Loe raamatut: «Чужие крылья. Академия при Храме всех богов»
Глава 1
Набранные за день жемчужины следовало прикрепить на стену в холле общежития, иначе жемчужины «сгорали», и прибавка к рейтингу не засчитывалась. Низкий рейтинг – это не только неизбежное отчисление из Академии, но пятнадцать лет работы на Храм. Не удивительно, что в преддверии экзаменов сокурсники стали нервными: их больше пятисот, а мест на следующей ступени всего двести пятьдесят.
Сегодня жемчужин у меня было не так много: шесть от магистра Лаялинь за удачно приготовленное зелье и три от магистра Паланы за хороший доклад. Я спустилась в обычно пустующий холл и обнаружила десятка два сокурсников стоящих у «жемчужной» стены. Странно. Не обращая на собравшихся внимание, я направилась к столбику с моим именем, но внезапно была остановлена:
– Варя Лаппа, не стоит спешить.
Я обернулась. От группы отделились четверо.
– Ты нехорошо поступаешь. Все мы знаем, что жемчужин этих ты не заработала. Задания выполнял Вьёрд, с которым ты спишь ради денег и помощи по учёбе. Брось ленту с жемчужинами и иди ублажать своего тролля.
Я не поверила своим ушам. Не ожидала наткнуться на столь вопиюще глупое поведение.
– Ребят, вы всякие границы перешли, – присвистнула я. – Угрозы, оскорбление, шантаж – полный комплект.
Я повнимательней присмотрелась к лицам. Имён я не знала, я вообще мало с кем общалась, предпочитая общению учёбу, но кое-кого вспомнила. Неудачники с рейтингом ниже среднего вместо того, чтобы учиться и зарабатывать жемчужины решили мешать другим. Какая прелесть! Предчувствуя отчисление, совсем страх потеряли.
– Брось ленту и иди.
Двое парней спинами загородили столбик с моим именем, и это уже не шутки. Самое неприятное, что эти парни правил как раз-таки не нарушают. Стоят в общественном месте, рук не распускают, магию не применяют. Я нахмурилась, прикидывая, как их обойти.
– Что же, я предупредил, – лидер двоечников отошёл и кивнул рослой мускулистой девице с лицом, неиспорченным интеллектом. Как только поступить сумела? Получив отмашку, девица ожила.
– Здесь не бордель, – заявила она, самодовольно улыбаясь.
Я мысленно ругнулась. Вьёрд не раз предупреждал, что накануне экзаменов начинается веселье, к учёбе отношения не имеющее, но я не верила. По его словам, доходило до того, что адепты с самыми низкими баллами за хорошую плату соглашались нарушить Устав академии и расчищали дорогу для денежных мешков.
– Эй, не лезьте к ней!
Я оглянулась на неожиданного защитника, и это оказалось ошибкой. Парень просто меня отвлёк, девица метнулась вперёд и со всей дури ударила меня по запястью кулаком. Я вскрикнула, выронила ленту с нанизанными на неё жемчужинами. Девица обрушила на них ботинок.
Она топнула раза два, результат её не устроил, и она принялась прыгать на жемчужинах, кроша их каблуком. Мысленно попрощавшись с девятью баллами, я покачала головой. Напрыгавшись, девица присела на корточки, вытащила из-за пояса нож и, глядя мне в глаза, разрезала ленту на части. Помешать я вряд ли бы смогла. Не в драку же лезть.
– А твои приятели сбежали, – протянула я, любуясь тем, как стремительно пустеет холл.
Знают, что сейчас будет. Не успела девица подняться, как из зала внутренних порталов вышел дежурный магистр:
– Что здесь происходит?
Я молча протянула руку, предлагая считать последние события с браслета. Дежурный притронулся к алому ободку пальцем, застыл с отрешённым выражением лица, считывая информацию, затем тоже самое проделал с браслетом девицы и удовлетворённо кивнул:
– Адептки, сообщение об инциденте будет передано в администрацию прямо сейчас, комиссия соберётся завтра. Хорошего вечера.
Что и следовало ожидать. Самое обидное, что никакого разбирательства не будет. Сокурсницу, безусловно, накажут за порчу имущества, скорее всего отчислят, но и мне достанется. Не смогла уберечь ленту – виновата.
Дежурный, убедившись, что драки не будет, покинул общежитие. Не дожидаясь новых неприятностей, я направилась к лестнице.
– Тебе не дадут новую ленту, – злорадно крикнула девица.
Возможно. Я мельком взглянула на «жемчужный» рейтинг. Со вчерашнего дня ничего существенно не изменилось. Первое место по количеству жемчужин занимает Вьёрд, а я хоть и являюсь середнячком, но в сотню лучших вхожу.
– Пусть так. В любом случае, в отличии от тебя, меня на вторую ступень возьмут.
– С чего бы? Без возможности добавить новые жемчужины, ты просядешь в рейтинге.
Я напустила на себя побольше загадочности, фыркнула и, передумав подниматься по лестнице, шагнула на платформу-лифт.
На самом деле всё было не так радужно, как мне бы хотелось представить, но я буду не я, если не перейду на следующий курс. Не выдадут ленту? Отлично! Выложусь на экзаменах так, что ни у кого сомнений не возникнет, брать меня дальше или не брать.
На этаже я столкнулась с Вьёрдом.
– Оказывается, меня в твои любовницы записали, – пожаловалась я троллю.
– Ты только сейчас это узнала? – удивился Вьёрд.
Я отрицательно качнула головой.
– Тогда я не понимаю, зачем заострять внимание на старых слухах, – он провёл пальцем по кончику непропорционально большого носа, чуть улыбнулся, и из-под верхней губы выступили короткие клыки. У вампиров, пожалуй, зубки поскромнее будут.
Я не заостряла внимание на сплетнях. Хочет кто-то тратить время на рассказывание обо мне гадостей – пожалуйста. Мне было неприятно, что мои заслуги приписывали Вьёрду. Да, иногда он мне помогает, но задания я выполняю сама. Я отвернулась от тролля и вошла к себе.
Благодаря бабушкиному наследству я оплатила даже не комнату, а целые покои: собственный холл, гостиная, кабинет, спальня и несколько дополнительных помещений. Получилось расточительно, но выбора не было: когда я получила деньги, более дешёвые варианты были заняты.
Навстречу мне вышли Серан и Хён. Серан нежить, причём уникальная, сама создавала из мёртвой плоти, серебра и забывшей своё прошлое души. Хён – подаренный мне птенец чёрного феникса, в прошлом оборотень, лишившийся ипостаси и застрявший в птичьем облике.
Хён широко раскрыл крылья, подобрал одну ногу и грациозно поклонился. Раньше он после подобных пируэтов всегда заваливался, а месяца три назад наловчился исполнять поклон безукоризненно. Сначала я думала, что для Хёна много значит воспитание, поэтому он передо мной вытанцовывает, лишь недавно поняла, что он всеми силами пытается сохранить свою человечность. Я не стала подхватывать его на руки, как привыкла, и гладить по перьям. Вместо этого улыбнулась:
– Привет! Соскучился?
Птенец хрипло каркнул.
Кажется, вернуть Хёну ипостась нужно как можно скорее, пока он не свихнулся. Я прошла в гостиную и обернулась к Серану:
– Сделаешь чай?
На вечер у меня были планы. Я собиралась дочитать многотомную энциклопедию теории магии и начать повторять материал к ближайшему экзамену. Расписание уже составили, и оно, мягко говоря, не радовало. Первой дисциплиной назначили «Жреческое дело». Экзамен начнётся в восемь утра, в то время как завтрак в столовой с девяти, то есть предполагается, что отвечать адепты будут на голодный желудок. Больше того, экзаменовать нас будут не преподаватели академии, а приглашённые жрецы храмов. На каждого адепта один экзаменатор.
По «Магическому праву стран мира» письменная работа на четыре часа и, изверги, в тот же день работа по «Культуре народов мира». Последний экзамен будет по моему любимому предмету «Нежитеведение. Борьба с нежитью» и пройдёт в несколько этапов.
– Ваш чай, госпожа!
Хорошо иметь ручную нежить, лучше только ручной вампир, с которым мне недавно пришлось расстаться, впрочем, не только с ним.
Поблагодарив Серана, я сосредоточилась на последней главе энциклопедии, которую мучила уже не первый месяц. Книжка была написана заумно, но толково. Как мне сказала наставница, учебника лучше я не найду и оказалась права. Пришлось ломать мозг о тяжеловесные словесные конструкции, но оно того стоило. Я ни разу не пожалела, что взялась за энциклопедию всерьёз, а не ограничилась отдельными разделами.
Глава и чай закончились почти одновременно. Я с удовольствием отложила том, потянулась и вдруг обнаружила, что у порога сидит птенец. Хён искал хоть какого-то общения.
– А ты магией не владеешь? – спросила его, чем, похоже, шокировала его.
Хён оглянулся проверить к кому я обращаюсь, понял, что к нему, снова повернулся ко мне, переступил с ноги на ногу, отчего коготки царапнули пол, и приоткрыл ярко-жёлтый клюв.
– До потери ипостаси, – я начала рассуждать вслух, – ты был магов. Правильно?
Птенец крякнул, подтверждая.
– Тебя лишили ипостаси, но не магии. Искра в тебе есть, она во всех живых существах есть, даже в амёбах. Если бы её не было, ты бы давно умер. Получается, что, чтобы творить заклинания, тебе нужно всего лишь провести силу по основным энергетическим каналам и использовать.
Глаза птенца влажно заблестели, он помотал головой и сделал шажок к выходу.
– Подожди, – остановила я. – Ты пережёг энергетические каналы, будучи фениксом?
Он отрицательно мотнул головой.
– Госпожа, – вклинился Серан, частенько помогавший мне готовить домашние задания и знавший теорию, пожалуй, лучше меня, – подозреваю, что Хён пытается напомнить вам, что у животных энергетические каналы очень слабы. Помните, вы как-то сравнивали мозг человека и обезьяны? Даже самой умной макаке, сколько бы она ни упражнялась, высшая математика не доступна. Так и тут.
Я прищурилась:
– Серан, будь добр, закажи из библиотеки книжку по чёрным фениксам, – кажется, я знаю, чем буду развлекаться после перевода на следующую ступень: придумаю, как вернуть Хёну былые возможности.
Переключившись на учебники, подготовку к экзаменам никто не отменял, я так увлеклась, что засиделась глубоко за полночь и в результате утром чуть не проспала лекцию. Пришлось спасаться зельем «Украденный сон», чрезмерное потребление которого, как выяснилось, плохо сказывалось на внешнем виде и самочувствии. Перехватив на ходу бутерброд и полчашки чаю, побросала тетради в сумку и едва успела войти в лекторий до магистра Паланы.
– Адептка, поторопитесь.
– Да-да, – лучшие места были заняты, я уже собиралась подниматься на «галёрку», но, наконец, заметила Вьёрда. Тролль сидел на ряд выше, чем обычно, да ещё и чуть в стороне. Он помахал, приглашая, как всегда, сесть рядом, и я благодарно кивнула.
– Доброе утро, адепты, – магистр, не дожидаясь, когда я займу место, начала занятие. – я решила, что оставшуюся теорию вы вполне можете разобрать сами. В книгах всё описано предельно ясно. Если вдруг вы что-то всё-таки не поймёте, то спросите. Последние занятия мы посвятим практике. Прошу за мной.
Я скривилась. Догадываюсь, что именно для нас придумали, проблемы появились там, где не ждала. С такой родословной как у меня, практиковать жречество противопоказано, а светить происхождение нежелательно. Куда ни кинь – везде клин. Я вздохнула, поднялась и вместе с сокурсниками проследовала за преподавательницей в зал внутренних порталов. Придумать, как выкрутиться не успела.
Едва мы вошли в зал, портальная арка засветилась, и из неё вышел наш куратор.
– Вы уже здесь. Как удачно. Доброе утро. Магистр Паланка, я заберу у вас двух адепток?
– Конечно, – преподавательница и не думала возражать.
Кар Ярис назвал моё имя и имя вчерашней рослой девицы. Я несколько удивилась, что комиссия соберётся прямо сейчас, а не во второй половине дня. Значит, всё хуже, чем я рассчитывала. Я приблизилась к куратору первой, и девица, не стесняясь, выдвинулась вперёд, слегка задев меня плечом. Ну-ну.
– Адептки, задание за вами сохраняется, – напомнила магистр Паланка.
Даже не сомневалась.
– Поторопитесь, – велел куратор, разворачиваясь к арке.
Порталом мы переместились в административный корпус академии, чуть ли не бегом поднялись на этаж, дошли до конца коридора и остановились перед закрытой дверью.
– Адептка Лаппа, ты ждёшь, а ты, адептка, – судя по тому, что куратор не стал обращаться к девушке по имени, дела у неё плохи, – вперёд.
– Почему я? – буркнула занервничавшая сокурсницу, послушно открывая дверь.
Ответом её Кар Ярис не удостоил, шагнул следом. Дверь хлопнула, и я осталась в коридоре одна. Я присела на корточки и задумалась о вчерашнем происшествии. Моя вина – расслабилась, недооценила степень опасности, не позаботилась о защите заранее. В реальной жизни меня бы, например, убили. Самое неприятное, что, подставившись, я разочаровала куратора, ведущего у нас боевую магию.
Минут через семь-восемь дверь открылась, вышла сокурсница. Девушка выглядела оглушённой и какой-то потерянной.
– Что случилось? – удивилась я. – Ты же заранее знала, что тебе назначат отработку или отчислят.
Сокурсница повернулась в мою сторону, мыслями, похоже, она была ещё перед комиссией, ничем иным не могу объяснить, что она спокойно и слегка заторможенно ответила:
– Меня не отчислили. За неподобающее поведение мне увеличили срок работы на Храм на пять лет, вместо пятнадцати лет буду жрицей двадцать лет. Если возьмут в жрицы…
– Надеюсь оно того стоило, – заметила я, мысленно фыркнув: нашей администрации палец в рот не клади – откусят руку по самое плечо.
– Адептка Лаппа!
Я поднялась, одёрнула кофту и, следя за осанкой, вошла в аудиторию. Кар Ярис стоит у стены, сложив руки на груди. Орк выглядел недовольным и, кажется, собирался задать мне трёпку. Ещё двое сидели за столом. Этих преподавателей я не знала.
– Доброе утро, – поздоровалась я.
– Доброе, адептка. Мы ознакомились с ситуацией. Беречь ленту одна из твоих обязанностей. Ты не справились. Есть, что сказать?
Я кивнула:
– Я получила хороший урок.
– Принято. Адептка, в выдаче новой ленты отказано. Получишь на второй ступени, если перейдёшь. Можешь идти.
Я ещё раз кивнула и повернулась, чтобы уходить.
– Варя, – окликнул меня куратор, – поторопись в зал внешних порталов. Занятие никто не отменял.
– Адептка, – влез незнакомый магистр, – а ты в курсе, что экзамены и проект тоже оцениваются в жемчужинах, которые выдают на ленту?
Что?! Проклятье! Нет, не в курсе.
Глава 2
В зал внешних порталов я вошла в самом дурном настроении. Я рассчитывала спокойно доучиться, перейти на следующую ступень, но все планы полетели коту под хвост. Дежурный маг одарил меня недовольным взглядом, но делать замечание по поводу моего опоздания не стал, наверное, знает, что меня задержал куратор.
– Адептка, всё самое лучшее разобрали, – сообщил он с ноткой злорадства. – Тебе достаётся храм Зельевара.
– Зельевара? – у меня вырвался истеричный смешок.
За доклад о нём я получила больше пятидесяти жемчужин: в полдень жрецы главного храма Зельевара объявили о переходе бога из Среднего пантеона в Малый пантеон Хозяйки Туманного предела, а через два часа я сдала доклад, в котором подробно рассказала, что именно случилось. Естественно, я озвучила версию для смертных, имевшую с действительностью мало общего. Магистр Паланка засомневалась, что я могу знать подробности, которых ещё жрецы не сообщали, дождалась официальной легенды, сравнила два текста, мой и храмовый, существенных отличий не нашла, поразилась до глубины души и выдала щедрую награду.
Легенда для смертных была незатейливой. Два бога поспорили, кто из них сильнее. Зельевар, в иерархии богов занимавший положение значительно более высокое, чем Ядодел, не сомневался в своём могуществе. Ядодел возразил, что служит Хозяйке Туманного предела не из-за слабости, а по велению души. Слово за слово, началась ссора. Ядодел вызвал Зельевара на поединок и победил, а затем и вовсе заставил склониться перед своей госпожой.
Правда, на мой вкус, была гораздо интересней. Ядодел, Зельевар, Хозяйка – не личные титулы, как принято считать, а аналоги названий должностей. Киран, покровительствовавший создателям магических декоктов и эликсиров, перебрался на более «хлебное» место, стал богом магии и передал право зваться Зельеваром внезапно обретшему божественность Кэрту, предки которого поклялись служить… мне.
Портал открылся открылся, и из зала внешних порталов я шагнула в главный зал одного из храмов Зельевара.
– А я уж думал, что не будет никого, – проворчал кто-то.
Я обернулась. У входа в храм за небольшой стойкой сидел чуть полноватый белобрысый мужчина лет сорока. Жрец мог похвастаться ненормально крупным носом, выдававшим, что в родословной мужчины затесался тролль.
– Прошу прощения, меня задержал куратор.
Жрец покивал:
– Да, после па…, – видимо, мужчина хотел сказать «падения», но в последний момент исправился, – перехода Зельевара в Малый пантеон к нам можно опаздывать. Раньше адепты за практику здесь чуть ли не дрались, а теперь, – жрец не договорил и махнул рукой. – Доработаю по контракту и уволюсь.
– Э?
– Пантеон большой. Говорят, в Храме Воителя жрецы требуются. Ладно, девочка. Тебе мои трудности вряд ли интересны. Давай перейдём непосредственно к делу. Сегодня ты выполняешь работу младшей дежурной жрицы. Можешь приступать.
Мужчина поднялся, кивком предложил мне сесть на его место за конторку и, развернувшись, неторопливо побрёл вглубь здания. Через минуту негромко хлопнула дверь. Наверное, жрец ушёл в служебные помещения.
Пока что от меня ничего особенного не требовалось, сидеть я могу хоть до посинения. Трудности возникнут, если от меня потребуют спеть гимн во славу Зельевара. Кэрт не оценит и, боюсь, сделает всё, чтобы прервать концерт. Например, устроит землетрясение. К счастью, Зельевар в последнее время у смертных не в фаворе.
Я догадалась прихватить с собой очередной учебник, и, убедившись, что никто не собирается мне мешать, погрузилась в чтение. Есть у меня лента или нет, экзамены нужно сдать блестяще. К тому же подделать ленту мне никто не запрещал. Помнится, ещё в день поступления нам сказали, что, если подделку никто не распознает, то подделка подделкой не считается, да и не обязательно создавать именно ленту. Мне нужно придумать способ забрать жемчужины и перенести их на стену в холле общежития. Сложность в том, что без ленты жемчужки рассыпаются в пыль. Пожалуй, подделывать стоит именно их. Если у меня получится, то гарантированно взлечу на верхнюю строчку рейтинга. Вчерне план готов, осталось уточнить некоторые детали и действовать.
Над ухом раздалось покашливание. Я подняла голову, не отрывая взгляда от строчки, дочитала предложение и только после этого посмотрела на визитёра. На конторку опиралась тощая девушка с ожогом на полщеки. От неожиданности я чуть отпрянула: обезображенное лицо выглядело пугающе.
– Здравствуйте, подскажите, Зельевар продолжает отвечать на молитвы?
Насколько я знаю, Кэрт в магии не силён, но ведь на молитвы смертных отвечают не боги, а их слуги. Кэрту достались весьма грамотные.
– Как и прежде.
– Значит, у меня есть шанс. Скажите, что нужно сделать, чтобы с большей вероятностью получить рецепт зелья?
Я нахмурилась:
– Понимаю, что не моё дело, но почему вы уверены, что вам нужно именно зелье?
Девушка протянула руку к щеке, но не коснулась и заметно поморщилась.
– Вы меня неверно поняли. Я адептка Академии Зельеварения. Это, – видимо, подразумевался ожог, – я получила в лаборатории. Заживёт, просто мне некогда идти к целителям. А рецепт мне нужен, потому что у меня не получается самой разобраться, почему оно взрывается, когда должно застывать желеподобной субстанцией. Что нужно? Молитва. Какая-то жертва?
Я почесала кончик носа.
– Попробуйте начать с молитвы. Чем больше эмоций вы вложите, тем «вкуснее» ваше обращение, и тем больше шансов, что на него ответят. К тому же выполнить вашу просьбу не сложно.
Заложив страницу учебника, я повела девушку в зал, где без дела слонялся «светлячок» – умерший заключивший с Зельеваром сделку. Девушка, как и большинство смертных, видеть бестелесные души не могла, а я свои способности старалась не демонстрировать, поэтому притворилась, что мы в зале одни.
– Думаю, мне лучше не мешать вам, – попыталась я увильнуть от своих обязательств. – Каплю крови на алтарь, эмоции и чёткая формулировка, что именно вам нужно. Договорились?
Не дожидаясь ответа, я поторопилась вернуться за конторку, чтобы продолжить чтение, но у входа меня поджидал ещё два посетителя. То никого, то очередь. На сей раз визитёрами оказались чистокровные эльфы, по виду – братья-близнецы. Нервно дёрнув ухом, один из них водрузил на конторку ящик:
– Пожертвование храму. А это, – на конторку лёг ещё один ящик, – жертва Зельевару. Мы желаем присутствовать.
Второй эльф отрывисто кивнул.
– Хорошо, – протянула я, и оглянулась.
«Светлячок» со скучающим видом выслушивал просительницу. Похоже, помощи девушка не дождётся, но крохотный шанс есть. А вот если я прямо сейчас влезу с жертвоприношением, то ей точно ничего не светит, потому что «светляк» переключится на эльфов. Эх, временами быть Видящей весьма печально.
Я села за конторку и достала журнал. Бюрократия превыше всего. Судя по записям, которые я бегло просмотрела, ящик, предназначенный Храму, следовало вскрыть. Братья синхронно подались вперёд и тот, который был более разговорчивым, недовольно процедил сквозь зубы:
– Этим можно заняться позже. Сначала жертвоприношение.
– Ставить на алтарь ящик? Открывать не будете?
– Не будем.
Нелюди были в своём репертуаре. Вздохнув, сосредоточилась и направила на конторку воздушный поток. Ящик, предназначавшийся Храму, легко спланировал вниз. Не оставлять же его на входе. Мало ли, решат мимо проходящие, что он плохо лежит. Эльфы синхронно отпрянули, и говорливый спросил:
– Такая сильная?
Я пожала плечами.
– С удовольствием дам вам рекомендацию на имя моего дяди. Уверен, в Храме Светлой Королевы вам будут рады. Перед вами откроется веер возможностей. Карьера жрицы, карьера мага, обучение.
– Благодарю, – встряла я, как только эльф сделал паузу, и продемонстрировала алый браслет.
– Оу. – он понимающе кивнул, примирительно улыбнулся и напомнил об изначальной цели своего прихода. Я вновь покосилась на девушку. Кажется, «светлячок» счёл, что она отдала Зельевару достаточно эмоций и магии. Он протянул руку, коснулся её лба.
– Леди, что вы там увидели?
«Светлячок» убрал руку и исчез, а девушка осела на пол. Позабыв об ушастых, я бросилась к ней. Когда я подбежала, девушка лежала на полу, раскинув руки. Глаза широко распахнуты, она таращилась в потолок и, мне показалось, не дышала. В панике я попыталась нащупать пульс, но жилка на шее не билась.
Эльф пробормотал что-то неразборчивое, но явно не лицеприятное, присел рядом, ненавязчиво отодвинул мою руку и положил ладонь на шею девушки. Пара секунд тягостного ожидания, и, наконец, эльф недовольно буркнул:
– Есть пульс. Откуда такая паника? Очевидно же.
– Что очевидно? – не поняла я.
– Бог ответил девушке лично.
– Эм, – я точно знаю, что не бог и не лично, но это знание лучше оставить при себе.
Эльф подхватил девушку на руки, перенёс ко входу и усадил за конторку. По-моему, он не столько хотел помочь, сколько избавлялся от помехи. Между тем девушка частично пришла в себя, взгляд приобрёл осмысленность. Она осмотрелась, слабым голосом попросила воды и вдруг, ойкнув, резко подалась вперёд, схватила писчее перо, раскрыла журнал регистрации пожертвований, совершенно варварски вырвала несколько страниц и, позабыв обо всём не свете, принялась лихорадочно писать.
– С меня же спросят за журнал, – простонала я.
Эльфы дружно хмыкнули и напомнили:
– Мы всё ещё ждём.
Девушка строчила, и отвлекать её явно не стоило.
– Идёмте, – кивнула я, размышляя, как избежать необходимости проводить жертвоприношение. Как назло, нелюди собирались быть зрителями, а не участниками действа. Помня, что петь хвалебный гимн мне не рекомендуется, я попыталась свести формальности к минимуму и предложила эльфам поставить ящик на алтарь.
– Леди, у меня есть подозрение, что «Жреческое дело» вы не сдадите, – холодно заметил эльф. – Ритуал предполагает…
– Знаю, – перебила я и решительно направилась за жрецом. Придётся сказать, что не справляюсь. Почему ещё вчера всё было хорошо, а с вечера неприятности сыплются одна за одной как из рога изобилия?
– Леди! – эльфов моё бегство возмутило до глубины души.
Я обернулась.
– Вы полагаете, можно обойтись без гимна? – спросил всё тот же.
– Вполне.
Эльф переглянулись и водрузили ящик на алтарь, почему-то замялись, но затем решительно сняли крышку. Я успела приблизиться всего на шаг, когда из ящика показалось истекающее чёрной слизью щупальце.
– Что это? – спросила я дрогнувшим голосом.
– Леди, трактат о жреческой этике вам тоже ещё не задавали? Раз вам любопытно, – эльф усмехнулся, – так и быть, скажу. Алмазы и несколько эликсиров.
То есть эльфы щупальце не видят. Знают ли о нём? Сейчас не важно. Важно, что чёрная слизь – это явно отрава, которая вот-вот попадёт на алтарь. Я метнулась вперёд, швырнула сгусток чистой неоформленной силы, и перебила нить, связывающую алтарь и Кэрта раньше, чем страшная капля упала на поверхность камня.
– Ты что наделала! – оба эльфа, будучи магами поняли, что алтарь деактивирован.
Молчун сходу атаковал меня, а я даже закрыться щитом не успевала, рефлекторно отскочила в сторону и ответила огненным шаром. Простейшая вещь, мощь которой зависит исключительно от количества вложенной магом энергии. Мастерства и опыта у меня нет, зато сил переизбыток. Щит эльфа лопнул, и нелюдь едва успел шарахнуться. Второй в это время пытался активировать алтарь. Сознательное покушение на Зельевара? Эльф почти закончил активацию, и, не придумав ничего лучше, я ударила в алтарь молнией. Камень с грохотом распался на куски. Активировать стало нечего.
Разрыв нити почувствовали «светляки», да и, думаю, Кэрт тоже. В храме появилась толпа невидимок, с ужасом наблюдавших за происходящим. Один из них успел заключить ящик в защитную сферу и тем самым нейтрализовал. Видимо, при жизни мужчина был боевым магом, не сплоховал. Эльф, осознав, что диверсия провалилась, выругался, схватил брата за руку, активировал амулет перемещения, и нелюди исчезли, а я растерянно моргнула, жалея что упустила нападавших, и внезапно сообразила, что ещё ничего не кончено: остался второй ящик, про который «светляки» даже не знают. Я поняла, что сейчас рванёт.
Никто бы ничего не успел. Я укутала щитом девушку, так и продолжавшую строчить ниспосланные свыше рецепты, ведь грохот трансу не помеха. Вторую полусферу я накинула на злополучный ящик.
Несколько секунд томительного ожидания. Я судорожно вливала в оба щита энергию. Полыхнуло. Ударившая по глазам вспышка ослепила, уши заложило. Я оказалась заперта в темноту и тишину. Стало жутко. На уровне чутья осознала, что полусфере конец, и все силы направила в щит, которым закрывала девушку. Будет ужасно, если она погибнет. Про себя я на тот момент забыла. В ноздри попала пыль, я закашлялась, но не на миг не переставала поддерживать щит.
Первым вернулось зрение. Я увидела раскуроченный вход, мелкое крошево, сыплющееся с потолка, трещины, бегущие по стенам и уцелевшую конторку. Девушка, как ни в чём ни бывало, продолжала писать. Неужели спасла? И её, и Кэрта. Наверное, никогда ещё я не испытывала такого облегчения.
Я обнаружила, что сижу на полу. Не торопясь подниматься, потрогала уши. Тишина всё ещё давила, и воспринималась как досадная заноза, которую так и хочется выдернуть из пальца. Надеюсь, барабанная перепонка выдержала, не лопнула. Говорят, во время взрыва следует приоткрывать рот, а я этого не сделала. Откашлявшись, я кое-как поднялась на ноги.
Дверь, ведущая в служебные помещения, распахнулась. На пороге стоял белобрысый жрец. По мере того, как мужчина медленно осматривал зал и холл, глаза его становились всё больше и больше. Он, наверное, с минуту созерцал девушку за конторкой. Я едва сдержала нервное совершенно неуместное хихиканье.
Слух прорезался не вовремя, как раз тогда, когда к жрецу вернулся дар речи, и мужчина взревел:
– Ты что наделала?!
Я? Хотя да, наверное, со стороны так и выглядит, ведь эльфы сбежали, а алтарь уничтожила именно я. Пространство буквально пропиталось моей магией. Проклятье! Испорченная лента и разодранный журнал регистрации меркнут на фоне новых проблем.