этого подонка куда подальше, но здравый смысл говорил об обратном. Этот Алик пока что весьма мил и добрый. С такими мыслями Майя снова побоялась его сердить и нехотя подчинилась. Её руки медленно потянулись к бюстгальтеру и расстегнули его сзади.

– Быстрее уже! ― потребовал Алик. Ей так хотелось обозвать его нетерпеливым, причём в ругательской форме. Сдержалась.

– Я стараюсь, ― ответила Майя и начала скидывать бретельки бюстгальтера с плеч, а чашечки уже болтались мешком.

– Какая грудь, ― с восхищением сказал Алик, снова потирая указательным пальцем свой подбородок.

У Майи был всего лишь первый размер груди, ― среднестатистический, как она считала. И по меркам Майи, ― это катастрофический маленький размер, почти что нет… грудь меньшего размера она уже не считала за женскую и не рассматривала при своей «оценке».

– У меня маленькая грудь, ― пожаловалась Майя. Если речь заходила о размере груди, она не могла промолчать.

– Маленькая восхитительная грудь! ― сказал Алик, по-особому прикусывая нижнюю губу. Казалось, он пытается полностью всосать в себя свою собственную губу. Майя же думала о том, что это нелепость считать её грудь восхитительной.

Размер груди малость отвлёк Майю от стыда. Теперь ей было не только стыдно стоять обнажённой перед этим мужчиной, но ещё и стыдно за неидеальное тело. Впрочем, Майя злостно подумала, что это даже к лучшему, что ей дали несовершенное тело. «Этот подонок ничего другого не заслуживает», ― злорадно подумала Майя.

– Это тоже выбрасывай, ― приказал Алик, указывая на бюстгальтер. Всё это время он стоял на расстоянии два метра от неё, а теперь решил подойти. Он сделал только два шага в её сторону, а Майя заволновалась чуть ли не до истерики.

– Ладно, ладно, я выброшу, ― взволнованно и быстро ответила Майя. Она бросила бюстгальтер на пол, а сама смотрела только на Алика. Но он даже и не думал замедлять ход, уверенными шагами двигался к ней.

– Кто-то у нас тут нервничает? ― игривым голосом спросил Алик. Он уже стоял перед ней на расстоянии вытянутой руки, и это сильнее всего напрягало Майю. И всё же она заставила себя ответить:

– Да, я волнуюсь, ― сказала Майя. Но она считала, что бессмысленно откровенничать с этим человеком.

– Боишься, что так сделаю? ― спросил Алик и одной рукой потянулся её груди. Майя дернулась, глядя ему в глаза. Потом замерла на месте и опустила веки.

– Боюсь, ― проговорила Майя. И это было правдой, но, конечно же, её слова относились не только к прикосновениям… Майя боялась, что этот человек сделает с ней что-то ужасное, хотя и понимала, что ради этого пришла сюда.

– Бояться это правильно, благородное занятие! ― немного насмешливо, но с важным тоном заговорил Алик. Теперь уже и вторая его рука начала ощупывать её грудь. ― Какие малышки!

Майя закрыла глаза, не желая видеть, что происходит. Но ощущения от рук Алика давали знать о себе всё сильнее и сильнее, а его противный голос звенел у неё в ушах даже тогда, когда Алик молчал.

– А чего это мы глазки закрываем? ― с игривым недовольством спросил Алик. ― Я слишком простоват для вашего величества?

– Страшно… ― с тяжёлым вздохом проговорила Майя, совсем не открывая глаза. Уже в следующее мгновение она ощутила его ладони на своих щеках. Алик начал шлёпать её обеими руками то с одной стороны щеки, то с другой. И каждая следующая пощёчина казалась ей сильнее и грубее. Ладони Алика отличались липкой прохладой.

– Я для тебя страшный? Ну-ка повтори? ― потребовал Алик, не прекращая давать ей пощёчины.

– Я не это хотела сказать, ― взволнованно и пискляво оправдалась Майя, и всё ещё жмурила глаза. Её ужас только возрастал, сердце билось сильнее некуда.

Алик прижал ладони к её щекам и, заставил её приподнять голову. Этот момент был для Майи особенно пугающим. Ей показалось, что её голова находится в каких-то мягких тисках. Руки Алика были грубые и нежные одновременно. Нежные, потому что мягкие и пухлые. А грубые, потому что слишком сильные. Майе показалось, что он даже способен раздавить её голову, если захочет…

– Смотри мне в глаза, ― потребовал Алик, приблизившись чуть ли не вплотную к её лицу. Майя приподняла веки и увидела пугающий, широко открытый взгляд Алика. Он внимательно рассматривал очертания её лица, будто ждал от неё чего-то, помимо взглядов.

– Ты считаешь меня страшным? ― спросил Алик, изучая её напуганный взгляд.

– Нет, вовсе нет, ― ответила Майя.

– А каким ты меня считаешь? ― спросил Алик, собирая губы в ехидную ухмылку. Наверное, он ждал, что сейчас от испуга она начнёт называть его красавцев.

– Считаю сильным, ― ответила Майя.

– А ещё каким? ― игриво спросил Алик.

– Справедливым.

Алик захихикал.

– Я очень справедливый, когда меня слушаются, ― сказал Алик. Его руки от её щёк плавно начали скользить обратно к её груди. Алик нежно сжимал обе её груди, а потом начал теребить сосочки. Сначала тоже нежно, а когда сосочки затвердели от приятных ласк, он зажал их пальчиками сильнее.

– Ау… ― со вздохом протянула Майя, сморщив брови в болезненной гримасе.

– Уже больно? Так быстро? ― посмеиваясь, спросил Алик. И он не отпускал её сосочки, продолжал держать их, сильно сжимая.

– Да, очень больно, ― писклявым голосом ответила Майя.

– А если я сделаю так? ― спросил Алик и начал выкручивать её сосочки. Майя неистово заорала:

– А-а-а…

Она жмурила глаза и сжимала кулачки.

– Не собираешься помешать мне? ― довольным, игривым голосом спросил Алик. В этот момент он перестал крутить её соски, чтобы дать возможность Майе отдышаться и ответить.

– Нет, мне нельзя мешать, ― пискляво протянула Майя.

– Будешь слушаться меня? ― спросил Алик и снова начал выкручивать её соски.

– Да, да, я обещаю слушаться.

– Тогда открой глаза и смотри на меня, ― потребовал Алик. И как только Майя открыла глаза, он снова начал выкручивать её соски с новой силой.

– А-а-а… ― закричала Майя с широко открытыми глазами. Лицо Алика мигом преобразилось, стало радостным, а губы сжались в ехидную ухмылку. В ответ на её крик, Алик будто ещё сильнее сжал её соски. В последнем Майя не была уверена, но боль возрастала с каждой секундой.

– Нравится? ― весело спросил Алик.

– Не-е-т, ― пискляво протянула Майя. Она даже не заметила, как закрыла глаза и снова начала жмуриться. Так ей было легче переносить эту адскую боль, и она уже хотела начать сопротивляться. Ей стало казаться, что он испытывает её терпение. Ждёт, когда она сдастся и начнёт сопротивляться. Тогда он, может, сделает с ней ещё что-то похуже?

– Да-а-а, ― радостно протянул Алик, в ответ на её нет, ― глазки-глазки!

Майя заставила себя открыть глаза, и снова она увидела его насмешливое выражение лица.

– А-а-а… ― продолжила Майя кричать, теперь уже вполголоса. Она и кричать боялась громко, думая, что это ему не понравится.

В следующее мгновение Алик собрал губы в трубочку и вытянул их, начал мотать туда-сюда головой. Поначалу Майя не поняла, в чём дело, и что он пытается сказать. Вскоре Алик велел ей:

– Сделай так.

В этот момент он почти оставил в покое её сосочки. Нисколько их не сжимал, хотя всё ещё держал пальчиками. Майя послушно начала вытягивать свои губы, смотрела ему в глаза. Алик начал приближаться к ней.

– Ну-ка, пока ещё не грязная, ― насмешливо сказал Алик. Майя подумала, что сейчас он начнёт её целовать, и даже это её совершенно не радовало. Сама мысль о том, что ей придётся целоваться с таким толстяком, казалась ей омерзительной. Но Майя понимала, что не может отказать ему. И зачем он попросил её вытянуть губы? Только Майя подумала об этом, как вдруг почувствовала укус. Алик обхватил её губы зубами и начал тянуть, параллельно скручивал её сосочки.

– М-м-м… ― громко взвыла Майя от ужаса и боли. Теперь она даже кричать не могла, но ей было так больно… он скручивал её соски просто зверски, будто пытаясь их оторвать.

– Мм… ― восторженно прокомментировал Алик её вой и, конечно же, ничуть не ослабил пальчики. Сжимал её соски, будто тугим зажимом. И теперь уже его мягкие, упитанные пальчики не казались нежными, как вначале. Ей хотелось кричать и кричать. Зубы Алика впивались с мягкую плоть её губ, Майе казалось, до крови.