Tsitaadid raamatust «Утверждение правды», lehekülg 2
С Папами католическому миру в последнее время вообще как-то хронически не везет в смысле святости…
Когда есть выгода, все добрые католики.
По эту сторону бытия невозможно достичь счастья для каждого — кто-то непременно останется внакладе…
Как всё просто, когда дело касается других… Но последовать собственным советам почему то не всегда выходит, так?
На мгновение он замер, растерянно глядя на бледное, оторопело-испуганное лицо перед собой, и медленно, неуверенно уточнил:
— Бруно?
— Нет, я архангел Габриель, — прижав ладонь к груди, выговорил тот, тяжело переводя дыхание. — Просто крылья отвалились и меч потерялся. Господи... А теперь и сердце едва не выскочило.
/.../
— Как докажешь, что это ты? — спросил Курт, по-прежнему не опуская меча, и помощник покривился, бросив на него унылый взгляд:
— Зато ты — это точно ты. Другого такого параноика на свете нет.
...эмоции предсказуемы, легко просчитываются и дают в руки любому, кто сумеет на них надавить, безграничную власть.
Безопасных мест нет на земле, — кивнул Курт и, подумав, докончил: — Разве что под землей. В могиле уже точно никто не причинит вам вреда.
...тайны, которыми можно манипулировать, есть у всякого.
Ты не удивишься, если внезапно солнце повернет вспять и вздумает сесть на востоке, ты станешь думать, отчего так случилось, можно ли сделать что-то в связи с этим и надо ли делать вообще. Хотя, думаю, некоторое удивление вызовет у тебя человек, который, проходя мимо упавшего, остановится и подаст ему руку.
Тайна — любая — это ноша. Кого-то она тяготит, кому-то мешает, кому-то попросту надоедает. Для кого-то она — нечто вроде найденной на дороге драгоценности, нечто, что отличает нашедшего от всех прочих, и чем тянет подспудно похвастать.
