Loe raamatut: «Ласточка», lehekülg 5

Мне чужды все ночные бары,

Сигары, крепкое вино.

Я ведь за жизнь кричу, за правду,

Я о великом вам кричу!

Карнавал

Ты романтики мне строки не писал,

И ведь знала – этого ты не умеешь.

Ты из жизни нашей устроил карнавал,

Карнавал карьеры безутешной.

Твои планы для тебя, как дом родной,

Что всё манит к молодости вечной,

Ты хотел семью, но слышал звон

Коварных денег, что так скоротечны.

Пронёсся вдруг сквозь нас бесценный дар

Молодости нашей, что казалась бесконечной,

Мы взглянули внутрь – а там уж стар!

И не телом, а душой же нашей вечной!

Многого не сберегли – понятно,

А в основном не поняли того,

Что нам небо вторило так внятно:

"Милые, мы один раз живём!"

Уронили в сор друг друга души,

Главного не сберегли,

Как же ты понять не смог, что

Главное на свете и всех выше – вечная Любовь и наша жизнь…

Некстати

Я в пьяном бреду произнёс твоё имя,

Той девушке, что отдыхала со мной у камина.

Мы пили вино и мило общались,

Но почему послевкусье осталось?

Считал я её уж сильно красивой,

И думал я даже, что просто богиня!

Но в пьяном бреду вдруг сказал твоё имя.

И верил себе, что меня ты забыла?

Держался я долго, и голос дрожал,

Я встретил её у входа в вокзал,

Она меня вдруг проводить попросила,

До дома. Ах, холодно тогда в осень было!

Я не устоял, хоть и вечер унылый,

Хоть слякотно был и, в общем, паршиво.

Но она меня очень сильно просила

До дому её довести – давно это было!

Я и не спрашивал. Что она, как?

Какой за спиной она носит рюкзак?

Что она любит, что ненавидит.

Мне в целом без разницы все это было.

Я просто устал. Замотался немного.

До этого был я так долго в дороге,

И вот та девчонка меня попросила.

Но в пьяном угаре при ней сказал твоё имя.

И так неожиданно, так неудачно!

Я думал, что я сейчас просто заплачу.

Её я обидеть совсем не хотел,

Я ж так, я с вином просто с ней посидел!

Хоть были вдвоём мы, хоть были в ударе,

Мы на курок наших чувств вдруг нажали,

Я странно смотрел так в глаза ей пустые,

И почему-то сказал твоё имя....

Вспоминая Норильск

Я громких слов писать не стану,

Себя я, впрочем, так пойму,

Ведь я любить не перестану,

И не надейся – не умру!

Я нашей временной Отчизне,

Что называется Норильск,

С приветом пламенным по жизни

Дарю "высокий" свой призыв.

Тех дней, что, может, не случились,

Тех слов, что, в общем, не сбылись.

Тех вечеров и тех желаний,

Которые тянули вниз.

Мы планы все свои озвучим,

И не устанем повторять,

Что он, Норильск, он самый лучший!

Не нам ли всем об этом знать?

Там горы, реки удалые,

Мы многого не видели с тобой,

Свои мы дни, порой, пустые,

Не поменяли на любовь.

Вели войну с печалями, друг с другом,

С тем климатом, что непростой,

И так, свои мечты простые

Пустили в дикий разнобой.

И я печаль свою не скрою,

И не дано нам это знать,

Что городу, порой чужому,

Присвоим нашу благодать.

Ты

Я любил тебя, а может ненавидел,

Теперь себя я точно не пойму,

Я помню, что общалась ты с другими.

Я знал тебя, и думал, что другая – не знаю почему.

И взгляд твой томный среди всех ловил,

И тонкость губ, и пламенность груди.

Тебя я знал, и видел всё вживую,

Но я все думал:  ненавидел иль любил.

И всё я помню, и знакомство, встречи.

И ласку фраз, и острый твой язык.

Ты радостью была для всех на свете.

Я же не мог понять, что чувствовал к тебе.

Мне радость дни не приносили,

Всё думал я о девушке, что далеко живёт.

В деревне старой, той заброшенной пустыне.

Не понимал я, что нас с ней Бог сведёт.

Друг другу тайны мы так и не раскрыли.

Мы знали, что друг без друга проживём.

Мне сложно так скитаться в этом мире.

А я ведь знал, где девчонка та живёт.

И видел дом я, видел палисадник,

Я видел баню, где часто парилась она!

Я не любил тебя, но все же помнил.

Но знал, что так скучают только лишь любя.

Мир без тебя

Судьбы нам огненный удар

Волною крепкой разразился.

Я молодой был, я дурак!

Я же любовью поступился!

Я предал вновь же сам себя,

Не понял я, что выше, ближе.

Я жизни огненный удар

Понёс печально и неслышно.

Ты далеко уж от меня,

Ты голос мой давно не слышишь,

Лишь только пламени пожар,

Любви, которая дана была нам свыше.

Я добрых сказок не сберег.

Любил тебя. Любил до боли!

Я ж не скажу, что мой болел висок,

Когда я думал, где ты ходишь.

Печаль съедает мне лицо.

Я вспомнил вновь про расставанье.

Твоё серьёзное лицо,

И горя нашего рыданье.

В себя я не пришёл сполна,

Я вижу в зеркале себя напрасно.

Жизнь без тебя, как рваная струна.

Чуть-чуть затронешь – а звучит ужасно.

Свою я жизнь давно уж скрою

От посторонних, лживых глаз.

Тебе я, милая, открою,

Что без тебя мой мир погас.

Боль

Сидишь ты на большом диване,

Читаешь нежные слова,

Родная, как же ты не знаешь,

Что я от жизни без тебя устал.

Тебя я вижу каждый вечер

В своё усталое окно.

Конечно, кажется мне это,

Я  не видал тебя давно.

Упрямо в душу боль стучится,

И надо с ней вперёд идти.

Родная, как же боль не слышиш-,

Жгут жуткие её клубки?

Я же устал здесь в одиночку,

С суровым Севером борюсь.

Я не нацелен. Нет уж мочи.

Я песню тебе новую спою!

Но ты давно меня не слышишь,

И глаз твоих печаль ловлю,

На том, на фото, где ты дышишь!

О, Боже, я тобой живу!

Ты помнишь наши все моменты,

Я знаю, ими дорожишь,

И не милы Норильска эти

Дома во цвет сухой травы!

Родная, я устал же верить,

Что ветер обернётся вспять!

Я знаю, что я один на свете,

И не живёт во мне слепого утра благодать.

Я знаю, я устал молиться,

Тебе одной хочу сказать,

Что я живу, как та синица,

Тот тут, то там, ища азарт.

Но счастья в этом я не вижу,

Тобой живу, тобой дышу,

Хоть знаю, что меня не слышишь,

Тебе одной я про любовь пою.

Мечты о тебе

Вчера мне душу ангел разорвал.

Казалось, что случайно, что я спал.

Тебя увидел в сладостном огне

Мечтаний ясных, в счастье при Луне.

И снова я глаза свои закрою,

И снова в грёзы окунусь,

Я от тебя уже не скрою,

Как больно мне. Но я молюсь.

Молюсь о том, чтоб эта вечность

Тоски, унынья и любви

Была б разорвана навечно,

А я б не понял, что любил.

Мои бы мысли все навечно

Застыли огоньком в ночи,

Тебя любить готов я вечно,

Я ранен, в боли – извини.

Раздумья о жизни

Жить хотел и думал – жить я буду вечно,

Вечно буду честным, молодым.

И не знал, что для нас всех здесь

Время отмеряют, даже если не хотим.

Мне моя судьба не безразлична,

Я ей многое когда-то дал,

И свой возраст, и свои заслуги,

Я был пьян от юности ненастья. Я гулял.

Шёл по молодости я когда-то смело,

Всё мне было славно, хорошо.

И дружить я мог ведь так, умело.

И ценил я дружбу больше,

Чем своё любимое пальто.

Удивляться мне не перестанут,

Что друзья, что те – мои враги!

Любить жизнь я никогда не перестану.

Не надейся, не гадай, не жди.

Перегорело

Меня ложью накормили до изнеможенья,

Доброту сердечную убили, не любя.

Я ждала любви открытой, любви вечной,

А получила ножом в спину,

От того, кто ночью уходил, так странно мое сердце бередя.

И в минуту жуткую предательств

Я искала скрупулёзно, где же правда, а где ложь?

Я крутила, думала, гадала. Я любила – как же не поймёшь?

Мы запутались, конечно, в этих сетях.

Все "грехи"и "правды" мы таили от себя.

И должны бы в час венчальный стать когда-то "одним телом",

Но стали расточать себя, судьбою мы шутя.

Много мне рассказывали про тебя "хорошего"

Наши мнимые и "верные" друзья.

Да и ты, я думаю, про меня тоже

Дурные вещи слышал, судьбой не дорожа.

Принял ли на веру иль решил не слышать?

Но одно хочу сказать, любовью всё дыша,

Я тебя в аккаунтах, в ватсап давно уже не вижу,

Потому что чаша горькая мной выпита до дна.

Ангел

Вчера мне душу ангел разорвал.

Казалось, что случайно, что я спал.

Тебя увидел в сладостном огне

Мечтаний ясных, в счастье при Луне.

И снова я глаза свои закрою,

И снова в грёзы окунусь,

Я от тебя уже не скрою,

Как больно мне. Но я молюсь.

Молюсь о том, чтоб эта вечность

Тоски, унынья и любви

Была б разорвана навечно,

А я б не понял, что любил.

Мои бы мысли все навечно

Застыли огоньком в ночи,

Тебя любить готов я вечно,

Я ранен, в боли – извини.

Один лишь Бог теперь рассудит,

Зачем мы стали думать о гнилом.

Наверное, наши все старанья

Споткнулась быстро о ступень

Молений, лжи и нераскаянья.

А помнишь, как друг другу мы хотели быть верны?

Тебе

Сейчас ты любишь, конечно, другую,

Такую же юную и молодую,

Возможно, хорошую даже,

А я вся в тебе. Я всё та же.

И голос твой я уж не слышу,

Тебя в телефоне я вижу.

Ты дышишь другой – я всё знаю.

И больше с тобой в любовь не играю.

И ржаво так осень стучится,

Я в жизни давно, как та птица.

Хочу я летать по погоде,

Но крылья обломали в дороге.

И кто виноват в моих сказках,

Что себе рисовала в раскрасках.

Я в жизни много мечтала,

Но мысли любовь вдруг украла.

Тебе не пишу я ни строчки,

Я вижу тебя – хорошо все до точки.

И любишь ты жизнь, любишь ночи,

А я всё в тебе. Со мною всё то же.

Я с жизнью своей не играю.

И знаю – полёт минимален.

Мне сложно писать эти строчки.

Но знаю – прочтёшь их до точки.

Не разберусь

Ты знаешь, я замуж давно уж не хочу.

Всё потому, что я тобой давно живу.

Я знаю, презираешь ты меня,

И, видя, всегда отводишь в сторону глаза.

Мне рок твоей удачи непосильной

Не кажется напрасным – это сила!

Но сила – в духе, а не в карьере, сердцу милой,

Я помню зиму – тебя тогда я полюбила.

И звёзд мне яркий свет давно не светит,

Хочу, чтоб были мы, как солнца дети,

Что с шалостью в игре купались,

Не думая, что вдруг наступит старость.

Скажу, что забыла ту зиму, не любя,

Тогда б лгала, что я уже не та.

Я честно с совестью давно в игрушки не играю,

Тебе я про любовь спою – тебя не зная…

Я впрочем, и в мужчинах то не очень…

С собой бы разобраться, но нет мочи.

Ты знаешь про меня всех больше,

Хоть и не любил, но вспоминал все ночи…

Стань ближе…

Ты мне опять в директ не написал,

И думаю, что не напишешь…

Потому что я не жена твоя,

Не любовница, не мать, и даже не сестра,

А так. Когда-то в жизни были чуть поближе.

И не искрятся на меня твои глаза,

Я в них всё больше пустоту услышу.

Когда мой шарф упал, давно, тогда,

Я голос твой услышала: – "Будь ближе"…

И не вживую, а внутри,

Я просто чувствовала бледно его эхо.

Твой взгляд с прохладцей, что дарил

Ты мне, когда была и вправду чуть поближе.

И не связала нас никак судьба,

Чужие мы друг другу были,

Хоть и ближе…

Сияли, да, твои глаза,

Краснела я. А ты шептал мне:

"Будь ты хоть чуточку поближе".

Ты не ловил дыханье глаз,

Была тебе я в целом безразлична,

Как я оделась, как спала,

Была ли счастлива, худа, полна,

Но все-таки в душе хотел ты быть со мною чуточку поближе.

И не любил, и ненавидел, презирал,

И в пошлости сухие ударялся.

Но говорили мне твои глаза:

" Чуть ближе будь. Со мной опять останься."

Ведь не скажу, что меня порой зимой,

В пору снегов любовь не грела,

А все затем, что я не стала той,

Которая была б к тебе поближе…

И руки ты не грел мои, и взгляд душил.

Не вру. Ты просто знал, что рядом я.

Хоть не жена, но так я в жизнь твою вошла,

И стала я немножечко поближе....

Чужая

Я хотела тебя целовать.

Так без устали, в рьяном ударе,

И рук твоих нежных шершавую гладь

Проверять на щеках своих алых.

И хотела тебя обнимать,

Невзначай так, скованно очень…

Я хотела тебя целовать.

Неуверенно так. До полночи…

Не играет давно фортепьяно,

И забыла, когда за него я садилась.

Я хотела тебя целовать…

Так, до боли, всё в снах,

Но со мной происходит немилость.

Я хотела тебя проверять,

Любишь сказки ты или поросль

Живых льдин, что так входят

В дом твой и в сад жизни твоей – так сложилось.

Я не та, не такая, каких ты нашёл

В своей жизни, на пальцах любовь всё считая.

Я другая – хочу я тебя целовать

До полуночи,

От любви нашей в страсти сгорая…

Ты мне близок, хоть и далёк,

И себя я уже не стесняюсь.

Но я помню тот слепой ветерок,

Что устало шептал: "Уходи, ты чужая".

Я чужая подруга, чужая жена,

Я чужая для всех, но всё та же.

И не помню, чтоб тебе я лгала,

Что не люблю и не знаю тебя,

Я, как раньше, люблю, -

Но ложью свой век я давно украшаю.

Телевизор.

Стоял я долго на распутье,