Loe raamatut: «Нина – девочка Шестой Луны»

Муни Витчер

Font:

Machaon®

Иллюстрации Илариа Маттеини

Оформление обложки О. Клявень

* * *

Глава первая
Черная звезда

Была глубокая ночь, полная луна казалась подвешенной к небосводу, мириады звезд сверкали, словно голубые и розовые лампочки. Их свет проникал в маленькую комнату Нины, отражаясь в ее больших голубых глазах. Она только что проснулась и, сидя в постели, смотрела через открытое окно на это волшебное зрелище и думала, думала… Ей нравилось мечтать о том, как она летает там, высоко в космосе, среди звезд, дотрагиваясь до них руками, открывает для себя неизвестное на пролетающих планетах и галактиках, в мирах, загадочных и никогда еще не посещавшихся людьми. Она была твердо убеждена, что Земля – всего лишь одна из населенных живыми существами планет во Вселенной, что жизнь во Вселенной есть. И еще какая! Два месяца назад она написала синим фломастером несколько строк на фанерной дощечке, которую потом прибила в изголовье кровати:

Мы, маленькие существа с серым мозгом,
Должны еще многое постичь и понять.
Мы, прожившие всего ничего,
Должны смотреть в небо
И думать, думать, думать.

Нине очень захотелось записать эти волнующие слова после того, как она прочитала заключительную главу «Затерянных миров», последней книги Бириана Бирова, русского писателя-фантаста, умершего при загадочных обстоятельствах. Этот писатель ей очень нравился, почти так же сильно, как Тадино Де Джорджис, самый знаменитый алхимик, живший в XVII веке¹.

Она немного поскандалила с тетей Андорой, которая была категорически не согласна ни с написанным, ни с идеей повесить на стену «этот ужасный кусок фанеры». Ссора кончилась тем, что в наказание Нине была запрещена ее обычная вечерняя прогулка по парку.

– Полная бессмыслица! Что ты написала? Ты такая же, как твой сумасшедший дед, который сломал жизнь моей сестре Эспасии. Ты такая же безмозглая, только в юбке! – верещала тетя на весь дом, и дверь перед ее носом пришлось захлопнуть с такой силой, что закачались картины в коридоре.

Хотя с тех пор прошло два месяца, тот день Нина помнила очень хорошо: она провела в молчании и одиночестве целых шесть часов. И все из-за четырех строчек! Только много позже она поняла, что это был первый сигнал из будущего.

Нина была странной девочкой. То, что она гениальна, не замечали многие взрослые, считая ее просто взбалмошной и непослушной. Ее загадка была в генах, в той ДНК, переданной через поколения прародителями, о которых она в свои десять лет ничего не знала.

Единственное, что она знала точно, – ее неудержимо тянуло в небо. Летать. И познавать.

Посреди ладони на правой руке у нее было маленькое родимое пятнышко в форме пятиконечной звездочки. Она верила, что это знак судьбы, ее ожидавшей. Точно такая же звезда была и на ладони ее деда Миши. Миша, отец Нининой матери, был русским, но сейчас жил в самом загадочном и очаровательном городе мира – Венеции.

Михаил Мезинский – таково было его настоящее имя – был старый алхимик и философ, обретший знания о будущем. Он знал, что скоро, всего через несколько дней, в жизни его маленькой внучки начнется период перемен, необыкновенных волшебных приключений.

Поэтому Миша заранее начал обучать Нину некоторым алхимическим премудростям и объяснил ей смысл родимого пятна в форме звезды.

Этой ночью, в то время как луна плавала в синих глазах Нины, родимое пятно начало изменяться, лучи звезды стали чернеть. Ладошка становилась все темнее, и это оповещало о неотвратимом трагическом событии. Странная метаморфоза продолжалась в течение двух дней, девочка чувствовала, что происходит что-то неладное, но что, не знала.

А пока она, глядя на луну, расчесывала свои длинные каштановые волосы и время от времени гладила верного друга, дога Красавчика, лежавшего рядом.

– Знаешь, Красавчик, я уверена, что однажды полечу в космос и открою много тайн, здесь, на Земле, пока неизвестных, – говорила она шепотом, чтобы не разбудить противную тетю Андору, которая только недавно ушла спать, устроив обычную головомойку по поводу беспорядка в Нининой комнате.

Тетради, книги, игрушки, десятки пузырьков с разноцветными жидкостями были разбросаны по всему полу. Нине нравился беспорядок, потому что только хаос позволял ей приводить мысли в порядок. Ей было хорошо в этом доме в Мадриде, старинном маленьком двухэтажном особняке, семейном гнезде ее бабушки, княгини Марии Луисы Эспасии Де Ригейра, обожаемой жены деда Миши, умершей в Венеции при родах дочери, будущей Нининой мамы.

Княгиня покинула Мадрид в 1960 году и отправилась жить со своим мужем Мишей в Италию, на очаровательную виллу в Венеции, которую Миша назвал в ее честь вилла «Эспасия», и в испанском доме о ней напоминало многое.

Когда Эспасия последовала за мужем в Италию, ее сестры, старые девы Андора и Кармен, продолжили жить в Мадриде, сохраняя то, что еще оставалось от наследия рода Де Ригейра, когда-то знатного и богатого, но позже разоренного непомерными долгами. Бабушка Эспасия была очень красивой женщиной, страстно обожавшей искусство и классическую музыку. Она провела детские годы в этом доме с белыми и розовыми стенами: вазы, картины, скульптуры и антикварная мебель украшали его комнаты, пахнущие лавандой, и повсюду сохранялись следы ее пребывания.

Однако Нина не чувствовала этот дом своим, Мадрид никогда бы не смог стать ее городом. К тому же ее выводила из себя постоянная ворчливость Андоры, которую не могла унять даже добрейшая и ласковая сестра. Андора и Кармен не походили друг на друга абсолютно ничем – ни характерами, ни вкусами: Андора одевалась во все темное и не любила животных, тогда как Кармен всегда была одета в яркие, солнечные тона, весело насвистывала легкие мелодии и обожала зверят.

Нина жила с ними с того времени, как ей исполнился год, а ее родители получили заманчивое предложение из ФЕРКа, международного научного центра, находившегося в Москве и занимавшегося исследованиями в области внеземной жизни. Вера и Джакомо были авторитетные ученые в данной области и к этой работе шли долгие годы ценою многих жертв. Но ФЕРК был не тем местом, где можно проводить с ребенком двадцать четыре часа из двадцати четырех.

Нина не могла оставаться в Москве, потому что за ней некому было приглядывать. Родители не решались отправить ее в Венецию к деду Мише, поскольку мать Нины, а его дочь Вера, не была уверена, что ее старому отцу будет по силам заниматься внучкой. В результате нашли решение: Нина отправилась в Мадрид под опеку двух теток. Миша был вне себя от гнева, хотя в глубине души знал, что рано или поздно обожаемая малышка Ниночка будет жить с ним.

И сейчас, вглядываясь в звездное небо, Нина чувствовала себя ближе к родителям. Может, в этот самый момент и они там, в ФЕРКе, смотрят на тот же его кусочек в поисках сигналов жизни. Сердечко ее сжалось, и из глаза выкатилась слезинка. Только одна. Потому что Нине не нравилось плакать. Она была смелой и сильной девочкой, но, когда грусть охватывала ее, она, глядя в звездное небо, вспоминала лица своих родителей, длинные белые волосы мамы и черные усы папы, которые кололи ей щеки, когда она его целовала.

Часы пробили два часа ночи, но спать не хотелось. Девочка поднялась и открыла окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха.

Из Садов Ретиро, огромного мадридского парка, доносились запахи деревьев, автомобили сновали по улице Веласкеса, и запоздавшие клиенты отеля «Веллингтон» спешили лечь спать. Дом был в двух шагах от отеля, и Нина часто разглядывала чемоданы путешественников, воображая, как однажды и она отправится в поездку. Куда?

– К деду. Я хочу поехать к деду Мише, в Венецию. Он очень меня любит и знает, как сделать меня веселой… Красавчик, – позвала она, – я тебе клянусь, что сразу после завтрака я ему позвоню и спрошу, могу ли я к нему приехать.

Спавший на постели пес фыркнул, перевернулся и придавил бедного Платона, рыжего котенка, которого Нина подобрала пару месяцев назад около Музея Прадо.

Платон инстинктивно среагировал, вонзив острые коготки в собачий нос, после чего галантный пес, надменно взглянув на котенка, спрыгнул с кровати и растянулся на ковре перед шкафом. Что делать, если такова его участь и приходится сосуществовать с бродячим котом!

Нина засмеялась, погладила собаку, потом ласково взяла на руки котенка и сунула его под простыню. Посмотрела последний раз на луну, на звезды… и наконец сон сморил ее.

Ровно в 7.30 Кармен вошла в ее комнатку с подносом в руках. На подносе были молоко, печенье, черничный мармелад, банан и стакан свежей воды.

– Просыпайся, моя радость. Завтрак готов, – произнесла она, ставя поднос на столик, рядом со стопкой книжек Бириана Бирова.

Нина открыла один глаз и недовольно заметила, что и сама уже собиралась вставать.

– Я выпью молоко и позвоню дедушке. Где мой мобильный телефон?

– Мобильный телефон? Он, дорогая моя девочка, у Андоры. Она его куда-то спрятала. Знаешь, она не хочет, чтобы ты им пользовалась. Но, прежде чем ты начнешь сердиться, посмотри-ка, что это у меня.

Нина вскочила, уронив бедного Платона с кровати, и увидела в руке Кармен письмо.

– Это тебе, девочка. От деда Миши. Ты пока читай, а я пойду поищу твой телефон.

Нина закрылась на ключ. Взяла стакан с водой, залпом выпила, съела печенюшку, налила молоко Платону, почистила банан и дала половину Красавчику, который любил бананы до безумия, вытерла руки о розовую простыню и, наконец открыв письмо, начала с жадностью читать его.

Венеция, 24 мая

23.45 – Зал Дожа

Моя девочка,

я срочно должен поговорить с тобой. По мобильному телефону ты не отвечаешь, а по домашнему Андора мне говорит, что тебя нет. Я знаю, что вы не можете найти общий язык, но потерпи, тебе осталось там совсем недолго. Мне удалось только один раз побеседовать с Кармен, но я попросил не говорить тебе об этом, не желая ставить ее в трудное положение. Знаешь, Зло нередко вьет гнездо в сердце семьи. Всегда имей это в виду.

Даже если ты сегодня не понимаешь… скоро поймешь.

Мой нежный цыпленочек, я прошу тебя приехать как можно скорее, потому что происходят важные события. Тебе покажется странным, но я очень нуждаюсь в твоей помощи. Я должен объяснить тебе… должен научить тебя.

Только не говори ничего родителям. Я сам с ними поговорю.

Не звони мне и не пытайся послать письмо или телеграмму. Они могут быть перехвачены теми, кто не должен знать о том, что ты приедешь в Венецию.

Возьми с собой багаж, а также Платона и Красавчика. Я тебя жду.

Ах да, чуть не забыл, захвати также книги по алхимии, которые я тебе оставил. Кстати, как идут дела с профессором Хосе, надеюсь, неплохо? Заканчиваю поцелуями и напоминанием сжечь это письмо, как только ты его прочтешь.

Я заказал тебе авиационный билет до Венеции. Ты должна вылететь 3 июня рейсом в 18.00. Там же предусмотрены места для собаки и кота. Им будет удобно, не беспокойся.

Что бы ни случилось, я всегда буду рядом с тобой.

Твой дед Миша

Нина сгрызла еще одну печенюшку и посмотрела на календарь, висящий рядом с зеркалом: было 30 мая.

– Клянусь всем шоколадом мира, у меня только три дня на все! – в отчаянии воскликнула она.

Девочка открыла шкаф, вытащила из большой зеленой сумки маленькую зажигалку, подошла к окну, положила письмо на подоконник и подожгла. Тревога охватывала ее, когда она думала о том, что же могло случиться в Венеции. В это мгновение раздался стук в дверь:

– Ну-ка, маленькая ведьма, ты почему заперлась? Сейчас же открой! Уже восемь часов, пришел профессор Хосе. Не заставляй его ждать! – кричала за дверью Андора своим обычным визгливым голосом.

– Хорошо, тетя, я уже иду, заканчиваю одеваться. Мне нужно еще секунду.

Нина натянула свою любимую оранжевую майку, бирюзовую юбку, гетры в оранжевую и красную полоску и зеленые туфли, собрала волосы в хвост, перехватила его голубой, под цвет глаз, лентой и прошла в ванную ополоснуть лицо. Взглянув на руку, она увидела, что звезда увеличилась и стала еще темнее. Девочка не чувствовала боли, пальцы легко сгибались, но то, что пятно чернеет и растет, ее очень беспокоило. Она нанесла на него немного голубого крема, подаренного когда-то дедом: это было единственное средство, которым удавалось сдерживать трансформацию, затем сбежала с лестницы и вошла в гостиную, где профессор Хосе пил кофе вместе с Кармен.

– А вот и Нина! Ну как? Ты готова к занятиям? – заулыбался Хосе, поглаживая длинную окладистую бороду.

– Да, – ответила Нина, кладя книги и тетради на стол.

– А что у тебя с руками, милая девочка? Они все синие! – воскликнул учитель.

– Ничего особенного, родимое пятно плохо себя ведет, скоро пройдет, – поспешила заверить Нина.

Занятия продолжались до полудня. Последним заданием было написать алхимическую формулу лекарственного настоя на основе свинца и кобальта.

– Молодец, Нина, такой ты мне нравишься, – сказал удовлетворенно Хосе. – Мне кажется, ты в отличной форме. Увидимся через четыре дня, как обычно. Занимайся – и будешь молодцом. К следующему разу приготовь формулу с медью и фильтрованным серебром, тебе это уже по силам. Я напишу твоему дедушке, как ты продвинулась, и сообщу, что ты станешь очень хорошим алхимиком. Только не забывай также учить географию и историю. Ты же знаешь, что через три недели у тебя экзамены, а алхимия не входит в школьную программу. Алхимия, моя маленькая Нина, тебе понадобится в жизни для других вещей.

Какие экзамены! Нина знала, что не будет больше никаких уроков с профессором Хосе. Она уезжает, и, к счастью, очень скоро.

Она попрощалась с учителем и проводила его до двери. Потом побежала на кухню к Кармен.

– Я не могу сказать тебе все, дорогая тетя, но я должна поехать к деду Мише. Помоги мне, самолет вылетает 3 июня в 18.00. Мы должны сделать все втайне, иначе Андора запрет меня в комнате и не даст уехать. Ты же знаешь, она не хочет, чтобы я виделась с дедом и даже разговаривала с ним, – озабоченно сказала Нина.

Кармен, положив руку на сердце, торжественно поклялась сделать все возможное, чтобы помочь племяннице. Для начала она постарается убедить Андору поехать навестить подругу в Толедо: ей будет приятно пару дней отдохнуть от Мадрида! Так и случилось.

Андора отбыла на следующий день, ничего не подозревая и на прощание сказав Нине:

– Когда я вернусь, надеюсь найти твою комнату в полном порядке. Я хочу также, чтобы ты подстригла волосы, не то я состригу их сама и отравлю кота и пса. Ты маленькая скотинка, как и они. Вы все мне до чертиков надоели.

Беспокойство не оставляло Нину, черная звезда становилась все больше и больше, а голубой дедовский крем не давал эффекта. Всем сердцем она чувствовала, что происходит нечто серьезное. Но что? Что?

Было ровно 22.00 2 июня, когда Нина вскочила с постели, уронив как обычно беднягу Платона на пол, побежала в ванную, подставила руку под воду и увидела, что звезда стала просто огромной, заполнив собой всю ладонь. Черной, как сажа… такое еще никогда не случалось.

«Дедушка говорил, черная звезда – знак опасности. Что же мне делать?» – подумала она в испуге и побежала в комнату Кармен, которая, поцеловав ее в лоб, промокнула руку ваткой, смоченной в розовой воде. Платон забрался на шкаф и отчаянно мяукал, пес лаял и царапал лапой входную дверь, словно просясь выйти.

Кармен не знала, как успокоить Нину и животных. Этой ночью в доме творилось что-то невообразимое и ужасное. Необъяснимый ужас был разлит в воздухе.

Нина все время протирала руку холодной водой, но звезда не уменьшалась в размере и никак не хотела опять становиться красной. Только дедушка знает, что надо делать… Она должна увидеть его. Ей надо срочно к нему, и тогда все пройдет.

Когда Нина, подставив руку под кран, с силой терла ладошку, она посмотрела в зеркало и неожиданно вместо собственного отражения увидела облако желтого дыма, из которого выплыла отвратительная физиономия человечка, лысого, с маленькими серыми глазками, черной родинкой на лбу и желтыми зубами. Что нужно было этому монстру в ее ванной?

Нина открыла рот, пытаясь закричать, но не смогла издать ни звука. Монстр в зеркале, не сводя с нее глаз, громко захохотал. Правда, спустя несколько секунд изображение исчезло, а на зеркале остался желтый налет в форме буквы К.

Нина протянула руку, чтобы потрогать букву, но, как только она приблизила к ней палец, буква пропала, и в зеркале появилось ее перепуганное лицо. Исчезла жуткая физиономия, не было больше и буквы К. «Не галлюцинация ли это? – подумала девочка. – Может, у меня температура?» Она посмотрела на ладонь: звезда стала еще больше – ее луч достиг основания среднего пальца.

Нина была в отчаянии. Сердце ее сильно билось, ноги дрожали. Кто был этот человек? Что означала буква К? Может, это начальная буква какого-то имени? Нина точно знала, что никогда прежде не видела это лицо. Откуда он мог здесь появиться и чего хотел от нее – вот загадка.

Девочка медленно спустилась по лестнице, пошла на кухню и попросила тетю сделать ей настой из липы и мальвы. Она ничего ей не рассказала, потому что не знала, как все объяснить. Если она скажет, что видела в зеркале монстра, тетя наверняка примет ее за сумасшедшую.

К часу ночи ни кот, ни пес все еще не успокоились. Кармен сильно шлепнула Красавчика, чтобы тот перестал лаять, но безрезультатно. Платон, вздыбив шерсть, с горящими глазами носился по комнате, прыгая на стулья и стол, а Нина пила горячий настой.

Неожиданно зазвонил телефон. Кто бы это мог быть в такой час?

Кармен подняла трубку, не отрывая взгляда от Нины. Собака и кот замерли.

– Алло… да… да… ох, мой Бог! Когда? Как это случилось? Боже мой… что нам делать? Вера и Джакомо уже знают?.. Хорошо. Сейчас я скажу Нине.

Глаза ее наполнились слезами. Она положила трубку и обняла Нину.

– Дорогая девочка, случилось ужасное. Дедушка…

Кармен еще не закончила фразу, как Нина закричала:

– Нет… нет… Миша, нет! Ты не можешь умереть!

– Да, золотце. Инфаркт… Но он не страдал. Это случилось пару часов назад. Его нашла Люба. Он лежал на полу бездыханным. Она все еще в шоке, бедная женщина. Ты же знаешь, она более тридцати лет ухаживала за Мишей после того, как умерла Эспасия, – объясняла, рыдая, Кармен.

Нина вскочила, опрокинув чашку, и убежала в свою комнату, захлопнув дверь перед носом собаки, кота и тети. Она хотела побыть одна. Сидя перед окном, она, как всегда, смотрела на небо, на котором этой ночью не было ни луны, ни звезд. Была только тьма, которая походила на пустоту. На Ничто.

Нине не удалось уснуть ни на минуту, она сидела на кровати и смотрела на открытые шкаф и чемодан. Она думала о деде, о его смерти, и вдруг перед глазами встало лицо ужасного человека, которого она видела в зеркале. И это то появлявшееся, то исчезавшее лицо накладывалось на лицо ее любимого деда. Нину охватила паника.

– Почему он меня не дождался? Почему ушел, не попрощавшись?.. Дедушка, почему ты так поступил? Дедушка, кто этот монстр? Дееееедааааа, отвеееееть мне!

Несчастная девочка! Она безудержно рыдала. Она горевала и никак не могла успокоиться.

Утренний свет разлился по Мадриду, и Нина, спустившись в кухню, готовила еду своим питомцам. Кармен, которая тоже не сомкнула этой ночью глаз, сейчас пила очень крепкий кофе. Увидев девочку, она сказала, что не смогла сообщить эту скорбную новость Вере и Джакомо.

– Я позвонила в Москву, в ФЕРК, но там сказали, что с твоими родителями невозможно связаться, поскольку они находятся в недоступном районе. Они работают над секретным проектом и не имеют права контактировать с внешним миром. Даже с тобой. Единственное, что мы можем сделать, – послать им письмо или телеграмму и надеяться, что они получат наше сообщение. – Тетя с нежностью посмотрела на Нину и добавила: – Есть моменты, когда словами невозможно объяснить, насколько тебе больно, но ты должна быть сильной. Твой дедушка гордился тобой, не разочаруй его.

В 15.30 чемоданы были готовы. На чердаке в старом ларе Кармен нашла мобильный телефон, спрятанный там Андорой, и положила его во внешний карман зеленого рюкзачка Нины вместе с выездными документами. В большую картонную коробку были упакованы все книги (около ста: учебники по алхимии, географические атласы, книги по истории, живописи). На коробку была наклеена карточка с адресом, написанным печатными буквами: НИНА ДЕ НОБИЛИ – МИХАИЛ МЕЗИНСКИЙ – ДЖУДЕККА – ВИЛЛА ЭСПАСИЯ 88 – ВЕНЕЦИЯ – ИТАЛИЯ.

Нина с усилием надела намордник на собаку, сунула Платона в кошачью клетку.

– Я готова, поехали, чтобы не опоздать, – сказала она, сунув в карман плитку шоколада.

Самолет вылетел вовремя. Спустя несколько часов Нина приземлится рядом с венецианской лагуной. Кармен плакала, глядя вслед самолету, но была уверена, что эта чудесная девочка преодолеет все трудности.

Когда она вернулась домой, то нашла там Андору, сидящую в плаще на диване. Люба только что известила ее о случившемся, и она не скрывала радости по поводу смерти ненавистного мужа своей сестры.

– Кармен, я знаю, в жизни Миши было много странного и загадочного, знаю и его необычные способности. Когда я была рядом с ним, то всегда ощущала его враждебность. Он заморочил голову бедняжке Эспасии, заставил покинуть наш дом и довел до смерти. Эспасии нельзя было иметь детей, а он… Я никогда не прощу этого Мише, даже сейчас! После смерти любимой сестры жизнь вызывает у меня отвращение. Счастья не существует. Поэтому мне так и не удалось полюбить Нину.

Суровое признание Андоры взволновало Кармен, и она отвечала:

– Сестра, твое несчастье – дело рук дьявола. Я обожаю этого ребенка и желаю девочке всего, что она сама себе желает. Родители любят ее, даже если не могут быть рядом с ней…

– Не говори глупостей. Они ее вовсе не любят. Они предпочитают ей работу, поэтому и сплавили ее нам! Работа… что это за работа! Для сумасшедших. Искать внеземные цивилизации! – с ненавистью отрезала Андора.

– Неправда, Вера и Джакомо обожают Нину. Мы не можем осуждать их. А в Москве они работают над очень важным проектом. И ты это хорошо знаешь. И Нина это знает и правильно к этому относится.

Андора, злющая как никогда прежде, поднялась и заявила сестре, что не хочет больше видеть дурацкую надпись, повешенную Ниной в изголовье кровати.

– Отправь ее в Венецию. Здесь не будет больше места глупостям. Все в этом доме станет так, как было до нее. А если тебя это не устраивает, ты тоже можешь убираться в Венецию. Мне и одной хорошо.

Кармен тяжело вздохнула и отправилась на кухню готовить ужин. Этим вечером стол был сервирован скудно: только две тарелки и два стакана. Чудесной девочки с ними больше не было.

Самолет находился в воздухе уже пару часов, и Нина задремала, думая о деде. И он ей приснился. Тихим ровным голосом он говорил: «Ниночка, не беспокойся. Ты сможешь сделать все, что необходимо. Я всегда буду с тобой рядом. Не поддавайся страху. Не поддавайся грусти. В Венеции все будет по-другому. Ты должна будешь пройти множество испытаний… и я уверен, что ты с ними справишься». Лицо деда растворилось в облаках, и сон закончился.

Нина засмеялась и посмотрела на руку: звезда наконец вернулась к своим размерам и стала красной. Знак зла исчез как по мановению волшебной палочки.