Loe raamatut: «Зара. Жан. Лоут»

Font:

ISBN 978-5-0059-2950-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЗАРА

Н. Дьякова

Огненное солнце нещадно палит. Солёный пот застилает глаза. Нестерпимый зной. Раскалённый песок под ногами. Лёгкие плавятся от горячего воздуха. Пустыня. Сил больше нет…

– Не отставай. Соберись. Мы должны преодолеть эти пески, – словно издали слышен голос Зары, – Ещё немного. Эту пустыню мы должны пройти за день. Крепись. Посмотри на остальных… Они не сдаются.

Тимур медленно поднял голову. Впереди колыхались спины друзей. Зара поддерживала его за локоть. Он понимал, что, если бы не её поддержка, он просто рухнул бы на песок. Силы совсем оставили его…

Ласковый шёпот Зары словно влил в него жизнь. Он понимал, что для спасения необходимо пересечь пустыню. Других вариантов нет. Силы на исходе.

– Посмотри. Солнце клонится к закату. Надо только продержаться до вечера. К ночи мы одолеем эти пески. Потерпи немного. Прошу тебя. Очень прошу.

Остальные шли впереди, словно заведенные, медленно переставляя ноги.

На рассвете они вырвались из плена уюгов. Семь человек. И, уже более десяти часов идут по солнцепёку – единственный путь, куда не сунутся эти монстры.

Сколько пробыл он у этих злобных тварей – неизвестно. Шахты, в которых они добывали самоцветы, освещались тусклыми языками факелов. Там не было дня и ночи. Была только изнуряющая работа, жидкая похлёбка и сон. Они не видели солнца, жили под землёй. Настоящие рабы. Тут же хоронили своих умерших или погибших товарищей.

Словно сон, вспоминал он детство и юность. Взросление.

Единственное чадо у могущественного отца. Матери своей он почти не помнил. В обрывках воспоминаний возникал нечеткий силуэт изящной женщины в воздушных одеждах, водопады её черных, как смоль волос и нежные прикосновения рук. Рядом всегда была другая женщина. София. Мама ушла, а София осталась. Она не заменила ему мать, отдав на попечение нянькам. Не стала женой отцу. Но навсегда осталась у них во дворце. Даже сейчас, словно ощутив на себе её недобрый взгляд, Тимур поёжился.

– Надо идти. Дойти. Вырвать отца из плена этой ведьмы. Кроме меня этого никто не сделает, – мелькнуло у него в голове, – Это из – за неё я оказался в плену.

Нахлынули воспоминания. Улыбка Софии, её змеиный взгляд. Вечно – неисполнимое желание быть рядом с отцом. Желчь, изливавшаяся на маленького ребёнка, которого она считала помехой своему счастью. Да, счастью ли? Ей нужна была власть. Деньги и власть владели ею. Для достижения цели София готова была на всё. Тимур был уверен – она повинна в смерти матери. Но доказательств не было. Подростком он часто наблюдал за ней, пытаясь собрать воедино улики обличавшие Софью, чтобы доказать отцу, что он пригрел змею на груди, а не ближайшую подругу любимой супруги. И, когда потихоньку, стали складываться пазлы, хотя до полной картины было ещё далеко, София избавилась от него, отдав во власть уюгов.

Он хорошо помнил тот день. Вернувшись с отцом с соколиной охоты, он прошел в свои покои, и обнаружил там Софию, роющуюся в его бумагах. Усилием воли, сдержав гнев, он не вышвырнул её вон, а потребовал объяснения. София вскинула руки, устремила на него наполненный ядом взгляд. С кончиков её пальцев сорвались искры, комнату заволокло дымом… очнулся он в рубище, в шахте на грязной циновке. Благо память осталась при нём. То ли София побоялась стереть ему память, возможно, не было времени, но так или иначе память Тимура не пострадала. За это он возблагодарил Всевышнего и дал клятву вырваться из плена и посчитаться с Софией.

И, вот сейчас, семь оборванных путников брели по пустыне. Пекло немыслимо. Во рту всё пересохло. Даже солёный пот мгновенно испарялся. Мыслей никаких не было. Была только цель – пересечь пески.

Солнце всё ниже склонялось к горизонту. Жар не спадал. Осталась последняя фляга воды. Что ждёт их ночью? Зара сказала, что ночью дракон – хозяин этих мест, выходит на охоту. Днём он спит в своей норе глубоко под землёй, но ночью от него спасенья нет. Он убивает всё живое. Поэтому пустыня, его вотчина, и названа ОДИН ДЕНЬ или ПУСТЫНЯ СМЕРТИ. Только те, кто успел пересечь её в дневное время, остались живы. Солнце повисло над горизонтом, а конца пескам всё нет и нет. Сил совсем не осталось. На небе стали появляться одиночные звёзды.

– Солнце только наполовину опустится за горизонт. В пустыне никогда нет полной ночи, – тихо прошептала Зара, – Оно, словно дает путникам шанс на спасение. Завтра светило опять начнёт свой путь по небу, но уже с запада на восток. Так продолжается много столетий – с востока на запад, с запада на восток. Это проклятие рода драконов, и только после снятия заклятия, солнце над пустыней будет совершать полный круг, восход всегда будет на востоке, и пустыня СМЕРТИ изменит своё название.

– Откуда ты всё это знаешь? – запёкшимися губами спросил Зураб.

– Это древняя легенда, передаваемая из уст в уста. Я слышала её от своей бабушки, а она от своих предков, – промолвила Зара, – Пойдёмте быстрее, иначе мы никогда не увидим рассвет.

Треть светила скрыл горизонт.

– Нам никогда не выбраться из этого песчаного плена. День подходит к концу, – промолвил Аслан, – края пустыни нет.

– Пустыня заканчивается неожиданно – словно линия между песками и зеленой травой. Видимо, таково проклятие, – сказала Зара, – надо идти.

Путники, теряя надежду, медленно продвигались вперёд.

Песок под ногами заколыхался, словно что – то громадное, мощное пыталось выбраться на поверхность.

– Быстрее! Бегите! Дракон просыпается! – послышался крик Зары.

Тонны песка взмыли вверх, и на фоне заходящего светила появилась огромная змея – дракон. С зеркальной чешуи осыпались остатки песка. Из разинутой пасти с тройным рядом зубов высунулся раздвоенный язык, который сразу обхватил за талию одного из путников и отправил его в рот. Вопль ужаса пронзил небо. Началась битва безоружных людей и змеи. Безумные крики людей, завеса песка, поднятая драконом, пляска его хвоста, сбивавшая путников с ног. Всё смешалось. Пустыня не хотела отпускать свои жертвы.

Сознание возвращалось медленно. Вместе с ним проснулась боль. Ощущение было такое, словно тело пропустили сквозь мясорубку, каждое движение давалось с трудом, ныли все кости. Но мысль:

– Жив, – успокаивала.

– Где я? Что со мной? – Тимур попытался встать.

– Не делай резких движений. Лежи, – раздался девичий голосок.

Тимур резко открыл глаза, и сразу зажмурился от яркого света. Сквозь ресницы увидел склонившуюся над ним русоволосую девушку. Её длинные волосы, высоко забранные в « конский хвост» водопадом колыхались над его лицом:

– В рубашке родился. Из такой переделки выйти, да ещё с малыми потерями, не каждому удаётся. У тебя даже переломов нет, одни ушибы. Ничего, молодой ещё, до свадьбы заживёт, – усмехнулась она.

– Кто ты? Где я? – приподнимаясь на локте, спросил Тимур.

– Галинка, знахарка здешняя, – улыбаясь, ответила девушка, – Остальное тебе объяснит Ноя – ведунья наша. Отдыхай.

Какое, там «отдыхай», от боли даже дышать невозможно, а в голове стучит мысль: «Как там наши? Живы ли?». Хотел спросить, но Галинка опередила его:

– Одного тебя здесь нашли. Ноя на все вопросы ответит. Полежи ещё. Сейчас мазью намажу да отварами напою. Легче станет. Вечером, на закате, к ней пойдем. Там ясно станет.

Что станет «ясно» – непонятно. Но, Тимур понял, расспросы бесполезны – Галинка не будет на них отвечать. А, может, просто у неё нет ответа? Кто знает.

– Дождемся вечера, – закрывая глаза, и проваливаясь в сон, подумал Тимур.

К вечеру Тимур чувствовал себя вполне сносно. Возможно, мази и отвары подействовали, может, сам молодой организм этому способствовал, но Тим смог подняться с кровати и, опираясь на Галинку, дойти до хижины ведуньи.

Ноя ждала его, сидя за круглым столом с зажжённой свечой. Единственное окно было плотно завешано, по стенам колебались тени, запах благовоний обволакивал, вытесняя тревожные мысли. Тимур сел в кресло напротив.

Сейчас он смог рассмотреть ведунью – перед ним сидела старая женщина с восточными чертами лица, длинные седые волосы, заплетённые в две косы, словно змеи, струились по высохшей груди, пустой взгляд бесцветных глаз, морщинистые руки, державшие чётки…

– Долго же я тебя ждала, – раздался голос старухи, – Лет двадцать, – сухие пальцы перебирают чёрные бусины, – Мне к предкам пора, а я всё жду…, – помолчала, – Нельзя уходить, не завершив земных дел.

– Я пришел спросить…, – сказал Тимур, и запнулся, он уже понял, что Ноя слепа, и не знал, как продолжить разговор. Слепая старуха – плохой помощник. Что она может?

Ноя усмехнулась:

– Выкинь эти мысли из головы. Я знаю всё… или почти всё…

Галинка лечит тело, я душу, – пламя свечи заколебалось, – В живых остались Аслан и Остап. Ты должен найти их, чтобы спасти Зару. Дракон забрал её в подземное царство. Без них тебе её не спасти. Один из них предаст тебя, но это будет позже.

Запах благовоний странно влиял на голову. Каждое слово ведуньи словно откладывалось в памяти. Тимур подался вперёд, боясь пропустить что – либо из её речи.

– Только все вместе вы сможете добыть меч, которым можно победить дракона. Запомни: битва должна состояться, когда солнце наполовину будет за горизонтом на востоке.

На гребне дракона есть золотая пластина. Только разрубив её, ты сможешь одолеть это чудище. Не добивай. Оставь в живых. Он тебе ещё пригодится.

Зару к отцу не веди. Спрячь. Сначала разберись с Софией. Чтобы избавиться от её чар, отец сам должен изгнать эту ведьму. Ты поможешь ему.

Отправишься в путь сегодня ночью. Время не ждёт. К утру ты должен преодолеть маковое поле. Дорогу покажет Галинка, – Ноя замолчала, раздумывая, – Это будет твоим первым испытанием. Сонные чары макового поля, редкому путнику дают пройти этот путь. Там все спят. Не вздумай никому оказывать помощь. Их не спасёшь, сам погибнешь.

– А, если усну? Не смогу пройти? – спросил Тимур.

– Должен, – прозвучал ответ, – Наденешь сапоги с битым стеклом. Боль не даст тебе заснуть. Галинка приготовила тебе куртку с вшитыми в неё рыболовными крючками. В пути они тебя не побеспокоят, но лечь на землю не сможешь – всю кожу порвут, – задумалась, – Сможешь во всё это облачиться? Хватит силы – воли?

– Я уже могу выходить? – не раздумывая, спросил Тимур.

– Ишь, какой быстрый, – хрипло рассмеялась старуха, – На полке справа возьми бутыль синего стекла. Там бальзам. Рядом холщовый мешочек с травами – тоже пригодится. Остальное Галинка соберёт. Прощай. Больше мы с тобой не свидимся. Мне пора уходить.

Сердце, словно в тисках, перед глазами красные круги, холодный пот льётся со лба. Сжав зубы, Тимур делает ещё несколько шагов и падает, покидая маковое поле. Помня наущения Галинки, из последних сил ползёт к ручью. Холодная вода приводит в чувство. Теперь надо набраться сил, чтобы стащить с ног эти ненавистные сапоги, полные чавкающей крови.

Сапоги валяются поодаль, ноги опущены в ручей. Вода потихоньку вымывает раны. Боль притупляется. Дотянувшись до сумки, Тимур насухо вытер полотенцем ступни, густо намазал их мазью, заботливо приготовленной Галинкой, замотал мягкой полотняной тканью. К вечеру раны должны затянуться. После этой кошмарной ночи даже есть не хочется. Только спать, спать, спать.

Мальчишеский шёпот:

– Давай разбудим его. Сколько можно спать? Вечереет. А он спит.

Разбудил Тима. Но глаза открывать совсем не хочется.

– Ещё полежу немного, потом встану…, – мысли Тимура.

Но шёпот не умолкает:

– Дед Арсений велел его до заката привести. Надо будить. Нам домой засветло вернуться нужно, а то мамка ругать будет.

– Вот сам и буди.

Ну, как тут полежишь? Тим открыл глаза. Перед ним на корточках сидели два абсолютно одинаковых белобрысых, лопоухих пацанёнка лет шести – семи.

Увидев, что Тим проснулся, они замолкли.

– Что же вы? То будить хотели, а сейчас молчите, словно воды в рот набрали, – сказал Тим.

– Нас, дяденька, за тобой дед Арсений послал. Говорит, чтоб вечор к нему привели. А ты спишь, – промолвил один мальчишка.

– А, дед Арсений кто? – спросил Тимур.

На лицах мальчишек появилось удивление – как можно не знать, кто такой дед Арсений.

– Отшельник наш, – в унисон ответили они.

– Ему – то я зачем понадобился? – удивился Тим.

– У него и узнаешь, – вставая с корточек, сказал один из мальчишек.

– Сами – то, вы кто будете? – усмехнулся Тим.

– Я – Оська, он – Боська, – бодро рапортовал один.

– Мамка – то вас хоть различает? – спросил Тимур.

– Мы совсем непохожи, – обиделись пацанята.

– У него веснушки, а у меня нет, – сказал один.

Другой добавил:

– У меня родинка у правого глаза, у Оськи у левого.

Тимур улыбнулся:

– Ладно. Как – нибудь разберусь.

Мальчишки повели Тима в лес.

Галинка, действительно, дала ему чудодейственную мазь. Раны почти затянулись, и в лаптях предусмотрительно уложенных девушкой в котомку, вполне сносно можно было идти. Вместе с мальчиками он всё дальше углублялся в лес.

– Дальше не пойду. Куда вы меня завели? – сбрасывая с одного плеча котомку с другого успевшие почти высохнуть после мойки сапоги, сказал Тим.

– Да мы уже почти пришли, – наперебой начали мальчишки, – Вон его землянка.

Тим глянул в означенном пацанами направлении, но, кроме леса, ничего не увидел.

– Темните вы что – то, – проворчал он.

– Да вот же вход у сосны. Смотри внимательнее, – сказал Оська (Боська?).

Тим присмотрелся. Действительно, у сосны был небольшой ров со ступенями, уходящими вглубь.

– Там он живет. Дальше сам иди, – и мальчишки словно растворились в темнеющем лесу.

Тиму ничего не осталось, как собрать свои вещички и идти в землянку.

Если бы мальчишки не показали вход, то бродить вокруг этой землянки, не замечая её, можно было вечность. Вросшая в землю, укрытая дёрном, который давно превратился в сплошной покров, покрытый молодой порослью, она сама являлась частью этого леса.

Осторожно приоткрыв дверь, Тимур вошел внутрь. Небольшое помещение с глиняным полом слабо освещалось пламенем очага, в котором потрескивали дрова. У иконы с зажжённой лампадой, висящей в переднем углу, на коленях стоял старец, совершая вечернюю молитву.

Тимур не стал мешать общению старика с Богом, тихо присел на скамью, стоящую у входа.

Долго длилась молитва. Тимур успел слегка вздремнуть, прежде чем старец обратил на него внимание.

– Рад видеть тебя путник. Рассказывай, что привело тебя?

Тим растерялся:

– Мальчишки меня привели сюда. Близняшки. Сказали, видеть ты меня хочешь…

– Хочу, – кивнул головой старик, – Да, ты присаживайся к столу. Нечего у двери сидеть. Сейчас поужинаем. Потом разговоры вести будем. Голоден, небось? – спросил отшельник, расставляя на столе миски.

– Есть немного, – улыбнулся Тимур.

– Разносолов нет, а вот кашей перловой, яичками да лучком зелёным поужинаем. Только хлеба нет. Не удалось разжиться. Не принесли мальчишки, – ставя чугунок на стол, посетовал старец.

– Так мне Галинка лепешки положила. Вот и будет у нас хлеб, – роясь в котомке, сказал Тим.

– Хорошая девочка, ласковая, заботливая, – проговорил старик, – Вот и о тебе позаботилась – почтой голубиной предупредила, что придёшь, помочь просила.

– Где же в лесу голуби? – удивился Тим.

– Кто сказал – в лесу? В деревне. Ко мне гонец ещё вчера пришёл, записку принёс. Ты спал, наверное, после встречи с драконом. А я уже знал, что утром ждать тебя надо. Только не дойти тебе сюда с ногами израненными сразу было. Вот и послал мальчишек, чтобы к вечеру привели. Да, ты ешь – то, ешь, – сказал старец.

Тим, хоть и проспал целый день, но поужинав, почувствовал, что его опять клонит в сон.

– Намаялся, – тихо проговорил отшельник, – Тяжело тебе пришлось. Отложим разговор до завтра. Отдыхай.

– Как тебе уже, наверное, мальчишки сообщили – кличут меня Арсением, – утром, наливая чай в чашки, сказал отшельник, – Живу я здесь в одиночестве уже много лет, – вздохнул, – С тех пор, как Ноя отказалась выйти за меня замуж, – помолчал немного, продолжил,

– Местные ко мне за травами ходят, я их лечу, они меня продуктами снабжают. Вот так и живу в общении с Богом и природой… Ну, а ты – то как, мил человек, в плену оказался?

– Откуда вы знаете, что я в плену был? – изумился Тимур.

– А здесь и знать нечего – через пустыню только от уюгов бегут, – посмотрел на икону, – только доходят единицы. Вот Ноя и дождалась смельчака, способного одолеть дракона, – а в голосе печаль.

– Вы любили Ною? – спрашивая – утверждая, сказал Тимур.

– Я и сейчас люблю, – тихо сказал старик, – Красивая девушка была, гордая, своенравная. Это она меня к травам приобщила. Сорвёт какую, али корешок выкопает, и всё мне объясняет, рассказывает. Только постарше меня была. Я ещё пацанёнок, а она девушка уже. Женихи к ней сватались, да только всем отказывала, смеясь: «Есть у меня женишок», и головой на меня кивала. Ох, и доставалось же мне от этих разобиженных парней. Ну, да дело прошлое, – махнул рукой.

– А потом? – заинтересованно спросил Тим.

– Что потом? – с печалью в голосе спросил старик, – Пришло и моё время. Посватался к ней, – опустил глаза, вздохнул, – Говорит: « Время упущено, не вернуть. Не серчай, но замуж ни за тебя, ни за кого другого не пойду. В замужестве силу свою потеряю, а я людям нужна». Она и тогда уже с духами умерших общалась. Это потом ослепла и совсем другой стала – предсказательницей, – помолчал, – Обиделся я тогда на неё шибко. В груди горечь – жить не хочется. Вот и ушёл ото всех в лес. Долго успокоиться не мог. Да и сейчас она часто ко мне во сне приходит. Вот тебя дождалась и всё… Нет больше Нои. В пещере мёртвых она.

– Как? – поднял на старика изумлённый взгляд Тимур.

– Всё. Закончился её жизненный путь. Но тебе она и из страны предков помогать будет. Избранный ты. Единственный, кто меч добыть сможет. Дракона победить. Чары разрушить, – опустил голову, задумался.

Тимур молча «переваривал» услышанное. Он вспомнил, как купая его, ещё совсем маленького, мать, показывая Софии крупную родинку на плече, говорила: «Необычный ребёнок. Это знак. Отметина. Много подвигов придется совершить моему сыночку. Но, я верю, что из всех передряг он выйдет победителем. Не зря же Всевышний одарил его этой меткой». Усмехаясь, София ответила: «Просто крупная родинка». Мать возразила: «Нет. Ты не права. Посмотри внимательно – она похожа на большую звезду и, словно лучики, возле неё рассыпаны другие родимые пятнышки». Вот и получается, что права была мать. Может, потому, София и не смогла ни убить его, ни памяти лишить. Не в её это власти.

У Тима, после встречи с Ноей, всё чаще стали в памяти всплывать «картинки» раннего детства, словно запах благовоний помог ему «окунуться» в прошлое для иного взгляда на будущее.

– Я сейчас по лесу похожу, грибочков да ягод посбираю, – возвратил Тима из воспоминаний голос Арсения, – А ты на пенёчке в тени посидишь да все крючки с куртки срежешь. Негоже добру пропадать. Ножницы вон на полке возьми, да делом займись. Куртка – то дюже хорошая, пригодится ещё. А в вечор мы с тобой на рыбалку пойдем. Рыбки на ужин наловим. Мясо – то я не ем, а вот, рыбкой можно себя побаловать. Да и тебе силы восстановить надо. Путь неблизкий. Денёчка три у меня побудешь, и в путь. Ну, чего сидишь? Бери куртку, ножницы и пойдём.

Сидя на пенёчке, Тим большими портняжными ножницами пытался справиться с крючками. На совесть Галинка их пришила, никак не поддавались. Пришлось и ногти, и зубы в ход пустить. Но, Тим остался доволен своей работой – и крючков целая горсть, и всего две дырочки зашить придётся.

На вечерней зорьке Тим с отшельником отправились на рыбалку. Как хорошо и свежо дышится. В шахтах воздух был сырой и спёртый. В пустыне сухой. На маковом поле было не до наслаждения воздухом. Боль затуманивала разум. Зато здесь, в лесу, Тим дышал полной грудью. Дыхание было лёгким и свободным. Сколько раз, перед сном, после изнуряющей работы, Тим мечтал выбраться на свободу, увидеть солнце, почувствовать лёгкое дуновение ветерка. Если бы не мысли о Заре, он был бы почти счастлив.

Край краснеющего неба с солнечным отсветом, лёгкие облака, сумерки, тихое течение реки завораживало.

– Красиво. Но мы не природой пришли любоваться. Занимайся делом, – услышал он голос Арсения, – На жарёху наловим и хватит.

– А, если клёв хороший будет? – спросил Тимур.

– К чему нам много? Свежей рыбки поесть и всё. Лишнего не надо. Вяленая тебе в дорогу у меня есть, – промолвил старец, – Природа требует бережного отношения, жадность тут ни к чему.

Как хорошо после ужина вытянуться на лежанке. С Арсением, вроде, всё уже переговорили. Послезавтра через деревню в город пройдут купцы с обозом. С ними Тим отправится в путь на поиски пропавших спутников.

– Не забудь, – наущал Арсений, – На окраине у самого города стоит юрта Шолпан. Вот к ней и иди. Шаманка она. Поможет тебе и попутчиков отыскать, и меч найти.

Тимуру осталось только дождаться обоза, чтобы отправиться в путь.

За три дня Тимур с обозом добрались до города. В дороге Тим не гнушался никакой работы. И за лошадьми ухаживал, грузил и разгружал товары. В кошельке у него появились первые монеты.

Из плена он бежал в рубище.

Ноя с Галинкой приодели его. Арсений и деревенские жители помогли с продуктами, но денег у них не было.

Путешествие без денег, невозможно. Необходимо платить за ночлег, пищу. Да мало ли ещё какие могут быть расходы. Неизвестно, какую плату возьмет за свою помощь Шолпан. Без её помощи, не отыскать Тиму товарищей, а Зару спасать надо.

Ещё раз, пересчитав монеты, Тимур отправился к шаманке.

Подойдя к юрте Тим оробел. Что сказать незнакомой женщине? Как просить о помощи? Пока он, в нерешительности, стоял у входа, проходившая мимо девочка, лет двенадцати, с насмешкой сказала:

– Что стоишь, к шаманке идти боишься? А ещё мужчина.

Её слова придали Тимуру смелости. Откинув полог, он вошёл в юрту.

С отверстия в своде юрты, служившего для дневного освещения, спускались узкие плетёные ленты, стены покрытые коврами с восточным орнаментом создавали домашний уют. Тёплые войлочные ковры на полу, скрадывали звук шагов. Горы подушек и одеял вдоль стен – всё это сразу бросилось Тиму в глаза.

За очагом, напротив входа, на подушке, по – восточному скрестив ноги в красном платье с зеленой бархатной жилеткой в высоком белом тюрбане, намотанном на кимешеке, расшитом бисером, жемчугом и кораллами сидела молодая женщина лет сорока.

Внимательный взгляд чёрных миндалевидных глаз остановился на Тимуре:

– С чем пожаловал?

Тим поклонился:

– Доброго здравия. За советом пришел. Арсений посоветовал обратиться.

– Жив ещё, старый чертяка, – улыбнулась шаманка, – Присаживайся. Побеседуем.

Тимур, сев на подушку, скрестил ноги:

– Товарищей мне своих найти надо.

– Зачем?

Тим смешался:

– Мы вместе из плена уюгов бежали. После встречи с драконом, в живых трое осталось. Ещё Зара, но змей её в подземное царство забрал. Выручать надо.

– Зачем? – повторила шаманка.

Тимур опешил, а шаманка, глядя на него смеющимися глазами, продолжила:

– Ты уверен, что твои друзья хотят рисковать своей жизнью, спасая Зару? А сама Зара? Она была в плену у уюгов, сейчас в плену у змея. Может, она и бежать никуда не хочет? А ты думаешь, как её спасти. Надо ей это? Прежде, чем что – либо совершить, ты должен подумать…

– Я подумал… Ноя сказала…, – перебил шаманку Тимур, – Только втроём мы сможем найти меч, победить дракона, спасти Зару…

– Ты меня не слышишь или не хочешь слышать. Хотят твои друзья ввязаться во всё это? Нужна им Зара? Пойдут они с тобой?

Слова шаманки заставили Тимура задумался. Он никогда не смотрел на проблему с этой стороны. Вдруг, она права? Нет. Быть такого не может. Они вместе делили тяготы плена. Сообща бежали. Если бы уюги поймали их, им бы не поздоровилось. Тим видел пойманных искалеченных беглецов, брошенных умирать. На них не было живого места – все кости были переломаны, с ран сочилась сукровица, вылечить их уже было невозможно. Решившись на побег, они знали, что ждёт их в случае неудачи. Но, верили в успех, не боясь расправы. Ноя сказала – надо спасать Зару. Только втроём мы спасём её.

– Мы друзья, – твёрдо сказал Тим, – друзей предавать нельзя. Я уверен, что оставшиеся в живых, пойдут со мной. Зара – девушка, достойная уважения. Силе её духа могут позавидовать мужчины. Я не сомневаюсь в своих друзьях. Если не хочешь помочь, не надо. Я сам буду искать товарищей. Это сложнее, но я всё – равно найду их. Без твоей помощи мы спасём Зару. Спасибо за общение, – вставая, сказал Тимур.

– Сядь! – властно прозвучал голос шаманки, – Я проверяла тебя. Ноя не ошиблась в выборе героя. Я помогу тебе. Слушай, – шаманка внимательно смотрела на Тимура, – Запоминай. Повторять не буду. Один из твоих друзей находится в селении за Поющими камнями. Слухи, что там появился незнакомец уже дошли и сюда. Третьего будете искать сами. С мечом тоже разберёшься. Сейчас твоя задача одолеть эти противные камни. И кто их назвал Поющими? Скорее скулящие, ноющие. Ну, да ладно. Это не столь важно. Тебе необходимо пройти через них. Они противные. Легенда гласит, – усмехнулась шаманка, – За семь морей от нас есть страна великанов. Так, вот, один из них решил построить замок для своей невесты. Красивый, с башенками, крепостной стеной, рвом вокруг него. Но, выложенный из серых камней, замок получился мрачным. Чтобы украсить его, выложить орнамент, требовались цветные камни. А долина цветных камней находится у нас за высокими горами. Но, что не сделаешь ради любимой? Взяв большой мешок, великан отправился в путь. Много раз пришлось ему сходить в долину камней, прежде, чем их набралось достаточное количество. А, когда он в последний раз возвращался из долины, мешок зацепился за вершину горы, порвался, часть камней высыпалась. Вот так у нас и образовалась долина Поющих камней. Преодолеть их не столь сложно, сколь неприятно – ноют, скулят, стонут. Может, правда при порывах ветра и поют, но я не слышала. Чтобы меньше слышать этот скулёж, я дам тебе малахай. Сам поймёшь, когда его можно будет снять. Главное – ничему не удивляться, и не бояться. Встретишь моего знакомого – привет передай.

– Какого знакомого? – спросил Тимур.

– Узнаешь. Увидишь – не ошибёшься. Он там один такой, – улыбнулась шаманка, – Денег я с тебя не возьму, нет их у тебя почти. А вот, кошелёчек мой возьми – пригодится, – увидев, что Тим хочет отказаться, сказала, – Отказов не принимаю. Вот ещё перстенёк заговоренный, – снимая с указательного пальца кольцо, молвила шаманка, – На мизинец надень. Оберегать будет. Всё. Больше мне помочь тебе не чем. Доброго пути.

– Кимешек – головной убор женщин из тонкой белой ткани, плотно облегающий голову, закрывающий шею, грудь, плечи, спину.

– Тюрбан – головной убор, представляющий собой многократно обёрнутое вокруг головы полотнище ткани.

– Малахай – мужской головной убор, коническая меховая шапка с большими ушами.

Не думал Тимур, что так сложно придётся идти по долине камней. Сама долина, сплошь усыпанная разноцветными камнями, была сказочно красива, и напоминала рассыпанные конфеты «морские камешки» только очень большого размера. Но звуки, издаваемые этими камнями, были просто ужасны. Они напоминали и лай, и вой, и скрежет с рычанием одновременно. От них хотелось лезть на стену. Даже плотно прижатые уши малахая не могли заглушить эту какофонию. Она просто сводила с ума.

Временами Тиму казалось, что он сам уже на грани помешательства. Малахай жил своей жизнью, плотно прикрыв уши Тимура, он тонким голоском, отгавкивался от камней, заставляя их изумлённо примолкнуть, чтобы потом звучать с новой силой.

«Музыка» эта почти не прекращалась, и по мере дальнейшего продвижения Тима, к ней стали примешиваться плач, рыдания, мольбы. Останавливаться было нельзя, но и идти было совсем невмоготу.

Впереди блеснула кромка воды.

– Мираж, – подумал Тимур.

Но вода бликовала под палящим солнцем.

Собрав последние силы, Тим бегом бросился к воде.

Его взору открылось большое вытянутое озеро с прозрачно – хрустальной водой. На широком песчаном пляже камней не было. Не было слышно и их «пения», словно невидимая прозрачная стена отсекла все звуки. Тишина стояла необычайная. Тим, стянув с головы малахай, бросил его на песок, туда же полетела вся одежда, а он сам бросился в прохладные воды озера.

Вдоволь наплескавшись, наслаждаясь тишиной, Тим выбрался на берег. Собирая вещи, он обратил внимание на огромное чёрно – синее бревно, лежащее на пляже. Тимур был уверен, что ещё некоторое время тому назад, его здесь не было.

– Течением вынесло? – мелькнуло в голове Тима, – Но, какое течение в озере? Опять мираж?

Тим решил исследовать эту «находку». Каково же было его изумление, когда он обнаружил у «бревна» голову с круглыми, как блюдца, жёлтыми немигающими глазами и треугольными зрачками. Вместо рта у чудища был клюв.

– Ничему не удивляйся и не бойся, – вспомнил он слова Шолпан.

Какое – то время они изучающе смотрели друг на друга.

«Кто же это такой? Мне его не одолеть, – подумал Тим, а в памяти всплыло: «Встретишь моего знакомого – привет передай».

Сглотнув слюну, Тим хрипло сказал:

– Привет от Шолпан.

Глаза чудища заискрились желтизной:

– Помнит меня красавица, – прощёлкал он клювом, – а я тебя съесть хотел. Да, видно, не судьба. Как она там? По – прежнему, необычайно хороша?

– Очень красивая женщина, – подтвердил Тимур.

Он понял, о каком знакомом, говорила шаманка. Что связывает Шолпан с этим змеем? Как можно использовать их встречу?

– Зовут тебя как? – спросил он змея.

– Озеро это Безымянное. А я – Чудище Безымянного озера.

– Вроде не такой и страшный…

– Как знать? – ответил змей, – Тебя, что привело в наши края?

Тимур, усевшись на песок, поведал Чудищу свою историю.

– Не так всё и сложно, – промолвил змей, – к другу я тебя по воде доставлю. Озеро длинное, заканчивается почти у края долины. Тебе там немного пройти придётся. Ещё об одном чужаке, что – то слышал, но, особо не вникал. Ни к чему мне это.

– Мне, почему помогаешь? – удивился Тимур.

– Ты друг Шолпан. Я люблю эту женщину.

У Тима отпала челюсть:

– Она человек.

– Вот то – то и оно. Ты со змеем – драконом биться идёшь. Зару спасаешь. Сам того не зная, что заколдованный он. Проклятье это. Поэтому Ноя, запретила его убивать. А я вот, думаю – вдруг и Шолпан тоже заколдована?

– ?!?

– Может, она змей, такой же, как я? – продолжил чудище, – Просто заколдовали её в человека, за какие – то проступки. Вдруг поцелуй её обратно в змея превратит? Как думаешь?

– Тут, я тебе не советчик, – придя в себя от услышанного, сказал Тим, – Мне ещё меч найти надо. Со змеем сразится…